Архитектор свободы

Крис и Алекс пришли в шестой класс держась за руки.  Обычно дети смеются над такими вещами, но в тот раз никому даже в голову не пришло отмочить шуточку. Одного взгляда Кристины или Крис, как мы все привыкли ее звать, хватило, чтобы заткнуть наши глотки. Было в ее глазах нечто устрашающее.

Александр был ее братом, но иногда я ловил себя на мысли, что совершенно так не думаю. Они казались обычной парочкой, которая не может расстаться даже не переменку. Крис всегда опекала брата: сама покупала обед, чтобы он не стоял в очереди, делала за него всю домашнюю работу и даже несколько раз побила ребят, которые пытались его задирать за неумение играть в футбол. Сама она умела делать все. Даже сколотила табуретку за Алекса на уроке труда. Учителя дивились такому странному распределению ролей, но встать между ними не пытались.

Все дело в том, что без Крис Алекс менялся. Становился вялым и молчаливым. Подолгу сидел у окошка и смотрел на улицу. Он мало ел, долго обдумывал ответ, если ему кто задавал вопрос. Но Крис никогда не оставляла его больше, чем на час. До того дня, когда сильная простуда подкосила большую часть класса, в том числе и ее. Мы все ждали, что первым заболеет Алекс, но самое странное, он оказался крепче многих спортсменов.

В тот день нам пришлось поделиться на группы по два человека, и поскольку мой сосед по парте тоже заболел, так получилось, что я сел с Александром Черновым за первую парту. Сначала мальчик нахмурился, но потом все же повернул голову в мою сторону. Он не улыбнулся, скорее, просто изучал меня.

- Я прошу вас быть очень внимательными. Соблюдайте пропорции и будьте аккуратны. На этот раз мы не будем изучать новую тему, - сказала учительница черчения. - Нарисуйте дом с окнами и дверью. Дом, в котором вам хотелось бы жить. Пусть это будет дом мечты.

- Глупое задание, - тихо сказал Алекс. - Мы же рисуем вдвоем.

Я, наверное, впервые слышал его голос так близко. Мальчик пододвинул к себе лист бумаги и взял в руки карандаш. Линейка осталась в стороне. Он слегка призадумался и начал рисовать. Линии на бумаге были идеально ровными.

- Что ты делаешь?

- Рисую, - тут же ответил он, не прерываясь. - Ты извини, мне нужно домой, к Крис. Давай закончим это дело побыстрее. Хорошо?

До этого момента мне казалось, что Алекс плох во всем, во что бы только не ввязывался. Но прямо сейчас, на моих глазах, он рисовал семиэтажный деревянный дом, который располагался под небольшим углом. Его окна были также немного скошены в одну сторону. Двери - на каждом этаже, но вместо крыши Алекс нарисовал помещение без внешних стен, только с внутренними перекрытиями.

- Но, Алекс, таких домов не бывает. Их просто не может быть, - сказал я потрясенно. Несмотря на то, что дом выглядел нереально, он был нарисован хорошо.

- Это же дом мечты. Зачем ему быть обычным?

- Ты хорошо рисуешь. Я так никогда не мог.

Алекс тут же отложил карандаш и закрыл лицо рукой. Он крепко сжал лист бумаги, а затем скомкал его и отправил в мусорную корзину. Мальчик сморщился, будто ему было больно. Я положил руку ему на плечо и заглянул в глаза. Они были стеклянными. Из глазниц сочилась кровь.

- Мне нельзя рисовать. Крис снова рассердиться на меня, - он тут же отвернулся и потер ухо.

Я заморгал, чтобы отогнать наваждение, а затем осторожно взглянул снова. Конечно, только показалось. Просто глаза у него черные и слегка влажные от слез.

- Мальчики не должны плакать. Ты... действительно хорошо рисуешь. Мне бы такое даже в голову не пришло, - сердце до сих пор не могло успокоиться.

