Рассказ IV: "Жажда крови" (Цикл "Неверестский калейдоскоп")

         Новое утро приносит надежду всему Хеберланду. Но только не жителям Невереста. Здесь серый рассвет лишь лучше высвечивает безотрадность того места, в котором оказался и без того измученный скиталец. Давящее небо, вечно затянутое тяжёлыми тучами, отнимает последние силы. И окончательно отравляет душу туман, который часто вползает в город подобно гигантской змее откуда-то из бесчисленных болот, окружающих Неверест.

          Для Дитриха новый день начался ещё и лёгкой головной болью, помимо всего прочего. В его убогой комнате с ободранными стенами, были лишь давно обжитая клопами кровать и старый дубовый стол со стулом. Подобная нищенская обстановка ещё больше ухудшала и без того отвратительное самочувствие капитана. Однако, он, недолго собираясь с силами, привёл себя в порядок и спустился в общий зал. Народу было поразительно мало, а Крон со своей помощницей уже были на своём привычном посту. Дитрих подошёл к барной стойке.

- Кружку светлого. И трубку.

            Крон кивнул с благодушной улыбкой и принялся набирать пиво. Помощница подала капитану трубку, кисет с табаком и поднесла зажженную лучину. Дитрих сделал большой глоток из своей кружки, резко выдохнул и только после этого, наконец, закурил. Затем забрал своё пиво и вместе с трубкой пошёл к выходу из таверны и, уже выйдя на улицу, оперся о косяк.

            Неверест поражал чёткостью планировки, как будто это был военный гарнизон. Вокруг выстроились аккуратные двухэтажные домики в серых и коричневых тонах, образовывая перед таверной своеобразную небольшую площадь. Через слои грязи можно было рассмотреть камень, которым когда-то мостили это подобие площади. Но город выглядел безжизненно: все дома изрядно обветшали, дороги были разбиты, а стоки - забиты. Кроме того, город утопал в густом тумане, а редкие хмурые прохожие время от времени напряжённо оглядывались, как будто в ожидании удара со спины. И нигде не было видно детей и не слышно их смеха. Только изредка кто-то вдруг заходился чахоточным кашлем. Дитрих уже собирался вернуться, когда вышел Крон с кружкой пива и присел на лавочку рядом со входом. Через мгновение выглянула помощница хозяина таверны и подала ему трубку и лучину. Он закурил и с вопросительным взглядом протянул лучину Дитриху. Капитан, секунду подумав, снова набил свою трубку, прикурил, затушил горящую щепку об землю и, выкинув её, присел рядом.

- Не думал, что ты куришь... - сказал Крон.

- Когда Генрих Тотенштерн обвинил меня в измене, я пообещал себе завязать с этим, если удастся избежать казни. Но, учитывая в каком месте я оказался, думаю, что можно забыть про это обещание...

- Есть какие-то планы, капитан?

- Не знаю... Пока у меня остались кое-какие сбережения - самозабвенно пить и спать с местными девками... Кстати, чем зарабатывают местные жители? Что-то непохоже, чтобы тут зарабатывали честным трудом.

- Кто чем... Кто-то зарабатывает разбоем, кто-то проституцией, кто-то уходит на заработки в какие-то другие места, а потом возвращается. В дела текущие я редко суюсь: меньше спрашиваешь - крепче спишь...

- Но при этом вы много знаете о местных жителях.

- Да. Если бы у нас был губернатор, то я бы имел все шансы стать им.

- Если бы был?..

- Именно! Когда-то мы пытались выбрать своего главу города. Но никто из избранников долго не продержался у руля. Последнего губернатора убили в пьяной драке в моей же таверне уже через неделю после вступления в должность. После этого мы эту затею с самоуправлением забросили. Да и какой смысл? В городе практически нет постоянного населения. Старожилов, постоянно живущих здесь, вроде меня меньшинство. Мы и сами прекрасно справляемся. И вся жизнь вертится вокруг моей «Кроличьей норы». Это и храм, и городская ратуша, и первое место, в котором оказываются вновь прибывшие.

- Замечательно... Но местным нужно чем-то питаться. Откуда вы берёте продовольствие, одежду, другие необходимые вещи?

- Кое-кто из местных пытается заниматься подобным трудом, но таких единицы. Большая часть необходимого приходит из Шерпенталя, Пограничья или даже от Вольных Баронов.

- Вот как? - удивился Дитрих.

- Да, капитан. Неверест - уникальное место... Можно сказать, что это темница, в которой никого не держат. Тот, кто попадает сюда, сам волен выбирать срок своего заключения и меру своего наказания. Вот как Николас, к примеру. Этой ночью он повесился.

- Отмучался страдалец. Что ж, он всё-таки нашёл в себе силы прервать порочный круг своей жизни... Выпьем!..

- Выпьем!.. - эхом повторил Крон.

- Так никто никогда не пытался уничтожить этот гнойник?

