Часть первая.
Один.
Если смотреть на Север, туда, где Широкая река вливается в Последнее море, смотреть долго, пока дюжину раз ни сморгнёшь, можно различить тонкую белую башню, пронзившую небо причудливым сталагмитом. Это Орт, Ледяной Шпиль, застава Крайнего кольца, неусыпно вглядывающаяся в вечный лед. Это дом.
Сай зажмурился. Перед глазами плыли цветные пятна. Вздохнул, помял кончиками пальцев веки, поморгал. Вокруг, насколько хватало взгляда, высились покрытые снегом горы. Сегодня облака шли низко, задевая пологие вершины, пахло водой - весна совсем близко.
Эльф поднял топор, проверил острие: точить пора, - оглянулся и вздохнул. Жаль чахлые деревца, кое-где ютящиеся на каменистых склонах. За дровами нужно спускаться в долину, а это сулило встречу с местными. Но, как Сай ни любил холод, кузня мертва без огня. Значит, надо идти. Он надвинул капюшон на глаза, поправил ремни на рукавах и, бесшумно ступая, двинулся вниз. За ним потянулась цепочка неглубоких следов.
Сай чутким зверем вслушивался в окрестную тишину. Он чувствовал, как земля гудит и вибрирует под ногами там, где пролегали жилы – из-за них он построил кузницу в таком месте. А ещё из-за источника, журчащего между камней: сталь, закалённая в его водах, богатых серебром, хороша в сражении с нечистью.
Минул пятый год изгнания... В семнадцать, с другими совершеннолетними юношами и девушками Сай впервые покинул Орт, чтобы, согласно традиции, предстать перед светлейшими очами Его Сиятельства Великого эльфийского князя. Шагая по широким мощеным улицам, дивясь красоте столицы, принимая ласку и гостеприимство Князя, знать бы, чем обернётся его милость. Его Сиятельство предложил юноше службу при дворе, тот возразил, желая, как и предки, сложить голову, охраняя северный рубеж Великого Эльфийского Княжества. Владыка принял отказ как оскорбление. Строгости приговора изумились все: отвергший высокую честь служения лишался эльфийского имени и изгонялся из рода. Оглушённый, потерянный, раздавленный – юноша на коленях умолял позволить ему вернуться в Орт и умереть за князя, но тот не простил дерзости своевольного подданного. Сай получил на дорогу кошель монет. А ещё приказ покинуть столицу до захода солнца и запрет заходить на север дальше Широкой реки. Никто не смеет перечить Великому Князю.
Первой возникла злость. Скитаясь по окрестным землям, рискуя получить разбойничий нож в живот или стрелу охотника за головами в спину, Сай мечтал отомстить правителю, забывшему заслуги их семьи. За злостью пришла пустота. Сай искал смерти, потому что не знал, зачем жить дальше. Он не верил, что за льдом есть Та страна, о которой эльфам рассказывают с колыбели. За замёрзшим морем не было ни счастья, ни покоя, оттуда приходили лишь смарглы. Ни дед, ни отец не ушли за лёд. Отец умер у него на руках от раны, полученной в бою. Юноша сам уложил его тело на погребальный костёр. А раз Той страны нет, нет дома, нет ничего в целом мире, что эльф мог бы назвать своим, зачем продолжать бессмысленные скитания? Но смерть сторонилась изгнанника, словно и она отреклась от него.
Однажды Сай, раненый, голодный, проходя через деревню оборотней, попросился на ночлег. Он не рассчитывал на радушие, но, к своему изумлению, получил приют в кузнице. Пожилой мастер махнул огромной ладонью в сторону ветоши, сваленной в углу. Сай был рад и этому. Тепло разом сморило его, упав без сил, эльф уснул, не слыша ни ударов молота, ни шипения стали. Он не боялся, что оборотень убьёт его во сне, смерть не страшна тому, кому нечего терять.
