Обычное утро. Солнце ласково светило в открытый иллюминатор. Запах моря и плеск волн окутывали мягким покрывалом. Беготня на палубе и крики разбудили Джона. Он открыл глаза, ощущая покачивание, оно не было сильным, тем не менее, заставило окончательно проснуться.
К топоту добавились голоса, казавшиеся возбужденными. На палубе происходило что-то странное. Поэтому, Джон быстро оделся, решив присоединиться к толпе пассажиров и персонала наперебой кричащих: о каком-то корабле, проклятье и предвестнике бури.
Отпуск – впервые за пять лет. Круиз по Атлантике к Средиземному морю, с остановками в портах южных стран. А тут шум и гам, словно за бортом появился огромный кракен.
Капитан успокаивал возбужденных пассажиров, одни крестились, приговаривая, « о Боже», другие пытались снять видео на телефон, кто-то забрался повыше, чтобы сфотографировать нечто странное приближающееся к судну. Джон потер глаза, ему показалось или это не темное облако на горизонте, а старинный корабль, идущий на всех парусах, которые изодраны в клочья.
Солнечный день не предвещал беды, лучи щекотали нос, и Джон чихнул от души, крякнул, еще раз чихнул. Потом взглянул на странное видение, все еще не веря глазам.
– Доброе утро, мистер Робинсон,- поприветствовал он помощника капитана. Тот выглядел озабоченным, смотрел время от времени в бинокль и курил.
– Доброе, мистер Харвик.
– А что за шум с утра на палубе, шторм надвигается?
– Посмотрите сами,- Джон, с опаской, взял из рук помощника бинокль, видя, как побледнело лицо Робинсона.
Взглянул на тучу, которая сливалась с небом, похожая на смерч, только большего размера и увидел приближающийся … корабль. Значит, не показалось, подумал про себя Джон.
Судно старинное, серые, истлевшие от времени, паруса, как и корпус, покрытый черными наростами, похожими на корни деревьев. В бинокль видно гораздо лучше, Джон понимал, это не видение, а старинное судно, и неизвестно откуда оно взялось в водах Атлантики. Вокруг корабля сгустились облака или серый дым, словно судно шло не по воде, а парило, утопая в клубящемся, серыми красками, тумане. У руля темная тень в длинном плаще, лица Джон не смог разглядеть и вернул бинокль Робинсону.
– Что это, какой-то корабль-призрак? – спросил он, ощущая, как во рту пересохло.
– Мы в открытом океане, и это видение не сулит ничего хорошего,- уронил помощник капитана,- возможно, он пройдет мимо, но это вряд ли. «Летучий Голландец» тоже заметил нас и, если пройдет близко, жди беды.
– Какой же? - Джон вытащил из внутреннего кармана фляжку со скотчем, сделав несколько глотков. Дурная привычка, от которой трудно избавиться.
– Разное говорят, мистер Харвик. Но, проводя долгие месяцы вдали от дома, волей-неволей станешь суеверным. «Летучий Голландец», обычно, предвестник бури, смерти, в лучшем случае у нас могут испортиться продукты.
– И вы, полагаете, все это, правда? – Джон не до конца верил в серьезность разговора, отпил из фляжки, решив, что раз день не задался, с утра, можно провести его в каюте за бутылочкой виски. Потом спуститься в бар, познакомиться с той самой девчонкой, что танцевала в красном платье и с удовольствием провести с ней ночь. Он зажмурился, веря, что это самое замечательное окончание дня.
Похмелье вернулось, а пустой желудок сдавила тошнота. «Сейчас самое время пропустить стаканчик»,- решил Джон, спускаясь в бар. Похоже, весь персонал скопился на палубе и, немного посидев у барной стойки, Джону ничего не оставалось, как вернуться в каюту.