- Вот, значит, вы как о нашем городе... - изобразил шуточную обиду Крон - Нет. Неверест оказался замечательным местом, чтобы держать лишних личностей подальше от лика добропорядочных граждан. А с теми, кто, всё-таки, не оказался тут, прекрасно справляется Инквизиция. Ну что, пройдём внутрь?

            Дитрих утвердительно кивнул и проследовал за Кроном внутрь таверны и затем к барной стойке.

- Отче, принеси чего-нибудь поесть.

Хозяин таверны кивнул своей помощнице и она скрылась на кухне.

- Ну что, капитан, интересно услышать историю Штерна?

- Давай. Время меня не поджимает... - согласно кивнул Дитрих.

- Так вот... - прочистил горло Крон - наш общий знакомый - дампир. Его отец был вампиром, а мать - простой смертной. Причём Рихард Штерн был не простым заурядным кровососом, а из довольно знатного вампирского рода. Не знаю как подобный союз вообще стал возможным - Мартин на этот счёт в подробности не вдавался. Скажу лишь, что любовь зла... И Штерн-старший заплатил за это зло сполна. Простые смертные, да и бессмертные эльфы тоже, для них просто еда. Поэтому, согласно волчьим законам, принятым среди вампиров, Рихард совершил непростительное преступление и обесчестил своё имя. Ему пришлось покинуть своё родовое поместье где-то в глубине Проклятых Земель. Он вместе со своей женой - Веро́никой - какое-то время скитались по всему Хеберланду. Незавидна судьба вампира, которого отвергли свои же: бедолага стал чужим везде. Любой самый жалкий бродяга мог его убить и заслужил бы этим только уважение окружающих. Но, как известно, с любимым счастье и в шалаше. В принципе, подобным образом их скитания и закончились. Рихард и Веро́ника нашли более или менее спокойное место на границе Шерпенталя и Ленонской области. Там они построили себе скромное жилище и даже начали обзаводиться кое-каким хозяйством. Штерну пришлось несколько умерить свои кровавые аппетиты, но отказаться полностью от человеческой крови он не мог. Да, он был в состоянии есть нашу еду. Однако, она практически не восстанавливает силы вампирам и им всё равно необходима кровь.

            Влюблённая пара была счастлива, но продолжаться так вечно не могло. Тем более, что если бы Рихард продолжил питаться невинными путешественниками и жителями окрестных деревень, то это породило бы слухи. А это было нехорошо. И он принял вполне разумное решение - стать охотником за головами.

- А Веро́ника? Её разве Штерн не обратил в вампира?

- Не всё так просто, капитан. Кровососы делятся на две категории: собственно вампиры и упыри. Упырь - это мертвец, которого с помощью чёрной магии поднимают из могилы. Это довольно популярно среди некромантов. По сути, упырь - это просто оболочка, лишённая собственной воли и разума. Они одолеваются лишь одной жаждой - жаждой крови. Так что они ещё хуже, чем дикие звери. Что касается самих вампиров, то среди них самих бытует легенда о Великом Предательстве, в результате которого они и стали такими. По их мнению, всё началось во времена войны между Новыми и Старыми Богами. Отец всех вампиров был могущественным полководцем. В начале войны он служил Старым Богам. Но незадолго до решающего сражения, когда исход конфликта уже был предрешён, Новые Боги попытались убедить его принять их сторону. Говорят, что он даже дал им своё слово. Но вот день Последней Битвы настал... И Отец всех вампиров поддался сомнениям. Он так и не принял в душе Новых Богов, а выступить на стороне Старых - не осмелился, так как понимал, что они обречены. Его войска остались в стороне и просто наблюдали за ходом кровавой бойни, убивая одинаково беспощадно воинов обеих сторон, если они подходили достаточно близко. Этим Отец всех вампиров и заслужил двойное проклятие: как со стороны Старых Богов, так и со стороны Новых. Это проклятие пало не только на самого Великого Отца, но и на его воинов и на их семьи. Поэтому вампиризм никогда не передаётся укусом. Таким образом, упыри и вовсе бесплодны по понятным причинам. А вампиры продолжают род так же, как и все - создают семьи. Если же вампир влюбляется в человека или, скажем, эльфа, то у них рождается на свет полукровка - дампир. Последние не боятся дневного света и, не смотря на то, что у них остаётся жажда крови, они способны восполнять силы обычной человеческой пищей. От вампиров у них остаются недюжинная сила и способность быстро восстанавливаться даже после таких ран, которые оказались бы смертельными для нас с вами. А так же по наследству у них остаются клыки, бледность и зрачки, которые становятся кроваво-красными, если их разозлить. Но печальна участь дампиров: их одинаково презирают и ненавидят все расы Хеберланда. Включая самих же вампиров. Одни считают их неполноценными выродками,  а другие боятся, следуя глупым предубеждениям и страхам.

- Хах, никогда бы не подумал... Говорят, что вампиры никогда не стареют и смерть у них бывает только насильственная. У дампиров это остаётся?

