Смерть Сизифа. Часть 3.

После третьей чашки чая Протагор почувствовал приятное, расслабляющее тепло, как от хорошего коньяка, но только более приятное. После следующих двух чашек он уже чувствовал себя так, словно не было ни беспорядков, ни смерти Сизифа, ни тяжелого дня.

-Теперь, когда твои душа и разум стали свободны, можно перейти и к удовольствиям тела, — сказала Анаис, вставая с кресла. Протагор тоже встал.

Она сняла с него тунику и, взяв за руку, подвела к огромной, застеленной нежнейшим бельем, кровати. Когда он сел на кровать, она опустилась перед ним на пол и сняла с него сандалии.

-Ложись, — сказала она, снимая платье.

Протагор лег на спину. Анаис, сев на него верхом, начала медленно ласкать его тело своими косичками, заставляя стонать от удовольствия. Несмотря на былую усталость, его член вздыбился меньше, чем за минуту. Анаис вставила его себе в успевшую стать влажной вагину и принялась играть с ним вагинальными мышцами, с которыми управлялась так, как не всякая умелица умеет работать ртом. При этом она не преставала ласкать Протагора волосами, а он нежно гладил ее тело руками.

Через несколько минут он готов был кончить, но она, прекрасно чувствуя его тело, не давала ему это сделать, следя одновременно за тем, чтобы не спадало предоргазмное напряжение. Так продолжалось что-то около часа, и когда он уже не в силах был больше терпеть, она впилась своими губами в его рот и несколькими сильными движениями тела заставила Протагора кончить, и кончила сама. Раз в пятый или шестой. Кончая, Протагор почувствовал направленный вдоль позвоночника вверх взрыв энергии, и в его голове на какое-то время вспыхнуло солнце.

После этого Анаис легла рядом с ним, положив голову ему на плечо.

-То, что ты делаешь, необыкновенно, — прошептал ей на ухо Протагор. – С каждой нашей встречей я все больше убеждаюсь в том, что ты богиня, принявшая облик смертной.

-При жизни я была жрицей тайного культа Дионисия. Его основательница была настолько прекрасна, что в нее влюбился сам Дионисий. Он открыл ей, что овладение искусством любви способно сделать человека равным богам, а потом обучил ее всему, что для этого нужно. Решив, что такое искусство не должно пропасть, она организовала наш культ, и мы бережно храним, передавая по наследству, наше искусство.

-Думаю, ты постигла его в совершенстве.

-Это невозможно. Как и знание, это искусство напоминает воронку: и чем больше ты им владеешь, тем более бескрайним кажется то, чем можно еще овладеть. Спеть тебе колыбельную?

-Обожаю, как ты поешь.

Анаис чуть слышно запела на незнакомом Протагору языке. Песня была простой, но каждый звук проходил сквозь сознание и тело Протагора, заставляя их вибрировать в резонанс так, словно это они были теми инструментами, из которых Анаис извлекала звук. Через некоторое время сознание Протагора отделилось от тела и улетело вслед за звуком туда, где кроме него и Тишины не было больше ничего. Там не было даже времени. Только звук… только тишина… только блаженство...

На самом интересном месте зазвонил телефон.

-Извините, что беспокою, — услышал Протагор голос Ахилла, — но Наместник желает вас видеть немедленно.

-Что-то произошло?

-Это не телефонный разговор.

-Хорошо. Иду.

Протагор посмотрел на часы. Было без четверти два ночи. Выматерившись, он принялся торопливо одеваться.

Ахилл встречал его у входа во дворец.

-У нас ЧП. Пропало тело, — выпалил он, даже не поздоровавшись.

-Как?

-Кто-то усыпил охрану.

-Понятно.

-Тебя уже ввели в курс дела? – спросил Гермоген, когда Протагор с Ахиллом вошли в его кабинет.

-В общих чертах, — ответил Протагор.

-Что скажешь?

-Даже и не знаю.

-Что, никаких соображений?

-Думаю, — ответил после небольшой паузы Протагор, — что тело могли похитить с одной из трех целей: Самая безвредная и маловероятная – это похищение с целью сокрытия, то есть для того, чтобы тайно хранить его, как сувенир, или с какой-то культовой целью. Но это мало вероятно. Вторая возможная цель – демонстрация тела народу, в качестве доказательства нашего вранья. И третья – похищение с целью шантажа. В любом случае единственное приемлемое решение проблемы – демонстрация народу живого и невредимого Сизифа, так что нужно поспешить с его поисками.

