Космическая блоха

Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему.

Они, выслушав царя, пошли. И се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец. Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну.

(Евангелие от Матфея)

1.
Трое человек в рясах бесшумно скользят вдоль огромного ангара забитого кораблями.  Бортмеханики привычно проверяют двигатели, пилоты разминают плечи, а зазывалы активно ищут клиентов. И все же на троицу никто не обращает внимание. Возможно, их рясы отпугивают пристальные взгляды, хотя это место посещали и не такие фанатики.
Незнакомцы уверенной поступью двигаются к окраине ангара, где корабли готовятся к старту. Наконец, троица останавливается напротив джампера старой модели. Крошечный, в сравнении с остальными гигантами, кораблик, похожий на металлического жука, тускло поблескивает, отражая свет посадочных прожекторов. Серый цвет корпуса сливается со стенами ангара. В целом корабль выглядит надежным, но многочисленные заплаты выдают истинный возраст.
Пилот, мужчина средних лет с короткой стрижкой. Выцветшая армейская  форма, на рукавах кителя видны следы срезанных нашивок. На брюках под сгибом колен ткань сильно протерлась. Если пилот когда-то служил в армии, то это было очень давно.  Мужчина стоит спиной к троице, упаковывает сухой паек в шлюзовой отсек.
– Ваш корабль выдержит троих пассажиров? – задает вопрос один из незнакомцев.
– Я не беру попутчиков, – устало откликается пилот.
– А клиентов? – не сдается второй.
Пилот, наконец, поворачивается. Суровое лицо, прорезанное морщинами бедно на эмоции, сухие губы не привыкшие улыбаться, широкий подбородок покрывает недельная щетина. Темно-карие глаза пристально изучают незнакомцев.
Коричневые рясы, капюшоны натянуты почти до носа. За плечами видны походные мешки.
– Паломники…  – наконец хриплым голосом отвечает пилот. – Вы меня с такси не путаете?
– Не путаем. Вы ведь Варгаст? Нам вас рекомендовали как прыгуна на самые дальние расстояния.
Варгаст морщится.
– Милостыню не подаю, за бесплатно не работаю. Принимаю только наличные. Если все устраивает, то пять тысяч вперед, остальное по возвращению. На сборы 3 минуты. Через пять стартуем.
Паломник смиренно запускает руку под полу рясы, вынимает пять смятых тысячных купюр и протягивает пилоту. Варгаст кивает и заталкивает деньги в карман брюк. Незнакомцы, поправив заплечные мешки, проходят внутрь корабля.  Пилот, захлопнув шлюзовой отсек, отстегивает страховочные тросы.
Джамп – очень маленький корабль разведывательного класса, названный по принципу работы двигателей. В нужный момент времени двигатели совершают резкое максимальное ускорение, позволяя преодолевать огромные пространства за доли секунды. После подобного ускорения двигателям требуется около двенадцати часов на восстановление. Отдых требуется и пилоту – в момент ускорения сила тяжести возрастает в несколько раз. Не редко пилоты после прыжка чувствуют головокружение и тошноту. В редких случаях носом идет кровь.
В кабине предусмотрено только одно кресло – для пилота, остальное пространство занимают два мощных двигателя и топливные баки, санузел встроен в кресло. Так же отсутствует багажное отделение, потому многие пилоты приспосабливают под хранилища шлюзовые отсеки. На корпусе корабля полностью отсутствует вооружение. Вместо него установлены датчики анализирующие состав атмосферы, температуру и давление.
Паломникам несказанно повезло, пилот джампа приспособил судно для перевозки пассажиров, установив две пары кресел  в узком пространстве между баками. Это были не специальные корабельные кресла, а самые простые – из дешевого железа, оббитые мягкой нейротканью.  Бытовой насос, прикрепленный к стене, откачивает фекалии из небольших вакуумных мешков прямиком во встроенный санузел пилотского кресла.
Почувствовав весь комфорт разведывательного Джампа, паломники рассаживаются. Один садится вперед, двое назад.
Варгаст, протиснувшись в узком проходе между баками и креслами, облегченно опускается в пилотское кресло.
– Ремни без моей команды не отстегивать, на еду не налегать. Шланги дефекации узкие – забьются,  будем по уши в дерме лететь, – раздает последние напутствия пилот, подготавливая корабль к взлету.
– Вам не интересно место назначения? – сквозь рев двигателей интересуется один из паломников.
– На данный момент мне главное поднять эту блоху в воздух, – отвечает  Варгаст, выруливая корабль к открытым воротам ангара. – Так что если останемся живы, там и поговорим.

2.
– Что вы забыли в системе Фабур? – интересуется Варгаст,  услышав пункт назначения.
