Мистер Кристиан стоял за прилавком бакалейной лавки. Лицо его выражало благожелательность и добропорядочность; руки привычно отвешивали, отрезали, отсыпали, перевязывали, упаковывали; выдающийся живот достойным образом выдавался под белым передником.
Душа же и мысли уважаемого бакалейщика пребывали в смятении. После жестокой, ничем не заслуженной обиды, нанесенной мистеру Кристиану школьным учителем литературы, по совместительству – лучшим тенором церковного хора, - обиды, о которой немедленно стало известно всему городку, жители еще долгое время, заходя в лавку, приветствовали хозяина не «доброе утро» или «добрый вечер», а исключительно «счастливого Рождества».
В тот ясный апрельский день, когда страдания мистера Кристиана сделались невыносимыми, а сам он всерьез подумывал продать свое дело и уехать из городка вместе со своей идеальной супругой и очаровательными белокурыми детишками, в лавку явился мучитель – учитель. Вежливо приподняв шляпу, поклонившись, он произнес «добрый день» столь уважительно, что у исстрадавшегося бакалейщика на глаза навернулись слезы.
- Хочу вернуть вам вот это, - и несносный молодой человек положил на прилавок расписку, выданную мистером Кристианом нечистому. – Мы все, включая директора, полагаем, что любая шутка остается шуткой лишь тогда, когда она вовремя заканчивается и не приносит огорчений тому, над кем подшутили. Благодарим вас за то, что вы честно выполняли условия сделки, и обещаем больше вас не беспокоить.
Учитель еще раз поклонился и вышел, оставив мистера Кристиана в расстройстве чувств, а всех посетителей лавки – еще несколько минут тому назад подсмеивавшихся над бакалейщиком, - покрывшимися краской стыда.
С той поры насмешки над мистером Кристианом поутихли, однако сам бывший лучший фальцет церковного хора и член городского совета так и не забыл, что и происхождением, и прекращением этих насмешек он был обязан одному и тому же человеку. И в душу мистера Кристиана – в общем-то добрую, склонную к прощению и снисхождению, хоть и слегка ожиревшую, - закралась мысль о мести. Каким способом и когда будет эта мысль осуществлена, бакалейщик не знал, но и простить случившегося с ним неприличия был не в силах.
Ни утешения добросердечных и отходчивых жителей городка, ни приглашение старосты хора вернуться на вакантное место лучшего фальцета, ни успехи послушных детишек и приносимые ими из школы грамоты и медали за победы на конкурсах и олимпиадах, ни даже ласки и жареная индейка любимой супруги, - ничто не могло вернуть мир в душу мистера Кристиана.
После огорчительной выходки с мисс Корнелией, вынудившей ее принять участие в ужасно-неидеальной, напротив того, хаотично-бессистемной игре в снежки (а бакалейщик питал к учительнице геометрии искреннюю симпатию - совершенно невинную, не выходящую за рамки его почтенного положения и семейного статуса), мистер Кристиан надеялся найти в ней достойную соратницу для свершения мести и изыскания способов изничтожения ужасного праздника Рождества.
Однако случилось нечто странное, чего уважаемый бакалейщик не смог понять сразу и не понимал до сих пор. Еще до Нового года, вскоре после той снежной битвы, в которой участвовали и все трое воспитанных, приличных детей мистера Кристиана (о ужас! О позор его незапятнанным сединам и блестящей лысине!), жители городка увидели мисс Корнелию и учителя литературы. Они гуляли по заснеженному парку, весело смеялись, пару раз перекинулись снежками, а позже катались на коньках на заледеневшем пруду, причем держались за руки. И это – при собственных учениках (дело вовсе неслыханное!), умолчим уж о других невинных детишках!
С тех пор несносного имперсонатора и мисс Корнелию часто видели вместе по вечерам и выходным дням.
А за две недели до Рождества священник после окочания службы объявил о близящейся свадьбе, которая должна была состояться в Сочельник. Будущие супруги приглашали на торжество всех желающих, однако с сожалением признались, что их скромного жалованья недостаточно для того, чтобы устроить достойный праздничный обед для большого числа гостей. Впрочем, мисс Корнелия и учитель литературы были уверены, что на свадьбе никому не будет скучно.
Посетители церкви приветствовали жениха и невесту радостными возгласами и аплодисментами, а затем, в строжайшем секрете (о котором знал весь город, исключая, пожалуй, лишь будущих молодоженов) принялись готовить великолепный праздничный стол: как полагается, с тремя переменами закусок – отдельно холодных, горячих и диетических; пятью переменами горячих блюд, не считая основного и праздничных; горячих и горячительных напитков, и, разумеется, шестиэтажного свадебного торта с кремовыми лебедями, испечь который взялась почтенная супруга бакалейщика.
Последним ударом для мистера Кристиана стала новость, что его старший сын, чьим увлечением, увы, была не почтенная торговля, а чтение книг, - выбран шафером, а средняя дочка вызвалась нести кольца к алтарю.
Сверх всякой меры огорченный как этими возмутительными событиями, так и неотвратимо приближающимся Рождеством, мистер Кристиан стоял за прилавком и предавался печальным размышлениям, в то время как в лавке толпились жители городка, покупая нужное и ненужное к празднику и свадьбе.
Бакалейщик как раз завязывал красивый алый бант на хрустящем золотистом пакете, содержавшем шоколадные орехи, пряничных щелкунчиков и разноцветные мармеладные шишки, когда в лавку вошел регент церковного хора.
