[работе НЕ учавствует в читательском/зрительском голосовании]
Дин шёл по улице, рассматривая сверкающие вывески торгового района. Один из самых многолюдных в любое время суток, всегда сиял тысячами огней различных магазинчиков и салонов, чей нескончаемый поток безмерно поднимался ввысь, к облаку смога.
Ховербайки, стоящие у стен, промокали под дождём. Капли, казалось, падали буквально с пары сотен метров, но это лишь густой смог отделял нижние и верхние слои Торгового квартала.
Нужно лишь найти пиво, да чего-нибудь вприкуску, и можно идти домой.
Бездомные прятались в черноте закоулков, завернувшись в газету спали вдоль грязных стен, просили милостыню, а те, кто задремал, попрошайничая у проходящих, теряли всё добытое ими богатство.
Розовый неон китайских иероглифов, сопровождаемый кривым воспроизведением давно забытой традиционной музыки, приглашал отведать местные морепродукты, которые таковыми, в большинстве случаев, не являлись. Напротив шумел бар, гремели крики, разбивающиеся бокалы, ломающиеся столы, какой-то бедняга прокатился по ступеням, вышвырнутый из этого паба. И так до бесконечности: сотни живущих своей жизнью неоновых вывесок, и не самых уютных уголков, со своей особенной атмосферой. В любовании искрящейся красотой, которая, спустя с десяток лет, для него таковой стала, Дин наткнулся на одного из прохожих.
- Смотри куда прёшь! – огрызнулся нервный тип.
Сквозь тёмную ткань его накидки проглядывал дорогой золотистый костюм. Растерянный и напуганный он никак не походил на опасного парня, он просто наделся смешаться с толпой, как и многие здесь. Большой город, большие требования – не всем удаётся оправдать оказанное доверие. Проводив его взглядом, Дин тряхнул головой, словно срывая наваждение, продолжил свой путь в поисках привычной выпивки. Сверкающий хаос цепко взялся за него, впиваясь своими ядовитыми клешнями загнивающих протезов.
Взяв всё, что было нужно для того, чтобы не умереть от скуки этим вечером, он стремительно, на сколько позволяла толпа, направился к выходу. Там его поджидал не самый приятных из сюрпризов: блестящая жёлтая лента, в купе с двумя полицейскими машинами, перекрывали выход. Их огни бешено мерцали, пытаясь затмить собой свет всего квартала, и, казалось, у них это получается.
С тоской посмотрев на ховербайки, стоявшие за перегородкой. Дин очень медленно, надеясь ещё найти какой-то выход и не платить за такси, которое пойдёт по наибольшему из маршрутов, двинулся назад, в неоновое буйство.
Поглощая своей волной, погружая в безумие, торговый квартал одурманивал, заманивал глубже, чтобы ты потратил больше денег, и, если повезёт, продал бы свою жизнь. Многие пытались доказать, будто воздух здесь иной, люди вдыхают пары безумия, отдаваясь безраздельно хаосу. Да, забавная теория, для оправдания своего же сумасшествия. Достаточно обернуться вокруг, чтобы понять, что этот город погряз в себе, в своем нескончаемом потоке грязи, ненависти, похоти, продажности и миллиардов других грехов. И вдруг становиться ясно, что нижний уровень, квинтэссенцией которого является торговый квартал, притягивает к себе весь сброд. Здесь каждый равен, и, в общем-то, имеют на это право. Театр абсурда, активным участником которого является он.
Закон уже давно обесчестен, изнасилован и продолжает быть покорной прислугой, исполняющей самые грязные мысли хозяина, людей подобных мне. Да, юрист, частный сыщик, ищейка, в поисках компромата на неугодных тем, кто может платить, без особого труда выигрывающий почти любой суд – это Дин. Его постоянно удивляет то, что он ещё жив. Отчасти это от того, что он не самый простой орешек, с другой стороны, его покровители смерть такого ценного сотрудника вряд ли легко простят.
В голове задребезжало, а в глазах помутнело. Торговый квартал словно пустился в адский пляс, размывая свои границы, будто растёкшаяся акварель. Дин вдохнул поглубже и поднял взгляд. Понадобилось несколько минут, прежде, чем реальность обрела фокус, однако это не придало ему уверенность в том, что всё с ним в порядке.
Он стоят на выходе из квартала. Перед ним лежала асфальтированная дорога, а через неё пустота плотно построенных трёхэтажных домов. Вокруг была только чернота, лишь редкие фонарные столбы служили слабым источником пресного жёлтого света. Окружение казалось абсолютно статичным, пока не подул лёгкий ветерок, постепенно увеличивающий свою силу.
Поток воздуха превратился в бешеного стремительного зверя, Дин едва стоял на ногах, пакет вырвало с ладони, и он отчаянно пытался ухватить за ближайший столб. Однако мощный ветер поднял тело сыщика и унёс в пустеющую высь. Крик Дина был поглощён мёртвым вакуумом.