Через несколько часов Сай проснулся, и кузнец мотнул головой на выход – выметайся, чужак. Эльф хотел отплатить за добро, но у него ничего не было. Подумав немного,он сказал, указывая на только что выкованный меч: «В лезвии раковина». Старый оборотень пришёл в ярость:
- Замолчи, бледный! Неужто ты, выскочка, решил, будто знаешь металл лучше меня? – зарычал он. – Ты клинка в руки не взял, спал в углу и в благодарность за кров возводишь напраслину! Да тебе, видать, приснилось!
- Я покажу тебе, где она, - ответил эльф.
Он без страха подошёл и постучал кончиком пальца по лезвию. Безразличие укрывало его плотным пологом. Сай почти надеялся, что кузнец, разозлившись, убьёт его, скитания измучили юношу.
- Вот как? Хорошо, бледный. Этот меч стоит два золотых. Если ты ошибся – а ты ошибся! – будешь выполнять здесь самую чёрную работу, пока ни вернёшь всё до медяшки!
Оборотень швырнул оружие на наковальню, сталь жалобно звякнула.
- А если я прав? – спросил эльф.
- Не бывать тому! – и кузнец ударил по мечу.
Металл треснул, оборотень поднял осколки и внимательно осмотрел. Его лицо вытянулось, маленькие глазки опасно прищурились.
– Почему не сказал, что ты колдун? – как ни старался кузнец, голос его дрогнул. – Не надо было тебя пускать! Лишь глупец ждёт добра от эльфа...
- Я не колдовал, - возразил Сай. - И не сделал тебе дурного.
- Как ты узнал про раковину, если не ворожил? Неужто ты видишь сквозь предметы, как дух?
- Я воин. Был им. Я слышу, как поёт металл. У этого был нечистый звук...
- Так-так, постой! – кузнец взмахнул лапищами.
Он подошёл ещё ближе и, прищурившись, разглядывал эльфа, словно тот всего мгновенье назад возник перед ним из воздуха. После долгого молчания оборотень произнёс:
- Если ты воин, что за обноски на тебе?
- Я солдат, а не разбойник, - чуть свысока ответил Сай.
- Оно и видно, - кузнец хмыкнул. – Давно не ел?
Эльф промолчал.
- Не задирай нос, бледный. Раз ты здесь, твои дела хуже моих, - помолчав, он добавил: - Мне нужен помощник. На местных оболтусов никакой надежды, они меня, скорее, обворуют, а вот ты...
- Я не могу им быть, - мотнул головой юноша. - Я – и помощник кузнеца в деревне оборотней?..
- Сказал же – не задирай нос! Я не спрашиваю тебя. Да и тебе ли выбирать? Откажешься – не выйдешь отсюда, как клопа придавлю. Согласишься – никто из наших тебя не тронет. Своим не станешь, но и чужим не назовут.
- Если тебе угодно, я готов сразиться с тобой...
- Поговори ещё у меня, - проворчал оборотень. Он отошёл в угол, после вернулся и сунул юноше сверток. – На, ешь. Да как следует, все съедай, тебе силы нужны. Потом умойся пойди – рожа вся в крови! - бочка там, за дверью, а после одёжу тебе подыщу. Только где ж такое узкое взять?..
Почесав лохматую голову, кузнец вышел. В свертке оказалась краюха свежего хлеба и кусок вяленого мяса.
Сай остался в деревне. Ему, с колыбели полюбившему совершенство льда, тяжело пришлось в обители огня и металла. Но холод стали, её морозный узор утешали разбитое сердце. И каждый под небом знает, что лучшее средство от любой печали – тяжёлый труд. Так в жизнь Сая вернулся покой.
Ирга – кузнец – опекал эльфа, учил ремеслу и со временем почти полюбил его. С другими жителями деревни за три года, проведённые в кузнице, Сай не перекинулся и двумя дюжинами слов. Те редкие часы, что эльф не работал в кузнице, он проводил в лесу, заходя как можно дальше на север. Да и местные его сторонились.
Довольно скоро слух о волшебных клинках Ирги разнёсся на многие сотни миль. Сай рассказал ему то, что, кроме эльфов, никто не знает о земле и воде. Теперь за мечом работы старого оборотня приезжали с поклоном и тугим кошельком из дальних княжеств. Но слава кузнеца не всем оказалась по нраву.