-А тело?

-А что тело? Тело оно и есть тело. Они нам тело, а мы им Сизифа, живого и здорового. В принципе-то протащить сюда чье-то тело хоть и сложно, но возможно. Провозят же умельцы всякие безделушки.

-Как-то просто у тебя все получается.

-А жизнь достаточно простая вещь, если ее не усложнять почем зря.

-Ладно, что предлагаешь сделать сейчас?

-Ты уже начал поиски злоумышленников?

-Этим занимается лично Александр.

-Вот и отлично. А пока давайте отправляться спать. Полезного мы ничего сейчас не сделаем, а в свежую голову и мысли охотней идут.

Ахилл поднял Протагора, едва рассвело.

-Явился с повинной похититель, — сообщил он.

-И что он говорит? – спросил Протагор.

-Ничего. Сказал, что все расскажет только лично вам.

-Черт бы его побрал. Пока я буду одеваться, придумай кофе, да покрепче.

Одевшись и наскоро выпив чашку кофе, Протагор отправился в сопровождении Ахилла в комнату для допросов, где его ждал задержанный похититель. Протагор ожидал увидеть что-то вроде средневекового каземата с цепями и всякими приспособлениями для того, чтобы причинять людям боль, но комната для допроса оказалась точь-в-точь такой же, как в современных фильмах про полицию.

Прежде, чем войти внутрь, Протагор внимательно рассмотрел задержанного через прозрачное с одной стороны зеркало. На вид тому было около 30. Совершенно неброская внешность. Был он абсолютно спокоен и уверен в себе.

-Говорят, ты хотел меня видеть, — сказал Протагор, входя в комнату для допросов и садясь на свободный стул.

-Тебе все правильно сообщили, — ответил задержанный.

-Почему меня?

-Про тебя говорят, что ты мудрый человек. Наместник к тебе прислушивается. А раз так, то ты сможешь спасти многих, если мне удастся тебя убедить в своей правоте.

-Назови свое имя.

-Япет, сын Агенора. Служу… Точнее, служил стражником в личной охране Наместника.

-Даже так? Так что же тебя заставило предать своего господина?

-Я не считаю свой поступок предательством.

-Думаю, мало кто с тобой согласится.

-Поэтому я и пришел к тебе.

-Хорошо. Рассказывай.

-Несколько столетий назад, когда Наместник объявил христиан изменниками, на них была объявлена охота. Волею судьбы я принимал участие в карательной операции, и меня поразила та легкость, с какой эти люди принимали мучения и казнь. Разумеется, они страдали от боли, но страха, присущего большинству из нас страха я не в них не видел.

-Ничего удивительного. Многие фанатики с легкостью идут на мучения и истязают других. Для них невыносимы лишь смех, радость и простое человеческое счастье.

-Позволю себе с тобой не согласиться, но мы сейчас говорим не об этом. Я был настолько поражен их бесстрашием, что, когда в следующий раз я вышел на небольшую группу уцелевших христиан, я вместо того, чтобы их выдать, попросил их наставника объяснить мне, почему они столь бесстрашны. Видя, что я вопрошаю искренне, он рассказал мне об истинном боге и о том, что он испытывает нас, посылая страдания. И те из нас, кто справляется с испытанием, отправляются к нему на небо, где жизнь настолько прекрасна, что это невозможно и вообразить.

Я регулярно встречался с этими людьми, пока их не взяли и не залили бетоном. Как я тогда думал, мне удалось спастись лишь чудом. Только теперь я понимаю, для какой миссии меня избрал господь. Долгие годы после этого я тайно служил своему богу, а несколько месяцев назад меня нашел через интернет Анонимный Наставник.

-Почему ты решил, что он тот, за кого себя выдает?

-Слышал бы ты, как он говорит о боге, ты бы тоже не усомнился в нем ни на минуту. Наставник сообщил мне, что время лживых богов подошло к концу. Что больше не дано им смущать людей своей ложью. Что уже грядет царство бога истинного, и спасутся те, кто в него поверит. Все остальные провалятся в геенну огненную вместе со своими лживыми богами. Когда я спросил, когда это случится, он ответил: «Вскоре после знамения, которое изменит все».

