Город Джиллиан был прекрасен. Он лежал между мягких холмов, похожих на спины Волшебных зверей, утопающих по холки в земле, его окружали горы, розовые, как грудь молочницы на рассвете, и синие, как райские птицы, на закате. Поля его были тучны и полны коров; леса вокруг кишели дичью; черепичные крыши горели, как золотые слитки, купаясь в лучах солнца цвета сердолика, утопающего в бездонном Море.
А рядом с Городом была Стена.
Она была черна и монолитна, и в ней кипела тьма, и возникали тени, и страшные лица показывались из гагатово-чёрного варева. Никто из горожан к Стене не ходил; место считалось дурным, и там запрещали играть детям, хотя земляника в лесу перед стеной была просто дивная! А в остальном никто о Стене не думал. Но вот беда: каждый год, дюйм за дюймом, Стена подбиралась к городу всё ближе и ближе – как чёрный зев от земли до небес, и взирала на него тысячью бессонных глаз, и облизывалась, будто хотела сожрать его: такой прянично-прекрасный, облитый глазурью первой влюблённости и выложенный помадками сбывшихся надежд.
И жил в городе Лудильщик. Имени его никто не помнил, ибо он был столь приятной наружности, что все просто называли его: эй, красавчик! Лудильщику было всего девятнадцать лет, и время от времени он подумывал влюбиться, но вот беда: когда ветер дул с Запада на Юг, ему казалось, что любит пухлощёкую Дженни, внучку Повара из «Черничных кексов», а когда ветер дул с Севера на восток, то сердце его стремилось и рвалось из груди к веснушчатой дочке Горшечника.
Собирая букет полевых цветов для Лилли, дочери кузнеца, однажды он подошёл слишком близко к Стене.
— Привет, Лудильщик, — сказала Стена. — А хочешь ли ты получить столько силы, что Лилли, и Дженни, и Мариана, и все девушки в городе станут твоими?
— А что, ты так можешь? — спросил Лудильщик.
— Я могу многое, — сказала Стена, а когда съем этот Город, с его хрустящими башенками и аппетитными дверями, с выложенной булыжниками мостовой, с флагами цвета брусничного сиропа, то смогу ещё больше! Но, как видишь, я иду слишком медленно, всего-то сантиметр в год, и мне придётся добираться до Города очень долго! Получается, что я сижу на диете, а голодать мне совсем не хочется!
— И что же мне сделать? — спросил лудильщик.
— Подойди и коснись меня, — сказал Стена. — И я дам тебе столько сил, что ты сможешь поднять Горы, проглотить Холм, и вылить море в луга. А если ты не подойдёшь, то я найду другого, кто хочет Лилли, и Дженни, и Марианну, ибо я устала ждать. А люди всегда хотят так многого!
И Лудильщик подумал о Лилли, и Дженни, и Марианне, и сказал:
— Хорошо. Дай мне свою силу.
И он подошёл и погрузил руки по локоть в Стену.
И чёрные струи погрузились в его тело, руки покрылись шипами, глаза закрылись защитными щитками, панцирь, похожий на рака, заклепал со всех сторон его тело, а ноги стали похожи на внебрачный плод наковальни и тюремной колодки.
— Чудесно, — сказал Лудильщик, и от его голоса задрожали Горы.
Он вытащил руки из Стены.
— Доволен ли ты своей силой, что может реки обращать вспять и кипятить моря? — облизнулась Стена.
— О да, доволен, — сказал Лудильщик.
И снова протянул руки, и упёрся в Стену.
— Во имя золотистой карамели, и хрустящей черепицы, и аппетитных девушек, что ты делаешь? — спросила Стена.
— Всегда найдётся кто-то, кто захочет и Дженни, и Лилли, и Марианну, — сказал Лудильщик. — И захочет перевернуть Землю, и поставить всё вверх дном. Но он опоздал, ибо твоя сила – уже у меня.
И мышцы на его чудовищных руках напряглись, руки вздулись, а ноги ушли по колено в землю. Глаза сверкнули янтарным огнём.
— Нет-нет-нет, — заверещала Стена. — Ты не смеешь!
— Уже посмел.
С тех пор каждый, кто навещает Город, чью крыши кажутся золотой нугой и пралине под лучами заходящего солнца, что краснее рубина, в окаймлении синих, как сапфиры, Гор, не без интереса выслушивает историю о Стене, находящейся чуть дальше к Северу от Города. Никто не знает, что она и кто Она такое; но иногда в ней возникают и исчезают тени, и будто бурлит Тьма.
А ещё – в самом центре Стены стоит статуя – настоящее чудовище, покрытое шипами, и рогами, и клешнями, и роговым панцирем, и лапы его, будто старые корни, по локоть погружены в Стену. Кто-то говорит, что он мёртв, а другие – что порой, после освежающей грозы, или в самые сильные морозы, можно услышать его дыхание. Никто не знает, кто он, и никто не знает, что это за Стена; но, в конце концов, горожане не особо волнуются об этом.
Ведь всем известно, что дюйм за дюймом, за годом год, она медленно отодвигается.
Похожие статьи:
Рассказы → Фантастические стихи на рус. и англ. (со звуковым сопровождением)
Рассказы → Оркаизация
Рассказы → Роман "Три фальшивых цветка Нереальности" (Треки 1 - 5)
Рассказы → Нереальность (квест) [Сценарий игры об Ином Мире и Децербере]
Рассказы → Личина
