~~Напротив меня сидела дородная мадама в цветастом сине-белом платье и аппетитно жевала сдобу, усыпанную сахаром. Пухлые, разбитые артритом, но, очевидно, ещё не потерявшие хваткость ручонки потянулись к тарелке за добавкой. Я медленно отодвигал блюдо всё дальше и дальше от неё. Удивительно, но руки женщины, берущие своё начало где-то в дебрях потрёпанного норкового манто, вытягивались и достигли-таки края столешницы. Вилка с причмокиванием вонзилась в ещё тёплую плюшку. Тётка облизнула губы и тут же впилась зубами в выпечку. "Знакомьтесь, моя тёща, — хотелось смеяться от внезапно охватившего меня отчаяния. — Боже, а я ведь даже не женат".
— Ну, и надолго вы к нам? — спросил я, отлепив язык от нёба и поднося ко рту пол-литровую кружку, от которой шёл аромат малины.
— К вам? — дама вопросительно подняла косматую бровь. Затем её блуждающий по комнате взгляд остановился на вислоухом котейке, мирно дремавшем у меня на плече. Кот уснул уцепившись за свитер, как полосатое полотенчико, перекинутое через бельевую верёвку. Мнимая тёща улыбнулась, обнажив ряд безупречно жёлтых зубов.
— Ах, к вам, — она размяла костяшки пальцев, унизанных кольцами с крупными агатами. — Знаете, обычно я решительно отказываюсь кому-либо навязываться и смущать присутствием посторонних.
Я облегчённо выдохнул, но от следующих слов, клянусь, у меня волосы на голове стали дыбом. Каждый волосок на моей голой, как шкурка сфинкса, черепушке.
— Но раз уж мы с вами родственники, то потерпите меня ещё маленько. Эх, молодость, — она поправила спадающие с носа очки в черепаховой оправе, — вечно куда-то спешит.
Дама загоготала. При этом из ее необъятного рта посыпались крошки имбирного печенья. Вчерашнего и некогда горячо любимого мною лакомства, которое хранилось в глиняной коробке с изображением Дональда Дака. Уверен, что еще долго буду чувствовать тошноту при виде ярко-красной коробки на магазинной полке.
— Мёртвые вот никуда не спешат. Времени у нас много. Время — все, что у нас есть.
— Хорошо, но...
— Клара всегда жаловалась, что ты невоспитанный, но выставить беспомощную старушку за дверь в непогоду только потому что она неживая! Не слишком ли, молодой человек?
На улице ярко светило солнце, но дело это не меняло. Выпроводить даму не получалось уже три часа. Интересно, кто приедет раньше, если я позвоню и скажу, что у меня на кухне покойница? Похоронное бюро, психушка или охотники за сенсациями?
— Давай посуду что ли вымою, — тёща потянулась к фартуку, небрежно брошенному на подоконник.
— Нет, — я вскочил на ноги так резко, что чуть не уронил стул. Кот фыркнул и спрыгнул на стол, а потом на деревянный пол, залитый остатками моего чая.
— Погладить тебе рубашку? Твою любимую с полосками? — продолжала лебезить дама.
"Откуда она это знает?" — пронеслись в моей голове мысли со скоростью ужаленного пчёлой слона.
— То-о-о-гда, — она намеренно растягивала буквы, наблюдая за реакцией, — приготовить морской капустки с брокколи?
— Ненавижу водоросли, — меня аж передернуло от перспективы быть накормленным мнимой тёщей, явившейся с того света.
— Знаю, но для желудка, как ни крути полезно. Язва не дремлет. Ай, ай, ай сколько пыли за торшером, — дама постучала ярко-алым ноготком по столу. — Клара говорила, что ты неумеха, но что б настолько! А чашку зачем грязную в холодильник поставил? — огромная туша весом с кита пронеслась мимо, отворив створку белого агрегата. — Брр, а молоко-то испортилось, Индиана Джонс недоделанный. В поход решил поиграть: макароны и тушенка. Больше ничего нет?
— Когда вы наконец уйдете? Не знаю я никакой Клары. Мне 27 и я еще не женился!
Дама не испугалась крика. Напротив, она осуждающе смотрела на меня, как учитель на провинившегося школяра.
— Так кто ж в таком свинарнике жить-то будет, кроме моей доченьки, царствие ей небесное?
— Почему же тогда она с того света не вернулась? Почему вы? — спросил я обреченным голосом. Сил бодаться дальше не было.
Мадама вздохнула.
— Оттуда не возвращаются, — она подняла глазенки вверх. — А у меня отпуск. 14 дней. Всё по закону.
Тогда я понял, откуда явилась моя гостья.
— Боже мой, — подумал я, садясь мимо стула. — Еще две недели. Может, и правда женат был и не помню.
— Сыграем в триктрак? — задорно подмигнула мне тёща, вытаскивая из ридикюльчика квадратную коробочку. Гостья вперила в меня жёлтенькие глазёнки.
— Оу, — заскулил я.
Конец. Мне.