– Вы там бывали?
– Бывал? Я едва ли не единственный кто сунул нос так далеко от дома. Это сама крайняя система изученная человечеством.
– И как там?
– Довольно неприятно.  Пара газовых гигантов, тройка планет-океанов, одна железная планета. Что вам там понадобилось?
–  Это так важно? – паломник продолжает уходить от ответа.
– На самом деле не очень, – вяло отвечает Варгаст. – Но на тот случай, если на входе в систему поджидает какой-нибудь Джаггернаут с вашими дружками, знайте, на топливных баках установлены детонаторы.  Взорвать их – дело нескольких секунд. Так что если задумали наживиться на моем корабле, еще не поздно передумать. Но аванс,  естественно, оставлю себе.
Паломники переглядываются. На лице одного из них появляется улыбка.
– Варгаст , вы очень многое повидали в жизни, и судя по всему много неприятного, – добродушно произносит паломник.  – Меня зовут Феме, там сзади Уса и Каэр. Мы монахи-паломники и мирская нажива не представляет для нас интерес.
– То что вы монахи, и дурак поймет, – замечает пилот, вводя координаты места назначения.  – Вот только выглядеть как монах и быть монахом разные вещи. Ряса из твари святого не делает. Лететь трое суток, так что думайте сами – стоит это моих и ваших усилий или нет.
Закончив с навигацией, Варгаст откидывается на спинку пилотского кресла.
– Алкоголь и спиртные напитки, к сожалению, отсутствуют. Видеофильмами тоже порадовать не могу. Так что предлагаю устроиться поудобнее и попытаться заснуть. Желающим могу предложить снотворное, но за отдельную плату.
– Вы очень любезны, – отвечает Феме. – Но я и мои братья найдем, чем заняться во время полета.
Варгаст лишь хмыкает в ответ и поворачивает к центральному монитору.
– До прыжка осталось две минуты. Если не хотите сломать шею, рекомендую втянуть голову в плечи, – объявляет пилот.
– Три, два, один! – Варгаст жмет красную кнопку на штурвале.
Перед глазами меркнет свет.
***
– Варгаст, просыпайтесь.
Пилот  резко дергается, пытается встать, но ремни безопасности возвращают  тело в кресло.
– Черт… как долго я был в отключке? – вытирая кровь под носом, спрашивает Варгаст.
– Примерно двенадцать часов, – любезно отвечает Феме.
– Старею…  – Варагаст, почесав затылок, отстегивает ремни.
Звон в ушах и адская головная боль. Возраст действительно дает о себе знать.
Вытянуться в полный рост, размеры кабины не позволяют, но места для нескольких наклонов и поворотов есть. Закончив разминку, пилот переводит взгляд на молчаливых паломников.
Пока он был в отключке, паломники сняли капюшоны, оголив лысые головы. Даже по форме черепа видно насколько разные люди выполняют одно паломничество. У Феме череп вытянутой овальной формы, острые скулы выпирают сквозь кожу, широкий лоб, узкие надбровные дуги, нос стройный, с горбинкой.  Возможно в мирской жизни Феме бал аристократом.
У Каэра наоборот череп приплюснуто круглый. Под кожей вздуваются мощные желваки. Угрюмый плоский нос с широкими, словно у быка ноздрями, слегка загнут влево – возможно неоднократно ломали. Лоб узкий, но мощный. Такой череп подходит больше бывалому вояке, чем паломнику.
Наконец Уса. Голова конусной формы – узкий подбородок и широкий лоб, ни скул, ни желвак. Кожа чистая, без следа морщин, нос маленький и заостренный. Уса напоминает молодого ученого только что защитившего диссертацию.
– Вы немые что ли? – закончив разглядывать пассажиров, интересуется Варгаст. – Или дали обет молчания?
– Почему же, – отвечает Каэр. – Просто у нас с вами нет общих тем для бесед.
Варгаст мерит взглядом паломника. Нагл и задирист, – делает вывод пилот.
– Действительно, – хмыкает Варгаст и садится обратно в кресло.
– Не обижайтесь, – шепчет через плечо Феме. – Каэр иногда слишком резок, а тут еще обстоятельства, да и условия перелета не самые комфортные…
– Я вас силком тащил на корабль?  – возмущается Варгаст.
– Я вовсе не это имею в виду, – протестует Феме. – Мы не привыкли к роскоши и вовсе не жалуемся. Но глупо отрицать очевидные вещи…
Феме не успевает закончить, раздается неприятный шум насоса и по шлангу в сторону пилотского кресла ползет вздутый комок.
