2077. 5

24 мая 2077 года. Юг бывшей России, Краснодар, все та же дорожная развязка… Середина дня

 

— Фигасе, «луноход» какой!... — Снайпер с интересом рассматривал в оптику выруливший из-за руин торгового центра «корабль». — Это же где такое делают?

— На заводе, Вася. На серьезном таком заводе, со станками и прочим специальным оборудованием. — Кувалда тоже рассматривал диковину, в бинокль.

— Что, нравится? — Усмехнулся Хмурый. — Это вы еще не видали, как эта штука в хороший ветер летает… Не всякая лошадь догонит!

«Корабль» медленно двигался вдоль дороги, заставленной ржавыми автобусами, фурами и развалившимися легковушками к развязке. Справа возвышались развалины сити-молла, стоянка перед которым полвека назад превратилась в настоящее кладбище легковых автомобилей. Асфальта уже давно не было видно, и колеса гниющих машин местами почти полностью скрывались под слоем грунта. Торчавшие редко молодые деревья и высохшие метровые стебли прошлогодней травы дополняли «кладбищенский» пейзаж. Совсем рядом, сразу за «кладбищем», в уцелевших местами стенах торгового центра «Молотов и сотоварищи», тоже не без восхищения, наблюдали за «проплывавшим» мимо «Кораблем». Собравшиеся мужики все были опытные и повидавшие всякое, но никто ничего подобного раньше не встречал. Зрелище захватывало.

Наблюдателям с вышки уже были отчетливо видны детали. На крыше трамвая находились трое лысых людей одетых в одинаковую серую форму. Один из них стоял за станковым пулеметом прикрытый металлическим щитом, двое других были заняты управлением этим самым чудо-трамваем, — крутили какие-то ручки и лебедки.

— А этим двоим, я смотрю, во-он там, из люка над кабиной, еще один лысый команды отдает, — Снайпер разглядывал в оптику приблизившийся трамвай.

— Вась, если тебе интересно как там у них поставлено все, то я, если что, почти сутки за этими лысыми наблюдал… — Сказал Серега.

— Дык просвети, Хмурый, чего молчишь то?

— Ну… — Хмурый поскреб пальцами колючий подбородок, — в общем, там у них есть молодой такой здоровяк, его не видно сейчас, он у них там главный. Есть еще мужичок такой, с виду щуплый, лет под полтинник, тот вроде как помощник главного, молодых гоняет, орет на всех. Это, похоже, его лысина из люка торчит… Есть еще несколько других начальников. С дисциплиной там у них, как я уже говорил, все строго, — никто без дела на крышу этого паровоза не вылезает, сидят все по норкам. Меняются по часам, — Хмурый постучал ногтем по предмету своей гордости на левой руке — дедовским «Командирским», — раз в четыре часа. Строго! Как стемнеет, становятся, выставляют охранение, и тоже по часам дежурят. Ночью, когда я за лысыми этими присматривал, их главный сам ходил часовых проверять, а потом дружок его, — имя у него еще такое еще… Шмульц какой-то…

— Тот, что из люка выглядывает? — Поинтересовался Кувалда.

— Не. Тот только по части тепловоза этого. Другой, он сейчас где-то там внутри сидит. Он по боевой части, как я понял.

— А что за имена у них такие… странные?

— Да они, Вань, вообще все странные, как ты уже, наверно, заметил. Имена у них, да, одни «светояры» да «ярославы» с «хреномирами»… «витязи», мля…

— В этом что-то есть… — задумчиво протянул Кувалда.

— Мне вот вспомнилось, — начал, обычно неразговорчивый Снайпер, — Андреич как-то рассказывал, раньше, ну еще до войны, были такие придурки, «долбославами» их называли. Или «долбоверами»?.. Так они наряжались во всякие тряпки, как в сказках про Иванушку-Дурачка, и по лесам вокруг костров хороводы водили…

— Аха-ха, да Вась, точно, они еще херы из бревен ставили на полянах и плясали потом вокруг них! Да, да! И имена у них такие, как Андреич тогда сказал… «псевдославянские», в ходу были. То есть, они от нормальных имен отказывались, и назывались кем-то вроде Дурбослава или Херомира…

— Ну, хорош ржать, мужики! А то вас эти лысые скоро услышат. Смотрите вон, лучше… — Угомонил товарищей Кувалда.