~~Напротив меня сидела дородная мадама в цветастом сине-белом платье и аппетитно жевала сдобу, усыпанную сахаром. Пухлые, разбитые артритом, но, очевидно, ещё не потерявшие хваткость ручонки потянулись к тарелке за добавкой. Я медленно отодвигал блюдо всё дальше и дальше от неё. Удивительно, но руки женщины, берущие своё начало где-то в дебрях потрёпанного норкового манто, вытягивались и достигли-таки края столешницы. Вилка с причмокиванием вонзилась в ещё тёплую плюшку. Тётка облизнула губы и тут же впилась зубами в выпечку. "Знакомьтесь, моя тёща, — хотелось смеяться от внезапно охватившего меня отчаяния. — Боже, а я ведь даже не женат".
— Ну, и надолго вы к нам? — спросил я, отлепив язык от нёба и поднося ко рту пол-литровую кружку, от которой шёл аромат малины.
— К вам? — дама вопросительно подняла косматую бровь. Затем её блуждающий по комнате взгляд остановился на вислоухом котейке, мирно дремавшем у меня на плече. Кот уснул уцепившись за свитер, как полосатое полотенчико, перекинутое через бельевую верёвку. Мнимая тёща улыбнулась, обнажив ряд безупречно жёлтых зубов.
— Ах, к вам, — она размяла костяшки пальцев, унизанных кольцами с крупными агатами. — Знаете, обычно я решительно отказываюсь кому-либо навязываться и смущать присутствием посторонних.
Я облегчённо выдохнул, но от следующих слов, клянусь, у меня волосы на голове стали дыбом. Каждый волосок на моей голой, как шкурка сфинкса, черепушке.
— Но раз уж мы с вами родственники, то потерпите меня ещё маленько. Эх, молодость, — она поправила спадающие с носа очки в черепаховой оправе, — вечно куда-то спешит.
Дама загоготала. При этом из ее необъятного рта посыпались крошки имбирного печенья. Вчерашнего и некогда горячо любимого мною лакомства, которое хранилось в глиняной коробке с изображением Дональда Дака. Уверен, что еще долго буду чувствовать тошноту при виде ярко-красной коробки на магазинной полке.
— Мёртвые вот никуда не спешат. Времени у нас много. Время — все, что у нас есть.
— Хорошо, но...
— Клара всегда жаловалась, что ты невоспитанный, но выставить беспомощную старушку за дверь в непогоду только потому что она неживая! Не слишком ли, молодой человек?
На улице ярко светило солнце, но дело это не меняло. Выпроводить даму не получалось уже три часа. Интересно, кто приедет раньше, если я позвоню и скажу, что у меня на кухне покойница? Похоронное бюро, психушка или охотники за сенсациями?
— Давай посуду что ли вымою, — тёща потянулась к фартуку, небрежно брошенному на подоконник.
— Нет, — я вскочил на ноги так резко, что чуть не уронил стул. Кот фыркнул и спрыгнул на стол, а потом на деревянный пол, залитый остатками моего чая.
— Погладить тебе рубашку? Твою любимую с полосками? — продолжала лебезить дама.
"Откуда она это знает?" — пронеслись в моей голове мысли со скоростью ужаленного пчёлой слона.
— То-о-о-гда, — она намеренно растягивала буквы, наблюдая за реакцией, — приготовить морской капустки с брокколи?
— Ненавижу водоросли, — меня аж передернуло от перспективы быть накормленным мнимой тёщей, явившейся с того света.
— Знаю, но для желудка, как ни крути полезно. Язва не дремлет. Ай, ай, ай сколько пыли за торшером, — дама постучала ярко-алым ноготком по столу. — Клара говорила, что ты неумеха, но что б настолько! А чашку зачем грязную в холодильник поставил? — огромная туша весом с кита пронеслась мимо, отворив створку белого агрегата. — Брр, а молоко-то испортилось, Индиана Джонс недоделанный. В поход решил поиграть: макароны и тушенка. Больше ничего нет?
— Когда вы наконец уйдете? Не знаю я никакой Клары. Мне 27 и я еще не женился!
Дама не испугалась крика. Напротив, она осуждающе смотрела на меня, как учитель на провинившегося школяра.
— Так кто ж в таком свинарнике жить-то будет, кроме моей доченьки, царствие ей небесное?
— Почему же тогда она с того света не вернулась? Почему вы? — спросил я обреченным голосом. Сил бодаться дальше не было.
Мадама вздохнула.
— Оттуда не возвращаются, — она подняла глазенки вверх. — А у меня отпуск. 14 дней. Всё по закону.
Тогда я понял, откуда явилась моя гостья.
— Боже мой, — подумал я, садясь мимо стула. — Еще две недели. Может, и правда женат был и не помню.
— Сыграем в триктрак? — задорно подмигнула мне тёща, вытаскивая из ридикюльчика квадратную коробочку. Гостья вперила в меня жёлтенькие глазёнки.
— Оу, — заскулил я.
Конец. Мне.
Похожие статьи:
Рассказы → Как открыть звезду?
Рассказы → Культурный обмен (из серии "Маэстро Кровинеев")
Рассказы → Незначительные детали
Рассказы → О любопытстве, кофе и других незыблемых вещах
Рассказы → Лизетта
O'K, жду.
кКак органично рассказ вписался в мое настроение! ссмеюсь!