Он ответил на сразу. Огляделся по сторонам, потом сватил портфель, прижал к себе и замер. Я уже решил, что не дождусь ответа, но Алекс быстро выпалил:

- Я много раз видел этот дом. Ничего нового придумать не могу, - он схватился на голову.  - Не выходит. Глупый я. Давай, быстро нарисую родительский дом, чтобы двойку не поставили.

Клянусь, на новый рисунок у него ушло не больше минуты. Когда учитель подошла к нашему столу, перед нами лежал превосходно выполненный чертеж многоквартирного дома, в котором все квартиры были серого цвета и только одна разукрашенна синим карандашем.

 - Не плохо, - учительница мельком взглянула на рисунок и пошла дальше. - Передайте Кристине мои пожелания скорейшего выздоровления.

Едва прозвенел звонок, он тут же сорвался с места и выскочил из класса. Я же подождал, пока остальные ребята уйдут, и вытащил из мусорки первый рисунок Алекса. Линие стали толще и неряшливее. Стоило прикоснуться к бумаге, как по ней, как по воде, пробежала рябь. Потом у самого фундамента дома возникли языки черного пламени, которое мгновенно поглотило дом. Это было так красиво. Через минуту ничего, кроме гостки пепла, на альбомном листе не осталось.

***

Его слова о том, что такое здание  где-то существует, не выходили у меня из головы. Я так сильно задумался, что чуть не попал под машину по дороге домой. Ребята звали играть в футбол, но настроения не было. Да и нельзя мне пока играть.

Компьютер вывел строку поиска, и я набрал в ней:

"Неправильный дом. Двери на каждом этаже".

Конечно, картинок вышло много, но ни одна из них даже отдаленно не напоминала рисунок Алекса. Я прокрутил бегунок вниз и наткнулся на нечто любопытное. "Архитектор свободы Константин Чернов во время осмотра здания оступился и упал с крыши. У него осталась жена и ребенок, которые унаследовали права на девяносто два дома, построенных архитектором".

Что-то здесь было не так. Почему нет ни слова о Крис, будто девочки и не существовало. И с каких пор архитекторы владеют домами, что проектируют? Я открыл ссылку и начал внимательно вчитываться в текст. Стоило мне дойти до того места, где рассказывалось о последнем деле Константина - семиэтажном доме без одной из стен, как за моей спиной возникла мама.

- Твои полчаса за компьютером истекли пять минут назад. Живо делать уроки, а то расскажу отцу. Твои глаза нужно беречь.

- Ну, ма-а-ам, я чуть-чуть.

- Помнишь, что доктор сказал? Следующий год никаких физических нагрузок. Донорские глаза должны прижиться.

Пришлось сползти со стула и пнуть ногой кнопку. Впереди были самые унылые минуты жизни, но сначала нужно чай попить и сходить в туалет. Стараясь максимально оттянуть то мгновение, когда все-таки придется засесть за учебники, я медленно поднимался по лестнице в свою комнату.

- Давай, давай, - подтолкнула в спину мама. - Иначе до старости будешь подниматься. Сделаешь уроки и можешь погулять.

- Ну, ма-а-ам. Ладно.

И почему у меня нет Крис, которая бы делала за меня уроки? Хотя, стоило признать, Алекс не выглядел счастливым, когда говорил о сестре. Казалось, он ее боялся. Я вспомнил, как Крис залезла на дерево, чтобы достать оттуда кошку.

 Странным было и то, что в статье про Крис ни слова, а ведь ей столько же лет, сколько и Алексу. И, конечно, исчезнувший рисунок тоже не выходил у меня из головы. Он же просто сгорел у меня на глазах. Или нет? Могут ли эти глаза обманывать?

- Павлик, Павлик! - позвала мама с первого этажа.

Я отозвался, но она не расслышала. Пришлось спускаться.

- Что еще?

- Тебя к телефону. Твой одноклассник. Такой приятный мальчик. Вежливый, - она подхватила корзинку с бельем и пошла развешивать на улицу. - Вежливые дети такая редкость.

Вздохнул, как всегда упреки, упреки. Но кто мне мог позвонить? Наверное, опять Димка домашку не записал.

- Космическая база "Углерод-1", старший техник Павел Морозов слушает, - сказал я, подражая голосу диктора с радио.

