Человек больше всего боится того, чего не может увидеть
Нил Гейман
Посвящается моей старшей сестре
Маленькая девочка огорчённо вздыхает: вечер имеет обыкновение наступать внезапно и в разгар игры. Смирившись, она "ныряет" в свою кровать. Мама целует её: "Спи, моя хорошая. Сладких снов." Положив руку на дверную ручку, мама оборачивается с улыбкой, касается выключателя на стене - свет гаснет. Ещё несколько секунд он живёт в дверном проёме, но стражница-дверь быстро встает на сторону темноты. Всё, как обычно, да не совсем. Соседняя кровать пустует - старшая сестра первый раз в жизни уехала в пионерский лагерь по обмену. Да и как было не уехать, если лагерь этот был, шутка ли, в другой стране! "Чехословакия",- с замиранием произносит маленькая девочка и пытается представить, где же сейчас её сестрёнка. Днём ей некогда было скучать - пряное, румяное лето на дворе и подружки прибегали поиграть. Но это днём, а вечер, вечер - совсем другое дело.
В комнате осязаемо тихо, девочка слышит лишь стук собственного сердечка, и по мере того, как она прислушивается к этому стуку, сердечко всё ускоряет ритм. Становится страшно. Девочка натягивает одеяло до подбородка и зажмуривается, но с закрытыми глазами лежать еще страшнее. Приходится широко их открыть и незаметно осматриваться в темноте. Она чувствует: шевелиться нельзя, потому что могут услышать. Нет, не мама в большой комнате, а те, от которых мурашки забегали по коже, те, которые прячутся в темноте, пока нет сестры. Девочка прикрывает глаза: "Пусть они подумают, что я сплю и оставят меня в покое. А вдруг им только этого и надо? Я усну, а эти тогда...", - нет, ей слишком страшно думать дальше! Спать нельзя, шевелиться тоже, некстати зачесался нос, но она не поддаётся. Они только и ждут, когда девочка пошевельнётся, и тогда... Нет, она не хочет знать, что тогда!
Она открывает глаза, тут же на стене возникает какое-то движение. "Может, лучше не смотреть? Или посмотреть?" Девочка смотрит. На обоях ясно видны огромные движущиеся чудовища. Она крепко зажмуривается! "Пусть они уходят, пусть уходят. Пока все тихо, ко мне никто не подкрадывается. Или подкрадывается, а я не вижу, ведь глаза закрыты? Надо поскорее открыть глаза и проверить, но так страшно! А вдруг они уже близко?" Глубоко вздохнув, она открывает глаза. Возле кровати никого, но они по-прежнему на стене. "Может быть это свет от фонаря", - думает девочка. Присматривается и так, и эдак, левым глазом, потом правым, потом прикрывает оба и смотрит сквозь ресницы. Ей ясно виден кто-то, похожий на дракона - голова, шея, большие крылья и длинный хвост. Дракон двигается грациозно, не спеша. Девочка забывает про страх и любуется этими плавными движениями.
Дракон сияет мягким светом, дракон спускается по стене. Слышно, как шуршит его чешуя. Девочка не шевелится и почти не дышит, чтобы не потревожить это прекрасное создание. Но он не уходит, он поворачивает голову и смотрит на девочку - смотрит молча и пристально. Так они и замирают на мгновение: глаза в глаза. Им не нужны слова, они и без них слышат друг друга:
- Ты пришёл меня охранять?
- Да.
- Ты не уйдешь до утра?
- Нет.
- Ведь ты дракон, правда?
- Да.
- Ты расскажешь мне сказку?
- Да. Закрывай глазки и слушай.
Девочка закрывает глаза и слушает, слушает. Дракон шуршит чешуйками, устраиваясь поудобнее, и начинает:
"Было время, когда жили драконы повсюду на Земле вместе с людьми, да только те их видеть не могли. Жили они вместе, но каждый по своим правилам. Драконы жили долго, мудрость копили и детям передавали, не было у них войн и распрей, не было правителей и подданных. Да и что им было делить? Питались они светом солнечным или от огня живого, да и места всем хватало. Одним из правил драконьих было: в людские дела не вмешиваться да в реальности людской не проявляться. Много тысячелетий чтили драконы правило, но так случилось, что один из них его нарушил. Почему, доселе неведомо, но однажды соблазнился тот дракон блеском сокровищ. Увидел он как-то раз в пещере камни сияющие да злато-серебро и остался подле них ослеплённый. Не понимал он до поры, с какой силой на людей они действуют, его же только блеск поначалу пленил. Лежал дракон в пещере разбойничьей, любовался сиянием камней, подкидывал монеты и хвостом перебирал, так и времени счёт потерял.
