Гоблин. Часть 3. Кобольд

Кобольд

15.08.2010

1

Не знаю как у других сталкеров, а у меня перед броском через периметр всегда начинается некоторый мандраж. Чтобы унять внутреннюю дрожь, я обычно делаю несколько дыхательных упражнений — просто стараюсь медленно, но глубоко дышать. Когда исчезает дрожь в руках, я начинаю чувствовать каждую мышцу своего тела, зрение и слух резко обостряются. Даже запахи в такие моменты я воспринимаю по-другому. Но на этот раз, выход из зоны отчуждения был настолько хорошо проплачен Андреем, что мы свободно, прогулочным шагом, вышли через пустой КПП. Никто нас не остановил и не окликнул. В теле чувствовался переизбыток адреналина. Суставы ныли, а мышцы болели, но это лучше, чем ползти под колючей проволокой под разрывы гранат и свист пуль.

Андрей — это мой старинный друг, бывший сталкер по кличке Бритва, а сейчас куратор южного направления. Курирует деятельность таких же курьеров, как я, занимающихся переброской в зону оружия, боеприпасов, ну и всего прочего, а главное, выносом из зоны артефактов.

Пройдя через КПП и небольшой лесок, мы вышли к машине, в которой нас ожидал Андрей. Мы – это я, Сергей, бывший вольный сталкер по кличке Бирюк, а ныне курьер, и Тедерик – кобольд, а если быть более точным – Дварф. С Теди я познакомился благодаря папе Корло. Падре Карло, он же Николас Ёган – «русский» немец. Его предки жили на Украине более трехсот лет. Во время войны, Николас был увезён в Германию. Потом попал к французским партизанам, воевал с фашистами во Франции и Италии. После войны стал монахом иезуитом и всю жизнь проработал библиотекарем в Ватикане. Под старость лет, умирать папа Карло решил на родине. Не спросясь разрешения у Папы Римского, папа Карло прибыл в Литву. Нелегально преодолев ещё две границы, он добрался до тридцатикилометровой зоны отчуждения Чернобыля. На мое счастье, он появился в зоне вовремя и спас меня от бандитов. Потом я сопровождал папу Карло через всю зону до его родного села. Там-то мы и встретили друга детства папы Карло – кобольда Тедерика. Кстати, о существовании в зоне злобного мутанта карлика из легенд и баек известно всем сталкерам зоны. Он проходит под прозвищем Бюрер. Конечно, «с первого взгляда он некрасив, а со второго безобразен», рост — метр двадцать, вечно прищуренные непропорционально крупные глаза, удлиненные волосатые уши, крючковатый нос, рот от уха до уха с заостренными бклыми зубами. Но Теди оказался совсем не злобным, юморной такой паренек, паренек по меркам кобольдов, конечно, просто юмор у него своеобразный. Падре говорил, что по одной из версий, название «кобольд» произошло от греческого kobolos – хулиган.

Но всё это было вчера, а сегодня мы расположились в загородном особняке, на окраине городка Иванков. Этот особняк является базой, перевалочным пунктом для курьеров. Теди поместили на втором этаже, обложили его дистанционными пультами управления от кондиционера, телевизора и прочих бытовых приборов – пусть наслаждается благами цивилизации. А сами с банками пива устроились в холле — надо обсудить план дальнейших действий.

— И что ты обещал падре? — спросил меня Андрей.

— Видишь ли, Андрюха, Теди уже восемьдесят пять лет, он почти достиг половой зрелости для Дварфа. Ему уже пора женится, и плодить новых принцев. Я обещал папе Карло, что отвезу его к соплеменницам.

— Ну, и что ты колотишься? Давай поместим его фото на какой-нибудь сайт знакомств.

— Перестань пороть чушь!

— А что? Молодой принц Тедерик, как его там, Аурванг четвертый, желает познакомиться с состоятельной дамой без вредных привычек для создания крепкой королевской семьи.

— Андрей, перестань! Если дамы увидят его фото, то мы его не только не женим, мы его потом и в зоопарк не сдадим — никто не позволит пугать маленьких детей такой образиной.

— Вот тут ты не прав, друг. Обеспеченные дамы за титул принцессы его у нас с руками оторвут. Ведь с монографией падре и со своими шестипалыми ногами, он легко докажет, что он принц старейшего королевского дома Европы. Или давай зарегистрируем его на сайте «Одноклассников», глядишь, его соплеменники сами найдутся.

— Его соплеменники веками скрывают свое существование. Не будем подставлять Теди, а то соплеменники его действительно найдут и грохнут.

— Сергей, так куда ты должен доставить Теди?

— Падре назвал несколько наиболее вероятных мест, где Дварфы могли сохраниться. Первое в списке — это горы в Шотландии. Речь идет о Пиктах. Собственно к Пиктам кобольды никакого отношения не имеют. Древнее население Шотландии это независимые племена Пиктов и Скоттов, успешно противостоявшие Римлянам, а позже и Англам. Пикты главенствовали, и часто законы Пиктов распространялась на Скоттов, и над Скотами правили Пиктские короли. Но в конечном итоге, Скотты выиграли демографическую битву и ассимилировали Пиктов. От самих пиктов почти ничего не осталось, пожалуй, что только некоторые руины и длинный список их королей. Так вот, когда Пиктов не стало, Пиктами стали называть маленький народец, живущий в труднодоступных горных областях Шотландии, то бишь кобольдов, перебравшихся сюда в период их великого раскола. Кобольдам было плевать, как их называют люди. Ну Пикты так Пикты. Они-то знали, что на самом деле они Дварфы. Это было хорошее время для кобольдов. Постоянная междоусобица между людскими кланами, племенами и государствами их не касалась. Некоторые семьи кобольдов даже стали жить на поверхности, а не только в шахтах и пещерах. Они, конечно, платили дань местным лордам золотом и драгоценными камнями, но это была мелочь по сравнению с теневым торговым оборотом между кобольдами и людьми. Но времена меняются. Скотты набрали силу и даже посадили своего короля на Английский престол. Чтобы удержать власть, нужны были деньги и кобольдов, будем называть их дальше Пиктами, обложили непомерным налогом. Пикты платить отказались. Тогда всех наземных пиктов истребили, а их богатства разграбили. Но как я уже говорил, времена меняются. Награбленные деньги были проедены и пропиты, а к власти в Англии пришли завоеватели – норманны. Шотландские бароны и лорды захудали. Тогда и пришло время союза. Подземным Пиктским правителям удалось договориться с главарями Шотландских кланов о тайном союзе. Пикты платили тайную дань, а Шотландские бароны предоставляли им, как сейчас принято говорить, «Оффшорные зоны». На деньги Пиктов бароны и лорды и смогли отстроить себе замки. Кроме того, легенды о бессмертных являются дополнительным доказательством того, что падре прав. Пикты на свои сокровища покупали не только «дружбу» баронов и лордов, но и «любовь» людских женщин. В результате, время от времени, на свет появлялись полукровки, которые от обычных людей отличались только крепким здоровьем и долголетием. Кроме того, они обладали исключительной живучестью, убить их было не так-то просто. Отсюда и суеверия, что убить их можно было, только отрезав им голову.