-Да? И что это за знамение? – спросил Протагор, заранее догадываясь, каким будет ответ.

-Знамением стало раскаяние и спасение Сизифа.

-Интересно.

-Несколько недель назад перед тем, как он собирался приступать к своему безрезультатному труду, Сизифу явился ангел господень. «Возлюби бога истинного и единого, покайся перед ним в грехах, отрекись от богов лживых, и будешь спасен», — сказал ангел. Послушал его Сизиф, и тогда ангел забрал его душу на небеса, оставив здесь лишь бренную оболочку.

-Ты так говоришь, как будто сам все это видел.

-Мне рассказал об этом наставник, а ему – тот самый ангел, что принес спасение Сизифу. Когда случилось чудо, и Сизиф обрел спасение, Наместник приказал скрыть от людей дающую шанс на спасение правду. Поэтому я с двумя верными рабами из дворца выкрал тело. Я передал его людям, чьи лица были закрыты масками. Подождал, пока рабы уедут достаточно далеко, чтобы быть в безопасности, и пришел сюда. Как сказал мне наставник, шанс на спасение должен быть у всех. Даже у Наместника, хотя вряд ли он им воспользуется.

-А что будет с телом?

-Уже скоро его покажут людям, как свидетельство чуда господня.

-С этим все ясно, но чего ты ждешь от меня?

-Если ты публично признаешься в творимой тобой лжи и покаешься перед единым богом, многие пойдут за тобой.

-Похоже, ты искренне в это веришь. Тем хуже для тебя. Дело в том, что… Не знаю, дурачил ли тебя твой наставник, или он, как и ты был одурачен кем-то другим, но только то, что ты называешь чудом, является обманом, изменой и попыткой государственного переворота.

-Зачем ты меня обманываешь?!

-Ты прав, мне нет смысла тебе врать, потому что ты вряд ли расскажешь что-нибудь кому-то еще. Поэтому я расскажу тебе то, что мы скрываем от общественности: Некто, мы пока еще не знаем всех фигурантов этого дела, пытается совершить государственный переворот. С этой целью злоумышленники похитили Сизифа и положили у скалы похожий на него труп, который контрабандой провезли в царство Аида. Провозят же сюда технические новинки и прочую ерунду. Затем, после обнаружения тела якобы сизифа злоумышленники организовали панику, под видом которой отряды боевиков пытались прорваться во дворец, чтобы свергнуть законное правительство. Так что тот несчастный, которого ты украл, далеко не Сизиф, а тем, кому ты его передал, глубоко наплевать на твоего бога. Им нужна власть.

-Я не верю тебе! Я видел, как вы все забегали, а потом… если это не Сизиф, почему вы не объявили о подмене?

-Сначала мы приняли все за чистую монету, но потом, узнав правду, решили сделать вид, что продолжаем верить в то, что у нас тело Сизифа. И заговорщики клюнули. Теперь нам остается дождаться, когда они покажут свои лица, и показать людям, чего они стоят на самом деле.

-Все равно я тебе не верю, — уже как-то совсем неуверенно сказал Япет.

-И не надо. Подожди немного, пока все встанет на свои места. Думаю, это произойдет раньше, чем ты окажешься за измену в бетоне. А если нет, ты убедишься в моей правоте, когда поймешь, что тщетно взывать к твоему богу, так как он всего лишь самозванец.

Сказав это, Протагор встал и покинул комнату для допросов. 

-Похищение с подменой украденным из мира живых телом… Отличная версия! Я в тебе не ошибся, — сказал слушавший допрос Гермоген.

-На первое время пойдет. Но в любом случае все станет на свои места только после возвращения Сизифа.

-Думаешь, народ поверит?

-Народ легко верит в то, что позволяет ему и дальше жить привычной жизнью в привычном мирке. Больше всего на свете народ не терпит перемен. И мы вернем ему эту жизнь, как бы ни пытались помешать нам наши враги, — выдал Протагор, подспудно думая, что с подобными речами ему не хватает только бокала в руке.   