Долго ль коротко, а явились в пещеру разбойники с новой добычей. Увидели дракона, пали ниц перед ним от страха, а он приметил сумы да сундуки с новыми блестяшками и возрадовался. Поняли разбойники, что живы пока останутся, поняли также, что по нраву дракону сокровища. Люди выгоду сразу в этом нашли да с драконом стали разговоры вести. Пусть покажет дракон всем свою силушку, тогда реки блестящие к нему сами потекут. Люди в страхе жить будут да ему поклоняться станут, а разбойники верными слугами при нём останутся. Прельстился дракон речами, выполз из пещеры, расправил крылья и полетел к граду ближнему. Сжёг он град дотла другим на устрашение, слуги же драконовы данью всех обложили. И пока наполнялась пещера богатствами несметными, обуяла дракона жажда великая - всё мало ему кажется. Вот уже и места не осталось в пещере, а не может дракон насытиться. Расплавил он тогда недра горы, и потекли струйками в новые пещеры блестяшки-стекляшки вожделенные.
Постепенно залы, что и взором не охватить, сокровищами заполнились, а всё одно ему покоя нет. Ползает дракон по яхонтам красным да синим, по жемчугам невиданным, шуршит чешуёй. Сохнет дракон от жажды, что нутро его сжигает и кашляет-хрипит: "Кащ-кащ-кащ-ещё-ещё". Слуги драконовы повсюду рыщут, дань собирают. Ежели где отпор встречают, туда хозяин немедля прилетает, а после его визита только и остаётся, что пепелище. И идет по земле плач: "Лютый зверь, Кащ-кащ-кащ-Кащей ". Дракон долго живёт, (это человечий срок короток - слуги его не раз сменились) , уже молва людская Кащеем Бессмертным его прозывает, да весь род людской его проклинает. А дракон всё сохнет, согнуло его и скрючило, мало чем на себя прежнего-то и похож. Не ласкает взор боле сияние сокровищ, вот и хочется чем-то другим насладиться да глаза насытить.
Стал дракон красоту людскую красть, стал девиц красных себе забирать. Красота на время его успокоит, да только недолго ей жить в темнице, увядает она и уходит. Не питает больше дракона пламя, не питает воздух, не хватает блеска камней самоцветных, красота ускользает бесследно. Ревёт дракон от голода и жажды, грызёт стены каменные, хлещет хвостом он от ярости, слуг не щадит, города и деревни палит, да легче не становится. Отчаявшись, дракон мяса вкусил, охотиться начал. Ловит туров да косуль на склонах горных, овец да коров на равнинах. Льется кровь ручейками-реками, только всё одно нет от себя спасения - не проходит жажда, не отпускает на волю.
Ослаб дракон, уже и летать не может, лежит, зарывшись в злато-серебро, да ждёт избавления. Чует дракон силу молодецкую, слышит звон кольчуги, мечтает о мече булатном. Близко-близко добрый молодец, вот и пробил час им при свете встретиться. Выполз дракон на божий свет, собрал силы оставшиеся и выдохнул пламя в пещеры проклятые, что сиянием своим выжгли его изнутри. Пусть обрушатся ненавистные своды, погребут под собой зло им накопленное, и не ослепит впредь случайного путника блеск самоцветов. Грохот камней слился с рёвом дракона, и возрадовался он жизни в последний раз, а после двинулся навстречу свободе.
Вытер молодец меч свой верный о траву-мураву - черна кровь, коль дела неправедны. Сел на верного коня да поехал восвояси подвиги ратные вершить во имя добра и справедливости ради."
И когда девочка сладко засыпает, прижав коленки к животу, дракон не уходит. Он остаётся рядом с ней до утра - ведь он обещал.
Похожие статьи:
Рассказы → Гном по имени Гром
Рассказы → Сказка, рассказанная на ночь
Рассказы → Звезды для тролля
Рассказы → Сказка про мужика, трёх мудрецов, бога и поиск истины
Рассказы → Чудеса обетованные
От жадности погиб! Хорошая сказка 
Сейчас читкаю в аудио Алекса Коша, та там к бойцу приходят во сне сразу два тотема-духа! Тигр и Дракоша! Воть 
