Изгнанники. Роман. Часть 1. Глава 3-1

Десять-двенадцать дней, не меньше прошло прежде, чем в пещеры вернулось обычное тепло. Так что, совет оставаться там был не совсем удачен. Пока не наступила глубокая ночь, и не пришло время прятаться, те, что захотели остаться, провели время на верхней террасе, ловя тепло с неба, от многоцветных облачных миров, от случайных лучей, пробивавшихся в их надёжно закрытые двери. Остальные разлетелись на Белых Драконах, обдумывать слова высшего дроида наедине, искать подтверждения или опровержения своим мыслям в потоках Впечатлений под синими тучами, под сизыми тучами дождя, или забыться под ними же. Лелий улетел первым. За ним большинство. Индиго остался.
— А почему ты просил про Царя на Троне? — поинтересовалась у него Мурена.
— Ну, я не знаю, — Индиго замялся. — Когда я впервые увидел солнце...
— Чего ты увидел?
— А, ну да… диск этот над горизонтом… я… обалдел просто. А самого дроида, Коронованного я никогда не видел.
— Так это же здорово, — Мурена искренне не понимала в чём интерес. — Не видел, значит, не было причины, твоё счастье.
— Но мне любопытно. С тех пор, как я утратил, стал изгнанником… Кроме того, что нужно, мне ничего не нужно, — Индиго начал запутываться. — Ну, то есть, кроме того, что каждый день нужно… Немного воды, тепла, да и то...
Он помолчал, повертел в руках метёлочку красноватой травы.
— Но только очень красивые вещи, миры, пусть чужие, Впечатления как-то на время дают забыть, забирают всё, все мысли. Вот, например. У Беста Белый дракон сильней моего и быстрей, а мой — красивее! Намного. И я люблю его. Жаль, что они невидимы в покое. Зачем мне быстрый дракон? Куда мне спешить? Я люблю только самые красивые вещи, а он красивее того, что я могу найти, летая на нём...
— Да… — протянула Мурена. — Ты не трус, но и не боец. Не будешь ты мне морским боевым товарищем. Очень разные мы с тобой… — Она отняла травинку и исследовала её с той же тщательностью. — А про Царя-на-Троне… что тебе рассказать? Вопрос твой был дурацкий, звать его незачем. Он, этот дроид, присущ тебе. Ты же не зовёшь телохранителя? Если что, он сам приходит.
— Присущ мне? — Индиго не знал, как спросить по сути.
— Ну да, сказала Мурена. — Он, если так можно выразиться, телохранитель твоего Огненного Круга. Только он не хранит ничего. Он просто утверждает — ты ещё есть. Он — твои жизненные силы. Потому так и бывает, что на фоне, перед лицом смерти ты видишь его лицо. Конечно, оно тебе кажется невыразимо прекрасным! И не удивительно, что в этот миг ты видишь всё разом, все выходы, все возможности… Такой дроид, простейший. Наверняка относится из первой расы к дроиду Тепло.
Она помолчала и добавила минуту спустя:
— Это ведь тот самый дроид, что несёт Восходящего со дна Великого Моря… Ты не знал?
И тут Индиго вспомнил. Изумрудные, сине-зелёные толщи воды, тени огромных рыб и переливы серебристых косяков, подводные травы, лучи скользящие по ним… и шаги, шаги, шаги, не его, чьи— то, качающие его шаги. Этот дроид не плывёт, он идёт, словно по незримой лестнице, мимо всех Чудовищ Моря, унося Восходящего со дна.
 
