Спасибо, дядя
Я всегда был исполнительным и аккуратным роботом, тщательно выполнял поступавшие мне приказы. Мои близкие годами упорно делали вид, что я обычный человек, бабушка брала меня на дачу в качестве внука. Но я-то всегда знал, кем являюсь на самом деле. А мой дядя, как-то дурачась со мной, как бы случайно, сказал, что роботы бывают механические и органические. Я сразу же уцепился за это новое и важное для меня знание. Дядя как мог объяснил мне, чем отличаются между собой различные типы роботов. Я решил, что являюсь органическим роботом, сконструированным максимально похожим на человека.
Обычному восьмилетнему мальчику не поручили бы выкорчёвывать на даче старую грушу. Это, скажу я вам, ох какая непростая задача, даже для взрослого. Но робот, еще только постигающий обыденный человеческий опыт, справился. Или почти справился. Я подготовил необходимый инструмент – встроенных металлических конечностей у меня не было – пилу, топорик, лопату. Дед, видимо, добросовестно играя свою роль, решил все-таки для вида помочь мне и спилил дерево. А вот с пнем мне предстояло разобраться самостоятельно. Убедившись, что я остался один на один со своим древесным врагом, я стал двигаться так, как и положено начинающим адаптацию роботам: прямые ладони, руки согнуты под девяносто градусов, походка – на негнущихся ногах. Взял лопату и, приговаривая: «Я ро-бот, я ро-бот», стал окапывать пенек. После самоотверженно сражался с корнями, разрубая их лопатой и топором, подкапывая все глубже. Оказалось, что вытащить то, что осталось от дерева, не так уж и просто. Пришлось воспользоваться ментальной сверхсилой, убеждая умирающее дерево сдаться, угрожая ему лазерами. В итоге я почти победил. Конечно, вытаскивать старый пень с корнями не стал – не хотелось вызывать к себе излишний интерес взрослых. Я притворился обычным ребёнком, но при этом сильно раскачал пенек в земле. Так что, когда подошел дед, он со словами: «Ого, какой молодец!», – без всяких проблем вытащил то, что когда-то питало и удерживало на земле ствол дерева.
В детстве, пока не повзрослел, я еще не раз использовал свои сверхвозможности робота: когда надо было помогать отцу перетаскивать кирпичи, которые он откуда-то привёз на дачу, или носить в ведрах воду для полива, а однажды даже, распрямив ладони, гонял по школе вконец зарвавшихся мальчишек, угрожая им неминуемой расправой. После чего, кстати говоря, вплоть до старших классов, ко мне приклеилось прозвище «робот».
Со временем, повзрослев, я, конечно, перестал афишировать свои способности робота, увлекшись жизненными вызовами, которые возникают перед каждым молодым человеком. Я всегда успешно справлялся со всеми задачи: от уравнений по высшей математике, до взятия новых весов в секции по тяжелой атлетике. При этом отчетливо чувствовал, что использую для достижения результата далеко не весь свой потенциал. Я берег сверхвозможности до того момента, когда это действительно будет необходимо. Оказалось, что в повседневной жизни они были совсем не нужны. Но я знал, что стоит мне захотеть – решу любую задачу, достигну любых результатов. Поэтому жил не напрягаясь, в трудные минуты всегда знал, что могу намного больше, а пока – обойдусь и обычным, человеческим набором качеств.
Для виду я, конечно, нашел работу, женился. Мне кажется, жена подозревала, что я не совсем человек. По крайней мере, однажды я в этом ей признался, и она, глядя мне в глаза, с тихой улыбкой кивала.
Шли годы, я все еще только готовился узнать свое истинное предназначение, искал возможности для применения сверхспособностей. Но о надвигающихся природных катастрофах я, как ни старался, заранее узнать не мог, а других ситуаций для реализации моих специальных функций никак не мог придумать.
Периодически я, конечно, болел. Однако никогда ничего серьезного не было, болезни сами проходили, и я расценивал их просто как способ моей маскировки в обществе. Но однажды я заболел, и болезнь никак не отступала. Все чаще болел живот, меня выворачивало, есть было почти невозможно. Я успокаивал родных, полагая, что человеческая пища – не основной источник энергии для меня. Но, когда я не смог подняться с постели от слабости, мне пришлось согласиться на госпитализацию. Врачи в больнице работали четко, видимо, по хорошо отлаженной программе: взяли кучу анализов, чем только не просвечивали и чего только не засовывали в меня. Мне даже показалось, что я близок к разоблачению. Спустя пару дней, ко мне пришел заведующий отделением. Вид у него был серьезный. Он как-то странно посмотрел на меня и сообщил, что меня переведут в другую больницу, так как у меня – опухоль.
– Какая еще опухоль? Это рак? – удивился я.
– Нужны дополнительные обследования, это не наш профиль, – тихо сказал врач. И добавил: – Все будет хорошо.
В онкологической клинике, после ряда анализов, мне сообщили, что у меня рак третьей стадии, и что меня будут оперировать, а дальше – посмотрим.
Я понимал, что все это – полная ерунда, и у меня не может быть рака. И что если они там что-то и нашли, то пора мне включать свои особые способности и исцеляться. Я часами лежал в палате с закрытыми глазами, призывая все свои силы и твердя про себя: «Я робот, я робот, я робот…».
Родственников я не хотел видеть, да, впрочем, как и всех остальных. Врачи назначили дату операции, опухоль, видимо, несмотря на мои усилия, не сдавалась. Самочувствие было неважным.
После операции я пытался выяснить у заведующего, как мое состояние и когда меня отпустят домой. Однако он никак не хотел давать внятных ответов, все говорил, что должно пройти время, нужно наблюдение в динамике и еще анализы и прочее. В скором времени мне назначили курс химиотерапии и, как я узнал от отца, врачи все-таки предупредили: шансов у меня очень мало. И вот тут я понял, что все это – серьезно! Настолько серьезно, что есть реальные шансы прекратить свое существование. Значит, я провалился? Никак не реализую свои сверхспособности и предназначение?
Я вытерпел еще пять или шесть циклов химиотерапии, мне кололи какие-то многообещающие препараты, но легче не становилось. Боль проявляла себя все злее, я уже не мог ни о чем связно думать, просил, чтобы мне обезболили хоть как-то, хоть чем-то. «Я ро-бот, я ро-бот, я ро-бот…», – бормотал я в забытьи.
Я лежал, скорчившись на кушетке, закусив уголок подушки, из глаз периодически катились слезы. Мне кажется, слезы появлялись не столько от боли, сколько от обиды. Зашел отец с врачом, принесли обезболивающий пластырь.
Через несколько часов я почувствовал облегчение. Перед глазами проплывала вся жизнь: повышение по работе, свадьба, вечеринки в университете, дача и старая груша, которую я выкорчевывал. Посмотрел на отца: он здорово похудел и осунулся за эти несколько недель. Я подозвал его кивком головы и спросил:
– Так я никакой не робот?
Отец непонимающе смотрел на меня.
– Ты мой сын, я всегда любил тебя и буду любить, – ответил он.
– Что же ты молчал все эти годы? Папа?!
Похожие статьи:
Рассказы → Бродяги космодрома
Рассказы → Беглец
Рассказы → Брокер жизни
Рассказы → Елки-палки
Рассказы → Рок