- Ой, я, кажется, не туда попал. Мне нужен Паша. Извините.

Это был голос Алекса.

- Эй, Алекс? Это же я. Просто шучу, ясно?

- А... Ну, да. Смешно.

Повисла неловкая пауза. Я не совсем понимал, зачем он мне звонит, а Алекс, видимо, не совсем понимал, что сказать.

- Крис совсем плохо. Я не хочу ее оставлять. Мы с тобой почти не знакомы, но... ты не мог бы сходить в аптеку? В доме не осталось лекарств, а мама еще на работе. Извини, наверное, я прошу о слишком многом, я просто...

- Да, нет. Я куплю. Только скажи, что нужно, - я начал прикидывать, что меня пригласят в дом, и, может, тогда удастся узнать чуть больше об этой странной семейке. Я наконец смогу спросить Алекса о рисунке.

- Хорошо, - в его голосе слышалось облегчение. Он продиктовал список, совсем короткий, и свой адрес.

Пришлось обмануть маму и сказать, что забыл рабочую тетрадку у Димки. Она поохала, но разрешила сбегать к нему, только ненадолго. Меня и след простыл. Весенняя улица было по-своему прекрасна. Я вдыхал запах жасмина и выпечки, что продавали на каждом углу. Наш почтальон замер на перекрестке, вспоминая, куда ему идти. Я остановился, чтобы помочь.

- Вот туда. Это улица "Малиновая", - я развернулся, чтобы указать направление. В сердце кольнуло. На миг передо мной предстала улица, но она была черно-белой.

Прикоснулся к глазам, но ничего не изменилось. Затем я перевел взгляд на почтальона. Мужчина передо мной напоминал вывернутого наизнанку человека: я видел, как бьется его сердце, как кровь течет по проводам-венам, которые были наружу. Клянусь, я мог к ним прикоснуться. 

- Мне... мне нужно бежать, - я удирал оттуда так быстро, как только мог. Остановился только перед огромной витриной магазина сладостей. Пытался отдышаться, а затем приподнял голову и посмотрел в собственное отражение. Мои глаза были сделаны из стекла, я почувствовал боль от каждого движения глазных яблок. По щекам потекла кровь. Я хотел привести в порядок дыхание и замер. Только так можно было предотвратить дальнейшее расползание раны.

- Наверное, я схожу с ума. Просто схожу с ума, совсем как в фильме, который мы смотрели с отцом в кино. Нужно просто рассказать родителям, они знают, что делать. Должны знать.

Но глаза отказывались мне подчиняться: сначала они сильно закатились, причиняя такую боль, что я сел на колени, а потом пошли дальше и окончательно развернулись. Я видел внутренности собственной головы. Единственное, что оставалось реальным - это кровавые слезы, которые я чувствовал на своих щеках.

И там внутри я увидел не мозг, а дом прямо у меня в голове. Он был семиэтажным, деревянным и упирался своими стенами прямо в черепную коробку, причиняя ужасную боль. Сейчас стен у него не было, только перекрытия, но на каждом этаже зияли дверные проемы.

- Это сон, просто сон, - я ущипнул себя в бок, но наваждение не отпускало.

- Мальчик, с тобой все в порядке? - услышал я заботливый голос рядом.

- Не трогайте меня. Прошу не трогайте, - если пошевелюсь, стеклянные глаза окончательно расцарапают глазницы.

Чьи-то руки начали меня поднимать, я сопротивлялся. И тут перед мысленным взором появилось лицо Алекса, ведь я видел абсолютно такие же глаза у него, но мальчик смог их мгновенно спрятать. Что же он делал в этот момент? Кажется, прикусил губу или потер ухо. Для верности попробовал и то и другое. И действительно все вернулось на круги своя. Я посмотрел на свое отражение: крови на щеках не было.

- Со мной все хорошо, отстаньте, - я тут же побежал к дому Алекса, опасаясь, что глаза снова могут поменяться. Мне нужно задать ему несколько вопросов. Чем раньше, тем лучше.