— Ладно, я понял. Но как тебе могут помочь эти Шотландские замки?

— К этим замкам Пикты часто прокладывали подземные туннели для тайных встреч с владыками шотландских кланов. Падре мне показывал иллюстрации из своей монографии о кланах Дварфов, надписи и рисунки, вырезанные на камнях в подвалах этих замков. Он утверждал, что это шифрованные рунические инструкции для открытия проходов к Дварфам. Если Теди их увидит, то он их прочтет, принц всё-таки.

— И как ты собираешься туда Теди переправить?

— Есть два варианта — на машине или морем. Самолётом или поездом такого «красавца» не переправить. Думаю, всё же, легче морем, через Клайпеду или Одессу. Падре отдал мне свой итальянский паспорт, можно переклеить фотографию падре на фото Теди и подделать печать. Через Литву быстрей, но тут есть проблема – падре опасается спецслужб.

— Каких спецслужб?

— Ватиканских, конечно! Представь, пропал Ватиканский библиотекарь. Спецслужбы проведут расследование, в том числе и бухгалтерское. Обнаружат пропажу секретного счета. А деньги для церкви – это святое! Ватиканская разведка начнет рыть землю. Пусть они не отследят деньги, падре уверяет, что деньги досконально отмыты. Но всё равно, они узнают, что падре въехал в Литву по шенгенской визе. В Литве может быть засада, и мы с Теди и паспортом на имя папы Карло, попадем в лапы спецслужб.

— Тогда лучше через Одессу, нанять яхту и двинуть через Босфор вокруг Европы.

— Тоже сомнительный вариант. Падре пересек Белорусско-Литовскую границу нелегально. Также нелегально он перебрался и на Украину. Официально вывезти Теди по паспорту Папы Карло без пограничных отметок не получится. Надо договариваться с турецкими или хорватскими контрабандистами. Может, проще договорится с поляками, и вывезти его на машине?

— Слушай, а как ему удалось преодолеть все пограничные посты и заслоны?

— Не забывай, папа Карло был партизаном, снайпером. Воевал с альпийскими стрелками, а это большая школа. Кроме того, падре прошел подготовку в Ватиканском «Руссикуме», а это центр для подготовки папских шпионов и диверсантов. Так что папа Карло – тертый орешек. Он прошел в зону хорошо вооруженный – винторез и пистолеты. Прошел не один, а с собакой. Собака, правда, мелкая – такс, но умница необыкновенная и не по росту бесстрашная. В свои восемьдесят четыре года падре сохранил ясный ум, верный глаз и твердую руку, ты бы видел, как он стреляет. Я подозреваю, что в жилах папы Карло есть примесь крови кобольдов.

— А ещё варианты папа Карло предлагал?

— Да, окрестности горы Монте-Визо. Но тоже, не сахарный вариант. Если там кобольды и всё ещё есть, то они здорово замаскировались. Местное население их сильно прикрывает. Там сплошные горнолыжные курорты. Чтобы найти выход к Дварфам, надо предъявить Теди и пообщаться с местным населением. Говорят там на итальянском и французском, а мы с Теди владеем только русским и немецким, и то по раздельности.

— Это все варианты, предложенные папой Карло?

— Не все, но остальные — это наиболее мутные варианты. Это белые пигмеи центральной Африки – гора Джомолунгма, юг Камеруна, север Габона и Конго. И ещё Стуканцы, на севере Пермского края России.

— Ну-ка, ну-ка, подробнее!

— Да, нет! Пигмеи — это тухлый вариант. Падре рассказывал, что кобольды были высокотехнологической нацией, что паровые машины у них появились раньше, чем у людей. А пигмеи бегают голые с палками и копьями по склонам Джомолунгмы. Не думаю, чтобы у них в пещерах были бы паровые машины.

— Я не о пигмеях, я о стуканцах.

— По словам падре, термин «Стуканцы» возник в Корнуольском фольклоре. Стуканцы — это горные кобольды, искусные рудокопы. По преданиям, если кто-то из людей придется стуканцам по нраву, они подскажут, где стоит копать. С помощью стуканцов многие рудокопы находили богатые жилы. Кроме того, стуканцы предупреждают об опасности — принимаются стучать дробно, вразнобой, отсюда и название.

— Где Корнуол, а где Урал! — возразил Андрей.

— Падре рассказывал, что кобольды во времена великого раскола добрались аж до Уральских гор. Информация о них весьма скудная. То, что они там были, нашло отражение в уральских народных преданиях и сказках. Ты читал Бажова, «Хозяйка медной горы» — так вот, это оттуда.

— Постой, «Хозяйка медной горы» была красавица!

— Э, это в варианте Бажова она была красавица! Падре рассказывал, что имеются записи сказок других этнографов. Так, согласно этим записям, «Хозяйка медной горы» — это королева стуканцов, карлица страшного вида, как, впрочем, и сами стуканцы. Так вот, стуканцы крали для своей королевы красивых молодых парней. Конечно, королева хорошо платила золотом и драгоценными камнями, если молодые люди соглашались быть её любовниками, и даже некоторых отпускала обратно, под подписку о неразглашении. Если же они не соглашались, то так до конца своих дней те и горбатились в подземных рудниках.

— И что? Предполагается, со сборников сказок, двинуться по излюбленным местам Бажова, в поисках каких-то стуканцов?

— Нет, падре нарыл совершенно конкретную информацию. Но немцы пробовали – у них ничего не получилось!

— Опять – «кино и немцы»! Говори яснее!