- Да, вечная молодость - это чистая правда. И да - дампиры тоже не стареют. Так что кто более неполноценен - вампир или дампир - это вопрос. Но у них своя логика. Поэтому оставим это на их совести...

            Ну, вернёмся к нашим героям. Рихард стал охотником за головами. Охотился на всякую нечисть, в том числе и на своих сородичей: ему было больше не за что их жалеть. Так же он ловил и особо опасных преступников. За счёт своих жертв и кормился, и зарабатывал. На руку ему играл и тот факт, что жил он со своей женой в дикой глуши, куда рука Святой Инквизиции дотягивалась далеко не всегда, а вопрос с нечистью и преступниками - напротив, всегда открыт.

- И никто не заподозрил, что он вампир?

- Кто-то, несомненно, догадывался или даже знал истину. Но Рихард, надо отдать ему должное, был предельно осторожен и совсем не дурак. Он всеми силами скрывал правду о себе и избегал появляться в одних и тех же местах часто. К тому же, он стоял на страже покоя местных жителей и им было ни к чему задавать лишние вопросы. Так что долгое время всё шло вполне благополучно.

            Когда Веро́ника родила сына - счастью молодой семьи не было предела. Рихард с необычайным рвением взялся за воспитание своего ребёнка. И приложил немало сил, чтобы Мартин усвоил понятие о чести. Это поразительно, но вампир смог вложить в своего сына редкостные любовь и веру в человека!

- Уж кто-кто, а Рихард, думаю, знал в этом толк... - ухмыльнулся Дитрих.

- Не сомневаюсь, - улыбнулся Крон - Штерны оказались сплоченной и необычайно человечной семьёй.

            Шли годы. Рихард обучил своего сына владению оружием и грамоте. А когда он подрос, то начал помогать отцу в охоте за головами. Штерн-младший время от времени пил кровь пойманных преступников или зверушек, так как обойтись без этого полностью не мог. Но всё-таки заметно реже, чем даже его изрядно присмиревший отец.

            Семейная идиллия продолжалась долго. Штерны даже заработали себе некоторую репутацию на своём поприще. Но век людской так короток... Веро́ника не обладала даром вечной молодости, в отличие от мужа и сына. Когда она умерла, то Рихард и Мартин были безутешны. Чтобы хоть как-то забыться, они взялись за своё кровавое ремесло с небывалым рвением. Ещё бы несколько подобных охотников и преступность во всём Шерпентале была бы уничтожена на корню! Но... У них были свои цели, а у Святой Инквизиции - свои. Время от времени, Штерны меняли своё место жительства. Они привыкли жить, постоянно оглядываясь в опаске столкнуться со служителями Святой Церкви. Они понимали, что узнай местные жители о том, кто они на самом деле и проблем у них заметно прибавится. И, как сказал сам Мартин, никто не вечен - ничто не вечно. Такой момент, когда их страхи стали реальностью, наступил. В то время они обосновались в районе деревни Новая Надежда. Иронично, но это было на редкость убогое поселение. А частые неурожаи и набеги оборотней лишь хоронили старые надежды и мечты, отнюдь не придавая новых. Штерны в тех краях как раз и промышляли отловом вервольфов. Но на беду вампирскому дуэту Император задался целью истребить всю нечисть в своих владениях поголовно. Так до этих мест всё-таки дотянулась грозная десница Святой Инквизиции. А она не терпит конкурентов... Кое-кто из местных проболтался, что Рихард и Мартин не только промышляют охотой на нечисть без одобрения церкви, но и просто производят впечатление довольно странных личностей и будет неплохо, если Святые Братья нанесут им визит. Инквизиторы, выслушав рассказ о подозрительном дуэте, быстро поняли с кем имеют дело. К вечеру того же дня они смогли найти жилище Штернов и застали их готовящимися покинуть своё пристанище. Церковники не могли позволить уйти такой добыче! Они подожгли дом, дождались пока Рихард и Мартин окажутся на улице и напали, зажав в кольцо... Штерну-старшему было тяжело в предзакатных сумерках: его силы молниеносно таяли, так как солнце зашло ещё не полностью. Он, понимая, что на кону и его собственная жизнь, и жизнь его сына, сражался как лев! Мартин также наглядно показал, что он многому научился от отца... Но у них не было шансов. Их просто задавили числом. Да, каждый их удар оставлял после себя по трупу. Но ведь вампиры тоже смертны, несмотря на всю свою силу. Церковники сразили Рихарда. Он погиб, практически погребённый под горой из убитых и сжимая до последнего свой меч. Мартину удалось пробиться к лесу и скрыться в нём, хотя он тогда и походил больше на беспрерывно кровоточащий кусок мяса с целым ворохом стрел в себе... От отряда церковников осталось лишь несколько израненных бойцов, которые после возвращения решили соврать, что убили обоих вампиров.