Сыщик очнулся лежа в мягкой большой постели, его взгляд упёрся в тускло-синий потолок. Из окна смотрело серое утро, незакрытое окно впускало едкий запах большого города. Он сел на кровать и провёл ладонью по лицу, пытаясь привести себя в чувство. Странный сон всё ещё не отпускал, и казался реальнее, чем его квартира. Возможно, единственное дешёвое пиво, которое можно было пить, теперь таковым не являлось.
Ванна являла собой всё туже маленькую комнатушку с душевой. Дин омыл лицо и посмотрел в зеркало, вид человека, смотрящего на него в отражении, был смертельно бледным. Рука потянулся к зубной щётке, но замерла. В зеркале пространство вокруг сыщика заполнялось густой чёрной жижей. Дин резко обернулся и его передёрнуло. Ванна действительно заполнялась вязкой и тёмной жидкостью, будто смолой.
Лампочка лопнула. Свет исчез, однако странная субстанция, до этого заполнявшая комнату, так и не коснулась его ног. В ванне стало холодать, каждый выдох словно застывал в пространстве, кожу медленно покрывал тонкий слой льда. Дин дрожал, тело коченело и готово было вот-вот застыть, малейшие движения отзывались сотнями игл боли.
Скрип старой двери. За спиной появился слабый свет. Обернувшись, Дин на секунду ослеп, привыкая к ярким вспышкам, вырывающимся из дверного проёма. Светящиеся щупальца разрывали пелену тьмы, словно та была лишь тряпочным покровом, застилавшим всё вокруг.
Дин оцепенел от происходящего вокруг сумасшествия. Каждый оторванный лоскут тёмной материи открывал белоснежно яркий свет, который постепенно заполнил комнату. Сыщик прикрыл лицо руками, пытаясь сберечь глаза, и тут же провалился во мглу. Падение не продлилось долго, и он ударился о жёсткий пол.
С трудом дыша, шатаясь вставая на ноги, Дин смотрел по сторонам и вновь видел лишь тьму. Этот безумный сон, если это являлось таковым, должен закончится как можно скорее. Голову пронзил слабый гул, и боль, будто череп являлся лишь пустой чашей, стала заполнять каждый миллиметр, свободный от мук. Дребезжащее журчание стало невыносимым.
– А! Хватит! – Дин размахивал руками, надеясь отогнать настигнувший его бред.
Вскоре пытка прекратилась. Сыщик упал на голени, каждый вдох давался с трудом, будто организм не совсем понимал, зачем ему нужно выполнять эту функцию.
Снова свет, золотистые ручьи изливались над самой макушкой. Дин позволил себе слабые всхлипы отчаяния и ударил оземь кулаком. Вздыхая, он нехотя поднял взгляд вверх.
Над головой ищейки сиял большой, отдающий слабый золотом, куб. Он был устремлён своим углом к макушке Дина, но не падал, а мирно крутил над ним. Сыщик схватился за голову, провёл ладонью по лицу, надеясь прогнать это безумное наваждение, однако куб никуда не исчез.
Шум, словно звук далёкой турбины, заполнял всё вокруг, и, чем громче он становился, тем сильнее крутился куб. Когда же звуки стали давить на перепонки, а фигура над головой потеряла свои чёткие очертания, перед сыщиком, помехами, появились десять силуэтов, держащих опущенные копья. Каждый из них стоял на своём постаменте, золотая ткань накидок спадала вниз, словно застывшая, лица скрывались под капюшонами.
Дин замер, не понимая как реагировать и что предпринять. Это было похоже на пытку, через которую он пропускал любого, кто не хотел делиться информацией, но пыткой до боли реалистичной. В своей жизни ему “улыбалась” удача, когда его ловили и пропускали мозг через сотни терабайтов сумасшедших иллюзий, виртуальный разум мерзкой ищейкой копался в голове, выводя наружу давно забытую боль, придавая ей гипертрофированный, омерзительный вид. Однако всё это было лишь в голове, несмотря на всю реалистичность рисуемой картинки, она никогда не была столь пугающе правдивой, и одновременно совершенно далёкой от реальности. Если это только не новый тип программы, которую, в век без секретности, удалось скрыть.
Онемевшее тело едва ощущало импульсы, посылаемы мозгом, конечности неуверенно двигались, будто не до конца осознавая себя. Дин наконец-то встал и попытался выровняться. Застывшие силуэту, подобно плохо голограмме, мерцали перед ним. Вновь ничего не происходило. Куб над головой застыл. Присмотревшись, сыщик увидел, как туманными квадратами на его поверхности начали появляться двигающиеся изображения.