– Если придумаете что-то умнее этого, сделаю вам хорошую скидку, – наконец улыбается Варгаст.
– Извините, – виновато произносит Уса из-за спины Феме. – Не мог больше терпеть.
Варгаст вновь пристегивается и смотрит на панель управления.
– Итак, до прибытия к месту назначения пятьдесят девять часов сорок минут. Господа, прошу вас разговаривать не слишком громко. Так же прошу потерпеть с молитвами и песнопениями.
– А что плохого в молитвах? – ощетинивается Каэр.
– Наверное, ничего, – отвечает Варгаст. – Но сейчас самая тяжелая часть пути, могут встретиться небольшие метеориты.  Я проведу за штурвалом около двадцати четырех часов, и засыпать никак нельзя.
– Вы не верите в Бога? – сделав свои выводы, задает вопрос Уса.
Варгаст сохраняет молчание.
– Я и не сомнева…
– Может быть, когда-то и верил, – резко прервав Каэра, произносит Варгаст.
– А сейчас? – не сдается Феме.
– А сейчас все это в прошлом.
– Дайте угадаю, душевная травма? Потеря близких? Бог не откликнулся на ваши молитвы, когда был так нужен? – зло произносит Каэр.
– Факты,  – обрывает догадки пилот. – Я был разведчиком. Одним из первых открывал все те солнечные системы, где ныне проживают колонии. Я уносился на своей блохе все дальше и дальше. Я никого не искал, и никого и не нашел. Ни братьев по разуму, ни прародителей, ни Бога…  Поверьте… Если бы во вселенной был кто-то еще, то мы бы обязательно их нашли.
– Откуда такая уверенность?  – удивляется Феме.
– А вы знаете, сколько ученых исследуют каждую вновь открытую планету? Скрупулезно ищут следы пребывания древних цивилизаций.
– Может быть, в этом и проблема? – высказывается Уса. – Тысячи ищеек ищут развалины древних городов, технологии…  Следы пребывания одного существа обнаружить гораздо сложнее.
– Вы намекаете на следы Бога? – вскидывает брови Варгаст. – Вы серьезно?
В кабине повисает тишина, слышен лишь ровный гул двигателей.
– А что в этом такого? – четко выговаривая каждый слог, спрашивает Каэр.
– Обнаружить следы всего лишь одного существа на целой планете? На этом никто не заморачивается. Вы знаете, сколько планет было террафицированно? Их количество уже перевалило за сотню. А теперь представьте, что останки того самого существа, которого вы именуете Богом, мирно гниют в канализации под только что отстроенной колонией. Не самое достойное место для создателя вселенной.
Каэр, сцепив зубы, пытается подобрать нужные слова. Феме качает головой. Уса просто молчит и печально смотрит на Варгаста.
– Вот поэтому, я и предпочитаю думать, что бога нет, – подытоживает пилот.
Остаток пути проходит в молчании.
3.
Железная планета – планета с насыщенным железом ядром и очень тонким слоем мантии. Протопланетный диск  состоит из материалов обогащенных различными металлами. Около месяца назад, Варгаст возил на эту планету группу ученых. Они брали пробы грунта, изучали атмосферу, довольно улыбались и потирали руки. По осчастливленным лицам Варгаст понимал, что в скором времени из планеты сделают огромную шахту по добыче металла.
Когда Феме указал именно на железную планету, пилот понял – паломники летят не за полезными ископаемыми.
– С прибытием – комментирует Варгаст, закончив посадку корабля. – Под креслами, вы найдете скафандры. К сожалению, они самой минимальной защиты и комплектации. Время пребывания в них на железной планете не более 15 минут. Потом кончится кислород, и, возможно, возникнут проблемы с давлением. Так что советую тщательно планировать свое время.
Паломники, неуклюже толкая друг друга, снимают рясы и пытаются натянуть скафандры. Варгаст еще раз удивляется насколько отличается их комплекция.
Уса худощав. Сквозь кожу можно пересчитать все торчащие ребра. Феме более плотный, тело идеально в соотношении роста и веса. Каэр чудовищно огромен, торс покрывают тугие мышцы, лениво переваливаются при малейшем движении.
– Вы с нами не пойдете? – спрашивает Феме, первым надев скафандр.
– Увы, меня этому не учили, – протягивает Варгаст. – Я пилот, а не экскурсовод.
«Все ты врешь, старый. Всему тебя учили. И правилам установления первого контакта с разумной цивилизацией, и курсам выживания на планетах с враждебной фауной.  Про владение огнестрельным оружиям и навыкам рукопашного боя и упоминать не стоит. Вот только доверию тебя не обучили. Ты ведь не доверяешь этим паломникам? Особенно бывшему вояке. Видеть, как он пытается изобразить неуклюжесть, надевая скафандр, довольно забавно. Но тебя не провести. Движения плавные, однако, он словно вымученно заставляет руки дрожать и совершать ошибки. При желании, этот вояка наденет скафандр быстрее тебя».