            Я уже говорил, что дампиры отличаются редкостной живучестью и силой. Но оправиться после этой кровавой бойни было тяжело и Мартину. Ему понадобилось обескровить немало существ, прежде чем он смог залечить  свои раны на теле. А вот душевные - могла только кровь убийц его отца... Единственное, что ему осталось от Штерна-старшего - это когда-то подаренные талисман и короткий меч - скрамасакс. Эти подарки были чем-то вроде старинных семейных реликвий, переходящих по наследству от отца к сыну. Мартин поклялся отомстить виновным в гибели Рихарда. Вскоре, одолеваемый жаждой крови, он вернулся в Новую Надежду. Ему удалось найти крестьянина, который навёл церковников на него, а так же последних выживших из того отряда. И, расправившись с виновными, Штерн на прощание устроил поджёг в деревне.

            Однако, это было лишь началом его злоключений... Он путешествовал по всему Хеберланду. Мартину даже довелось побывать во владениях Тёмных Эльфов - Вечной Империи - и в Проклятых Землях. Он выполнял там кое-какие заказы, но задерживаться там на долго просто не мог: эльфы и вампиры сразу чувствовали в нём чужака.

- Неужели Штерн даже не попытался найти родственников во время своих миссий в Проклятых Землях? - удивлённо спросил Дитрих.

- У него была такая мысль. Но вампир, который днём разгуливает как ни в чём не бывало!.. Это больше, чем просто подозрительно. Да и вампирское чутьё тоже не стоит сбрасывать со счетов. В общем, попытка Мартина найти своих родственников закончилась грандиозной облавой на него. И дампиру пришлось постараться, чтобы унести свои ноги. Поэтому, он предпочитал соваться как можно реже как к эльфам, так и к вампирам.

В основном, он орудовал в Пограничье, Шерпентале и Баронских владениях. Людей всё-таки было заметно легче провести вокруг пальца. И пока ему это удавалось, он не спешил что-то менять. Однако, везде ему приходилось скрывать своё происхождение. Я уже говорил, что подобных ему воспринимали, в лучшем случае, как ещё один экземпляр в коллекции какого-нибудь таксидермиста. Способ заработка у Штерна оставался прежним - охота за всем подряд: вампирами, которые забредали во владения людей в поисках пищи, оборотнями, преступниками и прочей нечистью. Дни складывались в месяцы, месяцы в годы, а всё оставалось до боли однообразным. Прибыв в очередной захолустный городишко, Мартин справлялся у местных о преступниках, за которых можно было получить награду пожирнее. Потом он загонял жертв как собака - лису, а затем доставлял пойманных в отделение Городской Стражи. Чаще уже мёртвыми, а если кто-то и выживал после встречи со Штерном, то несчастный был согласен на любое наказание лишь бы не пойти на обед дампиру. После же выполнения очередного заказа шла пьянка в каком-нибудь захудалом придорожном трактире, ночёвка и снова дальняя дорога...

            И нигде ему не было покоя. Время не лечит - оно смягчает. От долгих лет вынужденных скитаний, все чувства Штерна как будто отнялись. Он не искал смерти намеренно, но и жить как-то тоже не особо хотел. В его сердце образовалась пустота, которую нечем было заполнить. Если бы его кто-нибудь смог убить в честном бою, то он бы был скорее благодарен такому человеку. Он просто стал бездушным орудием, делающим единственное, на что был способен. Но, казалось, ничто не могло вытравить из него человеколюбие и жажду высшей справедливости...

            Дампир часто помогал людям просто так. Некоторые заказы он выполнял бесплатно, если заказчикам было нечем платить. Тем более, что в деньгах у него не было большой необходимости. Если он оставался у кого-то на ночь, то всегда оставлял несколько монет в оплату за постой, или помогал чем-нибудь по хозяйству. Рихард явно очень хорошо постарался, вбивая своему сыну в голову чувство справедливости и веру в человеческие добродетели. Когда Мартин видел несправедливые страдания других, то исподволь воспринимал их как неких собратьев по несчастью. И остаться в стороне он просто не мог. Этому изгою поневоле было привито острое чувство справедливости. Это и сделало его таким какой он есть.

            Так он блуждал по бескрайним просторам Хеберланда навстречу роману, который стал поворотным в его жизни. Штерн тогда остановился в Вальдбурге - провинциальном городке где-то на юго-востоке Шерпенталя. Устав от долгих скитаний, он решил дать себе краткий отдых и заполнить свою душевную пустоту старым проверенным способом - хорошей выпивкой. Дампир нашёл пристанище на постоялом дворе «У Гленна». Гленн - это было имя владельца. У хозяина было двое детей - сын Герман и дочь Юлиана. И если Герман был гордостью своего отца - настоящим правоверным патриотом, то вот Юлиана оказалась крайне непутёвой дочерью. Она была талантливой художницей-самоучкой. Творчество привлекало её куда больше, чем работа на кухне или обслуживание выпивкой посетителей двора, выслушивая от них сальные шуточки. Понятное дело, что отец и брат девушки не одобряли увлечение Юлианы. Гленн постоянно пытался наставить свою дочь на правильный путь и выбить из неё эту блажь, поручая грязную работу, унизительно подшучивая, а иногда даже побоями. Но все его воспитательные труды так и не принесли своих плодов...