Дом я сразу узнал. Такой же, как на рисунке, один в один. Вторая квартира от лестницы на третьем этаже. На мой стук ответили почти сразу. Но дверь мне открыла Крис. Девочка выглядела слегка бледнее, чем обычно. Она тут же искривила губы в усмешке.

- Че надо?

- Это тебе, - я протянул пакет с лекарствами. - А пришел я к твоему брату.

Она грубо вырвала у меня пакет и слегка пододвинулась в сторону.

- Ну, заходи.

Ведь он же оставил им целых девяносто домов, почему они живут в обычной квартирке? Внутри оказался скромно обставленный коридор с кучей одежды на крючках и горой обуви в углу.

- Алекс! Ты где? - я прошел вглубь квартиры, оглядываясь по сторонам. - Ты же мне звонил совсем недавно, а теперь прячешься.

Крис плюхнулась на диван, вытащила из упаковки бумажный платок и смачно, совсем не по-женски, высморкалась.

- А че? Я болею, мне можно. Ты кстати тоже плохо выглядишь. Че случилось?

- Да, ничего. Где Алекс, я хотел его спросить кое о чем.

- Мужские разговоры? - Крис слегка приподняла бровь.

Я отвечать не стал. Вот еще, обсуждать свои глюки с девчонкой.

Их зал выглядел действительно маленьким: только старенький продавленный диванчик у стенки, комод с сервизами внутри, ковер, подвешенный на стену, и телевизор в углу. Еще складной столик, такой у всех есть.

- Хочешь есть?

- Мне нужен Алекс.

- Он скоро придет. Ну, так как? Мне одной скучно совсем, не подумай, что я такая добрая.

- Ладно, но недолго. Меня мама ждет.

- Ты сказал, что идешь к нам? - может быть, мне только показалось, но последняя реплика Крис была сказана тоном, который даже для нее был слишком резким.

- Неа. Поэтому и спешу.

Она облегченно выдохнула. Кухня была первой комнатой от входной двери. Странно, но стол был накрыт. Будто ждали только меня. И почему этот Алекс так задерживается? Сам же сказать по телефону, что не может уйти, пока сестра больна. Да и не выглядит Крис так уж плохо.

"А что если все это ловушка?" Неизвестно откуда взявшаяся догадка меня ошарашила. Еда отравлена? Не похоже, но все-таки вдруг. Передо мной лежал тонко порезанный хлеб с сыром, отварная курица и жареная картошка.

"А если использовать стеклянные глаза, смогу ли я увидеть больше?". Но я не знал, как именно их включать, да и не был уверен, что хочу этого.

- Так, куда ты сказала, ушел Алекс?

- Я не говорила. Слышала, мой брат отличился на черчении? Он рисовал дома?

- Всего один. Ваш дом.

- Ты меня обманываешь, Паш. А это плохо. Я знаю, он показывал тебе дом Архитектора свободы. Как много ты видел? Алекс показывал тебе и остальные дома отца? Ты их видел?

От взгляда ее бутылочно-зеленых глаз мне стало не по себе. Будто смотришь на змею, которая вот-вот набросится на тебя.

- Мне... пора домой, - я вскочил на ноги и бросился к двери, но Крис перегородила мне дорогу.

Она была чертовски быстрой и сильной. Одного удара по плечу хватило, чтобы я отступил назад. Девочка схватила со стола картофелину и двинулась ко мне. Кажется, хочет затолкнуть это мне в рот силой. Но зачем? Я вспомнил сказки, где герою говорили, не есть в доме Бабы-Яги. Но ведь это просто сказки, это неправда.

- Крис, остановись. Остановись, я сказал! - на пороге возник Алекс. Сначала я испытал облегчение, но потом подумал, что если уж у меня не получилось ее отодвинуть, но совсем щуплый мальчишка точно не помощник. Но он запустил руку в карман и вытащил оттуда коробок спичек. Крис завопила не своим голосом и упала на пол, закрыв голову руками.

- Паша. Ты что тут делаешь? - он выглядел удивленным.

 - Как что? Ты сам позвонил.

- Я? Да я даже номера не знаю.