А в это время парусник затормозил и остановился, метрах в ста от начала подъема на уцелевший мост развязки. Тут же из двери сбоку на землю посыпались люди в одинаковой одежде и одинаково вооруженные. Уже можно было без всякого бинокля определить, что у каждого бойца был автомат Калашникова. Всего семь человек. По очереди прикрывая друг друга, лысые двинулись на мост по правому кольцу похожей на цветок ромашки дорожной развязки, укрываясь за редкими остовами легковушек.

— На мост что ли заехать хотят? — Снайпер посмотрел на товарищей.

— Думаю, они осмотреться хотят, как-никак мост — верхняя точка…

— Бля! Как бы они сюда не намылились! — Серега обеспокоенно взглянул на командира.

— Что думаешь, Хмурый, если сюда начнут ломиться, — дверь выдержит? — Спросил Кувалда.

— Думаю, нет, Вань. Если зададутся целью, сломают. Уходить надо отсюда.

— Тогда давайте спускаться. Хрена тут сидеть? Вася, готовь подарок гостям…

 

Поднявшись на мост, Шульц стоял и смотрел на открывшийся сверху пейзаж. Граница затопления просматривалась даже спустя полвека. Кубань уже давно вернулась в прежнее русло, (если не считать таковым всю площадь бывшего водохранилища, конечно). На месте «Краснодарского моря» и теперь были сплошные болота, среди которых река выбрала себе удобное русло. Прорыв дамбы был в стороне от развязки, и потому здесь действия волны не были такими разрушительными как, скажем, уже в километре-двух к юго-западу от этого места. Было видно, что поток воды пер расширяющимся клином, и чем дальше от места прорыва дамбы, тем большую площадь накрывал. Теперь на месте смытой части города уже вовсю росли, как молодые, так и пятидесяти и сорокалетние деревья. Да и несколько зданий, переживших полвека назад удар стихии, до сих пор одиноко возвышались среди расширявшегося вдаль холмистого пустыря. Дальше же, за границей полосы сплошных разрушений, виднелся сам город. То, что город сильно пострадал от ударов, Шульцу было видно уже отсюда. В двух местах просматривались последствия действия взрывной волны, — будто бы могучий великан выгрыз зубами часть сплошного леса из зданий на горизонте. Чем ближе к эпицентрам взрывов, тем ниже к земле опускались каменные джунгли.

Возвышавшаяся рядом с мостом круглая башня, с похожей на гнилой зуб верхушкой привлекла внимание лейтенанта еще когда они подъезжали развязке. Капитан на нее также обратил внимание.

— Лютобор, Буеслав, Славомир! Осмотреть башню! — Лейтенант указал бойцам на опору.

— Капрал Лютобор — старший. По исполнении доложить!

Трое бойцов поспешно затрусили под склон в указанном направлении. Спустя пару минут, когда те добрались до башни, стоявшие на мосту услышали грохот, после чего внизу у опоры заклубилось облако пыли, а из облака выскочил очумевший капрал…

Спускаясь с моста Шульц уже предполагал, что увидит нечто похожее.

Проржавевшая стальная дверь была открыта настежь. На полу в вертикальной трубе башни лежал Буеслав. Верхняя часть туловища бойца была завалена кусками бетона и шлакоблоками. То, что тот был уже мертв, не вызывало ни у кого сомнений, — кто же выживет, когда ему на голову, скажем с пятиэтажного дома, упадет сотня-другая кило железобетонных изделий…

Шульц вошел в помещение башни. Осмотрелся. Скривился, посмотрев на болтавшуюся над дверью проволоку.

— Почему не подождали, когда дверь открыли? — Лейтенант обратился к стоявшему рядом капралу.

— Так ведь подождали… Не сразу ведь…

— Капрал, что ты мне по ушам тут чешешь?!

Капрал смотрел понуро.

— Вы двое, разбирайте завал, и можете начинать копать могилу. Приступайте.

