Радиоэфир

В мой первый день на маяке море было неспокойным. Над горизонтом полыхали в низких тучах молнии, а от раскатов грома звенели стекла в старых оконных рамах. Где-то наверху ветер стучал распахнутой ставней, врывался в окно и гудел в лестничном колодце.

Остров Западный Иль был самым маленьким на оконечности архипелага и, если бы не маяк, вовсе считался бы безлюдной ничем не примечательной скалой. В дни большого прилива, во время шторма или прохождения Волны, он и вовсе скрывался под водой почти на треть. Только сетчатые, устремленные в низкое небо антенны, стыковочная мачта и каменное здание маяка, венчавшие вершину утеса, возвышались над волнами темного колышущегося океана.

Я поежился. Маленькая печка в углу комнаты с углями за чугунной решеткой грела слабо. Казалось, что все тепло от нее вбирает раскинутый на стуле насквозь промокший плащ. Но комната была совсем небольшой, и просачивающемуся под окно промозглому ветру негде тут было разгуляться. Большую часть комнаты занимал стол у окна, заваленный старыми книгами по навигации, исписанными мелкими цифрами бумагами и пустыми банками от консервированных овощей. В центре возвышалась медная астролябия, поблескивающая в свете единственной свечи. Горячий воск капал на подоконник, стекал на пыльный деревянный пол. В маленькой нише притаилась низкая кровать, а рядом стоял, собирая под собой лужу, мой нераспакованный чемодан.

Где-то в низких тучах скрывались сигнальные огни дирижабля, доставившего меня сюда чуть меньше часа назад и теперь спешно уходящего подальше от грозового фронта.

- Обосновались уже? – хранитель маяка стоял в дверном проеме, и с его куртки стекала вода. Он подошел к печке и бросил пару поленьев, помешав угли кочергой. Сухое дерево вспыхнуло и затрещало. Янтарный свет заиграл в толстых стеклах его очков. Хранитель присел на низкий табурет, смахнул капли дождя с лица, с рыжей седеющей бороды.

- Завтра, - уклончиво сказал я.

- Устали с дороги? Сколько летели сюда?

- Двенадцать часов.

Хранитель угрюмо кивнул. Он смотрел себе под ноги. Между разошедшимися сухими досками виднелся свет с нижней лестницы. Там потрескивали тусклые электрические лампы. Единственный генератор питал их и еще огромные покачивающиеся под порывами ветра антенны.

- Как там столица?

- Было солнечно, когда улетал.

- А тут почти всегда дождь. А когда проходит Волна, еще и грозы.

Он достал трубку, посмотрел на меня, и снова спрятал ее в карман.

- Идем. Дам сухой плащ и сапоги. Эти ближайшие три дня не высохнут, - он поднялся и протянул мне сухую руку без мизинца. – Гор. Меня так зовут. Впрочем, можешь не запоминать. Завтра сдам дела, и мое имя только в отчетах останется.

Прозвучало невесело.

- А давно вы тут?

- Десять лет.

В маяке не так много помещений – радиорубка, жилая комната, где теперь обосновался я, и кладовая внизу. Все остальное место занимал лестничный колодец с высокими ступенями и протянутые вдоль стен толстые кабели.

В рубке горел электрический свет. Большая оранжевая лампа под медной сеткой освещала щиток с рубильниками, радиопередатчик и деревянную раскладушку в углу. Из черных динамиков раздавалось шипение. Гор кинул мне прорезиненный плащ и теперь задумчиво вертел в руках один сапог, озираясь по раскрытым ящикам вдоль стены. На маленькой печке в углу лениво кипел чайник.

- Что мне нужно знать? – я деловито покрутил ручку настройки, и шипение усилилось. Тусклые лампы на пульте замерцали. Гор смотрел на меня и молчал. Затем подошел и аккуратно вернул ручку в исходное положение.

- Десять лет! – я присел на край раскладушки, натягивая сапоги. – Я думал, что на всех маяках двухгодичные смены, а вы как-то задержались.

- Задержался.

Гор запахнул плащ и раскрыл дверь. В проем влетел ветер и потоки дождя. Угли в печке радостно вспыхнули, а труба протяжно заныла. Гор накинул на голову капюшон и шагнул под ливень, прикрыв за собой дверь.

Два года. Мне предстояло провести в этих стенах именно столько. Наблюдать за эфиром, смотреть по утрам на тёмные волны океана, встречать и провожать редкие дирижабль, включать старый фонарь на вершине маяка, помнящий ещё капитанов северного флота, в далёкие времена достигшего дальних островов архипелага. А потом я смогу вернуться в столицу, подтвердить аттестат и стать рулевым пограничной летающей крепости. Не худший вариант. Оставалось надеяться, что годы одиночества и заполнения журналов не заставят меня забыть и то немногое, что осталось в моей голове после Академии.

