Кварцевое солнце. Глава 4-6/6

4

Нерабочий цикл Мезака завершался, но результат поиска сбежавшего карна был равен пустоте. Ни одна из расставленных по периметру полей влагосборников импульсных ловушек не сработала. Техники закончили обслуживание порошковых фильтров поля №11 и удалились на другой объект — подземный, производственный участок. В солдатских сводках, оперативно просматриваемых Мезаком в УНИКМе, отсутствовала сколько-нибудь ценная информация об отдельной единице типа карн. В данныхна текущий цикл фигурировали лишь эпизоды ложного вызова солдат на поверхность и продуктового саботажа 5-го уровня, что не давало полезной информации по засекреченному поиску карна-бунтовщика. Мезак с солдатом несколько раз перемещали свой зонд по периметру всей зоны поиска, но результата не было. Лишь карны на площадке гелио-аккумуляторов продолжали свою работу. Криогенщику стало очевидно, что убийца, не осознавая того сам, обошёл его линию обнаружения, на практике оказавшуюся не совершенной. Но такой вывод Мезаку не следовало передавать Шнарку на Сорхамр, чтобы не заронить в старом и хитром учёном мысль об ошибке организации поиска. «Карн не пересекал мою линию, — быстро прогоняя в голове блоки информации, рассуждал Мезак, — это, сверхвероятно, означает окончательную потерю им энергетических характеристик тела. Он лежит на песке где-то в Каньоне!» С этой мыслью криогенщик поставил солдату, пилотировавшему зонд, последнюю полётную задачу — двигаться в сторону Сорхамра.

На борту зонда оставалось уже мало сжигаемого газа, но всё же он полетел вглубь внутренней пустыни, на поверхности которой иногда встречались скалистые оазисы. Контрольный счётчик радиации и цифры бортового УНИКМа сообщали крэнгам о заходе первого солнца, что сигнализировало о повышенной опасности фотонов. Практически это означало невозможность выхода из зонда на поверхность пустыни. Хотя Мезак сам и не собирался выходить наружу, но имел достаточно власти поставить солдату такую задачу и требовать её немедленного выполнения.

Подлетая к геометрической границе зон ответственности мультикомплексов, Мезак зафиксировал внизу некоторое движение и приказал солдату снизить зонд. Через отрезок времени крэнги синхронно издали громкий щёлк, увидав в оптику пять старых износившихся карнов.  Киборги, не замечая зонда, смотрели вверх на восход красного радиоактивного солнца. Мезаку было очевидно, что карны не должны находиться в этой области Каньона ввиду отсутствия рядом каких-либо производственных или сырьевых объектов.

— Откуда они здесь взялись, Мезак?! — спросил солдат криогенщика. — Тут только песок!

— Это сверхвопрос! У меня нет сейчас на него ответа, — констатировал Мезак. — Но я вижу, что это карны старой модели и у них энергорезаки.

— Может это рабочие с Сорхамра?

— Очевидно, что нет. Они смотрят вверх! Никогда ещё крэнги не закладывали в алгоритмы карнов «наблюдения за солнцем», — искал Мезак ответа, — снижайте зонд и выбрасывайте ловушку!

— Снижаю. Ловушка готова.

Карны, наблюдавшие за своим радиоактивным Тогом, увидели, наконец, зонд и побежали прятаться в осыпающийся песчаный провал. Но было уже поздно — криогенщик выбросил через люк импульсную ловушку, и она хлопнулась прямо среди них. Все карны, попавшие под импульс, тут же рухнули на землю, ввиду мгновенно отказавших мозгоблоков. Когда зонд приземлился рядом, карны лишь немного шевелили конечностями и смотрели стеклянными глазами в сторону спасительной ямы в песке. Импульс парализовал их волю и разум, они были недвижимы, но живы.

— Солдат, мы выходим наружу, — приказал Мезак открыть люк. — Здесь саботаж 2-го уровня.

— Сейчас сильный фотонный ветер, Мезак! — предупредил солдат. — Это генетически опасно.

