Рассказы

В наши дни приходится тяжело даже всеядному троллю. И даже если ему повезет добыть себе кое-кого на ужин, этот кое-кто может оказаться совершенно несъедобным.

Птицы всегда вызывают у людей невероятный интерес, ведь они умеют то, о чем мы безнадежно мечтаем на протяжении всего нашего существования – они умеют летать.

    Птица – проводник между землей и небом, жизнью и смертью, маленькое связующее звено, посланник. Издревле было принято считать, что, к примеру, вороны связаны с миром умерших; у бога Гора в египетской мифологии была голова сокола; голуби же – символ чистоты и мира, крылатое воплощение человеческой души…

    Людям никогда не понять птиц, как бы они ни пытались. Ни один, даже самый искушенный, путешественник, проводящий 365 дней году в дороге, все равно не сможет сказать, что он «свободен как птица».

    Что было бы, если бы люди могли превращаться в птиц, и наоборот? Было бы это благословением свыше или, наоборот, проклятием? Легенды об оборотнях бессмертны, и до сих пор никто не смог ни доказать, ни опровергнуть их подлинность.
 

– Лис, ты как думаешь? – взгляд гильдмейстера буравил насквозь. Только что-то не так было в его взгляде, что-то чужое, что ли…
– А почему бы Вам не обратиться к магам? Это больше по их части. Они уж точно из кого угодно душу вытрясут, – я посмотрел на женщину.
– Обращались, – в ее глазах блестели слезы, – только как вытрясти душу из того, в ком ее нет? Он из Бездухих.
– Понятно, — протянул я. – Скверно. Очень скверно.

Высота. Только здесь можно расправить крылья, отдаться во власть воздушных потоков, окунуться в пучину туч. И, наконец, позволить себе эмоции. Отчаянно кромсать небо. Раздирать причудливого врага на маленькие лоскутки. На Плоскости его еще найти нужно. А здесь, в Объеме, можно просто выдумать. И кромсать, кромсать, кромсать… Вернувшись на Плоскость, нужно измениться. Задушить эмоции, задавить чувства. Стать сталью. Непреклонным колоссом. Выдрать с корнем всю боль, всю печаль, все отчаяние. Превратиться в холодный разум. Ведь иначе власть не удержать.

Семья - работа. Работа — семья. Даже после глобальной катастрофы.

— Вот вы пишете прозу,- наконец произнес Станислав Васильевич скучным голосом.

Лицо Олега, независимо от его воли, совершенно самостоятельно перекосилось широкой идиотской улыбкой, подтверждающей, что да,  дескать, пишет, но, наверное, еще не очень хорошо.

— А вы знаете, что отличает настоящего писателя от графомана? Работа над текстом! Рассказ, это не просто расставленные в определенном порядке слова и точки с запятыми! В романе «Золотой Теленок» журналист Лавуазьян приносит Остапу Бендеру, я цитирую, «котлеты с налипшими на них газетными строчками». Попросту говоря, рассказ и должен быть вот такой котлетой, на которую налипли строчки! А что у вас?

— А у меня…  вообще, я один живу, котлеты некому жарить, ем обычно колбасу.

Зомби уже давно стали классическими персонажами фильмов ужасов и книг-триллеров. Лично мне такое отношение к этим достаточно мирным существам кажется в корне несправедливым и однобоким. На самом деле зомби — совершенно другие.

ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА ПРИ ВСТРЕЧЕ

С БРОДЯЧИМ СТОМАТОЛОГОМ

1.Не дразнить стоматолога и не замахиваться на него.

2.Не смотреть стоматологу в глаза и не показывать ему свой страх.

3.Ни в коем случае не убегать от стоматолога, будет погоня, и стоматолог настигнет человека.

4.Отвлечь стоматолога, бросив ему какой-нибудь предмет, находящийся у человека (пакет с продуктами, шарфик, кошелек и т.д.).

5.Медленно отходить к стене дома (к забору) спиной и призывать на помощь.

6.Принять боевую стойку к стоматологу и выставить одну руку вперед.

7.Использовать для защиты подручные средства – зонтик, портфель, камни и т.д.

8.По возможности ударить стоматолога  по носу (болевая точка стоматолога).

9.Если стоматолог сбил с ног, лечь на живот и руками закрыть шею.

Объект «Сигма», лениво скользящий по дуге, вдруг совершил мгновенный прыжок, и их корабль оказался прямо в центре серебристо- золотого облака, закрывшего черноту космоса и белые искры звезд.

— Вот так! – хмыкнул Макс.- Застыли, как вишня в желе. Сколько раз вижу, столько и думаю: как она это делает?

— Как бы она это не делала, получается у нее замечательно. Сейчас примется за нас с тобой.