Радио по-прежнему шипело. Откуда-то из глубины эфира доносились далёкие, едва различимые голоса. Я присел на стул, постучал пальцем по решётке динамика. Говорят, всякое можно услышать долгими ночами прослушивая эфир. Кто рассказывал о странных повторяющиеся цифрах, кто о голосе маленькой девочки, начитывающей непонятный текст на неизвестном языке. Её звали Призрачная Лиза, и голос повторялся уже полсотни лет, и все ещё был тихим голосом маленькой девочки. Я поежился. Услышать такое сидя ночью перед приёмником на одиноком маяке среди бескрайнего океана – удовольствие сомнительное. Невольно представляешь, как чувствовали себя древние капитаны, впервые услышавшие крики Кита, которого больше никто никогда не встречал.

Внезапно радио взвизгнуло, треск наполнил маленькую руку и, прежде чем затихнуть, кто-то отчётливо произнёс имя и координаты.

- Было? – Гор стоял в дверях, с его плаща и волос лилась вода. Ветер яростно хлопал хлипкой дверью.

- Голос?

- Да.

Он подбежал к пульту, отодвинул меня в сторону и принялся яростно крутить ручку настройки, прислушиваясь к треску. Крупные капли падали на стол, на раскрытый журнал, оставляя пятна на жёлтой бумаге. Ливень вырвался в распахнутую дверь и потоки воды текли к моим ногам.

-Идём!

Я торопливо накинул плащ. Гор исчез за дверью, едва я успел запрыгнуть в сапоги.

Ливень обрушился на мою голову и плечи, а ветер едва не сбил с ног. Мощный свет фонаря выхватывал из темноты колышущуюся пелену дождя. Под порывами ветра яростно раскачивались высокие антенны. Гор держал трос и рывками натягивал его на себя, но каждый порыв ветра дёргал огромную конструкцию, и сапоги Гора скользили по мокрому камню.

- Я сейчас!

Вряд ли он меня слышал. Шум дождя и рев ветра тронули в мощном гуле, доносящемся из-за близкого горизонта. Там, продолжая свой вечный путь по экватору, катилась большая Волна. Высоко за облаками восходил и стремительно катился по небу близкий Ганимед, увлекающий воды океана за собой. В часы, когда его притяжение сливалось с притяжение далёкой Планеты, Волна становилась особенно яростной. Но путь её проходил в стороне от Западного Иля, хотя отголоски стихии могли докатиться и досюда, захлестнув скалистые берега острова.

Я вцепился в трос и уперевшись ногами в уступ скалы потянул на себя. Гор быстро перехватил его и намотал на предплечье. Антенна забилась под порывами ветра, но медленно начала разворачиваться.

- Крюк! – Гор старался перекричать бурю.

- Сейчас!

Но я понятия не имел, что такое крюк и где он может находиться. Под ногами валялись катушки и обрывки канатов. Дождь хлестал прямо в лицо и все сливалось в сплошную пелену.

- Держи.

Я перехватил петлю троса, она впилась в руку сквозь тонкий плащ, а сапоги заскользили по мокрой скале, но антенна больше не кренилась. Теперь она угрожающе нависла над нами. Поблескивала в свете прожектора и вспышках молний огромная и загадочная, как сам эфир. Гор подтягивал крепёж от троса, обмотанного вокруг мачты и что-то кричал мне, но рев шторма заглушал его. Перехватил конец троса, он махнул рукой в сторону рубки, дверь в которую все ещё яростно хлестал ветер. Но я стоял и смотрел как заворожённый на огромные волны, разбивающиеся о скалу. Большая часть острова уже скрылась под холодной водой, только маяк и антенны возвышались среди бушующего океана.

Гор втолкнул меня в рубку и захлопнул дверь. Он скинул насквозь мокрый плащ у входа и кинулся к радио. Треск стал громче, сквозь него пробивались далёкие голоса.

- Кракен вызывает Мост. Вы слышите нас?

Голос то становился отчетливым, то пропадал в шумах и треске от далёких молний.

- Кракен, это Маяк. Где вы?

Раздался писк, затем оглушительный скрежет. Гор навис над микрофоном и вслушивался в голос эфира. По его лицу и шее стекла вода.

- Маяк! – донеслось из эфира. - Вы слышите нас?

- Хорошо слышу. Где вы?

- Мыс Азимут. Мы на краю Вала. Даю координаты.

Гор щелкнул пальцами и ткнул пальцем в странную карту на стене, которую я принял было за древнюю гравюру. На жёлтой бумаге было выведено угольным карандашом несколько странных названий, о которых я не слышал прежде. Вот он мыс Азимут, вот сетка координат. А вот волнистая линия, пересекающая всю карту, подписанная как Вал.

- Где они?

- К юго-востоку от мыса. И тут ещё какой-то остров. Не могу разобрать названия.

