Дроиды. Гелиотроп. Роман. Часть 1. Глава 3

01.03
Хозяин подошёл к окну, толкнул стеклянные ставни, откатив их в стороны, тяжёлые, как двери сейфа, и пристально, придирчиво оглядел небо. Стайка Белых Драконов уловила его взгляд, как внезапно вспыхнувшую, зелёную звезду... Помимо белых ящериц, простор свободен отсюда и выше.
Вернувшись к юноше и к столу, Гелиотроп взял тиски-излучатель. Разомкнутая дуга на массивном основании, в разрыве удерживалось требуемое, сейчас ничего. Тиски походили на рога.
– Пободаемся? – хмыкнул юноша-зубр.
– Мууу!..
Гелиотроп приложил ко лбу основание на миг, а после того внезапно, от плеча со вторым, низким «ммму!..» вписал рога в широкий, мохнатый лоб. Как удар в котёл!
Гул ещё раздавался, а голова уже выросла, словно не ударил, а кнопку нажал, видимость переключил с антропоморфной на драконью. Заполонили комнату, пренебрегли её ограниченностью два беспредельных крыла. Крылья сложились назад, в копьё... Длилась всё та же секунда... Гелиотроп летел за окном, оттолкнувшись в прыжке, не успевая отбросить имитационные орбиты формы... Наконечник копья настиг, ударил, но поддел его между лопаток, подбросил и серпантином первой расы унёс выше облачных миров и дроидской сферы, выше горы, откуда проделал Гелиотроп свой путь.
В просторе без цвета, излучение звёзд ощущалось, как ветер, были они идеально круглы, с монеты и блюдца размером. Некому полюбоваться на них. Для одного обыденность, для другого чужеродность. И времени нет. Копьё стало осью, а руки Гелиотропа, правая - в космос, левая - в сторону, добавили недостающие оси трёхмерно-временному пространству... Образовали новое пространство, текущая секунда, наконец, закончилась. Дроиды разлетелись на несколько драконьих корпусов.
В этих пределах они схлестнулись первый раз, в пределах удобных Тропосу. Как тогда, на дроидской войне... С тех пор каждый год. Каждый...


Дроидская война, далёкое прошлое...
В ту пору автономный одиночка, Гелиотроп не был связан никакими узами и обещаниями, беззаботен, весел и зол. И кое-чем до предела выбит из строя. Это кое-что не дроидская война, его личная, его слепая...
Увидев, что ему уже не затормозить перед огромным драконом и вильнуть, места нет, Гелий ускорился. Он ворвался ядром пушечным, пробив драконью грудину сразу до его центральных орбит. Пике, удар камикадзе. Растянулся, собрался. Пробой дракону - ничто, пустяк, но вблизи сердечника очутившись, враг действительно способен уничтожить этого феноменального дракона.
Конструктор во-первых, боец во-вторых, Гелиос не имел ни таких склонностей, ни таких рефлексов. Крутанулся волчком: полный оборот вправо, полтора влево... Разорванная орбита равновесия оказалась, как вожжи в его руке. Не отпуская, вылетел прочь.
Дракону досадно! И чрезвычайно удивительно...
Тропос повторил маневр волчка, но не отнял орбиты, а лишь притянул дроида ближе к скуластой, орлиной морде... Щёлкни клювом, и не одна жалкая, разорванная орбита, а весь кукольный дроид пойдёт в переплавку, найдёт употребление в жарких драконьих недрах! Вожжей не отпускает...
– Клещи заело? – щёлкнул Троп крючковатым клювом.
Светилась хрупкая рука, и в кулаке зажат разорванный эллипс.
– Бросай, дроид, или всё вместе откушу.
«Давай, давай, открой клювик... Посмотрим, что внутри сердечных орбит, а то и моторчик переберём...»
Гелиотроп прицелился к угловой, всегда уязвимой орбите языка. "Если закрутить и порвать эту..." Но Троп не тупо боевая, стратегически-боевая машина. Отследил. Огненный язык изнутри к нёбу прижал, клюв приоткрывая, вулканами оранжевого огня дракон выдохнул через ноздри:
– Джжжех!..
Что на общедраконьем – искажённое «джем!..» Издевательский зов: «Иди сюда!..»
Гелиотроп так и сделал!