— Ну, в тридцать девятом году фашистская Германия захватила Бельгию. Немцы получили доступ к частным архивам некоторых бельгийских компаний, которые до революции семнадцатого года работали на северном Урале. Немцев интересовали богатства Урала, ведь они надеялись туда дойти. Так вот, некоторая Бельгийская компания имела концессию на разработку недр в верховьях реки Вишера, которая находится в Пермском крае, теперешней Российской федерации. Официально Бельгийцы добывали там железную руду, и они её действительно добывали, но на самом деле мыли золото. Они заливали золото в чугунные колокола и гнали их в Бельгию под видом чугунных болванок. В 1910 Царское правительство не продлило бельгийцам концессию. Бельгийцы были вынуждены уйти. Но уходя, они демонтировали железную дорогу, а здания и сооружения – взорвали. Мол, не нам, так и никому. Но немцы надыбали черные бухгалтерские книги Бельгийцев, по которым выходило, что оборудование и технику Бельгийцы запродали каким-то местным «стуканцам» за неграненые алмазы. Информация о «стуканцах» заинтересовала немецкую организацию «Аненербе» больше, чем информация об алмазах Урала. Дело в том, что верхушка фашистов была сплошь мистиками, и они верили, что кобольды существуют, а кобольды — это ключ к долголетию, природному электричеству и рунной магии. Кстати сказать, Аненербе — «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков» вплотную занималось оккультизмом. Они прошарили весь Египет и Тибет в поисках артефактов минувших цивилизаций. Они даже во время войны вели раскопки в Крыму, искали древние городища королевства Готов.

— А причем тут немцы и Урал?

— Так вот, падре нашел в немецких архивах, захваченных американцами, просьбу к Отто Скорцени, он тогда возглавлял разведшколу «Цеппелин», от организации Аненербе, послать разведывательно-диверсионную группу на северный Урал. Падре раскопал, что такая группа была создана и отправлена. 17 февраля 1944 года в окрестностях поселка Сюзьва в ночное время с самолета дальней авиации «Хейнкель-111» немцами был выброшен диверсионный отряд под кодовым названием «Ульм». Далее, уже из советских источников, падре узнал, что из семи высадившихся диверсантов четверо были немцами или белоэмигрантами. Остальные три человека, были русскими, бывшими военнопленными. Группа «Ульм» продержалась в Пермских лесах до июня того же года. Чем они занимались в Пермской тайге, что искали — неизвестно. Только за почти пять месяцев ни одной диверсии они так и не совершили. Все немцы из этой группы погибли, оставшиеся трое русских сдались властям 6 июня. Внятных объяснений целей поисков они дать не могли. Официально была принята версия о том, что группа «Ульм» искала площадку для секретного аэродрома немцев. В этот период разведшкола «Цеппелин» готовила масштабный десант на Урал. Но падре считает, что группа, используя Бельгийские карты, искала стуканцов. Пусть даже и так, но соваться в Пермские леса, я думаю, не стоит, либо стуканцов там нет, либо тамошние кобольды весьма опасны. Не они ли перебили половину группы «Ульм»? Кроме того, у нас с Теди нет Бельгийских карт. Падре, правда, назвал два ориентира – это гора Саклаимсори и гора Оттортен.

— Они там есть, я их сам видел! Только они там называются таёжными демонами или Менквы, — сказал Андрей.

— Что, как видел? – я опешил.

— Своими глазами. Я родом из-под Сюзьвы, а свой первый срок тянул в лагере в верховьях Вишеры. Однажды на лесоповале мы с напарником углубились в тайгу далеко от остальных. Тогда-то я их и увидел! Трое маленьких горбатых старичков вышло из бурелома на берегу безымянной речушки и двинулось в распадок. Я показал на них своему напарнику. Тот, манси по национальности, страшно испугался, бросил пилу и побежал в противоположную от распадка сторону. А эта троица нырнула в распадок и растворилась в тумане. Тогда-то я и догадался, что это не горбы у них были, а рюкзаки. Позже, когда моего напарника выпустили из карцера, куда он попал за то, что он самовольно бросил работу, он мне и рассказал, что это таёжные демоны, Менквы. Я тогда ещё посмеялся над ним – где это видано, чтобы демоны разгуливали с рюкзаками. Я всё тогда списал на искажение от колебаний разогретого воздуха, а эта троица – обычные геологи. Но теперь, после твоих рассказов, я понимаю, что видел кобольдов. Кстати, знаешь, как с мансийского переводится Саклаимсори-Сяхль – «Гора-у-Седловины-где-были-Рассыпаны-Бусы». Эта гора является истоком реки Вишера, очень богатое место на золото и другие руды. Но места там дикие, труднопроходимые и безлюдные. А вот гора Оттортен с мансийского переводится как «Не ходи туда». А недалеко от неё есть знаменитая гора с названием Холат-Сяхль — «Гора мертвецов». Местные в те места не суются, а геологи и туристы, с определенной периодичностью, погибают.

— Значит, Шотландские замки отпадают. Придется идти к «Не ходи туда»,- я сидел, ошарашенный словами Андрея.

— Знаешь что, Серёга, я поеду с вами, — сказал после минутного молчания Андрей, — Я как попал по молодости в зону, так из зон почти не вылезал. Сначала это были обычные зоны, а потом вот эта, Чернобыльская. Я столько лет не был дома, а у меня там ещё сеструха живая, да и на могилку к матери надо сходить.

— А тебя отпустят? – обрадовано, с надеждой спросил я.

— Возьму отпуск, после такой удачной операции – обязательно отпустят. А тебе и отпрашиваться не придется – доложу в конторе, что ты тяжело ранен, отлёживаешься в зоне. Давай подумаем, что нам понадобится. До порогов в верховьях реки Вишера можно добраться по старой старательской дороге. Значит, нужен хороший внедорожник с грузовым кузовом. Потом, катамаран с подвесным мотором, ну и всякое альпинистское снаряжение.

— Андрей, вот возьми карточку падре, снимешь деньги. На ней около миллиона евро. Половина, естественно, твоя.

— Да, однако, богатенький «буратино» у нашего папы Карло! А мы с тобой навроде лисы Алисы и кота Базилио, пытаемся выманить у него миллион «сольдо», завезя его в страну «стуканцов».

— И в мыслях не держи в чем-нибудь обмануть Теди, он читает мысли. И ещё, не надо мысленно называть его «уродом». Его это пока забавляет, но, если он рассердится, то может сделать очень больно. Он может генерировать электрические разряды такой мощности, что природные шаровые молнии пред ними бледнеют. Называй его лучше кобольдом или гоблином.

— А «Во блином» его можно называть?

— Не советую. Давай подумаем, как мы повезем Теди?

— Как богатого итальянского туриста, инвалида. Инвалидная коляска, шотландский плед. На голову ему бейсболку и темные солнцезащитные очки, и обязательно на пузо хороший фотоаппарат или камеру. Ты будешь изображать водителя, а я секьюрити.

— Тогда желательно джип с российскими номерами.

— Хороший джип подберу в Калининграде, там такого добра достаточно. А вот номера всё же лучше сделать украинские. Надо провести машину по всем базам данных, лишние неприятности с ГИБДД нам в дороге не нужны. Конечно, российские номера были бы лучше, но на то, чтобы всё оформить, ушло бы слишком много времени.

