Чистый хозяин Собственного Мира. Роман. Глава 98-2
Пёс, не Технарь, сотворённое оценить мог отчасти, с эстетической точки зрения.
Похвалы Пта были приятны и безразличны ему. Как для любого хищника, Собственный
Мир для него ассоциировался только с местом, где было уютно, а стало глухо,
бессмысленно. Куда можно прилетать ночевать. Желание заполнить мир артефактами
быстро привело хозяина к хищничеству и отпало. Потеряло смысл.
Он взял тогда призом живой артефакт значительной и по меркам этой категории
артефактов ценности. И того оценить не смог! Для него - фонарик, светильник,
напоминавший о Мелоди. К шарам начальной стадии цветов-метаморфоз он подходил
на вид. Пёс оставил его в небольшой затенённой части сада, поскольку темноты
вообще не любил, а там деревья и лианистые цветки-колокола. Растения все стадии
проходя, от шаров начиная, распространяются по лианам, гуще прежнего тень
создают. Фонарь какой-то напрашивался. Или звезда... Звезду надо делать из
человека, её не принесёшь. Пёс не хотел. Но закончилось тем же.
Пёс не отнял жизни в поединке за артефакт. Выбрал цепочку боёв и прошёл её всю.
Катастрофа случилась в небе. Его преследовали от самого Южного, хотели
ограбить. Обиделся, те же люди с правого крыла. Как можно быть такими жадными,
разве честность не превыше? Защищался... Успешно.
В парковой, сыроватой тени, так пахнувшей грибницей, словно в самом настоящем
лесу, на невысоком основании светился шар... Тридцати трёх Лиски-намо. Пустой.
Шар освещал хозяина и гостя, устроивших пред обратной дорогой короткий привал.
Светильник тремя оттенками поочерёдно окрашивал, простодушной ребячливости не
утратившее, открытое лицо Пта. И угрюмое с глубокой складкой между бровей, с
белыми кругами ожогов над ними лицо Морской Собаки. Оба становились то
инфернально-синие, то розовые, как обращённые к заре, то шафранные. Словно
простор недоступных областей Там, в двух шагах начинавшийся, просвечивал их,
как жёлтое, солнечное Там - парковую густую тень.
Пустой, прозрачный шар. Не большой, с голову. Трёхцветный фонарь такого рода
ценился бы в сбрую дракона или чуть дешевле. Но это был живой артефакт, полная
коллекция.
Одиннадцать "грозовых" Лиски-намо, синих. Одиннадцать "мальв", розовых.
Одиннадцать "подносящих мёд", шафранных. Мечта Бутон-биг-Надира. При всём своём
богатстве не смог заполучить. Тридцать четыре жизни стоила эта коллекция,
тридцать три Чёрных Дракона. Сам шар сделан хищником, каждая Лиски - чистым
хозяином, преставшим являться им в момент её возникновения. То есть, шар
тридцать два раза передавался из мира в мир, и связные Впечатления об артефакте
имели все хозяева.
Не только двенадцать проклятых, ушедших в море, собираемые Густавом, ошибались
в дружбе. Не только галло надеялись создать и сохранить мирок для узкой
компании. Дружба это важно, но здравый смысл она не заменяет и не отменяет. На
превратно понятом основании не стоит. Твёрдо стоит на краеугольных камнях
личной ответственности. Собиратели пережили ряд предательств, разочарований.
Выжившие - рассеялись, артефакт пошёл гулять по свету.
В настоящем виде коллекция задумана была не ими, а людьми предыдущей эпохи.
Биг-Буро назвал бы её Оракулом! Она считалась салонным развлечением, когда люди
перестали притворяться, что зверодроиды, это для малышей. На излёте эпохи.
В центре шара Лиски-намо пребывают невидимыми. Шар разгорается ярче, перестаёт
менять цвета, и появляется язычок белого пламени. Из него, танцуя, выходит
Лиски. Одна. По мере приближения увеличивается. Как дроид желания, долго и
красиво. Она может передумать! Скрыться обратно или напротив - позвать ещё одну
или двух танцевать вместе. Одна из них может приблизиться к стеклу. Прильнёт,
улыбнётся огромными глазами...
Это считалось за "знак", ответ на вопрос. Если "грозовая" - нехорошо... Если
"мальва" - прекрасно! А "шафранные" танцевали и приближались с плошкой мёда в
руке. Подбрасывали, перехватывали, вертели на лапке и обводили вокруг себя. На
плошке мягко играло пламя, мёд горел. Вплотную к стеклу, они символически
протягивали плошку, голограммой выходящую за шар. И мелодичным, нежным голосом
произносили короткое предсказание, утешение, совет...
Зверодроиды безмолвные по определению, по задумке они не мурлыкали даже, но
этим на излёте, при деградации эпохи досталась речь. Кто знает, что говорили
настоящие Лиски-намо?.. Живые артефакты чаще всего - набор слов. Оракул,
заглядывать в будущее, это для чудовищ. Полудроидам неприятно и несвойственно.
Не как на предсказание, а как на игрушку смотрели на Лиски, угадывать их
поведение на спор пытались.
Изгибаясь, обведя медовой плошкой вокруг головы, перекинув с руки на руку,
"шафранная" Лиски-намо дотанцевала из маленького пламени ко Псу. Крутанулась,
со стороны Пта очутилась… И обняла его космическими глазами. Пта улыбнулся в
ответ. Выше сил человеческих, только Густав мог удержаться! Лиски отвела плошку
в сторону и пропела тихо: "Если бы... Но не придёт..." Пта вопросительно
посмотрел на друга, когда она скрылась. Пёс - в прострации, не слышал.
Он ожил, чтобы произнести, что ему тоже интересно, где они прячутся. Если
кокнуть шар, они пропадут ко всем чертям или выбегут все разом? Пта, зная, что
дистанция у друга невелика между словом и делом, замахал руками:
- Что ты, что ты, зачем?..
- Да я ничего, - ответил Пёс. - Они столько раз выносят эту плошку. Можно ли
будет выпить её? Чего там? Чего-то тёплое... Любопытно стало.
Пта признал, любопытно, но совесть имей!..
На выходе чуть не забыли поменяться.
И вот, на раме Олива стоя, Пта был хозяин - трёх! - Собственных Миров. Ощущал
ли себя как-то особенно? Ничуточки. Хоть это не суть важно:
- Соблюдём очерёдность? - спросил он Олива, не желая обидеть, виновато косясь
на друга.
Олив крыльями раскинул руки, фазаньим манером, как Марик в коронном прыжке,
взлетел и боком приземлился на драконью спину. Бледный, даже зелень пропала.
Усмехнулся на приятелей, бледный совсем. Рта не осклабив, клычком не сверкнув,
без выражения, будто один в небе, сказал:
- Собака довольна... И я доволен... Не нужно, Пта. Мне не хватало... Этого...
Власти левой руки на континенте. Счастливо оставаться. Мы окончательно квиты,
Пта.
Хлопнул дракона, сорвался с места. Не позволил догнать себя. Они быстро
вернулись. Молчаливые. Пта на раме взмахнул рукой, и Пёс её перешагнул.
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