Отшатнувшись, Дин напряжённо стал всматриваться в мелькающие изображения, безумный поток которых стал будоражить в нём старые воспоминания. На одном из из них застыл знакомый пейзаж, сыщика передёрнуло, и он перевёл взгляд на тёмные силуэты, которые всё также, безучастно, стояли перед ним. Сыщик вновь посмотрел на знакомую картину, которая стала обволакивать и поглощать его в себя.
Стояло раннее утро. Солнце едва появилось из-за облаков, застилающих всё вокруг. Редкие небоскрёбы и недостроенные здания проглядывали сквозь эту белую пелену. Маленький мальчик сидел на траве, окружённой белыми плитами, и смотрел, сквозь защитное стекло, на восходящее светило.
– Уже не спишь? – за его спиной стояла только что проснувшаяся мать.
– Красиво! – воскликнул малыш, смотря на свою маму и указывая пальцем в на город.
– Иди ко мне, – она присела и протянула к нему руки.
За спиной матери возник силуэт человека, всё вокруг пошло помехами. Когда окружение стабилизировалось, вновь приобретая свою твёрдость, мама ребёнка лежала на полу, а по его белой поверхности растекалась бурая кровь. Человек, стоявший позади неё, был облачён в спец одежду, его лицо скрывал шлем, с двумя, зловеще светящимися синим, глазами.
Ребёнок закричал и кинулся к матери. Убийца наставил пистолет на мальчишку и выстрелил. Мир моментально приобрёл красно-чёрный цвет и взорвался тысячами искр, обрывками дребезжащими в пространстве. Вопль рассыпал оставшуюся картину в прах.
Дин упал на колени, упираясь руками в пол чтобы не рухнуть полностью. Капли пота спадали с его лица, он весь дрожал. Перед ним всё также была иллюзия статуй и светящийся куб над головой.
– Что вам от меня нужно?! – слабым голосом спросил сыщик.
Опираясь на одно колено, он пытался встать, но тело не слушалось, слабость залила каждую конечность. С гневом Дин всматривался в дребезжащие силуэты, стиснув зубы ему всё-таки удалось встать. Попытки сделать шаг оказались пустыми, его ноги будто застыли на месте. Дин сжал кулак и медленно поднял взгляд к кубу.
Первая же картинок, которую встретил его озлобленный взгляд, поглотила в себя, как и предыдущая. И вот сыщик уже окружён темнотой, лишь синий свет вдалеке. Едва Дин подумал о том, чтобы приблизиться к нему, как тут же оказался рядом.
Цилиндрический резервуар, от которого отходили десятки проводов, различной толщины, как на потолке, так и полу, скрывал в себе силуэт. Бушующие пузыри утихли, открывая тело мальчика, которого также окутала паутина проводов. Его голова медленно повернулась, открывая почти затянувшуюся дыру от пули, холодок пробежал по спине сыщика и все внутренности сжались. Дин узнал мальчика – это был он сам.
В ужасе отшатнувшись, он зацепился нагой за провод и стал падать, но застыл, словно в невесомости. Когда сыщик упал, над его головой вновь висел куб. Он подскочил, яростно смотря на иллюзии. Всё тело дрожало, не давая сосредоточиться, веки тяжелели, и нечёткие силуэты совершенно размывались на глазах.
– Что вы делаете со мной?! А?! – яростный крик повис в пространстве, не найдя ответа.
Окружение было мёртво к его боли, совершенно безразлично погружая Дина в этот вакуум.
– Пациент борется с вирусом, – холодный женский голос донёсся из пустоты.
– Но мы его теряем, так? – спросил мужчина. – Десятки лет работы, но смогли лишь незначительно продвинуться вперёд. Хотя нельзя отрицать, что он был полезен.
Дин в непонимании крутил головой, всматривался в куб, пытаясь найти источник голосов. Почти ничего не изменилось, лишь голограммы наставили острия своих копий на сыщика. Свет от геометрической фигуры стал слабнуть.
– Спасибо за службу, парень, – вновь донёсся мужской голос.
На короткое мгновение Дин будто почувствовал, как коснулись его плеча. Свет окончательно ослаб, погружая во мрак, и когда поглощённый тьмой, он попытался закричать, а крик его утонул в небытие, весь ужас непонимания и безвыходности обрушился на него. Теперь перед ним была лишь пустота.
Дин чувствовал, как медленно растворяется его сознание, расщепляясь на килобайты крохотной информации. Слёзы невольно потекли по огрубевшему лицу, хотя, сейчас он не был уверен, что оно у него было.
И когда последний кусочек того, чем являлся Дин, готово было раствориться в пустоте, где-то вдалеке появился слабый луч чистого света.
Похожие статьи:
Рассказы → Спасибо не надо
Рассказы → Выстрел
Рассказы → Тело вод
Рассказы → Анюта
Рецензии → Рецензия на рассказ Ермаковой М. "Барбосса Капитана"
