Уж не знаю, взаправду ли у них есть Великий Список, или они просто кичатся, кто больше всех выловил ведьм? Сколько их было, таких списков? Каждый год переписывают. А эти бывшие пеоны, из которых тягу к раболепству не выбьешь и дубовыми палками, слепо верят каждому слову. А Список, если он есть, бредовый с первой и до последней буквы: я-то настоящая ведьма, и я знаю, что за три сотни лет они не сожгли ни одной ведьмы, все женщины, которые были подвергнуты казни – обычные. Их казнили за то, что они были слишком красивые или, наоборот, с изъяном: полноватые, с бородавками, или там с усиками, а в остальном – ничем не примечательные Химены и Бониты.
Так, приготовления кончены. Конечно, когда подожгут – будет неприятно, но я же ведьма, я в любой момент могу фьить – и переместиться в более прохладное место.
«Во имя Отца, Сына и Святого Духа приговаривается к медленному сожжению Мария Фернанда Мартинес, урождённая 28 августа 1836 года, последняя ведьма из Великого Списка», - отчеканил глашатай и посмотрел на судей. Те одобрительно закивали.
Продавец игрушек встряхнул шест с темноволосыми куклами. Деревяшки призывно звякнули, перетягивая внимание на себя. Два босых креола в застиранных одеждах и пыльных сомбреро притащили на рыночную площадь тяжеловесные носилки с буррито. Но толпа, словно отлитая из свинца, даже не шевельнулась, никто не повернул головы на дразнящий запах курицы, запечённой до хрустящей корочки. В тысяче распахнутых глаз дёрнулись огоньки: это занялся первый круг костра.
Медленное сожжение. Ну конечно. А я-то думаю, зачем они столько кругов с брёвнами выложили, неужели костёр разводить разучились? Потомки инков и майя вообще бы вечный огонь поддерживали для ведьм, дай им волю. Они удумали меня завялить, вот что. Так зрелище побогаче выйдет. И ведьма последняя, да ещё какая: зачала непорочно, будто от духа святого, а сама родила уродца. Эх. Теперь я поняла, зачем они устроили всю эту возню: объявили про непорочное зачатие при живом муже, и ребёнка вымазали чем-то, отчего он волдырями покрылся, пока я к соседке ходила, чтобы малыша за урода выдать. И, главное, почему они выбрали меня? В ведьмах они точно не разбираются.
Чёрт, а это больнее, чем я думала.
«Восемь сентаво! Налетай! Куклы ведьм! Горят долго, ярко, налетай!» - «Доченька, как же я без тебя» - «Ты больше не Мартинес! Будь ты проклята!» - «Как ты смеешь так говорить про нашу девочку?» - «Она мне больше не дочь» - «Восемь сентаво! Налетай! Куклы ведьм! Горят долго, ярко, налетай!».
Кажется, они верят, что у них всамделишные списки, а я – та самая последняя ведьма. «Великий список» - у них всё с размахом, всё «великое», куда ни плюнь.
Жарковато, пора смываться, а то угорю. Хорошо, что муж успел сбежать, пока я устраивала маленькую Санту Муэрту, и его не сцапали эти помешанные, будь они прокляты! А мой мальчик? Как там мой Хуанито? Нашли ему кормилицу? Как он без меня?
Интересно, а все эти женщины, о чём они думали, когда их вытаскивали из тёплых объятий спящих малышей? Они даже не кричали, чтобы не разбудить ровно посапывающих детей, сладких, как пеканы. Несчастных матерей волокли за волосы, а они молчали. Ради тишины и покоя детей. И всё напрасно: чудовище не остановилось, не поперхнулось ни одной косточкой, катило по телу земли, разевая огненную пасть, и подминая под себя простое человеческое счастье видеть солнце. Каждый день видеть солнце. А если я не испарюсь, если я останусь – что тогда? Я и впрямь стану последней сожженной ведьмой? И больше не будут сжигать несчастных матерей?
Женщина, словно облитая с ног до головы лоснящимся коричневым маслом, бросила сквозь серый зловонный дым прощальный взгляд на опьянённую толпу и крикнула: «Я люблю вас, глупые людишки, всех вас. Люблю».
Сгорбленный обсидиановый индеец, не сводящий с неё глаз, пошатнулся от этого крика, как от удара кнутом. Внешнее кольцо отгорело, занялось внутреннее. Огонь взметнулся выше. Вспыхнул рваный подол грязного платья, огоньки побежали вверх, вгрызаясь в трухлявую ткань и оставляя на покрасневшей коже женщины белесые пузыри. Оголилась грудь. Толпа животно заурчала, старый индеец осклабился, показав обломки жёлтых гнилых зубов. Женщина плакала, и что-то шептала, должно быть, какое-то заклинание.
Я люблю вас, глупые людишки, всех…
Похожие статьи:
Рассказы → Обрезки-4: смотри и виждь
Рассказы → Чужой сон (миниатюра)
Рассказы → Инквизиционеры и крамольники
Рассказы → Камни
Рассказы → Макаикар, некромант