— Необходимость, — бросил криогенщик. — Здесь следы преступления кибернетиков. Смотрящие на солнце карны — принципиально не управляемы.

Открыв люк, крэнги шагнули на зыбкий кварцевый песок пустыни. Мезак и солдат были хорошо защищены комбинезонами отражающего типа от радиации, но их кожа сразу стала темнеть. Приблизившись к беспомощным карнам, шевелящимся на песке, Мезак правильно догадался о полной их управленческой автономности. «Никакого контроля крэнгов над ними уже давно нет, — рассуждал он, — но где же они брали энергию?» И вскоре ответ был найден. Карны хотели сбежать в провал и, таким образом, спрятаться под землёй. Мезак подошёл к краю провала и, скользнув глазами по стенам естественного колодца, уловил, идущий снизу, лёгкий свист капсул-контейнеров.

— Они прятались в сырьевом тоннеле, — заключил он. — Солдат, идите в зонд и сообщите информацию операторам безопасности.

Солдат, подхватив у одного из карнов энергорезак, вернулся обратно в зонд и занялся связью.

Криогенщик немного поразмышлял о том, находится ли убийца среди, обездвиженных ловушкой, карнов, но так и не пришёл к однозначному выводу. Он думал, что в любом случае придётся проверять сырьевой тоннель, и намеревался отправить туда группу солдат. Теперь же предстояло возвращаться к стандартному рабочему циклу, сжижению газов и жидкостей, управлению техниками и инженерами. Предстоял ещё разговор со Шнарком. Мезак направился к зонду, но неожиданно вспомнил ещё об одной детали, связанной с киборгами. Подходя к каждому лежащему карну, он быстро, так как долго на поверхности находиться было нельзя, вскрывал им головы. Подняв черепные крышки у четырёх из пяти карнов, Мезак производил над ними одну и ту же операцию — выдёргивал из мозгоблока кристалл волевого абстрагирования. Когда криогенщик с силой выдёргивал кристалл, то искусственные глаза, лишающихся жизни карнов, медленно угасали и каменели внутри, а конечности прекращали бессмысленно загребать песок. Пятого по счёту карна с целым кристаллом он решил оставить солдатам. Их прибытие ожидалось почти сразу после окончания действия импульсной ловушки и, поэтому Мезак точно знал о неизбежности и быстроте попадания Шнарку всей информации о происшествии. Все карны, кроме одного с уцелевшим кристаллом воли, остались лежать под красным солнцем, когда оператор-криогенщик, спрятав от солдата выдернутые кристаллы, ступил на борт летательного зонда. Где ему тут же стала известна важная новость, мгновенно оторвавшая его от анализа.

— Мезак, УНИКМ сообщает о саботаже 1-го уровня! — рапортовал щёлкавший кнопками солдат. — Группа солдат пропустила карна в центральный инкубатор! Одиночный карн проник туда, обойдя узел охраны, и заблокировал двери!

Криогенщик, пролезая в комбинезоне вглубь зонда, сначала ничего не понял. Но лишь только, на кристалле связи появилось голова Шнарка, оператор сразу сообразил, насколько серьёзна такая, переданная через УНИКМ, информация. Совершенно понятно, что новый производственный цикл не начнётся до окончательного разрешения чрезвычайной ситуации. И, что ему, как управляющему оператору Хамсореша, придётся нести всю полноту ответственности за ошибочно организованный поиск. Шнарк смотрел на Мезака в кристалл и ожидал ответа на свой немой вопрос.

— Шнарк, на границе с Хамсорешем обнаружена группа старых карнов, — Мезак, аккуратно подбирая факты в свою пользу, начал диалог в эфире. — Они нейтрализованы. Пять устройств ожидают ваших солдат.

— Пять? Их должно быть шесть! — щёлкнул и мгновенно погасил вспыхнувшие эмоции Шнарк. — Вы обнаружили их, копая песок под влагосборниками?

— Они были живы и пытались убежать в сырьевой коллектор!