В тот чёрный день долго не могли потушить пожар в кузнице. Жадное пламя ничего не отдало, Ирга остался там, где провёл всю жизнь. Сай, вернувшись из леса, застал лишь пепелище да злые взгляды оборотней. Он попросил только час, чтобы проститься, а после ушёл, в чём был, куска хлеба не взял в дорогу. Так в жизнь эльфа вернулось одиночество.
Сай свернул направо, срезая путь к лесу. Он обосновался здесь две зимы назад. И месторождение породы, и речушка, и даже пронзающий ветер, несущий льдинки, – всё сошлось. Главное: с Железного холма виден Орт. Но никто не селился на холодных кручах. Сай вновь остался один.
Под холмом располагалась деревня карликов. Времена открытой вражды их народов давно прошли, и, хотя поначалу местные настороженно встретили необычного соседа, довольно скоро они уже охотно покупали у Сая утварь и простые клинки, словно эльф испокон века был здешним кузнецом.
* * *
Собрать поленья и толстые сучья в огромную вязанку, взвалить на спину, отнести на холм. Там сложить в яму, чтобы потом пережечь в уголь. И так – сколько раз?
По счастью, лишь однажды встретился ему пожилой карлик, который как-то выменивал у него кухонные ножи. Видно, старику хотелось поболтать, и на добродушном лице отразилась борьба осторожности и дружелюбия. Сай поклонился ему, что-то пробормотал о хорошей погоде и поспешил удалиться. Вслед послышалось: «Вот же дурачок блаженный...»
Пока эльф складывал дрова в яму, пошёл снег. Эльфы называют его танут: в прозрачном воздухе стоит та тишина, что бывает лишь в начале зимы, небо цвета молока кобылицы, снежинки падают густо, тяжёлыми хлопьями, словно шагает многими лапами неведомое животное. Такого снега не бывало там, где он родился: ветра, дующие с вечного льда, приносят иссрис – колючий, ранящий, беспощадный ко всему живому.
Сай вдохнул полной грудью. Воздух будто стал вином – кружил голову и веселил сердце. Он снял капюшон, подставил лицо снегу. Потом скинул накидку на землю и разулся. Сев на колени, он коснулся снежинок, лёгших на жухлую траву. Поднялся, расправил плечи. Он неслышно ступал по камням, и шаги его всё больше походили на танец.
Невдалеке раздалось тихое покашливание. Сай открыл глаза – и когда он успел закрыть их?.. – и увидел местную девчушку, зябко переминающуюся с ноги на ногу.
- Добрый день, господин кузнец.
- Добрый... – отозвался эльф.
Спрыгнув с камня, он подошёл к ней.
- Бабушка послала. Вот... – она протянула двумя ручками большой тесак. Лезвие покрывали щербины, а в одном месте обозначилась трещина.
- Рубила кость?
Девочка пожала плечами. Она спросила:
- А что ты делал? Колдовал? Я тебя давно жду, уж озябла.
- Конечно, колдовал, - Сай улыбнулся. – Пойдем со мной в кузню, согреешься, а я пока починю нож.
- Нет уж! – девчушка испуганно отступила, прижимая кулачки к груди. – Бабушка сказала снаружи постоять.
- А если я долго? – эльф хитро улыбнулся.
- Пусть, - девочка насупилась, всем видом показывая, что не пойдёт в дом колдуна, даже если придётся ждать на морозе до ночи.
Сай направился в кузницу. Нет, он не собирался чинить это недоразумение. Бросив тесак в ящик с болванками, эльф выбрал из готовых ножей наиболее похожий. Сталь его не тупилась, но порезаться было нельзя – заговорённое лезвие никогда не войдёт в живую плоть.
- Возьми, - сказал Сай, вернувшись к своей гостье.
- А говорил долго! - обрадовалась она, бережно заворачивая нож в тряпицу. Потом по-взрослому подбоченилась и спросила строго: - Сколько с нас?
Уголки его губ дрогнули.