            В тот судьбоносный вечер на постоялом дворе было мало посетителей. Юлиана решила воспользоваться моментом и, скромно забившись в угол, принялась за какой-то очередной набросок, рисуя углём на какой-то старой тряпке вместо холста.  Штерн, сидевший за соседним столиком, с любопытством наблюдал за девушкой. Он как потомок когда-то аристократического рода не мыслил свою жизнь без высокого искусства. Поэтому молодая художница вызвала у него вполне понятный интерес. Но, как я уже сказал, Гленн совсем не разделял творческий энтузиазм своей дочери. И, заметив, что она снова взялась за свои каракули, а не настоящую работу, забрал инструмент и сунул ей в руки метлу, отвесив хороший подзатыльник. Однако, дампир не смог остаться в стороне и пожалел её... Он просто сказал хозяину двора, что хотел бы, чтобы девушка написала его портрет. Прямо сейчас. И для большей убедительности, с обаятельной улыбкой сунул Гленну в руку пару монет в качестве аванса. Этот трюк сработал...

            Понятное дело, что этот вечер для Юлианы и Мартина прошёл за милой беседой, а не написанием портрета. В этот момент они, можно сказать, предрешили свою судьбу. Дампир увидел в девушке родственную душу, да и ей приглянулся добрый статный юноша, который, к тому же, умел ценить прекрасное. Штерн задержался в Вальдбурге дольше, чем планировал изначально, проводя каждый день с Юлианой. Они нашли друг в друге то душевное участие и понимание, которых им так не хватало. Поэтому, не удивительно, что между ними вскоре вспыхнула страсть. Однако, Вальдбург - это маленький городишко, в котором слухи разносятся быстро, а умами правят предрассудки. Гленну совершенно не нравилось происходящее, так как из-за Мартина он, по существу, лишился лишней пары рабочих рук, Юлиана дала повод для сплетен, связавшись с неизвестным бродягой, а ещё Штерн просто не понравился отцу и брату девушки... В начале, Гленн молчал, потому что дампир платил за постой и работу над своим портретом, которая на самом деле, конечно же, не велась. Потом, когда хозяин двора начал понимать что происходит на самом деле и пошли первые слухи, то он принялся упрекать свою дочь в беспутстве. При этом Штерну в лицо он ничего не говорил, хотя деньги брал исправно... А сама Юлиана о выходках отца так же ничего не говорила, не желая огорчать своего любовника. И даже когда он решился рассказать девушке правду о своём происхождении и образе жизни, она не отвернулась от Мартина. Пожалуй, она оказалась первой, кто оценил его по характеру, а не устрашающим клыкам.

- Дампир так запросто решился на это?.. - удивлённо поднял бровь Дитрих.

- Да... - кивнул с улыбкой Крон - Штерн был ещё не так уж стар даже по человеческим меркам и не успел растерять романтических идеалов. Да и про его воспитание я уже говорил. Что же касается Юлианы, то она была молода и как нельзя лучше подходила Штерну по своему образу мысли. К тому же, она устала от непонимания окружающих и ненавидела этот постоялый двор с его посетителями. Похоже, что она даже начала мечтать о том, чтобы с возлюбленным побыстрее уйти куда-нибудь на поиски своего счастья... В этом отношении, она напомнила мне Катрин накануне побега из монастыря.

            И когда Гленн в очередной раз обвинил свою дочь в распутстве, то она недвусмысленно высказалась о своём желании и чувствах к Мартину, к своей семье и к жителям Вальдбурга в целом. Отец не оценил такой откровенности... О том, что произошло дальше, скажу лишь, что хозяин постоялого двора был очень зол и, когда Юлиана вся в слезах прибежала к дампиру, то он пришёл в ярость. Штерн никого не убил, но отца девушки напугал достаточно, чтобы он послал сына за Святыми Братьями.

            Но Мартин не собирался принимать этот бой, чтобы пасть смертью храбрых. Вместо этого, влюблённые бежали. Они успели улизнуть из «Гленна» до подхода церковников и затем покинуть город, проклиная вездесущую Инквизицию...

- Я полагаю, что виной всему - отец девушки и предрассудки, царившие в этом захолустье... - заметил Дитрих.

- Не без этого, капитан, - ответил Крон, - но если бы все их проблемы заключались только в этом, то Штерн нашёл бы решение проблемы... Думаю, он знал как заставить замолчать какого-нибудь рядового сплетника. А вот Братья Инквизиторы нередко сами поддерживали и заботливо лелеяли предрассудки и веру во всяческие нелепицы. За счёт этого они живут: им не нужны думающие - им нужны верные! А ты сам говорил, что заставь народ слепо поверить в какую-нибудь идею и он в твоей власти. К тому же, Святую Церковь было невозможно удержать от насаждения своих святых ценностей, даже если при этом им приходилось сжигать то, что являлось священным для других. В данном случае, для Штерна...

