Изгнанники. Роман. Часть 1. Глава 13-5
на личной
Однажды он подошёл к Мурене, поднял с земли блестящий слюдой камешек и положил ей в руку.
— Что это, Сонни? — Мурена подумала, что он только из подземелий, из воды забвения, и плохо соображает.
— Это ключ, Мурена. От мира, где Бест будет жить.
И Сонни-сан рассказал ей про игру. Глаза в глаза, в одном взгляде Мурена поняла все его чувства. О, как она прыгала и кувыркалась, одна под облаками, в беспредельности пыльной сухой травы! Надежда слаще успеха. Как радовалась тому, что выслушала однажды Беста, его утрату! Так начались её полёты за Впечатлениями: Белый Дракон, широкая раковина и пара флаконов для сбора воды, если найденным стоит поделиться, облака и тучи, ливни и грозы, и надежда, распахнутая в спасительный Собственный Мир.
Птичьими переливами входного звонка начался и второй день Беста в Собственном Мире. Что подтолкнуло Мурену сбежать, самый ответственный момент перепоручить другому? Вера в свои силы на последнем этапе покинула её? Как бы то ни было, в итоге на фоне бледно-розовых утренних облаков Бест увидел Амаранта в проёме рамы, за калиткой.
— Приветствую тебя, чистый хозяин Собственного Мира! — Амарант поклонился, сохраняя серьёзную мину.
— Ага, уже. Подкрепление прибыло. Полетели на континент.
— Подожди!
Амарант со спины дракона встал на край рамы, останавливая жестом, словно защищаясь.
— Подожди, ты, видимо не понимаешь… пригласишь зайти? — он перехватил взгляд Беста и слукавил. — Пожалуйста, я никогда не бывал в облачном мире.
— Даже не надейтесь! — Бест поднял и торжественно простёр руку в свои владения. — Заходи.
Амарант шагнул не без трепета и, точно так же, как сам он, замер, остановился, сделав единственный шаг.
— Да… — протянул, помолчав. — Да, вообразить это трудно. Всю совокупность разом, я имею в виду.
— Ага, — Бест понял его состояние.
На полпути к дому обнаружилась скамейка, мудрёная, длинная, с насквозь резной спинкой и, почему-то, восемью ножками. Они сели молчать. Бест не выдержал первый:
— Ну, говори. Ты не на экскурсию пришёл, я вижу.
Солнце, ещё не поднявшееся высоко, пробивало спинку скамьи, отбрасывая тень от неё на дорожку и их две тени. Амарант пяткой рисовал на песке, вытянув свои длинные ноги, не отвечая.
— Затейливая лавочка, — сказал он, наконец. — Муренина работа.
— Здесь всё её работа. А что?
— Да вот, — Амарант повернулся к спинке и провёл пальцем по закруглениям сложного узора под птичьим крылом, над головой оленя, — видишь? Она везде это вплетает, на раме тоже, не замечал? Да, слушай, я извиняюсь за своё недоверие к твоему знанию языков. Я нашёл сразу несколько артефактов, на них был тот, письменный, которым ты конвенцию записал.
— Я, вроде, не обижался. И чего это?
Бест присмотрелся. Вдоль верхнего края повторялись, переплетались, едва различимые в орнаменте буквы М и Б. Он переспросил Амаранта:
— И на раме?
— И на раме, и между птичками на ограде.
— Не заметил.
— Ни фига ты не наблюдательный!
— И что бы это значило?
— Не знаю, может, бим или бом! — предположил Амарант и хмыкнул.
Бест пнул его ногой.
— Вот, кстати, — сказал Амарант, — первый тебе аргумент.
— И последний.
— Бест, теперь серьёзно. Ты говорил с дроидом?
— Да! И если обобщить, он не сказал мне ничего конкретного.
— Пропорция один к нескольким миллионам лет жизни для тебя недостаточно конкретна?
— Плена. Не жизни, а тюрьмы. Да простит меня дроид! Не все могут сидеть взаперти, иначе и хищников бы не существовало. Я не могу. Я помню мир снаружи, каков бы он ни был, но я его помню. Как гонялся над морем… Не в этом дело. Вы избавитесь от этих девятерых. Амарант, вот ты не злой человек, но когда будете, а вы будете, голосовать, скажи, ты выступишь против?
— Нет, — Амарант взглянул на него прямо и весело. — Нет необходимости. Если ты беспокоишься только о новеньких, расслабься, проблема решена.
— Как?
— Тёмный Изумруд Моря!..
— Они с Селеной вернулись?
— Да.
— А подробнее.
— Он спец по подобной гадости. Сказал, медленно распадающаяся тень вымывает Впечатления, затем память, и что снаружи, окрашивает в тёмный цвет. Происходящее враждебно и, вместе с тем, бессмысленно, так представляется раненому. Я не разбираюсь, спроси у него сам подробности. Но девятеро больше не за загородкой, мы сожгли её, они почти в порядке. И, представляешь, Изумруд вернулся с одним нашим! С одним из троих пропавших в той передряге, коллекционером.
— Кто он?! Амарант, кто остался жив?!
— Фанатик.
Бест выдохнул, он хотел услышать это имя.
— Жизнь переменчива, Бест, другой сделал твою работу. Ревнуешь?
— Я очень рад.
— А я в глубокой растерянности. Они не ладят с Громом. Точнее, Гром с ним не ладит, а чёрный парень, кроме Селены, вообще не понятно, замечает ли кого… Мурену разве. Да и просто смешно получается, лидером, во главе группы изгнанников встаёт хозяин, огромный чёрный хищник! Не каждого устроит… Ты лучший, Бест!..
Похожие статьи:
Нет комментариев. Ваш будет первым!
 |
Добавить комментарий |