– Понятно, – коротко отвечает Феме, и тут же обращается к товарищам. – Каэр, проверь оборудование, я займусь сканированием местности, Уса – на тебе установка передатчика.
Паломники копаются в мешках, извлекая диковинные приборы. Некоторые пытаются распихать по карманам скафандров.
– Ничего себе – удивляется Варгаст, изучая аппаратуру  в руках паломников. – А как же все по воле божьей и от рук божьих?
– В руках божьих, – ревностно поправляет Каэр. – Считаете, монахи не пользуется современными технологиями? Между прочим, треть всех  доходов церковь жертвует в фонд развития науки. А вы, похоже, думали что  мы до сих пор ведьм на костре сжигаем?
– Да мне без разницы, – отмахивается пилот. – Постарайтесь не погибнуть, на железной планете очень сложно рыть могилы.
Паломники игнорируют предупреждение и проходят в шлюзовой отсек.
– Аккуратнее там! – кричит вдогонку Варгаст. – Не выроните мои банки с зеленым горошком.
***
– Чертовы паломники, – в сердцах проклинает пассажиров Варгаст. – Что они вообще забыли на этой планете? Берут пробу грунта? Измеряют давление, уровень гравитации? Но здесь уже были ученые. Может, потребовались дополнительные исследования? И послали паломников? Бред…  Хотя Каэр что-то говорил про пожертвования в научный фонд…
Пилот нервничает и тревожно смотрит на часы. Осталось 2 минуты, прежде чем кислород в скафандрах закончится. Около минуты они смогут прожить без воздуха. Каэр возможно дольше. Однако успеет он дотащить двоих?
– К черту!
Варгасту надоедает метаться между забытым чувством ответственности за пассажиров и своей осторожностью.
Шестнадцать минут. Варгаст, облаченный в скафандр, нетерпеливо ожидает разгерметизации шлюзового отсека. В такие минуты пилот жалеет, что в минимальную комплектацию скафандров не входит  рация.
Тяжелый стук снаружи и в ту же секунду корабельный люк открывается. Загораживая панораму железной планеты, на пороге стоит Каэр. Тела Феме и Усы переброшены через плечо. Руки безвольно болтаются. Даже сквозь шлем Варгаст ощущает лютый взгляд. Поспешным нажатием клавиш, пилот задраивает люк и открывает вентиляционные заслонки. Кислород стремительно поступает в шлюзовую.
Наконец, дверь шлюзового отсека открывается и Каэр осторожно кладет тела товарищей на сиденья, поспешно стаскивает скафандры. Феме вяло шевелится, пытается встать. Каэр склоняется над Усой, привычными движениями совершает наружный массаж сердца, чередуя с искусственным дыханием.  Раздается кашель и  Уса открывает глаза. Каэр с облегчением садится на пол.
Варгаст все это время стоит в открытом шлюзовом отсеке и шокировано наблюдает за происходящим.
Каэр из последних сил поднимает руку, и пальцем указывает под ноги пилоту.
– Из… извини Варгаст, – еле шепчет паломник. – Я все же уронил твои банки с горошком.
Каэр заваливается навзничь и проваливается в глубокий сон.
***
Когда паломники приходят в себя, Варгаст сосредоточенно сидит за штурвалом, выводя джамп за пределы атмосферы железной планеты.
– Куда летим? – спрашивает Феме, потирая глаза.
– Подальше отсюда, – едва сдерживая злобу, отвечает Варгаст. – Все, хватит, прокатились.
– Но мы не закончили, – возмущается Уса. – Улетать еще рано.
– Три час назад чуть не стало поздно! – огрызается Варгаст. – Вернетесь домой и хоть подохните, но только не на моем корабле. С такой репутацией весь бизнес полетит к чертям!
– Не ври,  – вмешивает в разговор Каэр. – Ты стоял в скафандре в шлюзовой и готовился выйти на помощь.  Если бы ты заботился лишь о репутации, то никогда не решился бы на это.
Варгаст, оторвавшись от центрального монитора, зло смотрит на паломников.
– Ого! – удивляется Феме. – Так выходит наш пилот гораздо лучше, чем мы о нем думали.
– Да кто же вы такие? – спрашивает Варгаст, не надеясь на ответ. – Кто вы? И кто такой Каэр? Притащить двоих здоровых мужиков на плече, на задержанном дыхании… его этому в церковно приходской школе научили?