            Покинув Вальдбург, дампир и художница направились в земли Вольных Баронов. Они остановились во владениях барона Йозефа фон Веррендорфа, располагавшихся вблизи от юго-восточных границ Шерпенталя. Они знали куда шли: Штерн уже выполнял кое-какую работу для хозяина этих земель во время своих скитаний. Дампир и художница хорошо поладили с бароном. Веррендорф славился своей ненавистью к Шерпенталю и всевозможным церковным чинам. В общем-то, господина Йозефа в этой жизни больше всего и привлекали война, да разгульная жизнь в удовольствие. Поэтому, Шерпенталь оказался очень выгодным врагом, а церковь... Скажу лишь, что шерпенатальские Святые Братья его уже давно отлучили от церкви. Как раз за огульное пьянство и всякие скандальные выходки. Словом, барону были нужны хорошие воины. Мартин оказался на своём месте, хотя по-прежнему и скрывал своё происхождение. Он выполнял для барона кое-какие задания по отлову особо опасных преступников, если таковые объявлялись, всякой нечисти, если кто-нибудь из их числа забредал на баронские земли... Талантам Юлианы тоже нашлось применение. Со временем она даже стала помощницей Кристофа - слуги ответственного за убранство замка, шамбрие.

            Казалось, Штерн и Юлиана наконец-то могут быть просто счастливы, не беспокоясь о том, что скажут окружающие. Но дампира продолжал преследовать злой рок. Барон Верренедорф в очередной раз затеял поход против Шерпенталя. Но дело приняло более серьёзный оборот, чем ожидалось в начале. К границам баронских земель начали стекаться внушительные императорские войска и целая орда Святых Братьев, которые поддерживали моральный дух бойцов и вели антибаронскую пропаганду. Веррендорф малость не рассчитал свои силы и на этот раз вполне мог лишиться солидного куска своих владений. В этом районе как раз и жили Штерн с Юлианой. Дампира совсем не обрадовала возможность такого поворота событий и факт того, что в окрестностях всё чаще начали мелькать инквизиторы, выискивая недовольных. И он решил покинуть своего покровителя. Один. Юлиана, разумеется, хотела уйти вместе с любимым, но Мартин был непреклонен. Во-первых, он слишком хорошо знал что такое жизнь бродяги  и решил, что ей будет безопасней остаться у барона. Во-вторых, Юлиана к тому моменту была беременна и это несколько осложнило бы и без того нелёгкую жизнь скитальцев. И, в-третьих, Штерн рассчитывал, что ему удастся найти новое спокойное место, либо же просто переждать бурю где-нибудь в глуши. Однако, он не уходил просто в неизвестном направлении...

            Рядом с Вальдбургом когда-то была деревня - Солнечная. В ней когда-то обосновалась община еретиков. Какого-то вреда от них никому не было, но церковь всегда свято оберегала своё право на толкование Божественной воли и, что не менее важно, распоряжение десятиной. Поэтому, в конце концов, братья инквизиторы просто выжгли деревню вместе с большей частью жителей. Те, кому удалось избежать этой участи, укрывшись в окрестных лесах, начали разбойничать. Барон фон Веррендорф прекрасно понимал, что эта банда долго не протянет в любом случае. Однако, всё же решил их немного прикормить скорее из каких-то своих принципиальных соображений. И Штерн как раз туда и направился по совету самого барона. Навыки и природная сила дампира пришлись разбойникам весьма кстати.

            С появлением Мартина, банда начала орудовать намного смелее и на порядок успешней. Они грабили всех без разбора. А если к ним в руки попадался какой-нибудь Святой Брат, то разбойники отыгрывались на нём в полной мере, превращая бедолагу в настоящего мученика. И, не смотря на военные действия в том районе, банде их выходки сходили с рук, благодаря банальному попустительству властей, поддержке Веррендорфа, а затем и Штерну. Пожалуй, он ещё долго мог оставаться в той глухомани, если бы не одно неожиданное поручение...

            Император Шерпенталя - Карл Тотенштерн - снискал большую любовь со стороны простонародья.  Но у правящей династии было и множество противников, в основном, среди знати. Одним из таких недоброжелателей был герцог Фридрих  Либскнехт, который, к тому же,  являлся главой Кабинета по Особым Поручениям. Он уже какое-то время вынашивал в голове план переворота и подыскивал людей, готовых поддержать его. Причём, по ходу своих поисков он вёл переговоры и с некоторыми Вольными Баронами. Йозеф фон Веррендорф оказался в их числе и выразил свою готовность поддержать заговорщиков, не упустив, разумеется, в случае успеха некоторую выгоду и для себя. На тот момент барон, на которого неожиданно сильно насели императорские войска, начал просить Либскнехта поторопить события. Сам же герцог был обеспокоен появлением предателей в рядах заговорщиков. Глава Кабинета и Веррендорф в ходе очередных переговоров пришли к простому соглашению: Фридрих немного ускоряет ход своего заговора, а барон отправляет к нему Штерна, чтобы помочь в зачистке рядов. Дампир для барона выполнил достаточно заданий по поимке всевозможных преступников и нечисти, чтобы о нём сложилось крайне положительное мнение. Поэтому, фон Веррендорф отправил своего посыльного к Мартину с изложением сути дела и поручением отправляться в Ро́венн, где тогда находился Либскнехт. В качестве награды дампиру были обещаны небольшое поместье недалеко от Вальдбурга и спокойная жизнь в дальнейшем. Штерн согласился.