- А кто же мне звонил?

Мы одновременно посмотрела на Крис. Мог ли я перепутать голос человека, которого почти не знаю?

- Послушай, это может звучать странно, но сегодня мои глаза стали стеклянными. Я могу ошибаться, но такие же были у тебя в школе, когда ты нарисовал дом мечты, - выпалил на одном дыхании и покраснел. Звучало ужасно глупо.

Но Алекс не рассмеялся. Он стоял, широко раскрыв рот от удивления. Крис воспользовалась этим и схватила мальчика за ногу. Я пришел ему на помощь, усевшись на девочку сверху.

- Да кто она такая?

- Дом, - мрачно сказал Алекс, потирая бок на который упал. - Мое наследство. И таких еще восемьдесят девять. Эта съела моего отца, вот и получила живое тело. Она и меня скормит своим истинным братьям, но добраться не может.

- Что значит съела? Разве дома едят людей? Бред какой.

- Да? Думаешь, я сам об этом не думал? - мальчик схватил меня за руку и повел вглубь квартиры. Последняя комната оказалась запертой. Алекс вытащил ключик, который висел у него на шее. Мы быстро вошли внутрь, и он тут же запер дверь обратно.

- Не бойся, Крис не зайдет. Двери для домов, как святыня.

Лучше бы я его комнаты не видел. Все стены здесь были выкрашены в кроваво-красный цвет. Карандашные рисунки, приколотые кнопками, производили гнетущее впечатление. На них были дома, но какие это были здания:  изогнутые во все стороны, в дырах, без стен, с разбитыми окнами, вывернутые на изнанку.

- Мой отец был архитектором свободы, - грустно сказал мальчик. - В этих домах, как ты видишь, жить нельзя. Нам с мамой остается только приглядывать за ними.

Я приблизился к одному из рисунков. Дом был наполовину врыт в землю. Чернота его окон казалось уходила далеко назад, будто бы в бесконечность.

- Зачем он строил эти жуткие дома?

- Чтобы запирать в них падшие души, - он показал на рисунок. - Этот парень зарывал людей в землю живьем. Если просто убить его, рано или поздно его душа возродиться в новом теле, а так... он останется привязанным к дому, и ничего не случится. Если только ему не удастся убить еще одного человека. Отец был неосторожен, вот Крис и столкнула его с крыши. Повезло, что для людей эта душа сейчас не опасна.

В дверь начали скрестись. Сначала неуверенно, но потом все решительнее.

- Ты уверен, что она сюда не заберется?

- Алекс, ну почему ты не открываешь? А ведь ты меня обманул. Это плохо. Я твой единственный друг. Я всегда буду рядом с тобой. Ну, почему ты закрылся от меня? Разве не было нам хорошо вдвоем? Отвечай же! - вопила Крис с той стороны.

Раздался сильный удар в дверь, от которого она едва не вылетела. Алекс испуганно отошел к окну. Мальчик закрыл глаза от страха, но когда он снова их открыл, то они остекленели.

- Она грызет дверь зубами, - сказал он ошарашено. - Почему это случилось?

- Что это за душа? - спросил я, холодея, - И почему это она не опасна для людей?

- Каннибал, - ответил Алекс. - Но, поскольку теперь она не совсем человек, а дом, то людям не опасна.

За дверью словно собралось полчище крыс, которые прогрызали выход к свободе. Я бросился к окну, но Алекс меня остановил.

- С ума сошел? У нас с тобой глаза стеклянные. Как думаешь, какой части дома лучше всего избегать? Правильно, окон. Они самые опасные для нас.

Я замер на месте. Пришлось полностью сосредоточиться.

- До встречи с тобой, мои глаза были самыми обычными. Зачем ты меня только втянул во все это?

- Паша, Паша. Не верь ему, - Крис продолжала долбить дверь. - Он обманывает тебя. Этот парень поджигатель и каннибал. Разве ты не видишь, как все, чего он касается, исчезает в пламени. Ему нельзя доверять. Это очень плохая душа. Ему нужны твои глаза. Он, наконец, нашел глаза моего отца.