— Согласен. А как с документами для Теди?

— Мне надо съездить в Минск в контору для доклада. Оттуда смотаюсь в Вильнюс, попробую купить у погранцов штамп в паспорт о пересечении Литовско-Белорусской границы. Дальше уже будет проще.

— Хорошо. Кстати, сними деньги с карточки падре там. Только сними все разом и переложи в другой банк. Падре говорил, деньги чистые, но береженого бог бережет.

— Сделаю, а в Минске перекину ещё раз.

— А если с Литовскими погранцами договориться не удастся?

— Ну, тогда скопируем штемпель с моего паспорта и изготовим «живую» печать, специалисты у нас есть. Всё равно карточку падре в его паспорте надо переклеивать.

— Ну, вроде всё, давай выпьем чего покрепче за успех безнадежного дела!

— Серега, типун тебе на язык. А выпить, давай выпьем. Теди позовем?

— Нет, молод ещё, пить со взрослыми.

2

От Андрея не было ни слуху ни духу три недели. За это время Теди освоил интернет и вел обширную переписку на немецких порталах. Опасаясь, чтобы Теди не нагородил глупостей, я обзавелся русско-немецким разговорником. Лучше бы наоборот, но в этом городишке мне такой достать не удалось. И все же я с тал лучше понимать Теди. Он освоил русские «да» и «нет», а вместо «нихт ферштейн», стал произносить «моя твоя ни хрена не понимайт».

Андрей приехал на могучем джипе «Нисан» рано утром. Кузов джипа, затянутый тентом, был изрядно забит оборудованием. Я открыл ворота, и Андрей загнал джип вначале во двор, а потом и в гараж. Молча пожав руки друг другу, мы прошли в холл особняка. Расселись возле бара.

— Ну что, Андрюха, деньги на карточке падре были?

— Были, только не около миллиона евро, — Андрей сделал эффектную паузу, надолго приложившись к банке пива, — А чуть больше миллиона – накапали проценты. Я успешно их перебросил через три банка.

Андрей открыл барсетку и извлёк пачку документов.

— Так, вот, возьми. Нет, это мой паспорт на имя Андрея Ивановича Бритвы. А вот и твой – Сергей Степанович Бирюков. Держи, заучи данные паспорта на память. А это паспорт для Теди – Николо Джованни, посмотри, какой красавец.

— Ну зачем ты наши кликухи в фамилии обратил, что фантазии не хватило?

— Фантазии — это, брат, по твоей части, а я человек дела – всё провернул в лучшем виде. Кроме того, наши Чернобыльские клички для внешнего мира ничего не значат. Ты, для внутренних органов России, — человек-инкогнито — малопримечательный гражданин Украины. А я прохожу там по дактилоскопическим картам и картотекам как Спикер.

— Почему Спикер?

— Я вырос вблизи колонии-поселения и без пики, то бишь ножа, из дома вообще не выходил.

— Что с отпуском?

— Порядок, три недели, согласно трудовому кодексу.

— С каких это пор наша контора придерживается трудового кодекса? А если и так, тогда где же надбавка за вредность?

— Э, это у тебя может быть надбавка за вредность, а я у них прохожу как офисный работник. У тебя как дела, Теди по-русски заговорил?

— И да, и нет. И на этом почти всё. Ему некогда изучать язык, он сутками напролет висит в интернете, в немецких чатах. Или бьётся в онлайн-игры против эльфов, за гоблинов, конечно. Я боюсь, что у него разовьется интернет-зависимость.

— Это возрастное, это пройдет.

— А у меня плохие новости. Я тут сам полазил в интернете. Так теперь Пермский край – Мекка для всевозможных туристов. По Вишере сплавляются водники и байдарочники. На гору Саклаимсори ходят экстремалы. А к горе Оттортен проложен специальный маршрут для любителей уфологии, возят их из Перми на гидросамолете.

— Вот и хорошо, наше путешествие не вызовет лишних вопросов.

— Ну да. А Теди у нас будет инвалидом-экстремалом!

— А что? Иностранцы – они все чокнутые!

Тут раздался дробный стук, я мельком подумал — вот, оно — «стуканцы» нас сами нашли. Нет, это Теди, стуча голыми пятками по лестнице, скатился со второго этажа. На нем обрезанная Андреева пижама, дурацкий ночной колпачок, сшитый Теди из обрезков пижамы, и неизменный шмайсер через плечо. Теди быстро лопочет, жестикулируя пальцами. Мы вскочили.

— Сергей, что он говорит?

— Подожди, сейчас, сейчас. Так, десять людей. Десять нехороших людей. С оружием. Прячутся возле забора особняка, — начал переводить я, следя за знаками рук Теди.

— Теди, ты их видел, кто они такие? — спросил Андрей

— Нет, Теди их не видел. Он их чувствует. Кто они не знает, — перевел я.

— Ах ты, черт! Значит, Ватиканские спецслужбы всё же отследили деньги! Проследили за мной и пришли сюда. Натравили на нас интерпол или спецназ. Местные спецслужбы в закрытый поселок сунуться бы не решились, — Андрей нажал кнопку на пульте охраны — на окна и двери опустились металлические решетки.

— Теди, дуй наверх, забейся там в какой-нибудь темный угол и сиди тихо-тихо – не лезь под пули. А шмайсер отдай мне.

Теди неохотно отдал мне шмайсер и побежал вверх по лестнице. Андрей отодвинул картину на стене и вынул пулемет и пистолеты. Сработала сигнализация. Мы глянули сквозь щели жалюзи. Один за другим через забор перепрыгивали военные в черной униформе в бронежилетах и касках, с короткими штурмовыми автоматами. На лицах дыхательные маски противогазов.

— Серега, дела наши плохи, нас будут выкуривать газом. Достань противогазы, и пойдем на второй этаж – здесь мы их не удержим.

— А на втором этаже мы их удержим?

— Нет, но продержимся дольше!

— Мы кинулись на второй этаж. Там царил полумрак, жалюзи на окнах опущены. Теди нигде не было. Сергей пододвинул кресло к окну, облокотил на него пулемет и высунул дуло пулемета сквозь жалюзи. Я со шмайсером прижался к простенку между окнами. Мы наблюдаем в щели за действиями военных. Между тем, военные вели себя как-то странно, вместо того чтобы окружать наш особняк, они стали перемещаться к забору соседнего особняка и там рассредоточиваться. Заработал матюгальник с призывами не оказывать сопротивления наркоконтролю, военные стали перепрыгивать во двор соседнего особняка.

— Фух-х, Серега, похоже, сегодня спецназ пришел не по наши души. А где Теди?

Я осмотрелся, Теди нигде не было. Я испугался.

