За окном
Белая сова летела над землёй. До земли, вообще-то, докопаться ещё надо было. Если у кого такая необходимость и возникла бы. Земля пряталась под толстым слоем снега, спала ещё.
Ночь, белая гладь снежной равнины и белая тень, скользящая бесшумно над этой гладью.
Сова размышляла. Мерные взмахи крыльев ничуть не мешали плавному течению мыслей.
- Странная история, - думала сова, - почему же она плачет?..
В паре вёрст отсюда находится деревушка, в которой на узкой улочке стоит домишко. По ночам в этом домишке всё время светится окошко жёлтым слюдяным светом.
За окошком мелькают тени, и сову, пролетающую мимо, всякий раз разбирает любопытство. Сегодня она не выдержала, зацепилась когтями за ветку кривого дерева, росшего против домика, выгнула голову так, как это умеют только совы, и заглянула внутрь.
Сквозь мутное стекло сова разглядела стол и сидящую за ним женскую фигуру. Женщина плакала, закрыв лицо руками. Иногда она убирала от лица руки и подолгу смотрела в одну точку.
Сова провисела на дереве, пока не затекла вывернутая шея, но картинка за окном оставалась неизменной. Наконец сова поняла, что загадку эту ей сегодня не разгадать, а вот шею надо как-то на место поставить. И улетела от крохотного домика с жёлтым окошком.
Мышь
Белая сова гналась за мышью. Мышь металась по земле мелкими отчаянными зигзагами, чувствуя всей бурой шкуркой дуновение тихих крыльев, несущих смерть. Однако, сова не спешила. Голодна в этот час она не была, и у мыши имелся шанс, о котором та совершенно не подозревала, сохранить свою бурую шкурку в целости и попасть в легенды и мифы своего мышиного племени.
Очередной зигзаг окончился неудачей. Для мыши. Когти мягко сомкнулись на спине и взметнули дёргающееся тельце в воздух.
Пролетев пару десятков шагов, сова приземлилась на плоский, покрытый лишайником камень. Плюхнулась на одну лапу, выставив вторую с добычей вперёд, чтобы не сломать хрупкие косточки впавшей в прострацию мыши.
- Ну, голубушка, что ты можешь рассказать мне такого, чтобы я оставила тебе твою жалкую жизнь? Да не вздумай убежать - разговор закончится в тот же миг.
Мышь не помышляла о побеге. Она вообще ни о чём не помышляла, простившись во время ужасного полёта со всей своей многочисленной роднёй и планами на будущее.
- Ну? - когтистая лапа сжала спину, - говорить будешь?
- Буду, - еле слышно выпискнула мышь.
- Убегать будешь?
- Нет, - писк на этот раз был почти не слышен.
- Смотри, - сова убрала лапу и с наслаждением почесала под крылом, - рассказывай.
- О чём, госпожа?
- О чём хочешь, лишь бы интересно было.
Мышь судорожно перебирала известные ей события, сплетни и новости.
- Ага... - вспомнила она, - неделю назад пришёл Смилс, он в городе был. Сыра нет. То есть сыр есть, но это не сыр вовсе, есть его нельзя. И сыром не пахнет. Смилс в магазине был, всю кладовку проверил. Круги лежат, но это не сыр.
Сыр сова тоже уважала.
- Почему пропал? - вопросила она.
- Смилс домового нашёл, который магазинный теперь. А куда тому деваться? Жить хочется, дом снесли, в новый молодые хозяева не позвали, даже тапок на виду не оставили. В домовых они не верят, видите ли. А тут уверованный или нет - кушать надо, - мышь осмелела. В её писке стали явно слышны ехидные ноты.
- Вот и перебрался Памфилий в кладовку при магазине, три года прожил там, как сыр в масле. Днём людей полно, ночью отдохнуть можно. Пищалки электронные на Памфилия не реагируют, ходи, где хочешь. А нынче - вишь ты, неприятности. Сыром в масле не покатаешься, если сыр кончился.
Сова потрясла головой:
- Ты на вопрос отвечать будешь? Сыр куда делся?
- Саанкции, - пропищала мышь, вложив в своё пищание максимум язвительности, - слово-то какое противное, на блоху похоже заграничную. Сказали, сыр теперь будет родимый.
- Ну и что? - озадачилась сова. В её понимании сыр - он и есть сыр, хоть в этой земле, хоть в южной, хоть на крайних льдах.
- А то! Раз другого сыра нет, значит, можно любую дрянь сыром называть. Сравнить-то не с чем. А там через пару лет люди и забудут, как сыр пахнет. Люди забудут, а нам что делать? С голоду помирать?
Мышь явно забыла, что совсем недавно распрощалась с жизнью. И что мышь-то она полевая, и с сыром встречается редко и по случаю.
Сова хмыкнула. Слово это, на блоху заграничную похожее, она за последний год от людей слышала часто. Кто его мрачно шипел, кто произносил с восторгом. Впрочем, люди вообще существа странные. Мышь эту проще понять, чем людей.
- А скажи-ка мне, голубушка, как Памфилия найти? Впервые слышу, чтобы домовой на пепелище хиреть не остался.
- Так в городе он. Как ты туда попадёшь?
- Вот уж не твоя забота. И попаду ли.
- Ну... Магазин в городе есть. Буквы на нём синие.
- Какие буквы? - нетерпеливо спросила сова. Мышь по всем правилам следовало отпустить, говорящей еда быть не должна. А есть начиналось хотеться, беседы и дозволенные речи пора было заканчивать.
Мышь попыталась на камне изобразить буквы, но пыли и песка там не было, и буквы не получались.
- Можно, я спрыгну? - пискнула мышь и втянула голову в плечи. Жить почему-то очень захотелось.
- Да иди уже, - отмахнулась сова, - вон песок какой-то, там напиши и свободна.
Мышь метнулась к краю камня, слетела с него, кажется, даже зависла в воздухе. Бросилась к песчаной проплешине и начертила пять букв, смешно зажав кончик хвоста передней лапкой.
Начертила - и исчезла так быстро, словно растворилась в воздухе. Не иначе, норку какую-то высмотрела.
...А сова полетела на север, размышляя под мерные взмахи крыльев о новаторе Памфилии, странной порче сыра и поисках еды.
Похожие статьи:
Рассказы → Гном по имени Гром
Рассказы → Сказка, рассказанная на ночь
Рассказы → Чудеса обетованные
Рассказы → Сказка про мужика, трёх мудрецов, бога и поиск истины
Рассказы → Звезды для тролля