Феме и Уса переглянувшись, заливаются хохотом.  Каэр злобно смотрит исподтишка и краснеет.
– Мы не сразу стали паломниками, Варгаст, далеко не сразу, – просмеявшись, отвечает Феме. – Кем мы были раньше, лучше не вспоминать. Как ты и говорил, ряса из твари святого не делает. Но делает вера.
Варгаст угрюмо молчит, переваривая информацию.
– Зачем вы высаживались на железной планете?
Паломники молча переглядываются.
– Чтобы послать сигнал на Землю, – наконец отвечает Феме.
4.
– Вифлеемская звезда – звезда, возникшая на небе в момент рождения Иисуса и указавшая волхвам дорогу к сыну божьему, – начинает рассказ Феме. – Каждый год группа из трех монахов отправляется в паломничество на поиски этой звезды.
– Наши патриархи собрали все летописи, все древние архивы, где хоть вскользь есть упоминание о ней. В результате получили примерное местоположение звезды, на небе. Естественно в те времена не было системы координат, поэтому мы можем лишь приблизительно догадываться какая из звезд, что древние видели на небе, является Вифлеемской. В течение пятидесяти лет паломники делают прострелы на землю с помощью мощнейших передатчиков. Земля посылает ответный сигнал с результатом. Таким образом, круг с каждым годом сужается.
– Но это не главное, – обрывает Каэр. – Ответный сигнал с Земли задерживался, но мы не могли уйти не получив его. Из-за твоей экономии на скафандрах мы едва не лишились жизни. Но как говорил ранее – все это мелочи. Главное что ответ получен! Вифлеемская звезда – это солнце соседней системы.
– Вы шутите? – пытается улыбнуться Варгаст, крепко сжимая во вспотевших ладонях штурвал. – Вы ведь не собираетесь туда лететь?
По молчанию паломников пилот понимает – собираются.
– Да вы хотя бы знаете как это далеко? Какое расстояние? – возмущению Варгаста нет предела. – И я не знаю! Это не изученная территория. Туда еще никто не совал нос. А вдруг не хватит топлива? Тогда все ваше паломничество коту под хвост!
– Придут другие… – шепчет Феме, но Варгаст слышит.
– Другие? То есть это нормально? Пожертвовать жизнью ради звезды? Своей вам не жалко, так о моей подумайте. Ради чего все это?
– А ты подумай головой умник! – ответно взрывается Каэр. – Если звезда зародилась в тот же момент что и Сын Божий, то может это звезда ключ?
– Ключ к чему, – искренне не понимает Варгаст.
– Ключ к поискам Бога!
– Бред какой-то… – шепчет Варгаст,  снижая обороты двигателей.
Отстегнув ремни, пилот встает с кресла и внимательно оглядывает паломников. Варгаст буквально чувствует огненные взгляды, скользящие по телу. Зрачки у всех троих расширенны, на висках вздуты вены.
– Фанатики, – коротко произносит Варгаст.
– Каждый верит в то, что хочет, – парирует Каэр. – Во что веришь ты? Что заставляет тебя скитаться по окраинам человеческого мира? Прыгать от звезды к звезде на своей блохе? Зарабатывать на жизнь извозом, и все деньги спускать на топливо и починку корабля, и вновь прыгать, прыгать, прыгать.  Ты ведь что-то ищешь, Варгаст? Что ты ищешь?
Варгаст отводит взгляд. Паломники напротив, не отрывают.
– Да точно не Бога, – отмахивается пилот.
– Тогда кого? Дьявола? Братьев по разуму? Смерть?
– Я ищу свою жену и дочь, – наконец выпаливает Варгаст.
Паломники озадаченно умолкают.
– Когда я был на дальнем рубеже в другом конце человеческого мира, транспортный корабль столкнулся с астероидом. Большинство пассажиров успели эвакуироваться на спасательных капсулах до полного уничтожения судна. Среди них были и мои жена с дочкой, видеозапись с черного ящика подтверждает это. Однако когда произошел взрыв, спасательная капсула с моей семьей оказалась ближе всех к эпицентру. Взрывная волна сожгла двигатель и придала капсуле колоссальное ускорение. Спасатели продолжали поиски пять дней, но все безрезультатно. Никто не знает, в каком направлении ее отбросило. Когда я узнал о случившемся – подал в отставку, выкупил свой разведывательный джамп и занялся поисками самостоятельно. Поэтому я прыгаю от звезды к звезде, поэтому я все деньги трачу на топливо, поэтому я обязан найти их.
– Сколько прошло времени с той катастрофы? – спрашивает Уса.
– Четыре года…
– И ты думаешь есть шанс, что они еще живы?