— О! Теперь мне ясно, откуда взялись потери контейнеров при транспортировке, — продолжал учёный допрос. — Они развивались интеллектуально?

— Контакта не было! Сработала наша ловушка. Солдаты доставят карнов на Сорхамр — включите их. 

— Обязательно. Зачем вы пользовались комбинатором, Мезак? Я, согласно правилам Парного Управления, вам этого не советовал.

— Только благодаря патрулированию с зонда карнов удалось обнаружить.

— Этого недостаточно. Сколько таких групп?

— Шнарк, видимо, эта была единственная. Остатки могут быть в коллекторе.

— Эти остатки, Мезак, сейчас заблокировали центральный инкубатор!

— Неужели у него так быстро эволюционировал интеллект?

— 64 цикла под радиацией могли повлиять на психоматрицу мозгоблока. Вы, оператор, ошибочно организовали поиск.

Мезак молчал. Все его аргументы больше не имели силы. Половину эры он затратил на свой технический рост, повышение качества управления, на его пути были и аварии, и новые заводы и внешние космические контакты. И вот на его пути становится карн с психоматрицей погибшего рабочего — машина с каплей искусственных, опалённых радиоактивным солнцем, мозгов и всё — контроль утрачен, статус снижен и велика вероятность хроно-анализа всех его последних поступков.

— Сейчас мы движемся к инкубатору, Шнарк. Зонд будет там через пять частей, — пытался оправдаться криогенщик. — Эмбрионы будут сохранены.

С этими словами, Мезак выключил связь и стал планировать операцию по защите эмбрионов Хамсореша. Сейчас для него самым главным, впрочем, как и для всех других крэнгов, являлась их сохранность. Все производственные процессы ко времени его прилёта к инкубатору уже будет автоматически остановлены, все солдаты введены в специальный режим, а спасательные коммуникации будут проложены прямо к заблокированным дверям. Одно только было Мезаку не понятно — то, как карн прошёл мимо узла охраны незамеченным. «Сырьевой тоннель заканчивается распределительным отсеком, — размышлял Мезак, — и попасть оттуда в инкубатор, пройдя все тоннели и коммуникации, может только крупный груз!» Карн мог проникнуть в инкубатор только спрятавшись среди крупногабаритного груза. Криогенщик наблюдал через люк летящего зонда ненавистное красное солнце, тень которого уже опасно легла на всё сообщество крэнгов.

5

Разорвав внутреннюю пластиковую оболочку грузового контейнера, тог выбрался в залитый ярким светом зал. На полу валялись другие оболочки, стояли опорожнённые контейнеры, где-то протекло масло. Из зала внутрь инкубатора вёл коридор, а сам зал, насколько мог сообразить, тог-карн, представлял собой загрузочную комнату. Сюда по отдельным тросам струнного транспорта доставлялось всё необходимое для снабжения эмбрионов: биохимия, энергоблоки, жидкие среды и газы. И вот внутри такого контейнера, заранее опорожнённого в грузораспределительном зале, тог и прибыл в инкубатор, рассчитывая, прежде всего, оказаться в безопасности. Контейнер он выбрал целенаправленно — среди больших по размеру, имевших маркировку «инкубатор». Завинтив торцевую крышку цилиндрического контейнера и завернувшись изнутри в пенистый пластик, тог дождался, когда контейнер начнёт движение. И действительно, рациональные крэнги, сортировавшие капсулы, вскоре перенаправили груз в инкубатор.

Приёмное отверстие загрузочного помещения имело люк. Выбравшись из плёнки, тог немедленно его закрыл. «Нужно незаметно пройти через помещения!» — мысль тога о спасении уже принимала обтекаемую форму. Конкретный маршрут оставался загадкой, но впереди был инкубатор, а позади задраенный люк.

Тог шёл по коридору вглубь, понимая, что если он встретит на пути крэнга — тайна его перемещения по Хамсорешу будет мгновенно раскрыта, и сюда быстро прибудут солдаты. Вооружённые плазменным оружием, крэнги не оставляли тогу шансов на сохранение себя в качестве единицы, и киборг подобрал с пола загрузочного помещения острую пластинку, используемого как инструмент, распаковочного лезвия.

