--------------------------
Великому инквизитору посвящается…
--------------------------
На днях, когда ночь уже готовилась сдать вахту нарождающемуся утру, ко мне пришел сон.
Обнаруживаю себя привязанной грубой веревкой к стулу. Стул жестко сцеплен с полом. Напротив - полыхает камин. Полутемное помещение. Свет от множества свечей, расставленных в хаотичном порядке. Cмутно слышу голоса, смутно вижу какие-то тени.
И прежде, чем удивиться и понять, почему всё так смутно, накатывает боль.
Непереносимая, выворачивающая, убивающая. Тело выгибается дугой. Но путы не дают ни пошевелиться, ни повернуть голову. А боль постепенно заполняет меня полностью.
И я кричу. Громко. Зло. Отчаянно. Выворачивая себя наизнанку.
- Все что тебе нужно, - слышу голос над ухом, - лишь сказать, куда они ушли.
И тут я вспоминаю. Кто я. Почему здесь. И что со мной делают.
Убивают. Медленно. Методично. Профессионально.
- Скажи. И всё закончится.
Святая инквизиция. Черные балахоны. Блестящие инструменты.
- Я не знаю! – кричу сквозь боль. – Не знаю!
А перед внутренним взором встают спины двух самых дорогих мужчин, скрывающихся в густом подлеске.
- Жаль. Придется тебя обуть.
Скашиваю глаза и вижу, как мой палач несет к камину два ажурных железных ботинка. Поворошив угли, ставит железки в начинающее угасать пламя.
- Говорят, ты любила танцевать.
Он разворачивается. Широкополая шляпа. Длинное одеяние, укутывающее его угловатое тело. И усмешка.
И внезапно со всей ясностью я понимаю, что моя жизнь закончена. Независимо от того, скажу я то, что они хотят услышать или нет, она закончится. Здесь. Раньше или позже.
Он машет рукой и толстый мужчина, похожий на священнослужителя подносит ему клещи.
- Ты сама так решила.
Приподнимает клещами один сапожок. Металл кричит раскаленной кровью.
Он снова машет рукой, и толстяк приносит ему вторую пару инквизиторской обувки. Помощник садится у моих ног, звенит замками и вставляет мои перебитые и раздавленные ранее ступни в железные капканы. Что-то делает со стулом, дергает какие-то рычажки и, навалившись сзади, рывками двигает кресло к камину.
- Угли почти погасли, – улыбается мой мучитель. – Тем лучше. Есть время подумать.
Вы когда-нибудь чувствовали запах горелой плоти? А когда горит своя? Когда боль заполняет разум. Когда не хватает воздуха, чтобы кричать. И когда понимаешь, что ничего нельзя изменить. Ибо, после того, как эти люди превратят твои ноги в головешки, они так же методично будут выкалывать глаза, ломать еще не сломанные кости и вспарывать живот.
Их даже не за что ненавидеть. Они просто делают свою работу.
- Только скажи. И всё закончится…
На пределе разума, открываю глаза и, собрав остаток сил, отгибаю средний палец с вырванным ногтем.
- Пошел ты…
- Сама напросилась, - усмехается он и начинает перебирать жуткие инструменты, отливающие в сумраке холодным металлическим блеском.
Столик со всей этой, наводящей ужас, мелочевкой стоит так, что бы я могла его видеть. «Маэстро» не спешит, давая возможность осознать, что сожженная на ступнях кожа, это не самое мучительное, что мне предстоит пережить.
- Делай, как должно, и будь, что будет! …(блин, откуда в моей голове эти слова?!) – кричу я, выворачивая душу.
Не может так быть, чтобы никто во всем свете не услышал как мне больно! Не может!! Не может!!!
Словно прохладный вихрь проносится по подземелью. Мой стул сильным рывком отброшен от камина. Со всего маху я вместе со стулом падаю на пол. Звук рассекающего воздух металла. Сдавленный стон моего мучителя. Звон упавших на пол инструментов. Быстрые скользящие шаги и снова вскрикивания, наполненные болью и отчаянием.
Надо мной склоняется лицо. Светлая короткая бородка. Серые глаза. А в глазах – сострадание и боль. Боль за меня. Сострадание ко мне.
- Пожалуйста, - шепчу сухими губами.
Он быстро окидывает взглядом мое тело. Вернее то, что когда-то было моим телом и, уронив голову, кусает губы.
- Пожалуйста, - твержу, собрав последние силы.
На мгновение зажмурившись и вытопив влагу в углы глаз, он вытаскивает из складок одежды длинное тонкое лезвие. Я, не отрываясь, смотрю ему в глаза, отчаянно боясь, что он передумает. Обхватив мою голову рукой, он крепко прижимает ее к своей груди, и мгновением позже я чувствую, как холодный металл вонзается под левую грудь.
Смерть как потрясение. Потрясение простотой. Обыденностью. Прозаичностью. Отсутствием тайны. Банальностью. Освобожденностью. Цельностью…
Последнее, что встает перед гаснущим сознанием – двое мужчин, которые обернувшись, вскидывают руки в прощальном жесте, и, секунду спустя, скрываются среди тронутых молодой листвой березок…
...
До сего момента удивляюсь, почему я не проснулась...
------------
Похожие статьи:
Рассказы → Обрезки-4: смотри и виждь
Рассказы → Инквизиционеры и крамольники
Рассказы → Камни
Рассказы → Последняя ведьма
Рассказы → Макаикар, некромант
)