— Серёга, похоже, Теди спрыгнул в сад. Как глупо всё получилось — сейчас он там из военных «Хот-Догов» наделает!

— Не говори глупостей, как безоружный карлик может справиться с целой оравой военных!

— Может, ещё как может, ты не видел его в деле!

Тут в комнате стало немного светлее и из сумрака пустого угла вышел улыбающийся Теди.

— Теди, вот ты скотина, зачем так пугать! Ах, прости, я же сам велел тебе спрятаться в темном углу так, чтобы тебя не было видно.

3

Подъезжаем к городу Игра. До Перми осталось всего ничего – два лаптя по карте. Лето выдалось жаркое. С левой стороны горит сухая трава на откосах дороги. Сизый дым застилает дорогу. Впереди блок пост ГИБДД. Упитанный гаишник, зажимая нос платком, машет палкой – прижаться к обочине и остановиться. Ого, судя по звездочкам – капитан! За что ж его так, бедолагу, в такое пекло и еще в выходной день. Или, наоборот, в отпуск вышел на подработку. Кондиционер в машине и так еле справляется с гарью, а тут ещё придется открывать окно. Стал притормаживать, нарочно протянув машину подальше, пусть капитан пройдется. Остановился возле второго гаишника. Этот, бедный, вообще в бронежилете, в каске и с автоматом. Капитан медленно, вразвалочку подошел к машине, я слегка приоткрыл окно.

— Чем могу помочь, офицер?

— Капитан Козлов, ваши документы – капитан лениво постукивает полосатой палкой себя по ляжке.

— Простите, не понял? Капитан кого? – глазки капитана злобно блеснули. Ох, напрасно я так глупо пошутил!

— Ваши документы!

Я открыл окно шире и подал документы. Сизый дым стал заползать в окно. Капитан стал листать книжицу с правами, страховками и прочими документами. Видно, не найдя ничего незаконного, защитник закона двинулся вокруг джипа. Обойдя его кругом, капитан сказал:

— Так, так, нарушаем, значит. Почему на машине галогенные фары?

— Командир, фары, вообще-то, ксеноновые, и к тому же штатные. Правила РФ разрешают использовать машины в штатной комплектации с ксеноновые фарами, – едкий дым начал есть глаза.

— Так, так. Куда направляетесь?

— В Пермь, Вишерский заказник.

— Так, так, охотники, значит. И оружие имеется?

— И оружие и разрешения на него, — вот же сволочь, долго он нас ещё будет тут мурыжить. Затылком почувствовал, что Теди начинает злиться. Только бы он не выкинул какую-нибудь штуку.

— Так, так, — капитан, листая книжицу с документами, пошел в обход джипа в другую сторону. По ходу движения капитан старается заглянуть под брезент кузова.

Капитан обошел джип и снова подошел к окну.

— А в салоне у вас кто? — капитан заглянул в салон через моё плечо, — Ого, какая крупная у вас собака.

Я оглянулся, действительно, на заднем сиденье сидела, оскалившись и рыча, немецкая овчарка. Ну, Теди, блин, дает! Опять навел морок! Вижу, Андрей оглянулся и дернул плечом. Наверно, проверяет на месте ли пистолет в наплечной кобуре под курткой. Только бы он не открыл пальбу, с него станется! Да и Теди может выкинуть какой-нибудь фортель, например, войдя в образ, тяпнуть гаишника за палец.

— Твою мать, Бюрер, фу! – сказал я, повернув голову в салон, и, стараясь успокоить Андрея, положил руку на его колено.

— Собака у вас какая-то агрессивная. А ветеринарный паспорт на неё имеется? – спросил капитан.

— А как же? — я демонстративно вынул из нагрудного кармана тысячерублевую купюру, вложил её в свой паспорт и протянул его капитану.

Капитан перелистнул мой паспорт и протянул документы мне.

— Счастливого пути.

Я завел двигатель и медленно тронул машину. Посмотрел свой паспорт, купюры не было. Вот же фокусник, просто Акопян, как ловко вынул купюру, я смотрел за его руками, но как он это сделал, не заметил.

— Андрюха, что это было? Начальник устроил подчиненным мастер-класс, по работе на дороге!

— Сергей, посмотри в зеркало заднего вида.

— Да видел я! Теди опять чудит – фулюган!

— Нет, ты глянь на машину, что остановилась за нами на посту.

— И что?

— Я её уже несколько раз видел. По-моему, этот «Фольксваген» идет за нами от самой Российской границы.

— Не может быть! Ты думаешь, нас пасут?

— Не знаю. Давай проверим, сверни на какой-нибудь проселок.

Как назло, никаких проселков не было. Наконец я увидел знак «Место отдыха» и стрелку — пятьдесят метров вправо. Я сбавил скорость и свернул на бетонную дорожку. Остановил машину на площадке, выбрав тенёк от деревьев. Мы с Андреем вышли из машины, наблюдаем за дорогой. Через пять минут «Фольксваген» проехал мимо. Я достал из кармана пистолет, поставил его на предохранитель и  убрал в кобуру.

— Андрюха, расслабься. Показалось. Ну что, поедем дальше?

— Давай ещё немного подождем, — Андрей вынул сигареты, и мы закурили.

Не прошло и минуты, как тот самый «Фольксваген» вернулся и заехал на площадку. Андрей засунул руку за отворот куртки.

— Андрей, не спеши, может быть, это просто туристы.

Открылась дверца и с пассажирского места вылез тощенький улыбчивый паренек. Одет он был в гавайскую рубаху и шорты. На ногах шлепанцы. В руках паренёк держал свернутую карту. Одна шлепка у паренька свалилась, и он стал шарить её ногой. Открылась водительская дверь, и из неё, потягиваясь, стал вылезать второй парнишка. Ага, заблудились, туристы. Выстрел из Тайзера из-под свернутой карты отбросил меня на дверцу машины, судорогой свело все мышцы, и я потерял сознание.

Очнулся я от того, что Теди шлепал меня ладошкой по щекам. Теди заулыбался. Перед глазами сверкнули на солнце какие-то золотистые паутинки. Постарался сосредоточить взгляд. В груди у Теди торчало две пары электродов, от которых отходили тоненькие проводки. Теди отследил мой взгляд, выдернул электроды у себя из груди и отшвырнул их в сторону. Я повернул голову вбок, Андрей уже сидел возле колеса джипа, тряс головой, пытаясь прийти в себя. Я попытался подняться, Теди мне помог. Напавшие на нас «гавайские» парни лежали на спинах возле своего «Фольксвагена», раскинув руки в стороны. Я вынул пистолет и пошел к ним. Рядом с парнями валялись разорванные в хлам два тайзера. Лица у парней были красные, как у вареных раков. Волосы на их головах торчали торчком. Вот оно что! Видать, Теди вернул по проводам парням потраченное на него электричество, и ещё от себя добавил. Подошел Андрей, поддерживаемый Теди.

