Сказки премудрого мыша. ( История первая: Арбузы и матросы)

Из цикла «Сказки премудрого мыша».

СОАВТОР САША ВЕСЕЛОВ

художник ГАЛИНА ПОЛЬНЯК

В это лето у нас за деревней, на краю глубокого оврага, в зарослях лопуха и репейника поселился старый премудрый мыш. В хорошую погоду он любил подолгу нежиться на солнышке, и рассказывал вздор и небылицы всякому, кому не лень было слушать его выдумки.

— Вы, поди не слышали ещё историю, как матрос подружился с арбузами? — спрашивает у меня премудрый мыш.
— Нет, не слыхал, — честно признался я, — а что матрос делал на бахче?
— Не на бахче, в джунглях это было, да ты не перебивай, по порядку слушай. Они же оба полосатые, вот и сошлись. А арбузы эти были отчаянное хулиганье. То старой бабке в кадку лягушку кинут, то ночью, как все спать лягут, песни петь затеют, а то в середине лета елку гирляндами и стеклянными шарами украсят и Новый год встречают…
— Постой, мыш, откуда же в джунглях елки?
— Как откуда? Выросли! Шишки сосновые в воду упали, их океан до джунглей и докатил. А там они уже сами прижились и размножились. Но это уже другая история — я про нее после расскажу.
— Э, мыш, ты ври, да не завирайся! Сосна и елка — разные деревья!
— Это здесь они разные, а там, в джунглях, особый вид елок растет. Он так и называется: Ёлка сосновая.
— Уговорил, ври дальше. Так что ж арбузы?
— Какие арбузы?
— Которые с матросом подружились, хотя я не понимаю, откуда матрос там взялся, ему ни на бахче, ни в джунглях делать нечего!
— Вот не понимаешь, а сам меня учить лезешь, перебиваешь, да ещё и вруном обозвал, даже не знаю, рассказывать ли дальше?
— Рассказывай, я погорячился, извини, так что ж арбузы?
— Опять ты за своё, я про елки рассказываю, а арбузы, что ж известное дело — хулиганьё, чуть, что не так за ножи берутся, а тут ещё матросы эти с ними зебру не поделили, не сносить головы, думаю, я-то ведь у них в атаманах ходил — еле помирил.
— Мыш, ты меня совсем запутал! Какая зебра? Почему у арбузов ножи?
— Зебра это лошадь такая, только полосатая. А арбузы с ножами всегда ходили, известное дело — они же пираты! А ты видел хоть одного пирата без ножа?
— Не видел, — сознался я. — Вообще, пиратов не видел, только в книжках читал.
— В книжках! — усмехнулся мыш. — В книжках много небылиц пишут. А на самом деле, знаешь, какие пираты страшные? Когда они меня в плен взяли — чуть не умер со страху!
— Ты же только что сказал, что атаманом у них был?
— Эх, ты — путаник, — усмехнулся мыш, — атаманил я с матросиками, а не с арбузами, а в плен меня пираты взяли, когда я за зебру заступился.

Несмотря на полную околесицу, какую нёс мой премудрый приятель, мне стало ужасно любопытно, как всё дальше было и чем дело закончилось. Сижу, молчу и не перебиваю. И мыш замолчал, глянул на меня с прищуром, спрашивает:

— Тебе, что не интересно, скучно или зебру не жалко?
— Очень жалко, — соврал я, потому что не имел ни малейшего представления, кто такая зебра и почему я её жалеть должен.
— Когда интересно с восторгом слушают, и ты давай восторгайся!
— И как мне восторгаться? Громко в ладоши хлопать или ногами топать?
— Громко не надо — я шум не люблю. И не топай — нору мне обрушишь. Ты бы угостил чем-нибудь. Мол, откушайте моих даров, уважаемый рассказчик…. А то слушать все любят, а подбодрить сказочника забывают.