— По-моему, уже…

— Черт, такое ощущение, что у меня в черепе не мозги, а газированная вода!

— Точно, Нил. Как будто в голове пузырьки шипят и лопаются. Чувствуешь?

— Что? Ничего не соображаю… Вижу какую-то тропинку через лес… Ручей… Стрекозы летают…

Справа и слева тянулась закрученная в спираль колючая проволока, косо торчали ржавые прутья арматуры, рядом валялись толстые, покореженные взрывами трубы топливопровода. За ними начинались дюны, низкие и пологие, поросшие травой и кустарником.

Высоко вдали, в поблекшей от жары выси, парила хищная серая птица с коричневой каймой на распластанных крыльях, она медленно кружила, высматривая свою добычу – кроликов, покинувших спасительную тень кустов.

Я устал ждать, неужели там непонятно, что я устал ждать? Наверное, непонятно. И самое хреновое, что с этим ничего не поделаешь. Я все равно буду сидеть среди этих драных обоев и ждать.

Потому что у меня миссия.

Сначала я просто думал о том, как я ее выполню. Я волновался, что у меня не выйдет, что я могу подвести.

Потом я волновался, что обо мне забыли. Я бродил по улицам, я вглядывался в лица, надеясь на то, что я сам могу понять – это тот самый. И выполнить свою миссию.

А потом я устал волноваться. Я просто ждал.

Я и сейчас просто жду. Налью стакан, и жду. 

— Колька, ты чего опять натворил? У тебя что, мозги совсем поотшибало? Что ты за терминатора собрал, гад? Этот твой рыцарь в воротах усадьбы встал, и никого не пропускает, а машину губернатора поперек ворот развернул, чтобы проехать никто не смог!

— Ох, я ж пароль вам забыл сказать,- сказал Колька:

— Да у него все равно скоро аккумулятор сядет, так что все нормально.

— Ни хрена себе, нормально! Франкенштейна мне тут смайстрячил, в моем же цеху, чудовище по городу разгуливает, а ему нормально. Собирай свои манатки, и чтоб тебя здесь я больше не видел! Прямо сейчас!

— Слушайте, мужики, по-моему, никакой это не капитан! – вдруг сказал начальник радиостанции:

— Я думаю, что это и есть робот-андроид. Вишь, порядок ему везде нужен, пьянка ему не нравится. Да, точно, это не человек!

Наступила тишина. Новоявленный капитан ошарашено посмотрел на Леху.

— Ты ж нам говорил, что современные компьютеры, это дубинки? – уточнил повар.

— Говорил. А с чего вы решили, что вот он, — и Леха указал пальцем на капитана:

— Из нашего времени? Его же заслали из будущего, понимаете? Вроде терминатора. Фильм все видели?

— А мы сейчас проверим! – боцман вскочил и схватил со стола шкерочный нож:

— Надо ему на руке кожу вскрыть, если там железяки, значит, точно терминатор!

«Первые роботы, изобретенные полусумасшедшими учеными, были ужасными и кровожадными существами. Они отказывались повиноваться своим создателям и дело всегда заканчивалось тем, что они пытались захватить  власть на земле и стать диктаторами.»

«Позже подход к изготовлению роботов изменился. Мозг роботов, как упоминал еще Айзек Азимов, стали делать из позитронов, поэтому он так и называется – позитронный. Позитроны имеют положительный заряд, и оттого, что там нет электронов, имеющих, как известно, заряд отрицательный, роботы испытывают постоянный приток бодрости и оптимизма. С этим же связано отсутствие суицидальных наклонностей».

— Ну-с, что вы об этом думаете? Ведь это вы написали, насколько мне известно?

— Что думаю? Я думаю, что это неплохо. Думаю, это не лишено смысла. Нет никакого сомнения, что в одном только нашем округе миллионы роботов целыми днями хохочут и рассказывают анекдоты,  и это связано с тем позитивным позитронным зарядом в их мозгу…

— В мозгу вашей бабушки! У роботов нет никаких позитронных мозгов!

Несмотря на раннее утро, на причале порта Куотрэл было жарко. На самом солнцепеке, рядом со звездолетом, стоял  маленький белый флаер маорийской таможни. Поперек переднего сиденья лежал офицер в темно-синей форме с желтыми аксельбантами. 

Ноги в белых носках  торчали из открытого окна. Офицер наблюдал за погрузкой. 

Его не интересовала законность наших грузовых операций, просто он ждал, когда с ним расплатятся за контрабандный товар.

Кибер-погрузчики, похожие на огромных муравьев, укладывали себе на спину ящики и тут же исчезали в открытых лац-портах  «MegaSea».

Все документы были в порядке, официально мы вывозили местные сублимированные овощи, хотя на самом деле  брали на борт порошок, известный  во всей Вселенной под ласковым названием «малек»