Завтракать пришлось холодной говядиной и тем, что осталось от сардин в банке. Пахли они отвратно, но тут Джон ощутил, как проголодался. Открыв бутылку скотча и, включив DVD, выбирая, что посмотреть, он расположился прямо в кровати, не удосужившись, даже снять туфли. Вчерашние бутерброды с колбасой и холодный кофе пошли тоже в дело, как и, старый добрый скотч, купленный в Шотландии еще в прошлом году. Джон сам удивлялся себе и тому, как еще не выпил его. Бутылка долго стояла в баре рядом, с более дешевыми: виски, водкой и портвейном, что, наверное, и спасло ее от надругательства. Губы Джона расплылись в довольной улыбке, хотя фильм казался скучным. Глаза слипались то ли от скуки, то ли от выпитого, и, не заметив, что вокруг все ходит ходуном,(шторм все-таки настиг судно) Джон Харвик предался сну.
Ему снился сон, где он танцевал с прекрасной брюнеткой, с которой давно хотел познакомиться. Ее голос очаровывал, темные глаза и губы, накрашенные алой помадой, сделали все, чтобы Джон потерял голову окончательно. Он кружил ее в страстном танце, ощущая, что еще немного, и они оторвутся от земли, поднимаясь к небесам. Обнимая ее, ощущая бархатную кожу под пальцами, он боялся проснуться и удостовериться, что это всего лишь сон. Как же она была прекрасна, а он даже не спросил ее имени. Видение казалось настолько реальным, что не хотелось открывать глаза, а потом звук, от которого по спине пробежали мурашки, заставил проснуться. Джон прислушался, приоткрыв глаза, понимая, он в постели не один. Досадно, когда не помнишь, что привело к такому чудесному финалу. Он увидел красное платье, небрежно брошенное на тумбочке. Красавица-незнакомка лежала рядом, ее волосы разметались по подушке, и Джон, улыбаясь, склонился над ней, вдыхая запах духов.
– Прости, мне кажется вчера, я немного переб…- слова застряли в горле, когда Харвик увидел то, что раньше было той самой красавицей, а теперь, превратившись в разлагающийся труп, лежало рядом на смятых простынях.
Она мертва, а он даже не знал ее имени. Джон подумал, сколько времени он мог быть в отключке, неделю, а может и того больше. Но как это возможно?!
Медленно сползая с кровати, он сунул ноги в туфли, внутри которых чавкало что-то липкое, на что Джону даже не захотелось смотреть. Пошатываясь, он подошел к двери, оглядывая каюту, и увидел, что стены покрывает плесень и липкие водоросли. В нос ударил запах тления, и Джон поразился, почему не ощутил его раньше. На дверной ручке повисла зеленая слизь и, превозмогая отвращение, он коснулся ее, потом отдернул руку, втянув в рукав, пытаясь открыть дверь.
Выход из каюты казался спасением, однако перед глазами предстала пугающая картина. Полупустая палуба, где, то и дело, застыли в нелепых позах гниющие трупы, запах разложения и звенящая тишина. Джон увидел помощника капитана, распластавшегося в зеленой тине, матросы с перекошенными лицами замерли, как будто в ожидании приказа. Все они мертвы, и в тоже время следят за Джоном, поворачивая мутные глаза. На лицах изъеденных червями, танцевала гримаса смерти. Лишь его она пощадила, что не скажешь о рассудке, который еще немного превратится в хохочущий осколок Джона Харвика. Он обхватил голову, чуть не вскрикнув, понимая, что из раскрытого рта не может вылететь ни звука.
– Это безумие! – застонал Джон, ущипнул себя, так, что даже подскочил на месте. Нет, это не оказалось дурным сном, это было настоящим.
Палубные доски покрылись водорослями и местами в них зияли дыры, в которых были отчетливо видны каюты и тела. Мертвецы. Они повсюду, особенно в баре: лежали на столах, полу, у барной стойки и на танцполе. Музыка уныло приглашала станцевать, воя и захлебываясь звуком. Свет мигнул несколько раз, и Джон решил поскорее выбраться оттуда, опасаясь остаться один в обществе мертвецов.