Весь немногим больше его клюва, Гелий уплотнился ещё, каплей, излюбленной формой для моделей и меток, ударился в щель клюва и зелёной звездой проскочил забирающие орбиты. Орбиты-мечи, которые на турнирной площади держат в руках. Не над языком, под язык, в клёкот, в нутро... Гелиос устремился к сердечнику по вибрациям, на звук. Он тонок, автономный, он может так. Тропоса обманула его имитация общей формы. Случайный обман.
Когда собрался в шар, его орбиты с драконьими оказались равной плотности. Шар скакал по кругам драконьих орбит, как мячик.
Одни орбиты смотрят вглубь и вглубь забрасывают, другие наоборот. Жар огромный. Вбирающая тьма. Всё горячих цветов...
Белая видимость дракона в свою очередь обманула Гелиоса. Тоже не намеренный обман. Без поверхностных ледяных цветов чешуи Тропос не мог обходиться. Верней, с ним не могли взаимодействовать! И так-то до беспамятства боялись. До онемения при звуках его голоса, а голос ледяными цветами не покроешь, ха-ха, извините!
Устройство же любого дракона чрезвычайно просто. Если прикинуть, между каких орбит мячик скакал: лапа-лапа, хвост, лапа-лапа, нос... Лапы сжаты в кулаки, не вырвешься.
Но Гелиотроп, сверхталантливый, опытный, что немаловажно, конструктор нацелился глубже. Ему надо было не разогнать амплитуду, а притормозить на конкретным месте, на входе к орбитам расщепления, поглощения, к желудку что ли, иными словами.
Он отверг способ, кинуть пару своих малых орбит в качестве пищи, да вслед за ними и проскочить, выбрал более тонкий.
Гелиотроп, вот так, болтаясь туда сюда, смог обнаружить пересечение азимутов внимания – внутренних азимутов между техническими дроидами. В них и канул, они пропустили его. Не сразу, когда внимание всего дракона устремилось наружу. В поле зрения Тропоса попала группа Белых Драконов вдалеке. А поскольку среди них имелся знакомый, возник доминирующий азимут. Миг, но его хватило. Не чтобы «перебрать моторчик», конечно, чтобы оказаться в нём...
Первооткрыватель внутренней, драконьей вселенной... - не обитатель. Почему? Это пустая вселенная. Там не было никого, Гелиоса тоже не было. Этим она и оказалась так хороша для него... Так своевременна... Сверхъестественно, невыразимо. Горячие цвета, сбалансированные другими горячим, за счёт формы, объединившей статику и динамику, без противоречий.
Драконы вылупляются из яиц и навсегда сохраняют форму яйца в форме центральных орбит. Воспроизводят. Дракон так же дик, свободолюбив, как и постоянен. Он постоянен в своей независимости.


Гелиотроп оперировал за работой горячими цветами многократно, дозировано, как с чем-то эффективным и опасным. Обращался с ними как с приправой или взрывчаткой, с чем-то, что должно оттенить, запустить реакцию, катализировать. Отнюдь не с основным материалом, не с фундаментом. И вот он – фундамент...
Пространство горячих цветов...
Доставленное они расщепляют, расщеплённое вбирают... Всё движение вглубь, всё внимание наружу. Внутрь сами на себя отнюдь никогда не смотрят... Гелиос очутился в месте, где нет предпосылки для смотрения внутрь. В сердечнике у Тропоса нет ни его, ни самого Тропоса, ни дроидской войны... Ни главной проблемы - слепого пятна, приближавшегося к Гелиотропу неотвратимо...


Излучающийся Бархатный Неистощимый... Повторяющийся Бледным... Повторяющийся Обратно... Случайный... Из них Случайный – наиболее неуловимый цвет. Краску сделать из него – целая история. Проникающий Смолистый... Желанный... Этот цвет добывают и люди, если точками наносить, он безопасен... Бездну горячих цветов Троп вмещает.
Сердечник, яйцо внутренних орбит.
Используй Гелиотроп более двух временных долек на атаку: вычислить и кануть, он бы погиб над сердечником. Стал топливом для него. Нельзя над сердечником зависать, нельзя в горячие цвета вглядываться. Ни людям, ни дроидам, автономным тоже нельзя. Потому у технарей дроидов очки – частый атрибут!