Я порылся в кармане пиджака, и, выудив пригоршню семечек, высыпал на землю перед мышом.
— Вот это дело! — обрадовался грызун, тут же пробуя угощение на зуб. — Хорошие семечки и просушены в меру, и обжарены правильно. А то знаешь, иногда люди халтурят, без души делают…
— Ты не отвлекайся! Рассказывай!
— Я и рассказываю… без души, значит. Бездуши его звали. Детина здоровый, косая сажень в плечах, глазищи злые и на расправу скор. Всё приговаривал: «Буду резать, буду бить, все равно тебе водить!» Вот ты зря улыбаешься, а как бы тебя этот Бездуши сграбастал, сразу бы смеяться охота прошла!
— Да, не смеюсь я, слушаю, только ты не сказал, кто был этот Бездуши, арбуз или матрос?
Мыш засопел, семечку скушал и ворчит недовольно:
— Вижу, как ты слушал, лезешь со своими арбузами, а я тебе так скажу, Бездуши вовсе не матрос, а матрас!
— Какой такой матрас? Не помню, арбузы были, матросы были, даже зебра была, а матраса не было!
— Правильно. Сначала не было. Он потом пришел. Пришел и как закричит: «Это моя зебра! Это мой корабль!»
— Подожди, мыш, я не понял: какой корабль?
— Большой корабль. Трехмачтовый. Он ещё фрегатом называется.
— А кто же на нем приплыл?
— Эх ты! Необразованный человек. Моряки не говорят «плыть». Моряки говорят «идти». Идут под парусом. Понял?
— Понял. И кто же пришёл под парусом?
— Пришёл корабль. А матрас Бездуши был злой и завистливый. Глаза завидущие, а руки загребущие. Увидел красивый корабль и всё — решил отобрать.
— А дальше?
— И отобрал!
— А матросы?
— Матросы? Матросы-то кто в пираты пошёл, кто к арбузам перекинулся, а как стали зебру делить — буза началась, жутко вспомнить, — мыш замолчал, прищурился, глазом на семечную шелуху косит: ещё дай, значит.

Мне семечек не жалко — сыплю перед рассказчиком целую горсть, а сам спрашиваю, мне же интересно:
— Буза, значит?
— Буза! Буза её звали, она к нам прибилась, когда от Айболита ушла!
— А кто такая эта Буза?
— Я же сказал — зебра. Бузой ее нарекли, потому что она бузину есть любила, а как наестся, говорит: «Уф, наелась от буза!»
— Наедаются от пуза, — поправил я мыша. — Так говорят.
– Я сам знаю, как говорят! – Недовольно пискнул рассказчик. – Да только зебра эта половину букв не выговаривала, а к логопеду её никто не водил. Сам подумай — какие в джунглях логопеды?
— Не знаю. — Пожал я плечами. — Наверное, никаких.
— Верно мыслишь, — обрадовался грызун. — Вот потому эта полосатая лошадь и не могла правильно сказать. Да, честно говоря, и не пыталась. Была она животная глупая и сварливая. От Айболита к Бездуши ушла! Матросов с арбузами перессорила! А когда стали Новый год отмечать и хоровод водить, она на ёлку сосновую забралась, ёлку уронила, ёлка упала, да, бац, прямо по роялю поперёк клавиш, рояль всмятку, мне чуть лапы не отдавила.

Пока мыш дух переводил, да семечки грыз, я решил уточнить кое-что:
— А что ты у рояля делал и почему Новый год отмечали?
— Потому что я говорил уже — арбузы по ночам всегда Новый год встречают, а я на рояле для них марш играл. «Звёзды и полосы» называется. Слышал такой?
— Приходилось. Весёлая вечеринка у вас получилась!
— А то! Бездуши Бузу подхватил, арбузы за ножи взялись, матросы на себе тельняшки рвут, один я не сплоховал, «Широка страна моя родная» запел. Матросы прослезились, арбузы ножи побросали, а в небе салют!
— А пираты?
— Пираты? — Мыш уловил в моём вопросе ехидную подковырку, сухоньким кулачком нос почесал. — Про пиратов долго рассказывать, а у тебя семечки кончились.

Я полез в карман, действительно — кончились.
— Так нечестно, уважаемый мыш, мне же интересно.
— Честно-нечестно, — передразнил рассказчик, — ты завтра приходи, про пиратов расскажу, а то поздно уже, мне пора корову доить, Новый год встречать….

Мыш потянулся, зевнул и отправился восвояси. Мне тоже было пора домой. Уходя, я оглянулся. Неожиданно в темноте за оврагом замычала корова, хор запел «В лесу родилась ёлочка», а с неба посыпались искры салюта.

Похожие статьи:

Рассказы → Гном по имени Гром

Рассказы → Чудеса обетованные

Рассказы → Сказка, рассказанная на ночь

Рассказы → Звезды для тролля

Рассказы → Сказка про мужика, трёх мудрецов, бога и поиск истины