Как и обещал Япет, явление тела народу не заставило себя ждать. Его выставил на рыночной площади под предлогом прощания перед погребением Силен – давнишний главный соперник Гермогена. Разумеется, Силен сообщил о предстоящем прощании журналистам, и покоящееся не небольшом возвышении в дорогом гробу тело Сизифа показывали по всем телевизионным каналам. Несмотря на комендантский час и царивший еще вчера в городе ужас, поглазеть на первого в истории царства Аида покойника собрался чуть ли не весь город. За тем, чтобы все проходило чинно и без эксцессов, следили нанятые Силеном молодчики. Ему сейчас не нужна была заварушка.

Узнав об этом, Гермоген взбесился. Как же ему хотелось разогнать всех, а Силена и журналюг отправить в бетон! Но кем ни был несчастный в гробу, он имел право на достойное погребение, и здесь традиции и приличия были на стороне Силена, который, пользуясь случаем, разливался соловьем с установленной неподалеку от тела трибуны. Суть его речи сводилась к тому, что лежащее в гробу тело – знак богов, означающий, что Протагор навлек на себя их гнев своим трусливым правлением. И что если он и дальше будет занимать свой пост, гнев богов обрушится не только на него, но и на весь город.

Силен был из тех, кому не живется спокойно. Жаждая славы, он старался не пропустить ни одной войны, но вместо славы к нему пришла смерть от вражеской стрелы. Не завоевав славы при жизни, он решил во что бы то ни стало прославиться после смерти. К счастью, у него было не так много последователей, чтобы бросить вызов Гермогену. По крайней мере, до последнего времени.

-Пожалуй, мне стоит сходить проститься с телом, — решил Протагор.

Когда он прибыл со своим эскортом на место, к гробу стояла чуть ли не километровая очередь. Он скромно стал в ее конец, и буквально через минуту Силен заговорил о нем.

-А вот прибыл уважаемый всеми нами Протагор, Которого Гермоген вынудил стать обманщиком. Давайте спросим у него, что думает обо всем этом наш уважаемый Наместник?

Толпа одобрительно зашумела.

-Ответь нам, Протагор. Отбрось лишнюю скромность. Взойди на трибуну и скажи, наконец, всем нам правду.

Толпа зашумела еще громче, и Протагор направился уверенной походкой к трибуне.

-Так ты хочешь услышать правду? – спросил он у Силена, когда тот потеснился, освобождая место у микрофонов.

-Ради этого я и стою здесь.

-А вы хотите услышать правду? – спросил Протагор, обращаясь к народу.

Толпа взревела.

-Хорошо, — продолжил он, когда стало достаточно тихо. — Слушайте правду. Знаете, что нужно, чтобы родился мул?

-Какое это имеет отношение  делу? – перебил его Силен.

-Ты хочешь услышать правду? Так дай мне договорить.

-Тогда говори по делу. Мы не животноводство пришли обсуждать.

-Я говорю по делу, и если тебе действительно нужна правда – дай мне ее сказать. Или ты только кричишь о ней, а сам, стоило мне начать говорить, пытаешься заткнуть мне рот?

-Прими мои извинения и говори. Я не буду больше тебя перебивать.

-Извинения приняты. Вернемся к мулу. Для того чтобы его получить, нужно заставить осла забраться на кобылу. Для этого ему показывают готовую к спариванию ослицу, а затем, когда он достаточно для этого возбуждается, ослицу меняют на кобылу. Почему я об этом говорю? Да потому, что нечто похожее происходит здесь и сейчас. Что мы все видим?

-Сизифа, — ответила толпа.

-А я говорю, что перед нами мертвое тело. И это факт.

-Рад, что ты не пытаешься этого отрицать, — вставил Силен.

-Я вижу его своими глазами. Кем я должен быть, чтобы отрицать очевидное? И хоть я не эксперт в мертвых телах, — продолжил Протагор, — думаю, именно это тело было найдено нами днем ранее там, где обычно завтракал перед началом трудового дня Сизиф.

-Этого ты тоже не отрицаешь?

-Не думаю, что кому-то пришло в голову подменять одно мертвое тело другим. Поэтому да, я признаю, что именно это тело было найдено там, у подножия горы.

-Тогда почему вы нам врали? Надеюсь, ты не станешь отрицать, что вы лгали?