Кстати говоря, в Ро́венне не обошлось без очередного благодеяния со стороны Мартина. Его излюбленным трактиром стала «Весёлая чарка». Да вот только у хозяина таверны были некоторые проблемы с местными Народными Гвардейцами. Они, пользуясь своей властью, вымогали деньги у Ле Норма́нна - владельца «чарки». И когда гвардейцы в очередной раз явились за данью, то началась нешуточная свара: трактирщику нечем было платить. Да и с какой, в общем-то, стати?.. Но подвыпившая солдатня ничего и слышать не хотела и они устроили погром. Никто, понятное дело, вмешиваться не стал. Никто, кроме Штерна. Он просто зарубил главаря шайки как свинью, ещё нескольким хорошенько досталось. Остальные - в страхе разбежались. Но бравые гвардейцы хотели мести. Так что всё могло закончиться для Ле Норма́нна ещё хуже, но в дело вмешался Либскнехт по просьбе Мартина. Фридрих был далеко не самым последним человеком в Ро́венне и благодаря его заступничеству виновных наказали, а хозяину таверны убытки возместили. Справедливость восторжествовала. Ле Норма́нн в благодарность стал информатором у Штерна. В «Весёлую чарку» часто заходили самые разные гости. Гвардейцы, простолюдины, мелкие канцелярские чиновники. Иногда бывали люди статусом повыше. В общем, владелец заведения не имел представления о каких-то сверхважных государственных делах, но знал явно больше, чем обычный человек.

Что же касается помощи в истреблении предателей, то дампир свою часть работы выполнял в наилучшем виде. У перебежчика могла быть целая армия телохранителей, а стены замка сколь угодно высокими... Ничего не могло спасти предателя от справедливого возмездия! В это же время Мартин подобрал девочку-сироту Эмму. Как Николас уже говорил, она занималась тогда попрошайничеством на улице. Штерн попросил девочку провести его в какое-нибудь более или менее спокойное место, где можно было бы остановиться. И обычная человеческая жалость снова взяла верх...

Одним из последних заданий дампира было убийство одного высокопоставленного чина Инквизиции. Мартин и несколько человек Либскнехта пробрались в отделение Святой Инквизиции накануне важной службы, переодевшись инквизиторами. В начале, они хотели убрать предателя тихо. Но один из убийц был узнан каким-то Святым Братом. В итоге, всё закончилось кровавой бойней. К слову, именно в этом отделении служил Готтлиб. Он стал свидетелем произошедшего, но ему посчастливилось выжить тогда. Хотя, как видишь, капитан, от судьбы не уйдёшь...

А вот Штерну бежать удалось и вытащить своих нерадивых сообщников. Однако, когда он зашёл в «Весёлую чарку», чтобы оставить сообщение для бунтовщиков, то за ним увязался Николас. И тот вечер едва не закончился поимкой дампира, которому пришлось ещё довольно долгое время скрываться и путать следы. Когда же ему снова представилась возможность побывать в Ро́венне, то ни Эмму, ни Николаса он уже не нашёл. Зато Ле Норма́нн поделился с ним слухами о том, что инквизиторы поймали некую «маленькую вампиршу», очень похожую по описанию на сироту, о которой заботился Штерн.

Тем временем, Либскнехт решил, что время для переворота настало. Сам мятеж прошёл моментально и без лишней крови. Герцог с отрядом сообщников просто ворвались в апартаменты императорской семьи, зачитали пафосный приговор, схватили и тут же устроили над ними расправу. Каким-то чудом удалось бежать только среднему сыну казнённого императора. За Генрихом Тотенштерном - сбежавшим законным наследником - началась негласная охота. Простому же народу на утро было объявлено, что какие-то «враги Шерпенталя» жестоко убили Императора и всю его семью. На престол взошёл Фридрих Либскнехт. А ещё через время была устроена показательная казнь каких-то безвестных бродяг, которых объявили теми самыми убийцами и «врагами Шерпенталя».