Пилот опускает голову.
– Жена работала медиком, и потому эвакуировалась в специальной спасательной капсуле для транспортировки тяжелораненых. В таких капсулах должна быть криогенная камера, – едва слышно шепчет он. – Если воспользоваться ей, то ресурсов хватит на… неважно. Ресурсов хватит! И они точно живы!
Феме поднимается с кресла, вплотную подходит к пилоту.
– Сколько планет колонизировали в районе аварии за это время? – в упор спрашивает он.
– Не знаю, может быть десять, может двадцать. К чему ты клонишь?
– А что если останки твоей жены и дочери, сейчас гниют под канализацией одной из тех новых колоний?
– Нет, – жестко цедит Варгаст.
– А что если спасательную капсулу, с твоей женой и дочкой отбросило к солнцу? Капсула выдержит такое пекло?
– Прекрати… – с угрозой рычит пилот.
– А что если шлюпка не выдержала ускорения и разрушилась из-за силы трения? Почему нет? Почему ты считаешь, что ничего подобного не могло произойти?
– Потому что они живы!!! – в ярости кричит Варгаст, нависая над паломником. – Я верю в это… я верю…
Каэр пытается перехватить руку пилота. Феме сжимается  от страха, предчувствуя страшный удар. Но удара не следует. Паломник облегченно открывает глаза и видит, как по щекам Варгаста текут слезы.
– Ты веришь… – шепчет Феме, кладя руку на плечо пилота. – Мы верим.
Вторую руку паломник кладет себе на сердце.
– Мы верим.
5.
Варгаст не отрывает глаз от монитора. После последнего прыжка прошло более трех часов, однако пилот до сих пор не может поверить в реальность происходящего.
В неизведанной звездной системе их ждало два открытия. Первое: Вифлеемская звезда – теперь даже он не сомневается, что это она. Все что он видел до этого, меркнет, словно раньше были не звезды, а лишь солнечные зайчики отраженные одним, настоящим, гигантским Солнцем.
– Я не могу определить, к какому классу можно отнести эту звезду, – жалуется Уса. – По температуре и светимости подходит тип Вольфа-Райе. А по колоссальным размерам ближайший тип – Красные Гиганты. Но это все в теории. На практике по своим параметрам она превосходит все известные человечеству классы.
– А может быть не солнце большое, а  мы стали меньше? – высказывает мысли Каэр.
– Не пори чушь, – обрывает Феме.
Каэр даже не обижается. Скорее подобным образом пытается унять волнение.
Вторым шокирующим открытием становится планета.
– Это не просто планета! – возбужденным голосом объясняет Уса. – Даже отсюда я могу сказать, что это планет земного типа! Но вы посмотрите на ее размеры. По моим подсчетам, «на глазок», она в пять раз превышает размеры Земли!
– Такое вообще возможно? Одна планета в системе? – Варгаст задает вопрос Усе.
Пилот с самого начала был прав. Может быть, паломник и не хочет рассказывать о своем прошлом, но то, что он связан с наукой отрицать глупо.
– Теоретически да, – отвечает Уса. – Но по факту я ни разу такого не видел.
Паломники переглядываются между собой, устремляют взор в спину пилота. У всех на лицах немой вопрос.
– Садимся?
У Варгаста по спине пробегают мурашки.
– Глупо конечно, – отвечает он. – Но садимся.
Варгаст крепче сжимая штурвал, закладывает вираж и направляет корабль к планете безымянной.
***
– У меня никогда не будет право первооткрывателя, мне никогда не позволят дать имя открытой звезде или планете – так меня учили на курсах разведчика, – рассказывает Варгаст, облачаясь в скафандр. – Я открывал десятки планет, но в справочниках напротив их названий стоят совсем другие имена. Мне никогда не было обидно, честно! Но в уме всегда крутилось одно имя. Имя, которое я берег для особенной планеты. Имя, которое в итоге дал дочери. Пелагея.
– Хочешь спросить у нас разрешения дать имя планете? – усмехается Феме, проверяя заплечный мешок. – Что же, мы не против. Только это вовсе не имеет значение. Неизвестно сможем ли мы вообще вернуться обратно.
Уса нервно сглатывает.
– Шшш-шлемы наверное можно не одевать? – спрашивает он.
Варгаст закончив с переодеванием, еще раз проверяет данные на мониторе.
– Датчики подтверждают – атмосфера пригодна для дыхания, – зачитывает пилот. – Но я рекомендую все же одеть шлемы. В воздухе могут присутствовать частицы неизвестные человеку, их датчики зафиксировать не смогут. А так хотя бы пятнадцать минут безопасного дыхания у нас есть.
