Чистый хозяин Собственного Мира. Роман. Глава 21-2
Особенно по контрасту с воронёным мечом. До-До читать вовсе не умел, а цифры знал, но не любил в принципе, вид их, изображение, точность,
конкретность не любил. Он опустил над артефактом руку и поднял ладонью вверх...
Господин Сома так и подскочил в дверх, увидев это. Но было уже поздно.
- Что ты делаешь?! Настоящий, древний артефакт, не Восходящим и не хищником
делан, ему миллиарды миллиардов лет!
— Извини!.. Я слишком буквально понял твои слова… Извини.
- Нет, ничего, всё в порядке, — Сома опомнился, — чёрт с ним, с артефактом! А
что получилось?
- Песочные часы... Ты точно не сердишься? Всегда хотел забацать штуку
наподобие...
Перед ними стояли теперь в подставке на двух столбиках две сообщающиеся сферы
тонкого голубого стекла, с мечом наверху красиво сочетаясь. И песок
лазуритовый, ярко-синий. Притом, он крутился смерчем в нижней сфере, улетая в
верхнюю, собираясь в ней с тихим вкрадчивым шорохом. Звук умиротворял.
- Хорошая шутка, - одобрил Господин Сома. — Я ничуть не сержусь, меняй, что
хочешь. Знаешь, я был бы только признателен, разнеси кто-нибудь и дом и мир...
Надоело. Кроме цикад, пожалуй. И поля Там… Они были изначально.
— Покажи!
Стрекотал кузнечик. Пахло землёй, прогретой за день. Беседка, разноцветная
галька озерного побережья, сад в меру заросший, в меру упорядоченный,
соответствующий вкусу и чувству меры Господин Сомы, не изменявшему никогда, всё
осталось позади. Да, цикады... Поле. Запах ночной травы поднимался, набегая
волной на них, вдыхавших горьковатую свежесть сорванной, размятой полыни.
- Ты создал прекрасный и сложный мир… — задумчиво сказал До-До, и спросил
вдруг, — А та креманка, она тоже из человека?
— Нет, — Сома улыбнулся, припоминая, — её мне, Восходящему дроид нашёл!
Он понюхал полынь, выбросил и тоже сел на прогретую землю.
— У тебя области Там везде предночные? — спросил До-До.
— С другой стороны предполуденные.
— Покажешь?
Обходя мир, Дом и Сад вокруг, они дорогой вдоль поля вошли под тень облаков.
Миновали. Солнце светило вовсю. Начинались лиственницы, крепкие, низенькие.
Кусты смородины между ними. С гроздьями ягод от зелёных, до спелых, алых. Гамак
между лиственниц. Разбросанные ковры и подушки.
— Богатый мир!.. — выдохнул До-До, падая в гамак. — У меня всё так аскетично.
— У тебя тысячу раз лучше, — серьёзно ответил Господин Сома.
До-До хотел возразить и заметил Улей!.. На скатерти, на земле, сорванные
невесть когда, лежали гроздья смородин и между них — Улей… Заметил потому
что, ни раньше, ни позже, лепестками он начал открываться. Благоухать. Поплыл
по воздуху снежно-белый цветок. Лилия, только маленькая, и лепестки в толщину
папиросной бумаги… Ещё, ещё...
— Ого! Что это за чудо?
— Смотри...
Первый толстый шмель вылез и загудел по саду. Следом другие. Они не разлетались
сразу, ползали по смородине. Цепляясь, перебирая чёрными лапками один изучал
пальцы До-До.
— Волшебная штука! Живой артефакт?.. Из человека?
- Это подарок, — ответил Господин Сома. — И, не портить бы мне тебе настроение,
сообщая, что он от Густава.
— Да? Всякое бывает… Сюда не заходит ночь?
- Нет. Настоящая смена суток только в доме. В центре мира, это закон. Ты не
знал? По краям можно варьировать. Хочешь спать?
— Ага, на солнце. Поле, конечно, шикарное, но тут потеплей. Сделай одолжение...
Да, ради этого. Господин Сома хотел его видеть именно, собственно за этим...
Понял, не мог уже не признать... До-До не стал ждать приглашения. Он
перекатился вниз с гамака, и кудрявая голова легла на грудь Господина Сомы.
Прислонилась к сердцу.
Всё-всё до последнего момента была полная, безоговорочная ерунда. Мусор, не
стоящий внимания. Даже глубокий отдых в мире До-До. И сейчас юный хищник
слукавил. Он не так уж хотел спать. Он хотел объяснить: кроме доверия гостя,
есть и доверие хозяина. Вовсе не то, холодное: "Меняй, что хочешь". Совершенно
другое чувство. Особенное… Что не помешало ему уснуть, вырубиться за минуту,
под гудение шмелей и тихую мелодию, кроткую, как Лиски-намо.
Господин Сома, не зная того, в точности повторил его жест, обняв обеими руками
кудрявую голову. Крепко. Он услышал своё сердце… Шмель опустился и шёл по
запястью... Господин Сома заплакал. Рыжий шмель напоминал Эми. Нежность, горечь
- тоже. И Эми, и всех остальных, и всю жизнь его, старого хищника, и каждый её
день... Горе и облегчение. Долгожданная свобода от попыток оправдаться,
вырулить как-то, переиграть... "Вот как должно было быть, Олив... Так -
правильно. Эми, вечное горе твоё... И никак иначе… Я прожил дурную жизнь.
Пустую и грязную..." Волосы До-До промокли. Но Сома не мог остановиться, и
помыслить не мог оттолкнуть. "Какая же ерунда! Игры, и рынки, и каменная
надёжность входной рамы, и глупые наши коллекции!.. Мир — это гость в нём. Мир
- это объятие. Единственное сокровище... Простите меня все!.. До-До, будь я
проклят, неужели я собирался уничтожить вот это?.." Шмель полз по руке, ветер и
солнце играли в кроне пихты, в листьях смородины. Мир был закрыт и совершенен.
Впервые, впервые, впервые... Как спасение, как предел желаний и надежд,
Господин Сома прижимал драгоценного гостя к сердцу, к щеке, к губам. Песня
полудроида, песня его самого наконец-то изливалась свободно. Со слезами вместе. Растворяя хищника навсегда.
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
