Лаванда.
ЧАСТЬ 3.
Она проснулась от того, что прохладная и такая родная рука, провела по ее лицу:
— Мартышка, вставай.
Она открыла глаза. Над ней склонился папа-Лось. Очень серьезный и абсолютно трезвый. Девушка вскочила на ноги и осмотрелась. Костер догорал, но его утихающего пламени хватило, чтобы она увидела распростертое на своей лежанке тело Вени-Шахтера. Из глаза у него торчал нож.
— Он был очень плохим человеком, — сказал папа-Лось, — Он бы продал меня, да и тебя тоже, Брыльской, не задумываясь.
Он был одет и копался в своем рюкзаке.
«Зачем он оправдывается?» — подумала Лаванда: «Ну, убил и убил. Значит — так нужно было. Любимый…»
Она снова была счастлива.
— Мне придется уйти, — сказал папа-Лось, — Одному. Так что утром сама закопаешь его.
Он мотнул головой в сторону Вени.
— Лопатку я оставил. Закапывай поглубже и как можно ближе к воде. Оружие его утопишь. Лучше бы было и Веню утопить, но ручей больно мелкий…
Папа-Лось, наконец, нашел то, что искал. Он достал из рюкзака четыре длинных цилиндрика, замотанных в непромокаемую бумагу. Из каждого торчало по длинному шнурку.
— Теперь – внимание. Если через три дня я не вернусь… Вот, — он достал из нагрудного кармана листок бумаги, — Тут маршрут. Помнишь, я тебя учил составлять карту?
Лаванда кивнула. Сердце ее снова сжала тревога.
— Найдешь по нему пещеру под горой. Тут недалеко – с утра выйдешь, к закату будешь на месте. Там около нее еще площадка такая… В общем – найдешь. Засветло не подходи. Заляжь где-нибудь и жди. Ближе к рассвету прокрадись в пещеру. Найдешь железную дверь. Отсчитай от нее десять метров к выходу и заложи с двух сторон у стенок вот эти штуки, — он показал на цилиндрики, — Шнурки постарайся зажечь одновременно. Когда подожжешь – беги изо всех сил. Там сбоку, слева, глубокая канава. Прыгни в нее и лежи. Только рот открой пошире. Лежи и жди меня…
Папа-Лось нагнулся к Лаванде и погладил ее по щеке.
— И ничего не бойся. Если я сразу не приду, вернешься сюда. Вот, — он протянул ей небольшую черную коробочку со шнурком, — Я поставил таймер. Он скажет тебе, что делать дальше. Повесь его на шею. Придет время и он заговорит с тобой моим голосом…
Он выпрямился, потянулся с дурашливой улыбкой и надел на плечи рюкзак.
— Долгие проводы – лишние слезы. Прощай, Лаванда, — впервые он назвал ее по имени, подмигнул и ушел в темноту, ни разу не обернувшись.
Лаванда села у тлеющего костра, механически подбросила дров и долго слушала его затихающие шаги. А потом заплакала.
Утром она оттащила труп Вени к ручью и, как сказал папа-Лось, закопала. Лишнюю землю девушка выбросила в ручей. Туда же полетела бердана. Потом наносила дров, разожгла костер, позавтракала… И все – дела, занимаясь которыми, можно было не думать, кончились. Лаванда попыталась изучить оставленную схему, но она смотрела на чертеж и не видела его.
Она поняла, что папа-Лось пошел в БУНКЕР, и впервые усомнилась в его всемогуществе. Воображение рисовало ей возлюбленного, лежавшего в луже крови, а вокруг многорукие демоны или огромные противные личинки. Он ищет взглядом ее, свою мартышку, и не находит…
Это были очень длинные три дня. Солнце нехотя поднималось и зависало в зените, будто и забыв про закат. Но вечер все же приходил, а за ним приползала такая же бесконечная ночь. Костра Лаванда не разжигала. Наскоро поужинав сухим пайком, оставленным папой-Лосем, девушка забиралась на дерево, усаживалась на сук попрочнее и, пристегнувшись карабином к стволу, забывалась в тревожном сне.
Утром третьего дня она стала собираться. Наточила ножи, выстирала и высушила одежду. Помылась и сама, после чего заплела влажные волосы в короткую косу. Наконец изучила схему папы-Лося, запоминая ориентиры и повороты, чтобы потом не останавливаться в пути. Развела костер и сварила себе сытную похлебку из двух брикетов и трех пойманных в ручье рыбин. Еще пять штук она оставила у костра вялиться, чтобы завтра взять их с собой. Сходила к ручью наполнить баклагу чистой водой…
А когда вернулась к месту стоянки, там ее уже ждали.