Шульц посмотрел вверх, куда уходила защищенная страховочными кольцами металлическая лестница. Там, на высоте примерно пятнадцати метров имелась площадка с люком посредине. Крышка люка была открыта. Схема проста как лопата: дверь — проволока — люк сверху… Шульц покачал железную дверь… Так и есть! Петли смазаны, — ни скрипа.

А дикари то здесь непростые…

— Лютобор!

— Я, господин лейтенант!

— Отставить копать! Бегом на корабль! Чура с отделением сюда! Пусть прочешет окрестности. И снайпера наверх! Выполнять!

 

Витек с Колей уже полчаса сидели в старом колодце, едва торчавшем на обочине в стороне от моста в двухстах метрах от остановившегося парусника. От глаз чужаков наблюдателей скрывал колючий кустарник, разросшийся по обеим сторонам дороги и на насыпи моста, со спины прикрывала гора ржавого металла и костей, бывшая когда-то рейсовым автобусом с пассажирами. Они по очереди рассматривали неприятеля в имевшуюся у Николая миниатюрную подзорную трубу, при этом Витек делал записи наблюдения в своем блокноте. Всего отряд чужаков, по его подсчетам, был чуть-более двадцати человек, что уже радовало, — двадцать не тридцать! Но мужики, сразу видать, серьезные дальше некуда. Он особо отметил главаря, который был заметно моложе некоторых своих подчиненных, но те беспрекословно выполняли все его указания, и чаще всего бегом.

Как того и следовало ожидать, высланная на разведку группа лысых направилась в сторону башни, где еще недавно сидели товарищи, и вскоре оттуда послышался характерный звук, сообщивший искателям о том, что кому-то из гостей сверху прилетело… Если тот, конечно, был достаточно невнимателен. «Значит, наши оттуда ушли, и сейчас с остальными…» — решил Витек. По начавшейся вскоре беготне, они определили, что все-таки досталось кому-то из гостей по черепу. Что там происходило у самой башни сидевшим в люке видно не было (мешал подъем на мост), зато появление на ее верхушке человека с винтовкой с оптикой говорило о том, что дело могло принять нежелательный оборот, — место, где сидели Витек с Николаем, отлично просматривалось, и простреливалось, с той точки.

Когда раздался хлопок, Витек обернулся к Коле, собираясь сказать, чтобы тот спустился вниз и не отсвечивал своей трубой, но в этот момент тело товарища рвануло назад, и Витек увидел застывший взгляд Николая. Не теряя ни секунды, он рывком втянул тело друга в колодец, как раз когда о крышку лежавшего рядом люка чиркнула еще одна пуля.

Он аккуратно усадил уже мертвого Колю на дно колодца, — ранение было несовместимо с жизнью: пуля вошла в левую щеку, оставив маленькое входное отверстие, но на выходе снесла парню половину черепа. Нужно было уходить. В том, что с минуты на минуту здесь будут лысые, Витек не сомневался. Но как? Из колодца только один выход! Он взял автомат товарища, нацепил на ствол его походный рюкзак, и выставил вверх из люка. Сверху раздался хлопок, и рюкзак прошила пуля, но тут же раздался еще один хлопок, с другой стороны, — Витек даже не сомневался в том, чей это был выстрел! Он на всякий случай выставил рюкзак из люка еще раз, но больше в него никто не стрелял. Закинув второй автомат за спину, и взяв у мертвого товарища два полных магазина, он выскочил из люка, и отпрыгнул в сторону искореженного автобуса. Кювет впереди весь зарос камышом и молодыми деревцами. Пригнувшись, он побежал по кювету вдоль трассы. Проклятые сухие камыши выдавали его, расступаясь в разные стороны с шорохом. Глядя со стороны можно было подумать, что по камышам несется дикий кабан, вот только трое бежавших следом лысых, которых Витек заметил, обернувшись, вряд ли приняли его за кабана.

Добежав до лежавшего на боку контейнеровоза, он решил, что пора принимать бой, — преследователи не отставали. Укрывшись за углом ржавого контейнера, он собрался было открыть огонь, но раздался уже знакомый хлопок, и один из преследователей упал как подкошенный.

Вася, дружище! Что бы я без тебя делал! — мысленно поблагодарил Витек снова прикрывшего его Снайпера.