-У нас на то были весьма весомые основания, и если ты и почтенная публика мне позволит, я приведу их, а заодно и скажу всю известную мне по этому делу правду. Как вы уже знаете, не успело тело прибыть во дворец, в городе вспыхнули беспорядки. Я понимаю, человеческая смерть здесь, у нас никого не оставила равнодушной, но скорость, с которой разгорался этот социальный пожар, заставила нас заподозрить, что все это было кем-то организовано. К тому же мы долгое время не могли связаться с журналистами, так как якобы впавшая в панику толпа первым делом разрушила средства связи с телерадиокомпаниями. Казалось бы, это сыграло нам на руку, так как благодаря потере связи у нас появилось время подготовиться к встрече с журналистами. Вот только разгул беспочвенных слухов при отсутствии какой-либо официальной версии – вещь крайне взрывоопасная, так что на деле мы больше потеряли, чем получили от этой задержки.

Как я уже сказал, все это заставило нас усомниться в том, что происходящее является таковым, как выглядит. И чем больше у нас было времени на то, чтобы разобраться с ситуацией, тем отчетливей мы понимали, что тут дело нечисто. Все указывало на заговор с целью государственного переворота. Разумеется, до выяснения масштабов заговора мы не должны были показывать заговорщикам, что раскусили их коварный план. Опять же, мы не знали, кто стоит за случившимся. Однако мы понимали, что раз эти люди устроили столь масштабную резню, они не остановятся ни перед чем. Поэтому мы и были вынуждены вести себя так, словно мы поверили в смерть Сизифа и перепуганы этим событием до смерти.

-Хочешь сказать, вы до сих пор не можете поверить в очевидный для всех факт?

-Сначала мы поверили, и возможно верили бы и дальше, вот только бунтовщики перестарались, и мы задались вопросом, а настолько ли очевидно очевидное? Да, Сизиф пропал. Да, мы обнаружили тело. Вот только одна груша и одно яблоко – это далеко не 2 сливы. К тому же в Аиде еще никто никогда не умирал. Как можно умереть, если ты уже мертв? С одной стороны, перед нами была невозможность смерти после смерти. С другой – мертвое тело. Откуда оно взялось? Казалось бы, все говорило о том, что это – тело Сизифа. И да, в мире живых это было бы самым правдоподобным объяснением. Но здесь, в мире мертвых еще никто никогда не умирал. Так почему Сизиф должен быть исключением? Учитывая все это, наиболее правдоподобным выглядит объяснение, согласно которому кто-то спрятал Сизифа и явил нам чье-то мертвое тело. При большом желании привезти его из мира живых не так уж и сложно. Думаю, каждый из нас имел дело с контрабандными товарами оттуда.

Кстати, Сизиф – крайне подходящая фигура для того, чтобы подменить его чьим-то трупом. Несмотря на то, что своим процветанием мы все здесь обязаны ему, близко его не знал никто. Все это время он был один на один со своим камнем. Мы наблюдали за ним с почтительного расстояния. А найти похожего человека… У нас каждый год проходят конкурс двойников. Эту версию мы приняли ее в качестве рабочей. И не ошиблись.

Решив, что мы клюнули на подставной труп и всячески пытаемся скрыть смерть Сизифа, злоумышленники выкрали тело из дворца, и вот теперь оно здесь, перед нами, а главный подозреваемый стоит рядом со мной на трибуне и обвиняет меня во лжи. Селен, от имени Гермогена, Наместника Аида, я обвиняю тебя в похищении человека, государственной измене и массовом причинении вреда имуществу и здоровью сограждан. И только из уважения к покойному, над которым ты надругался, украв его тело у родственников, я не стану тебя арестовывать прямо сейчас. Надеюсь, у тебя хватит смелости сдаться властям после окончания похорон?

Селен был готов публично растерзать Протагора голыми руками, но благоразумие взяло верх над чувствами. Взяв себя в руки, он лишь бросил:

-Не ожидал от тебя столь рьяного проявления верноподданнических чувств.

-В отличие от тебя, Гермоген не пытается отравить мне жизнь и не проливает моря крови ради достижения своей цели.

-Ты называешь жизнью прозябание в этом болоте?

-То, что ты называешь прозябанием и есть нормальная жизнь, которую я буду защищать всеми доступными мне средствами. Не только ради себя, но и ради всех тех, кого ты уже сделал и собираешься сделать несчастным.

Окончание этой фразы утонуло в одобрительном реве толпы.

Похожие статьи:

Рассказы → Потухший костер

Рассказы → Портрет (Часть 2)

Рассказы → Последний полет ворона

Рассказы → Обычное дело

Рассказы → Портрет (Часть 1)