Четыре здоровенные собаки, так похожие на тех, что обитали в борделе мамы-Гюрзы, со всех сторон бросились к ней, но не напали, а стали кружить вокруг с угрожающим рыком.
— Не двигайся! – услышала она. – Иначе мои милые песики порвут тебя на части.
Стараясь не делать резких движений, Лаванда медленно повернула голову на голос и увидела высокого мужчину, лет тридцати, в шапке с длинным козырьком, сдвинутым на затылок. Одет он был во все черное: добротные штаны, короткая кожаная куртка, рубашка с засаленным воротником под ней.
Не спеша, мужчина подошел к ней ближе. За плечами у него была бердана, такая же, какая была у Вени, на поясе – длинный нож с широким лезвием. В руке он держал небольшой серебристый свисток, который он продемонстрировал девушке и сказал:
— Стоит мне свистнуть по-особому, и тебе конец.
Он обошел вокруг Лаванды и продолжил:
— Интересные дела. Я иду по следу Вени-Шахтера, а нахожу тебя. И по всему видно, что ты не обычная бродяжка, а чья-то мартышка. Кто твой хозяин?
Лаванда молчала, парализованная страхом. Все было сном: и папа-Лось, и три года странствий… Тень борделя и его хозяйки с раздвоенным языком снова наползала на девушку.
— Впрочем, можешь не отвечать. Шахтеру мартышка была ни к чему. А из недавно прибывших разведчиков я знаю только про Лосева. Правда, он сказал, что убил свою мартышку… Посмотрим, о чем еще соврал наш герой. Раздевайся!
Лаванда вздрогнула и посмотрела говорившему в глаза.
— Раздевайся, — еще раз приказал тот. – Третьего раза не будет. Я просто свистну своим дружкам, и они отгрызут тебе руку. Или ногу. Ну! Раздевайся и бросай свое тряпье мне!
Девушка стала лихорадочно снимать одежду. Каждый брошенный ему предмет мужчина тщательно обшаривал и прощупывал. Так на свет появились метательные ножи и бумажка со схемой. Последними Лаванда бросила ему ножны с «Молнией».
— Какая прекрасная катана! – восхитился мужчина. – Но вот этот листочек поинтереснее будет.
Он помахал бумажкой, найденной в одном из карманов штанов девушки.
- Зачем тебе понадобилась схема прохода к БУНКЕРУ? Что этот Лосев задумал?
Лаванда продолжала молчать, с ужасом глядя на кружащих вокруг нее собак.
— А это у нас что? – пришелец снял с ветки походную сумку Лаванды и высыпал ее содержимое на землю.
— Тротил?! – он поднял один из оставленных папой-Лосем цилиндриков, понюхал, лизнул и подтвердил, — Тротил.
Он как-то по-новому посмотрел на девушку.
— Да ты террористка, оказывается. Что тебе приказал сделать Лосев? Молчишь? Ладно, будет по-плохому.
Он свистнул в свисток, собаки мгновенно перестали кружить возле девушки и сели рядком, не спуская с нее плотоядных взглядов.
— К дереву, - скомандовал мужчина, указывая на толстый шершавый ствол. — Обхвати руками. Ниже. Еще.
Пока Лаванда выполняла его указания, мужчина зашел за дерево, и она почувствовала, что правое запястье охватила веревка.
— Совместим приятное с полезным, — хохотнул мужчина.
Шанс. Один из тысячи, но у нее появился ШАНС спастись. Лаванда чуть сдвинулась, чтобы собаки оказались у нее за спиной, и дерево закрывало им хозяина.
— Не дергайся, — тут же отреагировал тот. – Вторую руку. Ну!
Лаванда достала из основания косы спрятанный там метательный нож и резко бросила его на голос. За деревом раздался хрип и звук падения. Девушка выглянула из-за дерева – пришелец лежал на земле, вцепившись в метательный нож, торчавший у него из горла. Он сучил ногами, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Кровь, толчками, выплескивалась на землю.
Лаванда не спеша выпрямилась и двинулась к своей одежде. Она шла медленно, не глядя на собак и обходя их по дуге, а те с утробным рыком провожали ее взглядом. Когда она подошла к месту, где лежала «Молния», рык перерос в рев – запах свежей крови сводил животных с ума. Еще миг, и они сорвались с мест, бросаясь к девушке, он было поздно: в руке Лаванды блеснуло обнаженное лезвие...