            В общем-то, новый император сдержал своё слово и Штерн получил обещанное поместье. Но при этом дампир не стал сразу же забирать Юлиану к себе: он опасался, что в такой обстановке о нём снова могут вспомнить в ближайшее время. И он оказался прав... Сам же Либскнехт вскоре принялся за давно планируемые реформы: начались первые облавы на проституток, многие кабаки были закрыты, бесплатные раздачи еды стали урезать, а народ - выгонять на работы. Это сослужило Фридриху скверную службу. Народ привык к тому образу жизни, который был при Тотенштернах. Новые реформы спровоцировали недовольство. Серию бунтов. Чем бежавший Генрих и воспользовался. У него оставалось множество влиятельных союзников. Либскнехт взялся за истребление тех, кто поддерживал Генриха, но только лишил себя поддержки аристократии. В это же время, действительно верные ему люди страдали. Именно в это время Готтлибу, Дитлинду и Катрин пришлось покинуть Шерпенталь. А последний Тотенштерн, собрав внушительную армию, начал полноценную войну за возвращение престола. И встретил поддержку со стороны простонародья.

Новый император снова хотел привлечь Штерна, но он на этот раз уже ответил отказом. Изменить решение дампира, в начале, не удалось даже Барону фон Веррендорфу, который снова выступил на стороне Либскнехта. Зато, это удалось тебе, капитан.

- Каким это образом? - удивился Дитрих.

- Твои действия против мятежников были весьма успешными. Между Вальдбургом и Ро́венном твои войска как раз встретились с баронскими. Это было у Лысой сопки.

- Лысая сопка!.. Это было славное сражение... - заметил Дитрих с каким-то смешанным выражением лица - Я в нём не проиграл лишь благодаря умению стрелять из арбалета. Баронские войска заняли саму сопку и стояли там насмерть. Мы не могли их от туда сбить несколько дней! Все наши атаки просто захлёбывались в нашей же крови. Положение спасло лишь то, что мне удалось на исходе третьего дня подстрелить Барона. Он лично возглавлял контратаку и, вырвавшись вперёд, слишком неосторожно открылся... А я стрелял слишком метко.

- Да, это было роковое сражение. Штерн, желая отомстить за смерть своего покровителя, всё-таки согласился помочь Либскнехту. Дампира назначили командиром небольшого отряда. Они должны были, в основном, выполнять всевозможные «тихие» поручения. Хотя обстановка на фронте была такая, что там всё больше требовалось мясо, а не партизаны. И, капитан, могу сказать, что он неоднократно проклял тебя... Когда ему пришлось столкнуться с тобой, то его дела устремились прямиком под откос. Отряды, возглавляемые им, терпели поражение за поражением.

- Поражение за поражением?.. - мрачно промолвил Дитрих - Каждая битва с его отрядами была для меня настоящим испытанием! Я бы дорого дал за такого бойца как он.

- Но, как бы то ни было, - улыбнулся Крон - такое положение дел вызвало волну недовольства и интриг среди его противников. Понимаете ли, кое-кто в высших кругах прознал о происхождении Штерна. Дампир слишком у многих вызывал суеверный страх и недоверие. И когда его отряд был разбит на полпути между Ро́венном и столицей, то его начали практически, напрямую обвинять в преднамеренном саботаже и недвусмысленно намекать на его возможное предательство. Естественно, всё это было клеветой чистой воды, но кому нужна правда!.. Либскнехт пошёл на поводу у своих сообщников и приказал упрятать дампира в темницу. Когда за последним пришла стража, он не стал с ней долго церемониться. Штерн перебил солдат и бежал из Шерпенталя.

            Эти события стали последней каплей для Мартина, к которому вернулось ощущение бесконечной пустоты и усталости. Ни любовь, ни что другое не могло заполнить эту пустоту. Таким образом для него оставался открытым только один путь - в Неверест. Именно так он здесь и оказался. Кстати говоря, Готтлиб узнал Штерна не сразу. Но когда вспомнил, то пришёл в ярость. Что ж... Чем это закончилось нам известно. В общем-то, я думаю, что Мартин ещё вернётся: никто не оказывается здесь просто так. Если кто-то оказался в Невересте, то это значит только одно - бедолаге больше некуда идти. Ты как-то говорил, что наши поступки всегда определяются нашей глубинной сутью. Так вот, Неверест на самом деле не город на просторах Хеберланда, а то, что творится в сердце. Штерн, по-прежнему, не сдаётся. Может, это и хорошо, но... В общем, город ждёт своего блудного сына обратно.

- И всё-таки я впечатлён... - произнёс задумавшись Дитрих - Я хочу выпить за него - за того, кто так и не сдался!

- За того, кто так и не сдался! - с загадочной улыбкой повторил Крон, поднимая свою кружку.

Похожие статьи:

Рассказы → Рассказ VI: "Во славу Богов!" (Цикл "Неверестский калейдоскоп")

Рассказы → Рассказ V: "Канцелярская крыса" (Цикл "Неверестский калейдоскоп")

Рассказы → Рассказ III: "Второй шанс" (Цикл "Неверестский калейдоскоп")

Рассказы → Рассказ II: "Служение" (Цикл "Неверестский калейдоскоп")

Рассказы → Рассказ I: "Танец с клинками" (Цикл "Неверестский калейдоскоп")