Алекс даже ухом не повел. Он продолжал смотреть на меня стеклянными глазами, наблюдая за каждым движением. Мальчик замер на месте. Готовился? К чему? Но тут я увидел за его спиной то, от чего мои волосы стали дыбом. На полке книжного шкафа стояла фотография. Совсем обычная, даже без рамки. Отец, мать и дочь. Крис. А вот Алекса видно не было. Краешек фото был обуглен.

Какой же я глупый. Ведь в статье было прямо сказано ребенок, но почему мне подумалось, что это Алекс, а ведь могла быть и девочка. Нечто холодное сжало мое сердце.

- Она скоро будет здесь, - сказал я, указывая на дверь. Очень старался, чтобы голос не дрожал.

- Да, но будет поздно. Для того, кто видит твои внутренности и все твои мысли бесполезно что-либо скрывать, - он положил руку мне на плечо. - Хватка у него была, как у медведя. - В моих жилах течет расплавленное олово. Знаешь, что за жизнь, когда постоянно больно? Когда вечно горячо. Ад, так люди это называют, но я живу в аду.

- Крис! - от страха я весь сжался.

- Думаешь, она хорошая? Думаешь, архитекторы делают благое дело, запирая наши души на земле? Ты сам-то в это веришь? - в его черных стеклянных глазах плескалось пламя. - Они отравляют землю и мешают круговороту душ. В результате гнойники вынуждены рассасывать вот такие обычные люди, как ты. Вспомни неожиданную болезнь, что поразила твои глаза. Они же просто начали гнить заживо. Теперь я это вижу, я чую. А знаешь, почему так произошло?

Я отшатнулся от него и закрыл лицо руками. Это уже осталось в прошлом. Но когда-то гной действительно тек из глазниц, как слезы. И случилось это сразу после того, как... Вспомнить не получалось.

- Архитекторы не посланники бога на земле, скорее слуги ада. Откуда ты думаешь у Чернова глаза окна? Они мои, и я хочу получить их обратно, - он облизнулся. - И ты добровольно мне их отдашь.

- Нет.

- Нет? - переспросил он. - Хочешь продолжить его дело? А ты знаешь, где именно Константин запирает плохие души? Догадываешься?

Я вспомнил дом в своей голове, и ужасная догадка пронзила мое сознание. Ведь с самого детства мое здоровье оставляло желать лучшего. Но помимо этого, я самый обычный, не умный, но и не глупый. Не слишком спортивный, но надо мной не смеются.

  - Ты просто псих!

- Псих? - из его рта несло плесенью. - Тогда почему тебе так нравится смотреть на огонь? Такая ирония: и плохая душа заперта в твоем теле, и глаза архитектора свободы.

Получилось не сразу, но я вырвался из его цепких ладоней. Затем взял со стола статуэтку и швырнул ее в окно. Алекс тут же истошно завопил.

Не теряя времени, я выбил остатки стекла и перекинул одну ногу через подоконник. На улице уже стемнело, это часть жилого дома выходила на внутренний дворик и сейчас почти пустовала. Кроме одного мальчика, что играл на улице с игрушечным камазом никого больше не было видно.

- Хочешь прыгнуть? - я резко обернулся и увидел ухмыляющееся лицо Алекса. Он не спешил подходить. - Давай, не тяни. У архитекторов свободы только один путь на небо.

Но я не слушал. Одно движение рукой и передо мной возникла тропа. Нога почувствовала под собой опору. Шаг, затем еще шаг. Холодный воздух неприятно отзывался на коже. Мне нравился только огонь.

Я шел как бы в этом мире, но в тоже время шаги отдавались в моей голове. Внизу мальчик докатил свой камаз до песочницы и стал нагружать песок в прицеп.

- Ну, давай же. Запри мою душу. Сейчас или некогда, - Алекс высунулся из окна и раскинул руки в сторону. - Ты же видишь, этот ребенок никому не нужен. Уже ночь, а он гуляет. Какие шансы, что он станет великим или найдет лекарство от рака? Да никаких. Зато моя душа будет заперта надежно, если только какой-нибудь глупый архитектор снова не решиться ее побеспокоить. Давай же, решайся.