Прямоугольный коридор вскоре закончился перекрёстком: слева и справа находились разные по площади помещения. Прямо с перекрёстка стало видно, что комната справа медицинского назначения. Прозрачная дверь в ней имела окошко, через которое, тог увидел стоящие на полках коробки, маленькие ёмкости, приборы и установки. Дверь оказалась заперта, и ломать её, чтобы попасть в глухую комнату, было не рационально. Тог принял решение свернуть налево и обследовать доступные помещения, встретившиеся на пути инкубатора с целью найти из него какой-нибудь выход в сторону противоположную крэнгам — в сторону восходящего солнца.

Инкубатор именовался крэнгами центральным и являлся самым продуктивным в своём классе. С тех самых пор как красное радиоактивное солнце стало слишком сильно излучать фотонный ветер, самки крэнгов, испытывая на себе его мутагенное влияние, перестали донашивать детёнышей естественным путём. Детёныши отбирались в инкубатор для полноценного и окончательного созревания в питательной среде, специально оборудованных камер-имитаторах. Поскольку с каждым новым циклом времени рождаемость у крэнгов падала, на Хамсореше понадобился такой генетико-инкубационный центр для экспериментальных и практическо-селекционных работ по выведению новой популяции крэнгов с повышенной плодовитостью, физически выносливых и стойких к радиации. Охранялся центральный инкубатор, ввиду общего низкого уровня преступности, четырьмя солдатами, что было достаточно для защиты от преступлений, иногда вспыхивающих среди крэнгов-техников. Технологический саботаж среди них – практически единственная категория преступлений. Также в инкубаторе  постоянно работало небольшое количество учёных, отличавшихся высоким самоконтролем.

Тог зашёл в зал первичного созревания эмбрионов и остановился осмотреться. В две стены с пола до потолка зал был уставлен одинаковыми прозрачными ячейками, заполненными жидким розовым раствором, с плавающими и шевелящимися эмбрионами внутри. Ранее он никогда не видел эмбрионов. Они не производили на него никакого впечатления, тог догадывался, что в такой фазе развития они ещё не крэнги и, следовательно, опасности для него не представляют.

Вдруг тог обнаружил, что он в зале не один. Действительно, киборг не сразу заметил, как из шлюза, ведущего в инкубатор, вошли два учёных крэнга. Встретив тога, учёные сначала подумали, что оператор инкубатора направил его для выполнения какой-то физической работы, но быстро убедились, что карн неуправляем. Более того, карн проявил в их отношении агрессивное намерение — замахнулся лезвием, и учёные бросились обратно в шлюз. Зная, что за испугавшимися учёными сразу придут солдаты, тог забил до упора входной рычаг с внутренней стороны шлюза и вынул из него гранёный стержень. Замочно-блокировочное устройство шлюза заклинило после серии ударов по нему. Тог отошёл вглубь зала первичного созревания и вновь осмотрелся. Из зала вёл вглубь ещё один коридор, в другой зал и тог зашёл в него. Теперь уходить из инкубатора уже предстояло немедленно. Во втором зале учёных не было, и он также имел коридор в следующий зал. Там тоже находились прозрачные ячейки с эмбрионами, разве что в меньшем количестве. К каждой прозрачной ячейке подходила трубка с розовым раствором, рецепт которого постоянно обновлялся учёными крэнгами с целью перманентного улучшения генофонда. Нельзя сказать, что крэнги были мягкотелыми и беспомощными гуманоидами, однако, ранние смерти и разные болезни часто сопровождали их подземную жизнь. Карнов же они сделали сильнее и выносливее, но беднее психически — из своего первого цикла жизни тог помнил только свой момент включения.