 
Когда оставшиеся уже ныряли в промёрзшие своды, Индиго обернулся на долину внизу и увидел, как Сонни-сан, отрешённый, неторопливый возвращается по высохшему руслу из подземелий. Чёрный Дракон вёл его, как пастушья собака вела бы стадо, преграждая путь с разных сторон, кроме одной, в нужном направлении. Необычный у него дракон, чёрный, но перламутрово-синий и показывается редко.
— Вот что интересно, — сказал Амарант, тоже заметивший эту картину. — Он каждый раз смывает всё целиком, все Впечатления, дочиста. Никогда не рассказывает об этом. Да и не может рассказать, как? То есть, в памяти, такой, как у нас есть, оно у него не откладывается. И, тем не менее, в следующий раз он делает ровно тоже самое. Почему? Как это желание складывается в нём снова? В каких глубинах что хранится?
Сонни-сан успел подойти к ним за это время, и теперь стоял невдалеке, глядя на вход огромными, тёмными, невидящими глазами, мокрый с ног до головы.
— Он замёрзнет там, — сказал Индиго.
— А ему и не надо внутрь, — отозвался Амарант. — Я согласен с дроидом, и с Муреной, такого никто не тронет. Утром дадим ему что-нибудь для начала. Пусть Лелий даст, если вернётся к утру. У него всегда что-то припасено как раз для таких чудиков, безопасное.
— Безопасное? С трудом представляю опасное Впечатление.
— Да? — Амарант улыбнулся. — Ну-ну… Да и не в этом дело, представь, в нём, совершенно отмытом, пустом — одно только Впечатление, первое, единственное. Грубо говоря, оно должно быть лёгоньким и лежать точно посередине, а то забросит чёрт знает куда.
Индиго ощущал невольную брезгливость, глядя на это отрешённое существо, словно мог заразиться от него или запачкаться.
— А если бы вы не приняли конвенцию, вы бы бросили его или обворовали?
Амарант изумился:
— Кто — вы? Я что ли? Мы тут до тебя вообще-то долго жили, и до этой конвенции. Сонни давно здесь. И никому не пришло в голову… А вот стоит ли приводить новеньких без разбора… для меня лично… — ещё вопрос!..
— Не злись, я сдуру спросил.
— Среди изгнанников хищников нет.
Индиго молчал.
— В конвенции… — Амарант подчеркнул это слово, — попросту перечислено всё сложившееся с ходом времени. А у Беста фантазий — более чем… Для чего самоочевидные вещи закорючками записывать, он один знает.
Они зашли в пещеру. Как же холодно! Злясь дальше, но уже не на Индиго, Амарант продолжил:
— Взял тряпку, понаставил на ней закорючек… Спорю, сам же их и придумал, ни на один из знакомых мне языков они не похожи, и… мне это нравится, все по очереди, глядя на одну закорючку, должны повторять первый пункт, на вторую, второй… Это он так новое Впечатление создаёт. Для грядущих поколений… — и, без паузы, Амарант предложил. — Хочешь участвовать?
— Хочу. Да и надо, наверное. Я ведь её целиком ещё не слышал.
— Ну, так пойдём. Сегодня будет твоя очередь.
Переходя во вторую пещеру, Индиго бросил взгляд туда, где Сонни-сан сидел без движения, тоненьким силуэтом среди заступивших на стражу Чёрных Драконов и ночных облаков.
В холодном зале было непривычно безлюдно.
— Вот тебе смена, — сказал Амарант крепкому белобрысому парню с тряпичным свитком в руках.
— Лады, — отозвался тот. И неожиданно пристально взглянул в глаза Индиго. — Борей, — представился он.
— Индиго.
— Ясно. Садись, — и сам сел рядом.
Перед ними лежала небольшая прямоугольная тряпичка, которую прежде украшали узоры или цветы, но слиняли от времени. Горизонтально, одна над другой шли четыре строчки, а над всеми ними одна загогулина, написанные иссиня-чёрной, расплывшейся краской. Они, и правда, походили больше на орнаменты, чем на отдельные буквы письма. Но за короткое время Индиго успел проникнуться уважением к Бесту, потому смотрел на них безо всякой иронии. Да и Борей тоже. Он ткнул пальцем в верхнюю загогулину и сказал:
— Конвенция.
Взглянул на Индиго.
— Конвенция, — повторил тот.
Палец переместился на верхнюю строчку, и Борей уточнил:
— Смотри на саму строку, когда произносишь.
— Ага.
— Не лгать новоприбывшим.
Индиго повторял:
— Не торговать новоприбывшими… Не использовать новоприбывших… Не изгонять никого без особых причин.
— Всё, — сказал Борей. — Запомнил? Понял? Хочешь повторить?
— Запомнил, — быстро согласился Индиго. — А использовать?.. Ведь раньше написано: не лгать?
— Ну, это когда нарочно. А бывало, приходили с таким количеством своих тараканов… то есть, своих Впечатлений, что использовать их, раз плюнуть, тут и лгать не надо, — объяснил Борей и добавил, — да ещё бывают объединившиеся с дроидом 2-1. Если узнать, что за дроид, из человек верёвки вить можно. Был тут такой один...
— Но почему? — Индиго не слишком задумывался о природе дроидов, однако, на основании того, что знал, подобный расклад никогда не приходил ему в голову. — Почему он не освободился от этого дроида?
 

Похожие статьи:

Рассказы → Последний полет ворона

Рассказы → Портрет (Часть 2)

Рассказы → Обычное дело

Рассказы → Портрет (Часть 1)

Рассказы → Потухший костер