Гор сорвал карту со стены и бросил её на стол, прямо на промокший журнал. Он лихорадочно вычерчивал что-то на бумаге.

- Кракен, что видите?

- Оконечность мыса. Но так быть не должно, вода отходит от скал.

Голос потонул в шуме.

Гор вычерчивал на карте линии, затем нацепил очки. Я стоял рядом и всматривался в цифры, покрывающие бумагу.

- Видишь это?

Гор ткнул пальцем в черную кляксу под оконечность мыса.

- Никакой это не мыс!

Очертания южной оконечности острова и правда походили на мыс – тот же вытянутый к югу язык, слегка загнутый в западном направлении. Часть его была заштрихована косой линией с надписью «зона прилива».

- Кракен, вы меня слышите?

Эфир ответил лёгким шипением.

Гор раскурил трубку и протянул мне. Сизый дымок заструился в свете тусклых ламп.

- Слушай эфир.

Он выбежал из рубки, едва я успел ответить.

Минуты тянулись бесконечно долго. За окном раскачивалась антенна. В вспышках молний я видел Гора, под порывами ветра пытающегося развернуть ее в нужном направлении, но ветер был сильнее.

- Маяк! – взорвался эфир хриплым голосом.

Я замер, сжимая потухшую трубку в ладонях. За окном Гор все еще боролся с ветром.

- Маяк, вы слышите нас?

Я подошел к микрофону, склонился над медной решеткой.

- Маяк на связи.

- Вода продолжает уходить, нас относит на скалы.

Я глубоко вздохнул, сжал и разжал вспотевшие ладони.

- Кракен, слушайте меня. Это не Мыс Азимут, вы южнее. Отходите на север и северо-запад.

- Маяк…, - голос тонул в шуме.

- Кракен, вы сбились с пути. Это оконечность острова, не мыс Азимут. Следуйте курсом…, - я пробежал глазами по странной карте и назвал точку пересечения линий координат в стороне от Вала.

Не знаю, слышали они меня или мой голос потонул в неспокойном эфире. Я смотрел в окно. Гор отчаянно сражался с ураганом, а где-то в бесконечном океане шел по краю гибели затерянный корабль. Чем бы не был тот Вал, вряд ли он лучше Волны.

Бушующий океан бросал все новые волны на неприступную скалу, а над ним колыхалось грозовое небо. А еще выше сияли звезды, огромный полосатый серп Планеты раскинулся там на половину неба, все такой же величественный и безмолвный. Он помнил еще те времена, когда солнце было яркой звездой, а не красным гигантом, поглотившим родину всех людей, теснящихся сейчас на трех его холодных лунах. Говорят, что на старой Земле тоже были океаны. Не такие глубокие, как на Европе, но не менее опасные. И капитаны бесстрашно вели суда среди их волн, а маяки указывали им путь. Кто, впрочем, знает, как там все было. Секреты полетов в космическом вакууме утрачены тысячи лет назад, а старая Земля – не более чем уголек в атмосфере Солнца, да красивая картинка в пыльных томах университетских библиотек.

- Маяк!

Я бросился к микрофону.

- Видим мыс, Маяк. Вал в стороне.

***

Гор сидел на краю скалы и выливал воду из сапог прямо в клочья морской пены, клубящейся далеко внизу. В низких облаках уже виднелись просветы. Восходило солнце, а грозовые тучи бурлили далеко на горизонте. Я подошел, поставил на камни горячий чайник и две кружки. Гор посмотрел на меня, кивнул и подвинулся.

- Ушли от Вала?

- Вовремя ушли.

- Хорошо.

Он скинул мокрый плащ и разлил по кружкам горячую заварку. Кипяток обжигал горло, но разливался внутри приятным теплом.

Море все еще неспокойно покачивалось, швыряло на скалу низкие волны, шипело в маленькой бухте далеко внизу.

- Наверное уже ушли от грозы, - сказал я, оглядывая горизонт.

Гор непонимающе посмотрел на меня, затем улыбнулся в бороду.

- Смотри не туда, смотри выше. Там у них я, наверное, что-то вроде радио-призрака. Возможно, и легенды уже сложили. Как-никак – десять лет.

- Десять лет, повторил я. Странная карта, странные координаты, Вал.

- Вы составили карту чужого океана по голосам из эфира?

Гор промолчал и сделал еще глоток кипятка.

- Идем, у нас еще много работы.

Я кивнул и подхватив кружки пошел к высокому неприступному маяку. В разрыве облаков за мной медленно опускался к горизонту далекий Ганимед. 

Похожие статьи:

Рассказы → Запретная глубина. Часть 2

Рассказы → 11 астронавтов. Глава 3. Финал.

Рассказы → 11 астронавтов. Глава 2.

Рассказы → 11 астронавтов. Глава 1.

Рассказы → Запретная глубина. Часть 1