Я ощутил силу в своих руках. Глаза помнили, как запечатывать скверные души. От воспоминаний меня замутило. Нужно построить дом в сознании мальчика и запереть там Алекса. И это будет особое строение: похожее на него. Железное здание, которое не сможет сгореть. Но для мальчика это окажется сущим наказанием. Целый крематорий в голове.

Мое собственное здание было без стен. Что же за преступная душа томилась в нем?

-  Закончи дело своего великого предшественника, Паш. Всего одна душа. Честный обмен, - он уже шел по направлению ко мне. Еще минута и окажется совсем близко.

Мальчик подо мной так и играл в песочнице. И в самом деле: всего одна жизнь, а сколько будет спасенных. Это так просто, вот и математика пригодилась.  Я занес руку над ним и стал медленно смыкать пальцы. Но тут перед глазами возникло лицо моей мамы. Как же она, наверное, сейчас беспокоиться.

- Алешка. Эй, картошка, чего сидишь тут один, - к мальчику бежала на всех парах женщина с пакетами. - Опять от дедушки убежал? Ну, конечно, камаз это очень серьезно. Завтра суббота, вот и поиграем. Хоть целый день.

Она рассмеялась и потрепала мальчика по лохматой голове. Рука моя остановилась. Да, кто я такой, чтобы решать, кому жить? Если бы Константин не отдал мне собственные глаза, я бы уже умер. А без меня мама с папой бы очень грустили.

 Алекс подошел вплотную.

- Значит, кишка тонка. Как же ты похож на Константина.

Он начал меня душить, но я в ответ пнул его по колену.

- Да станут твои кости - трубами, а кожа - обоями, да станут легкие вентиляцией, а кишки - отхожим местом, - я чувствовал, как мои внутренности тоже обращаются в стекло, слова давались мне с трудом.

Алекс ткнул ногтем дорожку под моими ногами, и та стала рассыпаться. Я посмотрел на небо. Так много звезд, такое красивое небо. Голова наливалась свинцом. Из последних сил я создавал в своей голове дом из стекла. Стекло тоже не горит. Только бы успеть запереть в нем Алекса. Стараюсь, как могу.

Воображаемая дорожка подо мной окончательно рушится, я падаю вниз.

- Паша, - Крис успевает схватить меня за руку. - Алекс исчез. Он просто исчез.

- Опусти, - я чувствовал ужасную боль. - Отпусти, Крис. Иначе не получиться. Только убедись, что эти глаза никому не отдадут.

- Нет, ты не обязан собой жертвовать.

Но я уже сам разжал ладонь и медленно начал последнее падение. Крис красивая. Только сейчас я подумал, что именно такой тип девчонок мне и нравится. Наверное, поэтому я так часто на смотрел на них с Алексом.

Перестройка дома прошла успешно. Я закрыл глаза. Они теперь тоже были из стекла. От первого соприкосновения с асфальтом, я почувствовал, как черепная коробка рушится под натиском такого количества стекла. Дома в голове превратились груду стекла. Гнилые души вырвались на свободу и разлетелись.

Боль не была долгой. Она длилась всего лишь... Я не знаю, как описать этот промежуток времени. Возникла и тут же ушла, но вместе с ней изчезло и все остальное.Меня тоже не стало. Как и моего тела и головы. Части тела разлетелись на осколки.

Ничего, пройдет еще много времени, прежде чем эти скверные души успеют переродиться, но гнилые яблоки нужны дереву не меньше, чем хорошие. Плохие люди, конечно, будут рождаться. Но разве не должен быть у каждого мальчика свой камаз и детство, не омраченное гробом в голове.  

Должны ли наши головы быть тюрмами?

Да или нет?

Похожие статьи:

Рассказы → Проблема планетарного масштаба

Рассказы → Белая вьюга (Часть 2/3) [18+]

Рассказы → Белая вьюга (Часть 1/3) [18+]

Рассказы → Проблема вселенского масштаба

Рассказы → Белая вьюга (Часть 3/3) [18+]