Тут же справа, со стороны развалин торгового центра раздалась пулеметная очередь, срезав еще одного из преследователей. Третьего, судя по всему растерявшегося попав под перекрестный обстрел противника, Витек снял сам, одним точным выстрелом в голову.

Нужно было срочно уходить, — бежать через дорогу к товарищам, засевшим в частном секторе, было не только риском попасть снова под обстрел, но и выдавало местонахождение пятерых искателей. Оставалось два варианта: уходить совсем, или присоединиться к Молотову. Витек выбрал второй вариант, и рванул через камыши в сторону торгового центра. Метров через двадцать камыши кончились, и начался молодой лесок из колючих акаций. У моста уже вовсю стреляли. Со стороны торгового центра стучал ПК товарища Молотова и не менее десятка «Калашей». Что происходит по другую сторону дороги, в районе башни, Витек видеть не мог, но пальба не прекращалась, работала Васина СВД. Было слышно еще одну СВД со стороны парусника. Когда заговорил «Утес», парня прошибло холодным потом, — он впервые услышал эту машину, но ему сразу стало понятно, что от такой пушки бесполезно прятаться за кучкой металлолома…

Он добежал уже до стоянки, когда в дело вступил АГС… Витьку было не впервой видеть взрывы гранат, — у самого даже пару штук таких имелось, но чтобы гранаты летали сами, и на такое расстояние — про такое он разве что читал в старых журналах. Да и мощность взрыва у этих посильнее будет… Цепочка взрывов накрыла уставленную ржавыми автомобилями стоянку. Витек залег за небольшим холмиком. Следующая цепочка прошлась уже по развалинам центра, из-за стен которого повалил черный дым. В это время за мостом уже стихла стрельба, и Витек услышал одиночный выстрел из знакомой СВД, после которого АГС замолк. Еще один хлопок, и замолчал «Утес», после чего со стороны дороги вновь началась непрерывная стрельба. Искатель встал, прикрываясь корпусом ржавой «Газели», и стал рассматривать парусник в трубу, которую взял у убитого товарища. На крыше трамвая никого не было. Огонь вели из нескольких окон. На станковом пулемете, на носу парусника, повис один из лысых, рядом валялись еще двое, — «Васина работа!», — решил парень. Лысые вели огонь на две стороны: по торговому центру, и по занявшим высоту моста искателям, среди которых он насчитал троих, и с СВД был не Вася Снайпер, которого перед этим мысленно благодарил Витек, а Кувалда. Так выходило, что «корабль» стоял носом к нему, и для стрелявших из окон вагона противников он был в «мертвой зоне». Решение пришло автоматически, — Витек достал из рюкзака две гранаты и спрятал рюкзак вместе с автоматом Николая внутри «Газели», сменил магазин, и мелкими перебежками от одной ржавой машины к другой, и от деревца к деревцу направился к вражескому транспорту, очень надеясь, что товарищи из торгового центра его заметят и не примут за врага…

Из ТЦ (как и с моста) Витю заметили, и немного сместили огонь, так, чтобы он мог пройти к паруснику (не заметили его только лысые, чему парень был только рад). Расстояние в сотню метров он преодолел не более чем за две минуты. Но приблизившись к транспорту он столкнулся лицом к лицу с сидевшим возле, похожего на здоровенный бублик, колеса лысым мужиком. На вид, мужику было лет не меньше пятидесяти, с аккуратной бородкой и колючим взглядом. Правая сторона его гладко выбритой головы была украшена витиеватой татуировкой в виде трех молний на фоне переплетающихся свастик. В руках он держал СВД, точно такую, какая была у Васи Снайпера. Ствол винтовки был направлен в сторону моста. Витек подумал тогда, что по вине именно этого лысого винтовка Снайпера перешла к Кувалде…

Мужик внимательно смотрел в глаза Витьку, и медленно, как-бы нехотя, поворачивал ствол в его сторону. Витек тоже как-то слишком медленно поднимал автомат. Их глаза встретились и они молча смотрели друг на друга продолжая наводить стволы… Ему показалось, что стрельба стихла, и вокруг стояла тишина, от которой слегка пищало в ушах. Лысый уже почти развернул ствол, когда Витек как-бы очнулся, — все происходящее резко ускорилось, вернулись звуки стрельбы и запах сгоревшего пороха. Он резко довел ствол автомата и нажал на спуск, отсекая два патрона. Обе пули легли почти рядом, в область сердца противника, тот слегка дернулся, опустил взгляд вниз, и с выражением недоумения на лице упал навзничь.