- Мне нужно сено, оставьте у Чёрного камня... сколько сможете – я потом сам заберу.
- Хорошо, - она серьёзно кивнула и побежала вниз с холма. Потом, видимо вспомнив, что не простилась, не оборачиваясь, помахала рукой.
Эльф с улыбкой смотрел ей вслед. Не боятся больше. Раз уж детей одних стали отправлять. Не боятся...
Сай ещё постоял, глядя на север. Но сквозь снег уже и соседнего холма было не видно. Он зябко поежился и только тогда вспомнил, что до сих пор босой и почти раздетый. Эльф набросил накидку, подобрал сапоги, и тут тихое хлопанье крыльев привлекло его внимание.
Эльф устроил навес рядом с кузней. Под ним - врытая в землю поилка и сложенная из прутьев кормушка с остатками сена. Уже несколько дней Элиз не приходила: должно быть, искала пропитание на южных склонах. В конце лета Сай нашёл снежную козу, раненую охотниками, и выходил. Он умел заговаривать неглубокие раны, варить из кореньев целебные мази, и эти умения не раз пригождались.
На навесе восседал Ян. Его чёрные миндалевидные глаза, казалось, смотрят хитро и насмешливо. Сай поприветствовал по-эльфийски:
- Здравствуй, - он протянул указательный палец.
Сипуха пересела на руку. Эльф ласково провёл ладонью по нежным перьям.
– Давно тебя не видел. Хочешь погулять со мной? Я бы не отказался от компании до Чёрного камня.
Сай решил сходить за сеном до ночи, хотя тело ныло от усталости и голод давал о себе знать. Перебирая когтистыми лапами, сова перебралась на плечо к Саю.
Чёрный камень лежал на развилке дороги, ведущей с запада, и обозначал границу посёлка карликов. Там же стоял трактир и в избытке встречались пришлые, разные... Малый народец жил небогато и не интересовал разбойников, но случалось всякое.
Работники ножа и топора суеверно опасались эльфов, приписывая им колдовские умения и едва ли ни божественные свойства. Но встречались и те, кто подобным байкам не верил. Среди последних считалось, что снадобье с добавлением волос эльфа подарит красоту и счастье, глаз его, съеденный в полночь, сделает великим лучником, сушёное остроконечное ухо – лучший талисман на удачу, а ремень из эльфийской кожи принесёт своему хозяину небывалую ловкость. Срезать это всё лучше с живого эльфа. Во время скитаний Сай был тяжело ранен охотником за головами, но чудом выжил. Остались шрамы: на лице через глаз и за правым ухом. А ещё страх, в котором воину мучительно признаваться даже себе.
Эльф собирался навестить трактирщика – единственного местного, для кого он делал оружие – и забрать долг. Поэтому он и попросил девочку отнести сено к камню.
Капюшон скрывал острые уши и чудесные длинные волосы, накидка – тонкий стан и снежную кожу. Темная фигура с сипухой на плече направлялась на запад.
* * *
Ян покинул его ещё на подходе к поселку. Убедившись, что сено лежит у камня, Сай направился в трактир. Шагов за двадцать слышался весёлый гомон, пахло теплом и едой. Толкнув узорную дверь, Сай вошёл внутрь. В ярко освещённом зале на мгновение стало тихо. Эльф кивнул собравшимся и быстро прошёл к стойке, где протирал кружку Буба Трактирщик.
- О, господин кузнец! – тот слегка подобрался, но голос звучал радушно. – Хорошо сделал, что зашёл. Эля?
Сай сказал:
- Добрый вечер, Буба. Я не хочу задерживаться.
Он покосился на группу краснолюдов, самый толстый и высокий из которых мрачно поглядывал на эльфа и что-то вполголоса обсуждал с товарищами.
- Брось! - махнул рукой трактирщик. - Гости лишь кушают и выпивают. Побеседуй со мной, отведай эля, я угощаю.
Он поставил перед Саем большую медную кружку, украшенную чеканкой.
– Всё сидишь и сидишь один на кручах. Ты слишком гордый, - Буба погрозил эльфу толстым пальцем.