Что дальше? С выходом та же проблема? Нет. Сердечник, это поглощающие и смотрящие орбиты. Они опасны вблизи, внутри них – жаркое ничто. Место, где всё свершилось. Место великого покоя, потенциальной энергии. Точка старта. Орбиты наружу от сердечника основные функции осуществляют и поддерживают, он же – задаёт.
Планируют, рассчитывают что-либо драконы, к слову, ну, почти буквально, кожей.
И того, выход через глаза. Сквозь оба сразу, по твёрдому азимуту внимания.
Гелиотроп без труда осуществил задуманное и в небе пред драконом возник.
«Не утончаться, не замедляться...» - вертелось в голове важнейшее про горячие цвета, обращение с ними без очков.
Затем лишь вспомнил, напротив кого завис в небе...
Тропос, ошалев от такой наглости и живучести противника, аж залюбовался... Перед ним играла зелёная звезда. Разматывалась, восходила из остаточного флёра горячих цветов. Звезда снимала их вплоть до прежней имитации человеческого облика, и до тех пор, покуда память не вернула Гелиотропа в исходный момент.
Правда, на борьбу он был уже не настроен, конструктор, ошалевший не меньше противника: «Невероятный дракон! Потенциал его трудно охватить...» Гелиотроп оглянулся во времени, на прошедшие мгновения взглянул и вздрогнул: «Слепое пятно!»
Оно было пройдено, год свободы впереди... Какая ирония: перескочил наиболее опасным способом в предельно опасном месте! Перепрыгнул...
Оно и сделалось предметом связи дроидов, их равной-неравной дружбы.


Все эти мысли, как мерцание лазуритового света сначала в зелёной звезде, затем в рыхлом клубке и затем в макушке человека за дымным флёром, Тропос позволил ему продумать...  Щёлкнул клювом... Но уже не поймал!
Гелиос летал, очень быстро переходя меж имитирующими орбитами. Остановись, он упал бы, как материальное тело. Порой так и делал, направляясь вниз. Но это получалось не быстрей, чем наверх. Малые орбиты формируя, он двигался ещё стремительней.
– Фрррах!.. – по-драконьи фыркнул, отклоняясь на месте от щелчка клюва.
Тропос был удивлён ещё и не присвоеньем никакой из его орбит, включая ту, которая побывала вожжами. Она осталась сплетённой на нужном месте, идеально правильно. Конструктор есть конструктор, любовь к порядку! В патовом положении, как успел?! И зачем? Похвалиться, показать своё искусство? Или это попытка его, Тропа переманить на другую сторону?
Он по касательной, слегка принимал участие в их войне. К драконам относясь, разумеется, принимал на их стороне. Но внутренней склонности не испытывал ни к тем, ни к другим. Покосился на растущую вдали белокрылую стаю... Клин... «Собираются. Скоро будут порядок атаки планировать... Если заметят, дроиду швах, а забавный дроид...»
– Джжжех!.. – повторил Троп и перешёл на более отчётливое эсперанто, без драконьего выговора. – Джем, не по росту, а, ты выбрал соперника? И где твоя стая, где ваш фронт?
– Джех! – насмешливо повторил Гелиотроп: «если плохо слышишь, сам подлети ближе». – Я отбился от стаи! Руками устал махать, ездовую ящерицу себе ищу, присматриваю? Ты чей-то?.. Я бы взял!
Троп хрюкнул и разгоготался, как обычный Белый Дракон! «Нагл, быстр, на язык остёр! Фигулинка дерзкая, не крупней иероглифа!..» А ведь в итоге, как Гелиотроп сказал, так и вышло!.. Когда примирились, начали обустраивать сферу людей, обнаружили, что ответственны за смежное.
Пока – разбежались. Троп его отпустил и направился к белой стае, а Гелий - в необщую форму и прочь. Хватит на сегодня. В растерянности и облегчении: проскочил...