Витек осмотрелся. Из четырех колес по правому борту два средних были спущены, слева пробито было только одно, последнее. Вагон возвышался над землей на высоте около полутора метров. Парень присел, и заглянул под кабину, — в полу кабины имелся люк. Недолго думая, искатель забрался в этот люк. И вовремя, — в двух метрах, от места, где до того стоял Витек, из ближнего окна упала граната и через две секунды взорвалась, не причинив ему вреда, (чего нельзя сказать о транспорте, — побитое осколками левое колесо жалобно шипело, испуская остатки воздуха).

В кабине было тесно. Сбоку слева имелось кресло, перед ним руль и какие-то рычаги. Вверху справа был люк на крышу трамвая, закрытый крышкой, за спиной Витька — железная дверь в салон вагона, за которой слышались выстрелы и крики. С момента взрыва гранаты прошло не более пяти секунд, когда дверь резко распахнулась и в проеме появилась рожа еще одного лысого. На этот раз Витек среагировал моментально, выпустив в рожу короткую очередь, затем выхватил из кармана гранату, сорвал чеку, и запустил ее в дверной проем… Внутри ухнуло, и через мгновение грохот выстрелов и крики командиров сменились истошными воплями раненых. Витек достал вторую гранату, и, выдернув кольцо, отправил вслед первой…

…Долбануло так, что Витька загудело в ушах. Если-бы на тот момент в кабине трамвая были целые стекла, он получил бы контузию. Как потом выяснилось, вторая граната угодила в открытый ящик с такими же «эфками», но, к счастью, рванули только четыре, а не весь ящик…

Действуя автоматически, Витек сменил магазин, и уселся на пол сбоку от двери, из которой торчали ноги убитого им лысого, направил ствол на дымящийся и стонущий проем и впал в оцепенение. В это время к вагону со всех сторон бежали его товарищи. Дело было сделано.

 

Когда со стороны развязки послышались выстрелы, Дед Кондрат и сотоварищи отреагировали незамедлительно. Оседлав «железных коней», отряд двинулся в направлении боя. Миновав аэропорт отряд разделился. Длинный и еще шестеро махновцев двинулись в обход торгового центра, при этом велосипеды пришлось катить рядом, так как все пространство от аэропорта до торгового центра занимал молодой лесок. Со стороны аэропорта деревья были по большей части корявыми карликами, дальше, в сторону ТЦ, по леску тут и там были разбросаны заросшие камышом болотца, существенно замедлявшие продвижение искателей. Когда в бою был задействован гранатомет, Длинный приказал оставить «колеса» в зарослях какого-то колючего кустарника, и искатели перешли на бег.

Заходя безопасно с тыла в развалины ТЦ, махновцы вышли на прятавшегося неподалеку человека одетого в волчью шкуру, штаны и обувь как у лысых. Волк, а это был именно он, поздно заметил подошедших сзади искателей, и не стал сопротивляться, правильно оценив свое положение, — семь смотревших в его сторону стволов были серьезным аргументом не в его пользу.

— Не рыпайся. Лук свой сюда передай, — приказал Длинный. — Ты еще кто такой?

Судя по одежде и оружию, человек был явно не из упырей, но и на одного из команды необычного парусника он похож не был.

— Меня зовут Волк. Там, в трамвае этом, мои враги… Как, думаю, и ваши…

 

Придя в себя, Витек обнаружил, что по-прежнему находится в кабине трамвая-парусника. Рядом, в кресле вожатого, сидел Кувалда, с перевязанной головой. В проходе справа стоял Хмурый, и с интересом рассматривал устройство кабины.

— Что, Витя, очухался? Ты сегодня герой. Раньше тебе бы за такое медаль дали, ну а сейчас считай, что тебе объявлена благодарность от всех участников операции. — Кувалда протянул руку.

Витек ухватился за руку старшего товарища, и попытался встать, но, почувствовав головокружение, лишь уселся поудобнее.