Ночь Лаванда встретила в пути. Схватка с собаками была быстротечной. Ее итогами были четыре изрубленные туши и рваная рана на правой икре девушки.
Несмотря на перевязку, рана все время кровоточила и болела с каждым шагом все сильнее. Хотя она и вышла почти сразу после боя с псами и их хозяином, девушка двигалась медленно, слишком медленно, чтобы успеть к назначенному сроку.
К рассвету Лаванда совершенно вымоталась. Дорога и так все время шла в гору. А тут еще нога разболелась, да и кровь никак не хотела останавливаться. Пришлось останавливаться и менять перевязку. Среди вещей собачника Лаванда нашла три мягкие ампулы с иголками на конце. Похожими ампулами иногда пользовался папа-Лось, когда лечил ее. Укол снимал боль и туманил разум. Поколебавшись, Лаванда воткнула иглу себе в правое бедро и выдавила содержимое ампулы. Стало хорошо и не больно. И не страшно.
Девушка поднялась и продолжила путь.
К полудню боль вернулась сторицей. Не помогала даже подобранная палка, на которую опиралась Лаванда. Сделав очередной шаг, девушка с криком рухнула на землю. Превозмогая боль, она разбинтовала раненую ногу и поморщилась. Кровь перестала сочиться, но рана опухла и посинела. Из дыр, оставленных клыками собаки, стал сочится противный грязно-желтый гной. Заново перебинтовав ногу, Лаванда нехотя съела одну вяленную рыбину и достала вторую ампулу. Легкая боль укола, содержимое ампулы легко выдавливается в бедро, и снова не больно и не страшно.
Но теперь она знал — боль вернется. Еще как вернется. И поэтому нужно спешить…
Она все же дошла до пещеры. Не к закату, не к полуночи – к самому рассвету, но дошла. Доползла. И времени, чтобы хоть малость передохнуть, у нее не оставалось. Если бы не карта папы-Лося, она никогда бы не нашла вход среди нагромождения каменных глыб. Но с точки, куда она выползла, повинуясь оставленной схеме, Лаванда видела черный зев пещеры, внутри которой затаился зловещий БУНКЕР.
Дрожащими руками девушка вколола себе последнюю ампулу и двинулась ко входу. Нога, хоть и перестала болеть, плохо слушалась, заставляя девушку сильно хромать. Держась рукой за каменную стенку, Лаванда продвигалась все дальше в кромешной темноте. Пока не наткнулась на препятствие. Она потрогала рукой, потом прижалась щекой – препятствие было металлическим.
«Дверь»,- поняла девушка: «Дверь в БУНКЕР, про которую рассказывал папа-Лось».
Она захромала назад, считая шаги. На десятом остановилась, подумала, шагнула еще дважды и достала из походной сумки то, что собачник назвал тротилом. Папа-Лось сказал – поджигать одновременно, вспомнила она. Взяв все четыре цилиндрика в одну руку, она достала из кармашка зажигалку и добыла огонь. Свет пламени ненадолго ослепил ее. Она поднесла огонь к шнуркам и те задымились с громким шипением. Лаванда аккуратно положила по два у каждой стены и, как могла, поспешила к выходу, который серым пятном маячил впереди.
Лаванда была счастлива – она выполнила все, что сказал папа-Лось. Вот сейчас она выйдет наружу, и они снова встретятся…
Она была у самого выхода, когда сзади раздался оглушительный грохот, и что-то сильно и больно толкнуло ее в спину. Она упала, но грубая неведомая сила не оставила ее в покое. С ревом и грохотом девушку понесло-покатило по камням и песку прочь от пещеры. Ее било и рвало на части, что-то огромное и смертельно опасное пролетало совсем рядом. Было больно и страшно, ох как страшно. И не столько за себя страшилась Лаванда. Она поняла, что что-то пошло не так, и в начавшемся аду может пострадать папа-Лось.
Новая вспышка боли – какой-то камень ударил Лаванду по голове, и она ненадолго потеряла сознание. А когда пришла в себя, проклятый песок был везде: во рту, в ушах, в глазах. Девушка попробовала подняться, но тщетно. Силы оставили ее. Она корчилась в кашле, выплевывая песок изо рта, терла от жгучей рези глаза…
Внезапно чья-то рука легла ей на плечо. Папа-Лось! Она привстала, пытаясь сквозь слезы рассмотреть любимого. Она попыталась сказать, что не виновата, что сделала все, как велел папа-Лось, но новый приступ кашля заставил ее согнуться пополам. Девушку чуть не стошнило. А когда она выпрямилась, зрение частично к ней вернулось, и она увидела, что рядом стоит какой-то мальчишка. Лет десяти, исхудавший, в потрепанной одежде, он с любопытством смотрел на девушку.