Уса кивает и последним заканчивает одевать скафандр. Поправляя шлем, одной рукой и придерживай мешок другой, он проходит в шлюзовой отсек к остальным. Начинается разгерметизация.
***
Все как на Земле, – эта мысль висит в голове Варгаста как только они покинули блоху. – Сила тяжести, атмосфера, даже природа земная. Словно мы вышли на пикник в какой-нибудь лес. Ведь это же сосны. Варгаст готов поклясться и безо всяких анализов заявить, обыкновенные земные сосны. И земля усеяна иголками. Вот только из-за тяжелых сапог на кованой подошве не чувствуется их упругость.
Варгаст идет впереди, как и положено капитану корабля. Следом Феме, за ним Уса, замыкает отряд Каэр. Двигаются неспешно, не отрываясь друг от друга больше чем на два шага.
Лишь бы волков не было, – думает Варгаст и тут же улыбается. Сейчас волки – последнее, что может волновать. И все же без оружия Варгаст чувствует себя неуютно.
Наконец лес кончается, а впереди раскидывается бескрайнее поле усеянное золотыми колосьями. Свет переливает по колоскам, ветерок колышет стебли словно волны.
– А знаете, что я сейчас больше всего хочу? – спрашивает Феме снимая шлем.
– Что? – Каэр следуя примеру товарища, скидывает шлем на землю.
– Бежать, просто бежать по этому полю широко раскинув руки, – мечтательно отвечает Феме.
Рядом со шлемом Каэра падает шлем Усы. Варгаст скрепя зубами тоже отбрасывает предосторожности и стаскивает шлем.
– В скафандре особо не побегаешь, – замечает пилот.
Феме хитро улыбаясь,  смотрит на друзей.
Будь это земля, все могло бы оказаться по-другому. Но на Пелагее никто ничего не скажет, если четверо взрослых, обнаженных мужчин будут бегать по бескрайнему полю, кричать во весь голос и счастливо смеяться.
Впервые за много лет, Варгаст чувствует спокойствие. Вокруг только поле, чистое, голубое небо и солнце.  Он бежит босиком по земле, ветер обдувает лицо, а колосья щекотят кожу. И нет ощущения прекрасней.
– Варгаст! – слышится крик сзади. Кажется это голос Каэра. – Варгаст, плыви обратно!
Плыть обратно? О чем он? Не важно, ведь так хорошо… зачем ему мешают.
Однако чем дальше бежит пилот, тем выше становятся колосья. Когда стебли превышают человеческий рост, Варгаст чувствует, что не может дышать. Он пытается затормозить, перестать бежать, но ноги не достают до земли. Варгаст в ужасе дергается, машет руками, пытается ухватиться за колосья, но пальцы проходят насквозь, хватая пустоту. Тело заваливается назад, в голове шум, словно стучат молотки, в глазах краснеет, воздух в легких заканчивается. Из последних сил Варгаст совершает мощный толчок ногами. На миг тело резко дергается назад. Неожиданная догадка озаряет сознание. Загребая пустоту, пилот сосредоточенно машет руками, отталкивается ногами и постепенно продвигается назад. Когда колосья равняются с его головой, Варгаст почти сдается. Последний рывок и в легкие быстрыми толчками поступает кислород. Слегка опьяненный Варгаст, пошатываясь, бредет к опушке леса. Рядом с деревьями лежат тела Феме и Усы. Рядом сидит озлобленный Каэр.
– Выбрался-таки… – констатирует он.
Варгаст находит сил лишь кивнуть.
– Как дети малые, – разочарованно мотает головой паломник. – И  я ведь тоже повелся. Повелся как последний дурак!
– Что это было? – спрашивает Варгаст.
– А ты еще не понял? – удивляется Каэр. – Оптическая иллюзия. Не поле это, а море. Или океан… Да какая черт разница!
Варгаст показывает рукой в сторону Феме и Усы.
Каэр качает головой. Только теперь пилот замечает высохшие дорожки от слез на щеках паломника.
– Держись, – хрипло говорит Варгаст.
Каэр вместо ответа резко встает и начинает одевать скафандр. Варгаст пошатываясь, следует его примеру. Забрав у покойных паломников мешки, Каэр со злостью смотрит на поле. На миг глаза суживаются, словно видят что-то, затем удивленно распахиваются. Варгаст поспешно оборачивается.
– Пилот, смотри, вон там! – Каэр указывает пальцем на горизонт. – Клянусь, там кто-то стоит и машет нам рукой!
Варгаст изо всех сил напрягает зрение.
– Это Он! Клянусь тебе! – Каэр возбужденно тычет пальцем. – Варгаст, это может быть только Он.