Через заблокированный шлюз стали слышны громкие голоса крэнгов, отдающие распоряжения техникам и карнам. Солдаты уже ломали блокиратор шлюза, так приказал Мезак, прибывший на место из внутренней пустыни. Тог побежал через залы созревания в обводной коридор. На пути он несколько раз натыкался на громоздкое, обслуживающее эмбрионы, оборудование. Оказавшись в коридоре, он ещё стремительнее побежал по нему прочь из второго зала, повернул за угол, и тут же столкнулся с тремя солдатами, уже успевшими попасть внутрь инкубатора через старый заваренный люк. Не ожидавшие нападения солдаты, не успели разрядить в тога плазменные лучи, как тут же были опрокинуты его массой, летящей по коридору. Тог, выбил из рук одного солдата оружие, и почти одновременно с этим вонзил упаковочное лезвие под шлем другого. Третий солдат успел выстрелить и попал. Не взирая на обугливающиеся остатки левой руки, тог прыгнул на выстрелившего солдата и отшвырнул его на стену. Солдат ударился головой и сразу затих. Первый солдат потянулся к поясу за дополнительным оружием, но тог, не останавливаемый болью, уже посылал ему луч плазмы из оружия, подхваченного с пола. Место схватки воняло гарью. Сзади, со стороны основного входного шлюза уже отдавал команды Мезак: «Быстрее! Пустите газ в помещения! Приведите химиков – там огонь!». И во главе небольшого штурмового отряда крэнг-оператор вступил в коридор.

Стянув одной рукой с убитых крэнгов пояса и, взяв зубами одно плазменное оружие, тог двинулся дальше. Через несколько десятков шагов обводный коридор закончился просторным садом инкубатора. В его центральной части за пластиковым барьером ползало около десятка детёнышей крэнгов — об этом тогу сообщал их характерный запах. Детёныши в возрасте одного цикла кувыркались за специальным барьером, где должны были находиться до изымания с целью дальнейшего обучения. Они не обращали на обуглившегося тога, ввалившегося в сад, ни малейшего внимания и продолжали свои примитивные игры. Для их снабжения крэнгами предусматривался подвод жидкого питания, подача чистого воздуха и драгоценной воды.

Тог захлопнул изнутри дверь и прижал её систему крепления. Он знал, что продержится недолго — психоэнергетический и биохимический заряд энергии прогрессивно таял.  «Все коммуникации крэнгов имеют частые пересечения, — рассуждал его мозгоблок. — Стены нужно ломать!» Тог стал вынимать из поясов убитых солдат пластичную взрывчатку. С такой взрывчаткой он уже сталкивался в своей уже такой далёкой работе, тогда с ней работали химики-техники, закладывая её в породу, чтобы проложить путь к кристаллам. Но общий принцип работы, принимающего любую форму опасного материала, был тогу понятен. Расположив, скатанную в три тонкие палочки, взрывчатку одной ниткой по плинтусу сада, тог отошёл за барьер с резвящимися детёнышами, лёг на пол и стал целиться в неё из подобранного в схватке плазменного оружия. За закрытой дверью уже слышался шум крэнгов, готовивших штурм.

Мезак, на пределе своих возможностей, скомандовал солдатам разблокировать шлюзовой замок не механическим способом, а радикально — плазмой.

— Взрывайте! — кричал он штурмующим солдатам.

— Мезак, осколки могут принести вред биологическим объектам, включая нас! — отвечал старший солдат, видавший первые вооружённые бунты техников ещё в прошлую эру.

— Тогда это сделает он!

— Ему нет хода, он в тупике, но риск: детёныши могут погибнуть! Будете с ним говорить, Мезак?

— Он ничего не понимает — это же старый карн!

— Принято! Пускаю газ!

Лишь только первая газовая струя, через подведённую солдатами трубку, стала заползать в сад центрального инкубатора, как раздался сильный, качнувший стены, взрыв. На голову солдатам посыпался мелкий песок. Стало ясно, что взрыв произошёл внутри сада. Каким-то образом взрыв сдвинул несущие конструкции инкубатора, и стены сада поджали металлическую дверь шлюза, сделав её, таким образом, недоступной для обычного открытия.

— Режьте дверь! — опять приказывал Мезак. – Там уже нет живых.