Вернувшись на палубу, он увидел, что вокруг корабля растянулось серо-желтое марево, а рядом с бортом пришвартован корабль-призрак, который Джон увидел накануне в бинокль.
Шорох заставил волоски на шее встать дыбом, капельки пота выступили на лбу. Джон напрягся, чувствуя, как на него что-то смотрит. Нет не кто-то, а, именно, что-то, потому что названию этой твари он дать не мог. Смерть и ужас вели ее на поводке для своих неведомых целей, и теперь несчастному парню придется узнать каков на вкус страх заключенный в вечность. Все что он видел еще несколько минут назад, окажется ничтожным, по сравнению с тем, что ожидало.
Джон обернулся, встретившись лицом к лицу с капитаном «Летучего Голландца».
Старинная одежда знавала лучшие времена, золотая вышивка потускнела, драгоценные камни, кое-где еще, украшали темно-зеленый камзол капитана.
Вместо лица – голый череп, с остатками гниющей плоти, а в пустых глазницах, изъеденных червями, смеялась пустота.
Джон отступил назад, понимая, это смерть пришла за ним, и всему виной пьянство:
– Допился до чертиков.
Он упал на колени, чувствуя дрожь и то, как пахнет липкий от страха пот. Тьма. Она накрыла одеялом, просовывая щупальца к самому сердцу.
– Не время, дрожать тебе, парень, как паруса на фок-мачте! – громогласный голос мертвеца заставил Джона вскочить на ноги.
Он все надеялся проснуться, а в место этого капитан «Летучего Голландца» приказал следовать за ним. Джон и в мыслях не мог представить, что можно ослушаться этого властного существа, когда-то бывшим человеком и поплелся за ним, понимая, что крадется по грани между жизнью и смертью.
Ему пришлось спуститься на палубу проклятого корабля, где он увидел огромный дубовый стол, уставленный всякой всячиной. Золотая и серебряная посуда среди мрачной атмосферы корабля-призрака, вокруг слуги-мертвецы держащие подносы с блюдами.
– Ван дер Декен,- представился капитан Летучего Голландца,- выпьешь со мной?
– Отчего ж не выпить,- ответил Джон, понимая, что ему уже нечего терять.
Чем больше он пил, тем меньше замечал, что вино стухло, превратившись в уксус, по жареному мясу ползают черви, а вместо румяных яблок гнилые сморщенные комки. Посуда потемнела, прекрасные блюда покрыла плесень и гниль, лишь ром, казалось, не терял крепости и вкуса.
* * * *
Его разбудил звон корабельной рынды. Открыв глаза, Джон понял, что все еще лежит на палубе. В руке зажата пустая бутылка из-под рома. А рядом помощник капитана, качающий головой.
– А как же «Летучий Голландец»? – спросил Джон,- что случилось здесь?!
– Боже милосердный, мистер Харвик, вы, так напились, что и не заметили, в какой силы шторм попало судно. Слава Богу, все обошлось, и буря не повредила кораблю. Только продукты все испорчены. Но… Благо, мы скоро прибудем в порт.
Джон, пошатываясь, поднялся и двинулся к каюте. Ему еще долго мерещилась мертвая красавица в постели. Так же, он никак не мог избавиться от чувства отвращения у входа в бар. Воспоминания о мертвецах преследовали до самого возвращения домой.
С тех пор Джон Харвик летает самолетами, хватило с него круиза по Атлантике. И пить бросил, причем окончательно и без поворотно.
А иногда к нему во сне приходит Ван дер Декен, проклятый капитан корабля призрака «Летучий Голландец», и просит навестить его, да выпить снова бутылку гавайского рома.
Похожие статьи:
Рассказы → Случай в тундре, или Визит семейного проклятия
Рассказы → Проклятая 1 часть
Рассказы → Проклятие цвергов
Рассказы → История из мира духов
Рассказы → Дьявол кроется в деталях