— Это ты все сделала? – спросил он.
Лаванда огляделась. Пещеры не было. Гора, что была над ней, пошла трещинами и как бы съехала вперед, накрывая вход к бункеру. Тут и там валялись огромные куски расколотых глыб и камни поменьше.
— Ты здесь один? – с трудом хрипло спросила она.
Мальчик кивнул.
— И никого не видел? – продолжила спрашивать Лаванда.
Мальчик отрицательно помотал головой.
Плохо. Значит, папа-Лось не смог прийти. Значит теперь, придется возвращаться к стоянке и ждать его там. Девушка пошевелила раненой ногой. Болело пока не очень. Но она знала – дальше будет хуже.
Без помощника ей не обойтись.
— Пойдешь со мной? – спросила она мальчика.
— Куда? – спросил тот.
— Со мной, — ответила Лаванда, и мальчик, поколебавшись, кивнул.
— Вот и славно. Как тебя зовут?
— Пека, — гордо сказал мальчик.
— Меня будешь звать… Лаванда. Есть хочешь?
И не дожидаясь ответа, она достала из сумки многократно переломанную вяленую рыбу, завернутую в бумагу, и протянула ее мальчику. По тому, с какой скоростью тот уничтожил угощение, было видно, что голодал он не один день. Лаванда дала ему воды из треснувшей баклаги и сказала:
— Теперь, Пека, нам пора в путь.
Девушка встала, стараясь не нагружать раненную ногу. Она поставила мальчика слева от себя и положила руку ему на плечо.
— Выдержишь?
Тот кивнул, и они, не спеша, двинулись навстречу восходящему солнцу. Прочь от бывшей пещеры, похоронившей в своих недрах злосчастный БУНКЕР.
Его звали Пека, ее – Лаванда.
Судьба сплела их Пути в один. И ни он, ни она не подозревали, что с этого момента их, десятилетнего пацана и раненую девушку, Смеющиеся Боги бросили на Великие Весы. Весы, где на другой чаше — мир, в котором глоток воды стоит жизни, а жизнь – не стоит и ломанного гроша.
Но они пока не знали об этом, и путь их был так далек…
P.S. «… Лаванда, девочка моя. Прости меня. Я обманул тебя. Нет никакого мира, где почти не болеют, где умываются горячей водой, где нет голода и холода, где все ходят в красивой и чистой одежде, и где люди не убивают друг друга. Уже нет. Эта сука Брыльска испоганила его и превратила в такое злое место, что на его фоне бордель твоей мамы-Гюрзы покажется райским садиком. Теперь это зло грозит выползти из пещеры. И мне кажется, что танки и вертолеты, на которых Брыльска хочет въехать в этот и без того несчастный мир, не нужны ему. Хватит.
Так что если ты взорвала пещеру и завалила БУНКЕР (а я верю, что ты это сделала), ты сделала все правильно. Теперь, даже если кто-нибудь и выберется, без техники они не так опасны.
Я не пришел к тебе, значит — я задерживаюсь. Так что вот тебе мое новое задание: найди мальчика или девочку и воспитай его или ее, как я тебя воспитывал. Я верю — не смотря ни на что, твоя душа осталась чистой и светлой. Подари своему воспитаннику частичку этой чистоты. И еще, научи его ненавидеть кровь. Я думаю такая ненависть это как раз то, что нужно этому миру. Отныне ты свободна. Иди куда хочешь. Но не думай, что я не смогу найти тебя, когда настанет время. Помнишь брошку, которую я прицепил изнутри к твоей куртке? Внутри нее маячок, он всегда указывал мне, где тебя искать. Укажет и теперь.
Лаванда, верь – я обязательно найду тебя. Пусть это случится нескоро – найду. А ты пока постарайся выжить и не забывай о моем задании. Люблю тебя, моя мартышка».
К О Н Е Ц.
Похожие статьи:
Рассказы → Проблема планетарного масштаба
Рассказы → Повод, чтобы вернуться
Рассказы → Проблема вселенского масштаба
Рассказы → Проблема галактического масштаба
Рассказы → Вспышки на Солнце [18+]