Слепое пятно проскочил... Неистощимый Бархатный отпечатком длился в нём тёплым отпечатком блаженства, заставляя тише кружить широко развернувшиеся орбиты... «Теперь через год...» Для дроида это: и через миг, и спустя вечность, и то, и то.
«Как высшие справляются? - заново недоумевал он. - Те, что без антагониста и не при троне, как?»
Никак. Пролетали, проскакивали. Обыкновенно без последствий. Редко - с катастрофическими последствиями. Если недоброжелатель, приготовившись загодя, использовал этот момент уязвимости.
Высшие дроиды легко проходили слепое пятно. Он - Гелий - не мог. Не мог!
Ему, автономному, непременно требовалось оказаться на эти несколько жалких минут в пределах какой-то жёсткой структуры. В пределах чужих орбит, превосходящих его собственные. Но нет таковых для автономного! Нету!
В предыдущий раз, это были орбиты Юлы, ещё распределяющие слоями плазму Кроноса, ныне закончившего своё существование. Вобрали, распределили... Больше подобное невозможно.
Есть равный Гелиосу, братишка... Есть Белые Драконы... Тоже вровень за счёт вторичных моментов, с плотностью связанных. Они вроде марли, крепкой, но сетчатой. А Тропос оказался не из белок...
Для спасения от слепого пятна подошло бы семейство, трон.
Нереально, у конструктора не бывает трона, это его суть, его воля.
У братишки Августейшего трон есть. Как прежде справлялся, Гелий знал. Незачем об этом. Видел случайно. И слышал... Хорошо, что семейство досталось братишке, что это больше не повторится.


Автономный дроид – потомок машин. Разумных, неавтономных машин. Он не может броситься в слепое пятно. Он должен видеть, твёрдо знать, куда и каким выйдет из него. Фундаментальное противоречие. Без Кроноса нет такой возможности.
Начальные порывы Гелиотропа к спасению были судорожны и хаотичны, как человеческие.
Он окружил себя Черными Драконами, подчинил их сходу, холодный дроид – тёплых драконов, носителей приютивших его в чужом сердечнике горячих цветов. Знал, что не поможет. Не помогло. Весь их круг мал для него. Феноменальный боевой строй Чёрных Драконов Стена – рыхл для него. Нет опоры. Лишь Троп, Тропос... Проносящийся иногда в космическом бесцветном мраке, над верхушкой Юлы. Белые Драконы уже вышли из войны, но не заключили пока договорённостей со второй расой. К себе Тропоса не зазывали. А гиганта, вольного в космосе, тянуло на землю...


Год спустя на устоявшейся траектории Гелий поджидал Тропа за минуту до слепого пятна.
Неопределённый статус у дракона... Орбита низкая... Всё неопределённо...
Гелий бросил ему вызов хлёсткий, внезапный. Безосновательный вообще. Озаботился только отсутствием свидетелей! Прекращения в позоре побоялся, больше ничего!
Троп едва не стал его прекращением тогда, едва не разбил до пыльной россыпи огоньков.
Троп наблюдал, как структурированность тронов и сферы в целом растёт день ото дня. Рамки растут, пределы образуются и сужаются... Он больше не шутил и не промахивался. Хвостом мог разбить.
Кольцами обвил Гелия, коконом скрыл... Когда же оказалось кольцо под ногами, кольцо над головой, когда стало жарко и всё равно, по гудению сердечника, по уже известному азимуту пройдя, Гелий снова оказался в горячих: в Бархатном, в Уходящем, в Смолистом текучем...
Превосходна пластичная структура дракона... Взаимопроникновение центра и периферии за счёт одних лишь изгибов тела...
Гелия не было, были горячие цвета, и слепое пятно шло...
Тропос развил опустевшие кольца, остановился... Выпустил зелёную звезду из подозрительно прищуренных глаз.
 

Похожие статьи:

Рассказы → Портрет (Часть 1)

Рассказы → Последний полет ворона

Рассказы → Потухший костер

Рассказы → Портрет (Часть 2)

Рассказы → Обычное дело