Почтительно поприветствовав мистера Кристиана, регент – от лица всего хора - обратился к нему с нижайшей просьбой: заменить лучшего тенора, который по уважительной личной причине не сможет принять участие в рождественских песнопениях, - лучшим фальцетом.
Растерянный и польщенный бакалейщик чуть не выронил пакет, однако многолетняя выучка взяла свое, пакет был подхвачен в полуметре от пола и торжественно вручен пожилой леди, а сам мистер Кристиан свершил, насколько ему позволяли выдающееся положение и живот, поклон перед бывшим и будущим собратом.
Также поклонившись покупателям, лучший фальцет попросил изыскать добровольца в помощь, дабы он заменил почтенного бакалейщика, пока тот будет освежать в памяти слова гимна и усиленно тренироваться.
Доброволец - еще один любимый ученик ничтожного амикошона, - сыскался немедленно и был оставлен отвешивать, отрезать, отсыпать, перевязывать и упаковывать. Сам же мистер Кристиан поднялся на второй этаж, в гостиную, чтобы в уединении отрепетировать рождественский гимн. Отсутствие опыта и юный возраст новоявленного помощника вызывали некоторый трепет в и без того трепетавшей душе бакалейщика, однако он готов был рискнуть всем самым дорогим, включая лавку, ибо план мести коварному мучителю-учителю мгновенно вызрел в его уме.
Мистер Кристиан выступит сегодня в хоре и покажет всем – всему городу! – как ошиблись жители, насмехаясь над почтенным, выдающимся и уважаемым человеком: он исполнит гимн так превосходно (не заглядывая ни в текст, ни в ноты), что все поймут ничтожность выскочки, смевшего называть себя лучшим тенором без всяких на то оснований.
Последующие часы мистер Кристиан посвятил музыкальным упражнениям, вдвойне тяжким от того, что ему пришлось вытряхнуть из головы все цифры и расчеты, чтобы уложить туда слова и мелодию гимна.
Однако, когда почтенная супруга принесла мужу праздничный наряд, мистер Кристиан был уже готов не посрамить ни имени своего, ни фальцета. Он споет так, что низвергнет с небес само Рождество!
Мальчик, заменявший бакалейщика, незадолго до того закрыл лавку, вернул супруге ключи, выручку и тетрадку с записями.
- Он был очень аккуратен, я проверила. И отдал все деньги до последней монетки, так что я позволила себе поощрить ребенка расписным пряником и пакетиком леденцов.
- Конечно, дорогая. Ты все сделала правильно, - лучезарно улыбнулся мистер Кристиан. – Пойдем же скорее.
Мистер Кристиан был настолько поглощен своим великим планом, что чуть не пропустил момент, когда окончилась служба и регент хора выступил вперед, нацелив на хористов острую буковую палочку.
У алтаря уже стоял жених – в простом черном твидовом костюме, слишком хорошо знакомом бакалейщику. Подведенная подругами-учительницами невеста выглядела ослепительно-идеально в белом платье в виде двух равнобедренных треугольников, сходившихся на тонкой талии, и в венке в форме украшенного звездами круга.
- Сейчас мы все вместе, по традиции, споем рождественский гимн, а затем я сочетаю браком эту прекрасную пару, стоящую перед нами, - ласково молвил священник и кивнул регенту.
Тот взмахнул палочкой.
Мистер Кристиан сделал шаг вперед, набрал в грудь воздуха, открыл рот и с ужасом понял, что все слова рождественского гимна вылетели из его головы, а из горла несчастного бакалейщика вместо первой строки вырвалось лишь хриплое «АРРРГХХХХ!»
Если бы под ногами лучшего фальцета в сей миг разверзлись адские бездны, покрытый потом и краской стыда мистер Кристиан, не раздумывая, прыгнул бы туда, дабы спастись от позора.
- О верные Богу, радостно ликуйте! Придите, придите во град Вифлеем, - внезапно услышал бакалейщик.
Звонкий, ликующий голос разнесся под сводами старого храма. Он эхом отдавался от стен, скользил завитками мелодии между колонн, вылетел на улицу и, промчавшись над разукрашенной елкой на центральной площади, взвился к небесам.
- Царь там родился, Царь небесных воинств, – подхватили прихожане и хористы.
- Придите поклониться, Придите поклониться, Придите поклониться Господу! – запел и мистер Кристиан, неведомо как вспомнив слова и ухитрившись попасть во все нужные ноты.
Бакалейщик не успел удивиться тому, что вместо столь привычного фальцета из его рта излетают сильные, глубокие звуки настоящего баритона, которого у мистера Кристина не было с рождения, как по храму серебристым дождем рассыпались ноты, буквы и слова гимна. Они перекликались, пересмеивались и звенели, как маленькие колокольчики.
А потом случилось чудо. Настоящее. Ибо никакими естественными причинами объяснить происшедшее не смог бы ни один житель городка, включая строгого учителя физики, придерживавшегося атеистического вероисповедания и пришедшего на службу только ради бракосочетания коллег.
И все присутствующие в церкви были свидетелями этому чуду.
Мистер Кристиан сошел со своего места в хоре, спустился к алтарю, обнял жениха за плечи, и два голоса – тенор и баритон – слились в торжественном рождественском песнопении.
Похожие статьи:
Рассказы → Чудеса обетованные
Рассказы → Гном по имени Гром
Рассказы → Звезды для тролля
Рассказы → Сказка, рассказанная на ночь
Рассказы → Сказка про мужика, трёх мудрецов, бога и поиск истины
всем желающим