Сай вздохнул и опустился на высокий стул.
- Пей, гордец, - хохотнул Буба, подталкивая к нему кружку. – Я показал твою дагу перекупщику с юга, - ей-ей, не волнуйся, только показал! – так вот, он сказал, что прежде он такой стали не видывал! И добро заплатит, если ты согласишься...
- Нет, Буба, - мягко прервал его Сай, - я уже говорил, что не стану ковать оружие для того, кого не знаю.
- Сай, это золото! Много золота! - в голосе карлика было столько наивности и восторга, что заподозрить трактирщика в жадности мог только глупец.
- У меня есть всё, что мне нужно, - эльф отпил из кружки и высокопарно похвалил чудесный эль.
Довольный трактирщик протянул ему туго набитый кошель:
- Здесь всё. В расчёте?
- В расчёте, - Сай, не пересчитывая, спрятал деньги в складках одежды.
Рядом воскликнули:
- О, смотрите, кто здесь!
Эльф вздрогнул, всем сердцем жалея, что задержался в трактире. Перед ним, как гриб из-под земли, выскочил Ристрик, шумный и наглый полукровка. Он скитался от кабака к кабаку и зарабатывал на жизнь песнями и игрой на лютне.
– Мой высокородный друг и родственник! Эээ... как тебя там?.. Сэн? - кажется, он был чрезвычайно пьян.
- Добрый вечер... - Сай попытался отодвинуться, но навязчивый знакомец навалился на него и по-свойски обнял за плечи. Эльф чувствовал поднимающуюся изнутри ярость: он не выносил, когда к нему прикасались.
- А не спеть ли нам дуэтом? – Ристрик прижимал его всё сильнее. – Будет, чем поживиться, смотри, сколько слушателей набилось!
- И правда, Сай, спойте вместе, - обрадовался добродушный Буба. – Видишь, стоит повернуться лицом к другим, и тебя примут.
У эльфа было другое мнение. Ристрик громко созывал зрителей, привлекая столь нежеланное внимание, и через пару минут все взгляды в трактире были прикованы к ним. Полукровка, кривляясь, влез на стол под ворчание Бубы.
- Многоуважаемые гости! – орал он. - Только сегодня для вас поёт живой эльф. Не пропустите!.. Только сегодня! Всего за три монеты с носа – живой эльф, господа!
- Буба, прошу тебя! Останови его! – взмолился Сай.
Он вцепился в пухлую ладонь трактирщика. Тот горестно почесал затылок и начал было успокаивать собравшихся, но гости уже не на шутку разошлись.
- Прости, друг, - Буба нахмурился. – Видать, надобно спеть. Ух, я потом задам этому пропойце!
«Начинайте, ну!», «Пой!», «Где эльф, покажите эльфа!» - раздавалось со всех сторон. Обстановка накалялась. Ристрик, чрезвычайно довольный вниманием и собранным кушем, ударил по струнам:
- Пой, Сэн! – и стал наигрывать старую, знакомую всем кабацкую песню.
Сай закрыл глаза. Он представил, как серые волны разбиваются о каменистый берег, как белоснежный альбатрос парит над северным морем. Голос лился тёмной рекой, омывая собравшихся, заставляя шум утихнуть. Каждый вспомнил всё и всех, что потерял когда-то. Слышались редкие всхлипы. Буба схватился за сердце и так стоял, забыв про текущий мимо кружки эль. Ристрик отбросил лютню и рыдал, размазывая слёзы по грязному лицу. Песня изменилась, и сидящим в таверне стало казаться, что внутри идёт снег, неся с собой тишину и покой. Когда гости очнулись, никто не мог вспомнить, когда эльф перестал петь, никто не видел, как он вышел.
Сай почти бегом покидал деревню. Он был зол. На пьяного полукровку, на Бубу, на всех, для кого стал шутом... Злость лишает бдительности, и первый удар он пропустил. Не удержавшись на ногах, Сай рухнул на колени, прижимая руки к животу.