— Суки, ногу всё еще сводит судорогой. Мать их, кто это такие? И что им от нас было надо?

— Андрей, я думаю, что это и есть агенты Ватиканских спецслужб. Наверно, они всё же отследили деньги.

— Нет, я понял. Меня им слил литовский таможенник, у которого я купил штампик в паспорт падре. Вернусь, грохну падлу. Или нет, я его подставлю на взятке. Деньги я снял раньше, а уже потом занялся паспортом. Поэтому деньги они не отследили. Они следили за мной от Литвы, а потом в Калининграде поставили жучок на купленную мной машину. Не пойму, почему они так долго тянули, а не напали на нас раньше.

— Наверно, их напугал спецназ, помнишь, там, в закрытом поселке.

— Ну, теперь мы это уже никогда не узнаем.

— Нет, — сказал Теди.

— Что нет? Теди, ты, конечно, молодец, действовал по обстановке. Жаль только, что вот так всё вышло.

— Нет, — снова сказал Теди.

— Сергей, ты говорил, что Теди кроме слова «Нет», выучил еще и слово «Да».

— Да, — сказал Теди.

— Подожди, Андрей, — я нагнулся и пощупал пульс у парней, — Теди хочет сказать, что они живы, просто, в отключке.

— И что теперь нам с ними делать? Запытать их до смерти и сжечь в машине?

— Жалко, парни ещё совсем молодые. Бросим их здесь, очухаются – их счастье. Андрей обшарь салон, забери все документы и выдерни им провода из двигателя, какие сможешь, а я пойду, найду жучок – по дороге мы его прицепим к какой-нибудь другой машине.

4

Мотель на окраине Перми. Теди достал ноутбук и режется в какую-то онлайн-игру. Мы с Андреем беседуем, закусывая водку гамбургерами.

— Чертовы Макдональдсы, добрались и сюда.

— И не говори, Серёга! Знаешь, я бы с удовольствием поел астраханскую «кильку в томате» или «Гурьевскую кашу».

— Точно, мне в зоне уже обрыдла эта тушенка из аргентинской свинины. Хочется чего-нибудь нашего, родного, кабачковой икры, что ли, или икры минтая со свежим луком.

— Да, в Макдональдах такого не купишь.

— Хорошо, хоть водка осталась прежней, давай выпьем.

— Это ты хорошо сказал, водка — это наше всё! Будем!

Выпили, закусили. Не сговариваясь, посмотрели на Теди. Теди, злой как черт, сидит перед ноутбуком, фыркает и тихо ругается «форфлюхтами» и «швайнами», наверно, эльфы его в игре уделали и обчистили, отобрали все магические кольца и амулеты. Мы прыснули и отвернулись. Чтобы Теди не обиделся, я громко спросил Андрея:

— Ну и как мы будем добираться до горы Сакх …, Сак-ла-им-сори? – медленно и членораздельно выговорил я.

— Значится, так. Завра наймем в чартер какой-нибудь гидроплан и облетим гору Сакх… облетим гору с этим самым названием. Отметим на карте все мансийские стойбища оленеводов, все охотничьи заимки и домики егерей. Потом посидим, покумекаем и наметим маршрут.

— Отличный план, Андрюха, за это надо выпить!

5

Мы переправились на левый берег реки Вишера и доехали до урочища 71 первый квартал. Отсюда открывался вид на хребет Чувал или, как его тут называют, Чувальский камень. Дорога, или, скорей, тропа, была достаточно трудна, она заросла тайгой, встречались множественные завалы, но, как на мой взгляд, это одно из самых красивейших мест среднего Урала. Даже отсюда видно, что при подъеме на Чувал происходит смена нескольких природных поясов. Андрей говорил, что на самом верху находится гольцовый пояс и высокогорное болото. Ещё он рассказывал, что на вершине Чувала много красивых камней-останцев, есть группа останцев с названием «каменные портреты». Жаль, нет времени полюбоваться этими красотами.

— Вот, Сергей, вон в тех заброшенных Гулаговских бараках мы и жили. Нас завезли  сюда на лето и оставили. Без охраны. Всем заправляли лагерные паханы. Вон там на склонах горы Чувал мы валили лес. А вот по той старой французской дороге мы вывозили лес к реке. Дисциплина, я тебе доложу, была похлеще лагерной. За непослушание — смерть. Запросто могли прирезать и сбросить в старую штольню. Вот такие дела были, брат.

— И что, никто не пробовал сбежать?

— А куда? Тут на сотни верст ни одного населенного пункта.

— А где ты видел кобольдов?

— Это вон там, ближе к вершине, возле старых заброшенных шахт. Хочешь туда сходить?

— Нет, посмотри, что тут творится. Целый лагерь сплавщиков и байдарочников. А вон по той дороге к Чувалу идут сразу две группы пеших туристов. Какие к черту кобольды, тут туристская братия всё местное зверьё давно своим гитарным звоном распугала. Тут и лемминга не отыскать.

— Лемминги тут не водятся.

— Причем тут лемминги, лемминги нам нафиг не нужны?

— Не знаю причем, ты же сам сказал про леммингов.

— Я хотел сказать, что если раньше кобольды тут и водились, то теперь уже точно их здесь нет. Слушай, Андрей, раньше я думал, что мы здесь просто бросим джип. А теперь, после стычки с Ватиканскими «гавайцами», я думаю, что от джипа надо радикально избавляться. Его надо загнать в какой-нибудь таёжный тупик и сжечь.

— О джипе не беспокойся. Завтра утром к порогам подойдет на моторной лодке мой корешок из Красновишерска Колька со своим друганом. Они и отгонят джип.

— А я думал, что ты разыскиваешь своих корешей по поселкам из ностальгических побуждений.

— Ну, не без этого, но главное — дело!

— А если твои кореша засыпятся с этим джипом?

— Чтобы не упасть в глазах кореша, я сказал, что джип ворованный. Что с ним дальше делать, это его забота.

— Смотри, вон там, милицейский уазик. Что здесь делают менты?

— Не знаю, поставим палатку, схожу, разведаю.

— Вот же, блин, ещё туристы подъехали!

— Они нам не помеха. Они в заповедник не пойдут, егеря не пустят. Чтобы попасть в заповедник, надо купить путевку.

— А мы как будем прорываться, по-сталкерски?