— Похоже, парня слегка контузило, Ваня. На вот, Вить, хлебни, — Хмурый протянул фляжку.

Витек приложился к фляге, сделав большой глоток в надежде смягчить пересохшее горло, и чуть не задохнулся от спиртовых испарений. Оторвавшись от горлышка, он стал жадно глотать воздух, — внутри все горело, теплота моментально стала расползаться по уставшему телу.

Кувалда посмотрел на него с одобрением, и молча протянул свою флягу, предупредительно отвинтив крышку. Витек сначала понюхал содержимое, и уже после, убедившись, что это была вода, влил в себя едва ли не половину литровой фляги.

— Вот! Так-то лучше будет! — Подытожил командир.

— Долго я так…?

— Не, не долго. Минут пятнадцать прошло после того как рвануло тут все. Там, — Кувалда кивнул в сторону прохода внутрь вагона, — настоящая мясорубка получилась. Шестерых наглухо… Трое живых остались, и те раненые. С ними сейчас снаружи товарищ Молотов беседует…

— Пиздец… — Витек протянул руку к Хмурому, и, получив флягу с самогоном, сделал несколько мелких глотков.

— Эти лысые пидоры семерых у Молотова положили, и еще пятеро раненых… Снайпера нашего тоже, и Олега…

— Колька тоже, — добавил Витек, возвращая фляжку.

Хмурый принял флягу, отхлебнул, и протянул Кувалде.

— Нет, спасибо, Сереж, — отказался Кувалда.

— А с тобой то что, командир?

— Это? — Кувалда потрогал повязку. — Та…, камнем задело.

Витек предпринял еще одну попытку подняться на ноги, и на этот раз у него получилось. Он заглянул за плечо Хмурого, и выпитый самогон «попросился обратно»... Он сдержал рвотный позыв, развернулся, и стал спускаться в люк, через который он перед тем и попал в кабину.

Слегка пошатываясь, Витек побрел в сторону от пропахшего порохом, гарью, человеческой кровью и дерьмом трамвая. Вокруг суетились искатели. Вытаскивали тела убитых, оружие и ящики с боеприпасами из вагона, и складывали рядом. Отойдя от парусника на достаточное расстояние, чтобы не чувствовать запаха разорванных кишок, Витек уселся на небольшой бугорок, в котором едва угадывалась заброшенная сюда взрывной волной бочка из кузова одного из грузовиков, что догнивали теперь на заросшей кустарником и метровой травой дороге. Следом подошел Кувалда, и сел рядом.

— А главного лысого как, тоже того…? — Спросил Витек командира.

— Да хрен его теперь разберешь…

В этот момент со стороны ТЦ появились махновцы с Длинным. Они шли напрямик через парковку, обходя ржавые скелеты автомашин. Среди них бросался в глаза необычно одетый человек без оружия, с несвязанными руками которого конвоировали двое. Кувалда встал и пошел им навстречу.

— Кто такой? — Командир обратился к старшему группы.

— Тут недалеко прятался, — ответил Длинный. — Следил за боем. Говорит, что давно идет за нашими «друзьями».

— Да? И откуда ты идешь? — Вопрос был задан уже самому пленнику.

— Из-под Ростова. И не иду, а еду. За этим чудом техники на своих двоих не особо побегаешь. Велосипед у меня, там дальше спрятан. Ваши не нашли.

— Так у тебя к этим лысым дело какое-то?

— Ага. Было одно дело, да вот вы за меня сработали…

— Должно быть, сильно они тебе насолили…

— Волком зови. Всю деревню мою положили… с-суки.

— Так ты что, один им мстить собирался? — Спросил его стоявший рядом Длинный. Спросил без издевки, — было видно, что тот мужик серьезный. Особый колорит пленнику придавали его заточенные как у крокодила зубы.

— Один.

— Ну, ты, как я смотрю, и вправду зуб на них наточил, — пошутил Кувалда, чем вызвал смех собравшихся вокруг искателей.

Волк воспринял шутку как добрый знак, и оскалился в улыбке, вызвав у тех еще больший смех. Один из бойцов даже похлопал его по плечу. Волк понял, что самое худшее миновало, а заодно мысленно похвалил себя за то, что этим утром съел последний кусок солонины, лежавший в его рюкзаке, — все, что оставалось от дикаря по имени Белка, некогда спасшего его от смерти на железнодорожном столбе.