— Начинаем! — кивнул старший солдат остальным.

Двое техников из числа крэнгов, осаждавших инкубатор подбежали к шлюзу с энергетическими резаками и принялись за работу. Им предстояло вырезать в толстой покорёженной двери достаточный для проникновения лаз, а это требовало некоторого времени. Размашисто используя плазменные резаки, техники справились с заданием, вынимая из двери, оплавленные металлические куски двери. Потом Мезак с солдатами надели маски и полезли внутрь. Газ стоял плотной завесой. Карн отсутствовал, на полу лежали трупы детёнышей, а в дальней части сада у стены чернела большая горизонтальная щель. Мезак с солдатами догадались, что взрыв уничтожил часть перекрытия между инкубатором и его подвалом — нижним техническим этажом, который снабжал водой, воздухом и другими продуктами помещения центрального инкубатора. Глубокий подвал использовался, в том числе как складское помещение и являлся частью инкубатора, его нижним уровнем. В нём и исчез карн. Мезаку вновь предстояла погоня, но он решил сначала отправить туда солдат.

— Все вниз и охватите внутренний периметр, — прыгая в подвал, крикнул старший солдат.

— Подвал занимает большую площадь — раньше там был производственный склад, — кричал Мезаку оставшийся у двери техник. — Вам понадобится освещение!

В подвал прыгнули ещё четыре солдата штурмовой группы. Мезак крикнул им вслед, чтобы они ждали указаний, пока он не добудет план подвала и организует освещение, а сам выбежал прочь из загазованного инкубатора.

Покорёженный взрывом измеритель времени центрального инкубатора показывал «205.00.00.00».

6

Весь в пыли, мусоре, саже и без левой руки тог выбрался на поверхность. Высший Тог восходил из кварцевого песка где-то далеко в пустыне и его первые красные лучи уже пронизывали разреженный воздух свободы. У тога оставалось пять частей биохимии и последняя часть психоэнергии, что означало скорую гибель. Ползти по песку в сторону восходящего солнца оставалось уже не долго – несколько отрезков времени. Почти вся его энергия ушла на преодоление пустых подвальных помещений и подъём из них на поверхность.

Солдаты быстро потеряли его в темноте среди труб, мусора, лабиринтов. А вот подъём наверх по ржавым подъёмным ступеням, тросам и колодцам оказался очень сложен. Предстояло не только пройти по нежилому подвалу крэнгов, но и сделать это в правильном направлении. Задача, с помощью магнитного поля, в итоге была решена положительно, и вот она граница Хамсореша. Внешняя пустыня прямо перед ним. «Она прозрачна как кварцестекло, — думал тог о достигнутой цели своего пути. — В ней нет крэнгов. Только солнце, пустота и я». Но предстояло удаляться от Хамсореша и обгорелый  тог шёл вперёд.

Песок на его пути не был чист и содержал разный строительный мусор. Три эры назад здесь началось возведение Хамсореша — первого мультикомплекса и тут же оно перешло в подземную стадию. Крэнги всё глубже зарывались в землю, а тог по пустыне шёл прямо к солнцу. Мусор на пути попадался разный: куски пористого пластика, старые бронзовые провода, керамоблоки. Встречался мусор и покрупнее. Например, тогу попалась тяжёлая вращающаяся часть фризогенератора и пустые промышленные баллоны из-под водорода. Оказалось, что он попал на свалку прошлой эры. Первые утилизационные установки появились у крэнгов уже позднее. Ничего полезного из мусора пока не могло пригодиться свободному тогу, никакая находка не несла полезной функции.

