Холодное утро пришло в Огренланд. Верхушки сосен раскачивались в такт дыханию полярного ветра, а пир в Доме Собрания все не затихал. Повод был знатный: дружина ярла-огра Борзага вернулась с богатой добычей. Праздники были редкостью в здешних краях, поэтому было решено жрать и пить, пока не возопят жены и не заявятся за своими мужьями.
На второй день двери Дома Собрания распахнулись настежь, выпустив наружу пение пирующих, визги служанок, теплое, пахнущее брагой и медом, марево, а также – двух голых по пояс хмельных воинов. Огр и человек еле держались на ногах. По колено в снегу, они добрались до ближайшей сосны. Затем сугроб прожгли две мощные струи.
- Отличная пьянка, - проревел огр. Он был шире человека в два раза, и выше – в полтора. Голос его был глухим, как из бочки.
Человек икнул и ухватился левой рукой за плечо огра, дабы не свалиться в снег.
- Пир – что надо, брат! Но сердце мое, клянусь Одином, в печали…
- Что случилось? – воскликнул огр, встряхивая и заправляя свое хозяйство в огромные меховые штаны. – Кто обидел тебя? Кого я должен убить, чтобы ты, Бронни, вновь повеселел?
Бронни грустно покачал головой.
- Никто меня не обидел, Азрог, - сказал он. – Я… только я виноват в том, что не пошел с дружиной. Будь проклята эта лихорадка! Первый месяц меня жгло огнем, второй – мучил холод, а третий – и то, и другой одновременно. Я все пропустил, пока вы геройствовали в Ругенланде.
Азрог засмеялся, что, в исполнении огра, было подобно грохоту камней, катящихся с вершины горы.
- Вот, что я скажу тебе, брат Бронни. Этот поход, мать его, я запомню надолго. Ярлы Ругенланда, которые нас призвали, должны были предупредить о том, что ждет в их поганых лесах. Мы зачищали окрестности Нового Города от чудовищ, и даже самые могучие из нас подчас теряли мужество. Даже Мунир… а ты знаешь, что наш тролль Мунир рожден огнем и льдом, и не ведает, что такое боль… скулил, словно щенок, когда его ухватил за бок трехголовый дракон. Трехголовый дракон, Бронни! И, когда мы расправились с нечистью и вернулись за наградой, тамошний ярл заплатил нам меньше, чем договаривались. Проклятый человечишка (без обид, Бронни!) вздумал нас обмануть. Но мы взяли свое с лихвой и вовремя слиняли.
- Эх, - горестно вздохнул Бронни. – А я все это время провалялся дома. Кстати, а где Мунир? Я не увидел его на пире.
Азрог вновь захохотал.
- Этот увалень решил остаться в Новом Городе. Он прогнал их ярла и завладел его троном. Сидит теперь там начальником и заставляет местных платить ему дань. Жрет, пьет и портит девиц. Сказал, что уйдет лишь тогда, когда его смогут испугать.
- Ха-ха-ха, - зашелся в смехе Бронни, поеживаясь от ледяного дыхания ветра. – Нашего Мунира невозможно испугать. Местным придется поломать голову.
Азрог приложил палец к клыкастому рту и тихо произнес:
- Испугать-то его можно. И я знаю, как.
Бронни снова икнул и также тихо спросил:
- Как?
Азрог повертел своей большой головой и, убедившись, что их никто не слышит, сказал:
- Два года назад, помнишь, мы захватили эльфийскую галеру?
- А то, - усмехнулся Бронни. – Большая добыча. Много золота.
- Да. В каюте капитана я нашел клетку с канарейкой внутри. Сразу за мной шел Мунир. Так он чуть не выломал переборку, когда увидел эту мелкую желтую тварь. Стал зеленее обычного, зашипел и чуть не отдал Хели душу.
- Врешь, - хмыкнул Бронни. – В такое я поверить не могу.
- Ничего я не вру, - обиделся огр.
Друзья пустились в спор и не углядели, как из политого ими снега наружу вдруг выбралось маленькое лохматое тельце. Карлик-цверг отряхнулся и рассерженно фыркнул. Затем он стремглав пронесся по тропинке, протоптанной Азрогом и Бронни, влетел в жарко натопленный и наполненный пьяными голосами дом, проскользнул между двумя дерущимися гномами и оказался на кухне. Здесь тоже кипела жизнь. Сновали слуги, кипела вода в чанах и шипела на вертеле туша единорога. Цверг подбежал к самому юному из помощников повара, пискнул и дернул его за штанину маленькой уродливой ручкой.
- Чего тебе? – нахмурился мальчик. Цверг ловко заполз к нему на плечо и что-то быстро прошептал тому на ухо. Услышанное рассмешило подростка, но затем лицо его прояснилось.
- Значит, говоришь, канарейка? – спросил он. Карлик кивнул. – У моего брата Синеуса есть такая. Досталась в наследство от отца.
Он решительно скинул с пояса фартук и зашагал прочь с кухни.
- Эй, Рюрик, стой! Ты далеко собрался, негодяй? – заорал старший повар-огр.
Однако мальчик ничего не ответил. Он всегда знал, что рожден для чего-то великого.
Похожие статьи:
Рассказы → Портрет (Часть 1)
Рассказы → Последний полет ворона
Рассказы → Потухший костер
Рассказы → Обычное дело
Рассказы → Портрет (Часть 2)