— Серёга, ну ты чудак человек! Ты забыл, с кем ты в поход собрался. Я организую «турпоездки» сталкеров и курьеров в Чернобыльскую зону. Неужто для себя бы я не расстарался? Индивидуальный тур куплен и с вертолетчиками я договорился, обратно полетим с комфортом.

— Это если Теди сбагрим!

— Если не удастся здесь пристроить Теди, то вертолетчики нас перебросят к горе Оттортен. Я вот только сожалею, что раньше не сообразил, если Теди умеет наводить морок, так что для окружающих он выглядит собакой, то нафига нам вообще катамаран. Могли бы на Саклаимсори полететь вертолетом!

— Забей, Андрюха, ты же в отпуске, наслаждайся отдыхом на природе.

— И то верно. Ладно, сегодня водку пьянствуем. А завтра сдадим джип и двинем на катамаране вверх по Вишере. Это где-то около ста шестидесяти километров. Километров сто, а если повезет сто двадцать, мы пройдем на катамаране. Правда, впереди много перекатов, кое-где придется тащить катамаран волоком. Ну, а дальше к мансийскому стойбищу пешочком.

— Ну, пешая прогулка меня не волнует, я привык к пешим прогулкам по Чернобыльской зоне. Меня беспокоят «гавайцы». Если они шли за нами от самой границы, то наверняка срисовали наши фото, могли и паспортные данные раздобыть на контрольно-пропускном пункте. Ватиканская разведка — организация серьезная, они нас в покое не оставят. И дело, я думаю тут даже не в деньгах, их беспокоит Папа Карло, они хотят до него добраться, он слишком много чего знает про Ватикан.

— Ничего, Серёга, вот пристроим Теди в хорошие руки, ксивы сбросим и поедем домой по родным. Там наша контора нас в обиду не даст, на крайняк слиняем на некоторое время в зону. Вот если не получится, тогда придется везти Теди в старую Европу, вот там, действительно, у нас могут быть большущие сложности.

6

Судя по карте, мы прошли километров сто вверх по Вишере. Вечереет. Стали выбирать место для ночлега. После того как медведь изорвал нашу палатку, и нам пришлось выстрелами в воздух отгонять медведя от наших рюкзаков, мы более ответственно стали относиться к выбору места для ночлега. На этот раз мы решили заночевать на острове посередине реки. Нам приглянулся длинный голый каменистый остров с небольшой песчаной косой. Втянув наполовину катамаран на песчаную косу, пошли осматривать остров. В верховьях Вишеры прошли дожди, вода в реке могла прибыть в любой момент, нам не хотелось ночью оказаться подтопленными водой.

Мы нашли достаточно высокий участок, и уже хотели возвращаться к катамарану, чтобы перегнать его поближе, как из протоки выше по течению метров на триста вынырнули одна за другой три плоскодонные моторные лодки. На каждой по два человека. Несутся вниз по течению.

— Что-то не похожи эти люди на сплавщиков. Ложись, это браконьеры! — мы бросились на камни. Первая лодка уже поравнялась с нами, с неё по нам выстрелили дважды из дробовика. Дробь с такой дистанции, конечно, не убьет, но всё равно приятного мало. Прибрежные камни нас едва прикрывали, и я увидел, как дробь и каменная крошка заскакали по камням у меня перед глазами.

— Мать их так!- Сергей выхватил пистолет и, после выстрелов из дробовика по нам, сам выстрелил несколько раз по второй лодке. Правильно, пусть знают, что мы тоже вооружены. Со второй лодки по нам опять выстрелили два раза.

Я тоже достал свой пистолет, повернул голову. Черт, стрелок на первой лодке уже зацепил наш катамаран, а второй, газуя своим мотором, пытается стянуть наш катамаран с песчаной косы. Я пальнул пару раз в него наудачу, прицельно выстрелить я не мог, судя по звуку мотора, к нашему острову приближалась третья лодка. Андрей выстрелил первым. Я глянул на третью лодку, мужик с ружьем вывалился из лодки в воду, так и не выстрелив. Радость моя была недолгой, я повернул голову в сторону первой лодки. Она уходила на полном ходу, утаскивая наш катамаран. Мы с Андреем вскочили на ноги и несколько раз выстрелили по уходящей третьей лодке, но безрезультатно, мужик, сидящий на моторе, лег на дно лодки и уверенно уводил её вниз по течению.

— Черт, надо же было так лохануться, оставили лодку без присмотра! — Андрей от досады сплюнул, — Мент на стоянке ведь предупреждал, что в заповеднике орудуют браконьеры, которые к тому же грабят одиноких сплавщиков, забирают лодки и моторы.

— Ладно, все живы, и то хорошо. К тому же ножи и пистолеты у нас остались, — я вынул из кармана запасную обойму, — Не пропадем.

— Досадно, блин! Теди, прекрати улыбаться!

— А он и не улыбается, у него по жизни такое лицо. Теди, Андрей, давайте соберём сушняк для костра, а то скоро будет совсем темно. Ночью эти уроды к нам не сунутся, можно развести костер.

Теди с нами не пошел. Он зашел в воду по колено и остался стоять неподвижно, к нам спиной.

— Сергей, чего это он?

— Не знаю. Обиделся, наверное. Пошли.

Когда мы с Андреем вернулись с дровами, Теди сидел на камне и на этот раз действительно улыбался своим хищным оскалом, перед ним лежали три здоровенных хариуса.

Мы запекли рыбу и поужинали.

— Сергей, маршрут надо менять. Одного урода мы завалили, остальные могут обидеться и вернуться по наши души.

— Давай тоже обидимся и перебьем их?

— Шутишь, у нас на троих два пистолета и только две запасные обоймы. А их там, по крайней мере, пятеро и все вооружены.

— Дробовиками.

— Не забывай, они угнали наш катамаран, значит, теперь, по крайней мере, одна винтовка с оптическим прицелом у них есть, нас перещелкают как куропаток.

— Что ты предлагаешь?

— Надо идти к домику егеря, это, судя по карте, примерно в трех днях пути, если идти по левому притоку, что в пяти километрах отсюда.

— Они же браконьеры, таёжники, они нас выследят.

— Не думаю, чтобы они сунулись к домику егеря. Тут все егеря — манси по национальности, эти дети природы опасность за версту чуют.

— Пожалуй, ты прав, Андрей. Егерь сможет нам помочь связаться с вертолетчиками.

7

Вместо трех дней мы добрались до избушки егеря только на пятый день. Нам осточертели красоты северной природы. Любоваться красотами скалистых берегов северных рек сидя в лодке – это одно, а пробираться по скалистым берегам – это совсем другое. Егеря в избушке не было. Но мы нашли приют и продукты — вяленое мясо и крупу. Наварили каши, наелись до отвала, но, несмотря на усталость, установили на ночь дежурство.