- Так-так, девочка-феечка, - коренастый краснолюд запустил лапу в длинные волосы и дёрнул вверх, заставляя Сая поднять лицо. Ещё двое стояли на шаг позади. – Кажись, у тебя увесистый кошель за пазухой. Мы не должны позволять даме носить тяжести. Разреши помочь тебе, красавица! – и они дружно загоготали.
- Отпусти, и никто из вас не погибнет, - тихо проговорил эльф.
Краснолюд обомлел. Он занёс руку, но взвыл от неожиданной боли – Сай вонзил в его сапог тонкий стилет по самую рукоять, пригвоздив ногу к мёрзлой земле.
- Ах ты, тварь! – орал он. – Держите его! Снесите его патлатую башку!
Но остальные не торопились нападать: один пятился, с ужасом глядя на расползающееся по снегу чёрное пятно крови, другого и след простыл.
- Доброго вечера, - сказал Сай.
Он накинул капюшон и поспешил прочь.
* * *
Утро застало эльфа, сидящим на крыльце кузницы. Сай всю ночь размышлял о произошедшем в посёлке. Краснолюды приходились карликам родственниками. Не слишком, но достаточно близкими. Того, что он эльф, хватало, чтобы местные не доверяли ему. У нападавшего остался его стилет. И было двое очевидцев того, как этот стилет оказался... там, где оказался.
Конфликт с карликами представлялся ему неизбежным. Придётся снова скитаться в поисках места, где можно осесть хотя бы на время. Великий князь знал, как наказать его. Эльф в изгнании обречён на гибель. Нечто чудесное, можно сказать - ненормальное, - было в том, что Сай продержался так долго.
Страшно Высокому эльфу лишиться поддержки Дома, не иметь права ступать на родную землю. Он не может служить другим родам, ибо не станет звать господином никого, кроме Великого князя, наместника Эру. Правители прочих народов не спешили нанимать непостижимых и высокомерных созданий. Ювелир, кузнец, целитель, жрец, менестрель – никто не хотел видеть на их месте эльфа. Он не замарает руки разбойничьим ремеслом. Не сможет примкнуть к другой общине, потому что никогда не ляжет с женщиной иного рода. Те же, кто поступали так - их участь не завидна, а плод связи проклят.
Сай сошёл с крыльца, опустился на землю, лёг на спину и закрыл глаза. Он слышал, как ветер играет в ветвях невысоких деревьев, как неподалёку журчит вода в незамерзающем ручье, как заяц-беляк проскакал и скрылся в норе. Голоса птиц и зверей, его собственное дыхание и тяжёлое молчание руды в земле складывались в стройную, величественную песню. Две слезы стекли по вискам Сая в снег. Ему было жаль покидать Железный холм, с которого виден Орт.
Кто-то мягко тронул его за рукав. Сай поднял руку, и туда уткнулся нос, покрытый короткой шерстью. Эльф открыл глаза и улыбнулся Элиз.
- Здравствуй, девочка, - сказал он. - Мне нечем тебя угостить. Вчера меня отвлекли, и я не забрал сено.
Козочка подождала, пока он её погладит, потом отошла и стала щипать пожелтевшую траву, присыпанную снегом.
Сай поднялся. Необходимо закончить дела, доделать единственный оставшийся заказ, проверить собственное оружие. Если придётся отправляться в путь, надо подготовиться. Остаток дня Сай провёл в кузнице и только к вечеру, чувствуя слабость, вспомнил, что так и не ел.
Уже ночью эльф вышел из кузни и посмотрел на небо. Вызвездило, к холоду. Сай не владел искусством читать пути небесные. Но сегодня Северный Крест взошел так низко, что даже ему было понятно: звёзды обещают встречу.
- Надеюсь, встречных будет не больше десяти, - пробормотал Сай и отправился спать.
Похожие статьи:
Рассказы → Чудеса обетованные
Рассказы → Сказка, рассказанная на ночь
Рассказы → Сказка про мужика, трёх мудрецов, бога и поиск истины
Рассказы → Гном по имени Гром
Рассказы → Звезды для тролля
Вечером заценю)) 