Тог шёл дальше и всё больше встречал на пути брошенного оборудования. Вдалеке на боку лежал старый транспортный зонд, наполовину зарывшийся в песок, и тог решил к нему подойти. Пробираясь по обломкам зонда, потерпевшего некогда в прошлом крушение, свободный карн соображал как попасть внутрь зонда и прихватил с песка окислившийся металлический брусок. Но люк достаточно быстро поддался ударам, и крышка с лёгким звоном отгрохнулась в сторону. Наносного песка внутри аппарата оказалось немного, и тог полез внутрь. Бортовой УНИКМ, настроенный только на приём, тогу удалось включить почти сразу, а вот кубиков биохимии не оказалось совсем. Вместо них удалось обнаружить старую и грубо сделанную портативную установку по добыванию психоэнергии из плазмы огня. Когда тог вынимал установку из зонда, по УНИКМу цепочкой побежали крючки информации: «Время: 206.02.10.00...Производство карнов ликвидировано… Оператор Мезак кремирован текущим циклом за саботаж и нарушение Правил Парного Управления…» Но тог уже не видел этих строчек, вскоре исчезнувших вместе с остатками энергии — в этот момент он протаскивал установку через люк. Тог думал из каких же материалов он будет сегодня добывать плазму. На борту упавшего зонда находились и другое оборудование непонятного назначения: какие-то части устаревших приборов, законсервированное механическое масло, металлические стержни. Из этого старого хлама пригодилось только масло, хорошо горевшее на ветру, но его нужно оказалось мало. Найденная тогом установка втягивала огонь, разведенный на ней, трансформировала эту плазму внутри себя и выдавала через биощуп полуфабрикат психоэнергии.

Когда карн закончил работать с установкой, Высший Тог уже опускался где-то в стороне Хамсореша. Заходило второе солнце и поднималось первое, яркое и горячее, но, не такое красное и торжественное. Но тог был рад и ему, так как именно под его лучами, пропущенными через кварцестекло, особенно хорошо горели пластик и упаковка. Без биохимии он мог прожить ещё некоторое время, а психоэнергию, пусть мало и неочищённую он мог получать из огня. На крайний случай можно отключить двигательную функцию и перейти в режим микропотребления, выходя из него на непродолжительное время, чтобы снова найти мусор, способный гореть на воздухе, и добывать с его помощью ещё немного энергии. А после питания можно моделировать мозгоблоком разные ситуации и наблюдать за движением солнц по горизонту.

На несколько циклов, в течение которых сбежавший карн находился возле упавшего зонда, запасы сгорающего мусора на свалке существенно снизились. Их было не так уж и много, этих сгорающих упаковок и кусков пластика, но их исчерпание побудило тога идти вглубь пустыни, чтобы поддерживать жизнь. Так и перемещался он со своей установкой по пустыне, находя горючий материал и начиная понимать, что пустыня представляет собой большую свалку. Сжигая очередной участок, тог шёл дальше, таская установку одной рукой. Всякий раз он следил за перемещениями солнц, аккуратно следуя в сторону противоположную Хамсорешу и крэнгам. Иногда над ним высоко в воздухе скользили летательные зонды крэнгов, но обе стороны не видели друг друга. Тог продолжал идти за своим ускользающим солнцем.

Однажды, превращая очередную порцию пластика в плазму, тог сообразил, что угасание его биологической части необратимо. Он сел рядом с установкой и смотрел вверх. Но вот Высший Тог в который раз скользнул в далёкий песок и тог упал. Его искусственные глаза ещё некоторое время горели, но потом погасли. «Мне удалось реализовать смоделированное, — мелькнула его последняя мысль. — Я стал свободен. Свобода — это воля, данная Высшим Тогом и в этом её суть!»

Карн, выключившийся от исчерпания энергий, лежал на песке кварцевой пустыни и, конечно, не видел, как спустя несколько отрезков времени, на его тело набрёл другой карн, такой же старой модели, как и он сам. Этот карн был аналогичным, сбежавшим от крэнгов, киборгом. Подойдя к выключившемуся брату, он всё понял, поднял плазмотрансформирующую установку, и пошёл с ней дальше вглубь пустыни.

Он знал, что по его пути пойдут другие.

 

Минск 2001,2012

Похожие статьи:

Рассказы → Они слышали это!

Рассказы → Солнечный синдром

Рассказы → Остановка >(s)

Рассказы → Ребенок солнца.

Рассказы → Скользящие в Огне. 3-я глава.