 

Лютобор, присланный Шульцем за Чуром и его отделением, доложился Яросвету лично. Капитан, решив поступить иначе, отдал приказ Чуру оставаться на «Свароге», и в сопровождении капрала и еще двоих бойцов направился в сторону башни. Участок автодороги, проходивший под мостом, был скрыт нанесенным сюда наводнением слоем грунта, зарос кустами, молодыми дубками и акациями, и скрывал перемещение фашистов. Благодаря этому, когда завязался бой, Яросвет со своим маленьким отрядом оказался незамеченным, и получил возможность зайти с тыла к Кувалде с товарищами. Именно он, забрав СВД у одного из своих бойцов, смертельно ранил Василия и Олега, который вместе с Ящером пришел на усиление к занявшим высоту товарищам. После двух удачных выстрелов местоположение стрелявшего было раскрыто, и один из бойцов Яросвета, тот самый обладатель снайперской винтовки, упал мертвый, — пуля попала ему в переносицу. Капитан, с капралом и вторым бойцом по имени Вратислав, предпринял попытку прорваться на соединение с Шульцом, но лишь потерял при маневре Лютобора. Капрал был ранен в шею, — пуля перебила шейные позвонки, и голова закрывшего собой командира бойца после падения неестественно вывернулась. Когда Лютобор упал, он уже был мертв. Пришлось отступать за идущую на подъем дорогу (прорываться назад под мост было равно самоубийству).

Во время перестрелки Шульц потерял еще одного бойца, и теперь он и Славомир оставались вдвоем, — вели бой с засевшим на мосту противником. Они держались до тех пор, пока не стало понятно, что бой по другую сторону развязки подошел к концу. Появление на дороге шестерых свирепого вида вооруженных мужиков, с истошными воплями «ура!» несшихся в сторону «Сворога», не оставляло сомнений в исходе боя: они проиграли. Элитное подразделение Нового Славянского Рейха «Молния» пало, несмотря на все свои преимущества в вооружении. Лейтенант приказал единственному выжившему бойцу отступать за насыпь. Прикрываясь башней, они перебрались через заросшую кустарником дорогу. Уже приблизившись к спуску по другую сторону, Славомира настигла пуля, пущенная командиром местных «дикарей» Иваном Кувалдой, быстро сменившим позицию так, чтобы огрызок башни не закрывал отступавших от его огня. Когда боец полетел кубырем в кювет, Шульц подумал было, что тот споткнулся, но скатившись, Славомир оставался лежать в нелепой позе. На его губах пузырилась кровавая пена.

— Володя, давай сюда! — Услышал он знакомый голос. В двадцати метрах от него, на траве сидел его командир и боевой товарищ. Яросвет был ранен в плечо, рядом полулежал раненый в живот Вратислав. Было видно, что тот уже не жилец, — боец был бледен как мел.

— Командир! Ты как?

— Ничего. По мясу задело. Уходить надо. Кораблю пиздец, — сказал, как отрубил Яросвет. На лице капитана играли мускулы, придавая лицу некоторую монументальность или даже нордичность.

Подбежав к Яросвету, Шульц осмотрел рану.

— Штопать надо, Дима (без свидетелей они обычно называли друг друга по имени).

— Херня. Потом. Пошли. Давай только сначала со своего оружие возьми, — Яросвет кивнул в сторону, где лежал Славомир.

Когда Шульц вернулся с разгрузкой и походным ранцем уже умершего к тому времени Славомира, Яросвет заканчивал укладывать боеприпасы и амуницию Вратислава, шея которого была теперь повернута так, как живые не поворачивают, — было очевидно: ему «помогли». Шульц посмотрел на мертвого бойца и задумался.

— Так лучше будет, Володя, — перехватил Яросвет его взгляд, — Все. Уходим.

Похожие статьи:

Рассказы → Ханни

Рассказы → Колыбельная

Рассказы → Смертельное оружие

Рассказы → Молчун и Океан

Рассказы → Ржавые ленты (Ржавые ленты 1)