Чистый хозяин Собственного Мира. Роман. Глава 110-6
- Этот раз начался очень давно, Бест... Потому что он устал... А я знал только один выход. Долгий, кружной путь... Заметь, туда же ведущий, куда все люди
однажды приходят... Поэтому, в этот раз.
Бест замолчал. Оба слушали вой ветра, он словно за Буро выступил, подтверждал:
да-да, мне ли не знать, что такое кружной путь, вокруг одного и того же, к
одному и тому же...
- П-прости...
- За что?
- Я... Н-не ожидал... Но это неправильно?..
- Да что ты говоришь? Я в курсе, что это неправильно.
- Но зачем т-тогда?.. А...
Бест махнул рукой. Как только замолчал, расплав дженераль снова обжёг его,
потёк, повторяясь, питая тело, вознося обрывки Впечатлений. Снова вспомнились
послезакатные, прозрачные глаза... Горло перехватывает.
Очень древним жестом, то ли от привычек Восходящего всплывшим, то ли совсем с
древности, закрывая не рот, а шею он стоял, покачиваясь, пытаясь подобрать
слова... Они из горла, что ли должны изойти насквозь? Не поднявшись к губам,
сухим от дженераль, а прямо в ладони из горла просочиться, на дроидском необщем
выразить его тоску?.. Всё равно слов не нашлось...
Но он отомстил Буро тут же, не сходя с места. Неморское чудовище размышляло на
два, на десять ходов вперёд. Насколько удачно оказалось представление? Достигло
ли цели, и чем обернётся по большому счёту?.. А юный изгнанник - нет. Какие
ходы, какие расчёты, какое будущее? Они, бездомные, возле каждой ночи на
континенте стояли, как на краю... Трудно удержаться, не заглянуть... Не
заглядывать и не помнить: там уже больше знакомых, чем тут рядом стоит...
Переживший столько потерь, с дроидским драконом на груди, в бросовой одежде, и
с титулом господствующего над первой расой, юный изгнанник, вскинулся, прежде
чем уйти, снизу вверх потянулся к нему, к надежде... Идиотской, твёрдой и
внезапной:
- Биг-Буро, это мистификация?.. Вы сговорились?..
Ача усмехнулся и закатил глаза...
Вскинув от горла руки, по-морскому, но не здороваясь, а прощаясь, Бест
развернулся и пошёл. Так и не опустив их. Подняв выше. Лицом в полог, в пустые
ряды, в песчаную утреннюю бурю...
Судьба предоставила ему место и время для горя, для прощания. Песчаную бурю.
Небывалую и на памяти старожил. В двух шагах ничего не видно. Не слышно и
голоса своего. Рыдай, проклинай, зови... Буро представить не мог, что там
разыгралось за тентом. Потерял изгнанника, слишком сухо для превосходной
морской чуткости. Разыскать, возможности нет...
Больше всего Бест напоминал стрелу компаса. Горели льдом и пламенем ладони,
печатью первой расы. Он знал лишь направление. Он желал воочию убедиться... На
самом деле: не знал, не желал, не думал вообще ничего. Хлопали тканевые тенты.
Сливалось с бурей марево торговых шатров, они казались стоячими смерчами,
воронкой вниз, протянутые до Собственных Миров, загодя умотавших домой хозяев.
Носились по небу обрывки не устоявших тентов. Песок, мелкую рыночную пыль
взметало, волнами гнало, позёмкой, обгоняющей фронта пыли. Мусор, обрывки,
обломки швыряло, сбивало в кучи, раскидывало и вой - со всех сторон. Горячий,
сотрясаемый дрожью, своих рыданий не слыша, Бест шёл в единственном
направлении... Падал, оставался лежать под биением чьих-то шатров, бил их,
упрекал, звал, дальше брёл...
Эскиза утраченного он так не оплакивал. Прорехи в рядах пещерных изгнанников,
учившихся выживать, мужественно переносил. Оплакивал тех, первых - так же
горько, и вот теперь... Застигнутый врасплох... Не ожидал. Не знал, что теряет
будущее. Для Беста оно уже наступало, уже было, как полоса рассветная. А
оказалось, что - нет. Не будет рассвета.
Часовщик, старый друг и собутыльник Буро и сам выпил с ним не одну чашу
дженераль, так что Бесту и впрямь досталось нечто особенное. И, так подумать,
Часовщик вместе с Буро предал его, предал несостоявшееся будущее. Передавая с
Бестом знак, приглашение, Буро выполнял, попутно со своей задумкой, и его,
Часовщика давнишнюю просьбу: знать кто. Увидеть хоть раз этого человека...
Давшая время горю, судьба дала, и вынырнуть из него, из самой глубокой впадины,
не раньше, но как всегда... Пришёл. Безошибочный компас... С деревянным шорохом
смешан шелест полос зеркальных, удержалось заграждение... Лупило его, не
пускало. Бест упал насквозь, под смутным силуэтом дерева за бушующей пылью.
Упал руками вперёд, в воду. Мелко, совсем мелко... Размокший листок белеет на
дне. Мысли горя кончились, осталось чистое горе, шквал. Как бьётся, как рыдает,
не видел со стороны. "Зачем же ты?! Зачем ты?.. Прощай..."
Чёрт дёрнул через шатёр возвращаться! Разбогател, мест навыкупал... Понаставил
шатров, идиот предусмотрительный!.. По разным углам Южного. Шатайся, шайтан!..
От рамы по прямой давно бы пришёл, чёрт, чёрт!.. Споткнулся, чёрт!
Одежда сливалась с пылью до неразличимости. А лицо шевелило губами:
- Мы где-то знакомы?
- Не помню... - ответил мёртвый Бест.
- Вряд ли. Тварей всех родов повидал, чудес - никогда.
За три фразы наглотались пыли.
- Чудес?..
- Впервые вижу человека, которому хуже, чем мне.
- Ты мастер жаловаться. Но так сейчас мог бы сказать кто угодно. Как видишь, -
Бест слабо улыбнулся, - я тоже мастер...
- Позволь, угадаю. На Южном погиб твой друг.
- Угадал. Теперь я...
- Не старайся, не выйдет. Ну и буря... Незнакомец, я родом отсюда, но и я
заблудился. Хотя... Судя по занавескам...
- Выведи меня, - сказал полуживой Бест.
- Хорошо.
Бест закрыл глаза... - и от воды отвернулся. Густав взял его за плечо, так
пошли. Вначале, как с поводырём, как Олив с раненым. После - рядом.
Выйдя на пустые, завывающие центральные ряды, Густав махнул рукой:
- Теперь прямо. Проводить?
- Будь счастлив.
Ага... Густав направлялся к Буро.
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