— «Собака лаяла, на дядю фраера», -  с этими словами Андрей растолкал меня рано утром.

Я подскочил и прислушался, действительно, где-то пролаяла собака. Пролаяла и замолкла. Мы бросились к окнам, выглядываем из-за занавесок.

— И кто это, Андрюха? Егерь или браконьеры, как ты думаешь?

— Не знаю. Если это егерь, то он уже знает, что у него гости. Нам лучше выйти и показаться.

— А если это браконьеры?

— Егерь сейчас опаснее браконьеров. Именно потому, что может нас принять за браконьеров. Надо рискнуть. Я выйду, держи дверь открытой. Стань у окна и приготовь оружие.

Андрей достал пистолет, передернул затвор и убрал его в кобуру под куртку. Потом он широко открыл дверь и шагнул за порог. Я с пистолетом в руке наблюдаю за лесом из-за занавески на окне. Из леса выбежала собака, следом вышел мужичок в камуфляжной форме, на голове афганка. В руках винтовка с оптическим прицелом. Собака бежит чуть впереди. Мужичок идет не торопясь, спокойно и уверенно. Потому как он несет винтовку, понятно, что он может выстрелить навскидку и с одной руки, и я уверен – не промахнется. А вот собака заметно нервничает, поминутно оглядывается на хозяина. Это егерь. Я убрал пистолет в кобуру и тоже вышел на порог.

— Здравствуйте, хозяин, извините, что вторглись в ваше жилище без спросу. Просто с нами случилась беда, нас ограбили, украли лодку и все вещи, – сказал Андрей.

Мужичок заметно успокоился, заулыбался, повесил на плечо на ремень свою винтовку.

— Здравствуйте, меня зовут Игорь, — сверкнув белозубой улыбкой, сказал егерь. Правда, к его темной коже и раскосым глазам вместо имени Игорь, лучше бы подошло какое-нибудь имя типа Ыйёгыр.

— Я Сергей, а это Андрей.

Неожиданно выражение лица егеря резко изменилось, глаза его полезли на лоб. По его взгляду я понял, что он не был напуган, он был удивлен. Я проследил за его взглядом. Черт, рядом со мной стоял Теди, мы о нем совершенно забыли! Я посмотрел на егеря.

— Менква? – спросил егерь. Господи, неужели нам улыбнулась удача!

— Нет, Кобольд, но дальний родственник Менквы. Его зовут Теди. Вот приехал с Украины повидать родственников, а мы их никак не можем отыскать. Игорь, ты, часом, не знаешь, как нам попасть к Менквам.

— Вам — никак, а вот Теди, возможно, они и примут.

— А нам и не надо, мы просто сопровождающие.

— Когда вы хотите?

— А нам чем раньше, тем лучше. Мы так долго сюда добирались, что готовы сдать Теди с рук на руки хоть сейчас.

— Я отведу, подождите немного, — Игорь вошел в дом и вернулся из избы с огромным бубном.

8

Мы вышли к небольшому озеру. Скалы с трех сторон амфитеатром окружали озеро. С противоположной стороны в озеро срывался красивейший водопад. В скале, к которой мы подошли, была вырублена горизонтальная шахта. Из шахты выходила узкоколейка и ныряла в озеро. Деревянные лотки вдоль узкоколейки уступами тоже уходили в озеро. Похоже, когда-то здесь мыли золото. Игорь уселся на берегу озера спиной к шахте и начал медленно стучать в бубен. Черт его знает, может, ему нельзя смотреть на выходящих из шахты Менква. Меня эти правила не касались, я смотрел то на шахту, то на Игоря. Теди же, ни отрываясь, смотрел на водопад. Андрей никуда не смотрел, он лениво ковырял носком ботинка камешки в лотке. Вдруг, он наклонился и подобрал что-то желтое. Покрутил, между пальцев, взвесил на ладони и бросил мне. Ни фига ж себе, самородок золота величиной с ноготь большого пальца! Я показал большой палец Андрею и перебросил самородок удачливому «старателю» обратно.

Тем временем Игорь начал увеличивать темп, теперь мы смотрели только на него. Игорь оборвал стук, отложил в сторону бубен, полез в рюкзак и достал оттуда спутниковый телефон. Набрав номер, он с кем-то переговорил.

— Игорь, а зачем был нужен бубен? – спросил я.

— Традиция, однако!

Мы уставились на шахту, Игорь так и не повернулся. Шло время, но ничего не происходило. Вдруг за спиной мы услышали какой-то скрип. Мы повернулись. Прямо через водопад выехала дрезина, оказывается, рельсы из шахты идут по дну озера и уходят под водопад. На дрезине сидело два маленьких «стахановца». Стахановцами я их определил по тому, как они были одеты. Шахтерские куртки и широкополые шлемы, точь-в-точь такие, как в кадрах хроники про Стаханова. Обличием стахановцы были похожи на Теди. Дрезина, проехав по рельсам, уложенных на метровой глубине, по дну озера, остановился в паре метров от кромки воды. Стахановцы уставились на Теди. Один из стахановцев обратился к Теди, сказав что-то на непонятном языке. Теди отрицательно покачал головой и что-то ответил. Неужели мы ошиблись, и от Теди нам не удастся отделаться? Стахановцы переглянулись, и на этот раз заговорил второй, но, судя по тембру, на другом языке. Теди обрадовался и затараторил в ответ. Стахановец махнул рукой, мол, иди сюда. Теди повернулся к нам.

— Теди, я отзвонюсь падре, передам, что твои соплеменники нашлись, — я обнял, Теди. Теди похлопал меня по спине.

— Auf Wiedersehen, Rasiermesser, – сказал Теди, пожимая руку подошедшему к нам Андрею.

— Что он сказал?– спросил меня Андрей.

— По-моему: «До встречи, Бритва», — ответил я.

Андрей удивлённо посмотрел на меня, как бы спрашивая: «До встречи – это вежливая форма прощания или Теди хотел этим что-то сказать». Я пожал плечами.

— Теди, лицо ты немецко-гобленской национальности, учи русский. Устроишься, дай о себе каким-нибудь образом знать, может быть, и встретимся, — сказал Андрей.

Теди широко осклабился и легонько ткнул Андрея кулаком в бок. Потом он развернулся, вошел в воду, дошел до дрезины и устроился на сидении рядом со вторым стахановцем.

— Пока, Теди, — негромко крикнул я.

— До свидания, — по-русски отозвался Теди.

Конец.

Похожие статьи:

Рассказы → Потухший костер

Рассказы → Портрет (Часть 2)

Рассказы → Последний полет ворона

Рассказы → Обычное дело

Рассказы → Портрет (Часть 1)