– Или еще одна оптическая иллюзия, – шепчет Варгаст.
– Если так, то я набью ей морду, – жестко цедит Каэр.
***
Варгаст теряет счет времени. Сколько они уже идут, пытаясь обогнуть странную иллюзию поля? Неизвестно сколько часов длится световой день на Пелагее, но пилот готов поклясться, что уже должна быть ночь. Ноги устало гудят, желудок неприятно сводит голодной судорогой, жутко саднит пересохшее горло. Только Каэру это все не помеха. Словно танк, паломник идет вперед несмотря ни на что. И уже непонятно что его ведет – вера или ярость.
– Каэр, куда мы идем? – наконец не выдерживает Варгаст.
– Не может быть, чтоб ты его не видел, – удивляется паломник. – Вон же он…
Каэр замолкает, его палец указывает на пустоту.
– Он же только что был…
Протяжный вой обрывает паломника.
– Это что еще? – выпаливает Варгаст, затравленно оборачиваясь.
– Волки… – шепчет в ответ Каэр.
Варгаст чувствует, как, несмотря на скафандр, тело бьет дрожь. В панике он начинает искать на земле хоть что-то, чем можно защититься.
Каэр стоит, не шевелясь, на согнутых ногах, тщательно прислушивается.
Среди деревьев мелькают темные силуэты. У Варгаста холодеет внутри. Силуэтов много.
С тихим рычанием на опушку величаво выходит крупный волк. Черная шерсть вздыблена, пасть хищно оскалена, с клыков стекает слюна. Следом выходят еще три зверя.
– Ну, давайте, – кричит Каэр.
Варгаст с ужасом видит, как один за другим чудовищные звери бросаются в атаку.
Каэр широкими руками ловит напрыгнувшего волка в захват, сцепляет руки в замок и с силой сжимает. Слышится противный хруст. Бездыханное тело волка падает на землю.
-Ну, давайте, твари! – кричит Каэр, вновь широко разведя руки.
В кисть впиваются острые зубы, паломник пытается разжать челюсти, но второй волк яростно смыкает клыки на шее. Болезненный крик Каэра режет по ушам. Варгаст позабыв о страхе, бросается на помощь. Кованым каблуком пинает волка, за секунду до смертельного прыжка. Зверь отлетает на несколько шагов, пытается подняться на лапы, но вновь падает, из пасти идет кровь. Пилот прыгает на следующего, и двумя ударами кулака заставляет выпустить кисть Каэра из пасти. Злобный взгляд устремляется на Варгаста. Пилот продолжает бить по массивной голове, понимая, что большинство ударов глушится густой шерстью. Каэр освободив руку, с силой бьет локтем в висок волка вцепившегося в шею. Челюсти вмиг разжимаются, и тварь падает под ноги. Варгаст продолжая бороться, изо всех сил задирает голову волка, пытаясь свернуть шею. Паломник носком сапога пинает по горлу зверя, ломая кадык.
– Спасибо, – едва шепчет Варгаст, пытаясь подняться из-под тяжелой туши.
Каэр молчит. Покалеченной кистью он пытается зажать рану на шею, но кровь продолжает идти сквозь пальцы. Из горла вместе с потоком крови вырывается стон.
– Никогда не думал, что кончу вот так, от зубов зверя – усмехается он. – Впрочем, наверное, так и надо, я и сам тот еще зверь.
– Ничего еще не кончено! – рявкает Варгаст.
– Конечно… – вновь смеется Каэр, показывая пальцем за спину пилота.
Варгаст оборачивается. Перед ним стоит мальчик. Длинные русые волосы, чистое лицо, голубые глаза. На вид пареньку лет четырнадцать. На теле грязная рубаха из мешковины и рваные штаны.
– Ты? – спрашивает Варгаст.
– Я, – беззаботно отмахивается мальчуган.
Варгаст переводит дыхание. В голове вертится куча вопросов, но пилот не может выбрать, какой задать.
– Зачем ты так с нами? – спрашивает Каэр вместо пилота. – Мы ведь просто хотели найти тебя.
– Это ваша жажда познания, причем здесь я? – удивляется мальчуган.
Каэр усмехается.
– Конечно, ты всегда не при делах, – паломник разводит руками. – Ничего личного Бог, но пошел ты!
Каэр изловчившись, снимает с плеча мешки, кидает под ноги мальчишке.
– Что это?
– Как что? Все по писанию: золото, ладан и смирна, – объясняет паломник. – Прими мой дар и дары моих мертвых братьев.
Парень благодарно кивает.
– А от тебя какой дар? – задает он вопрос Варгасту.
Пилот теряется.
– Прими от меня в дар, имя для этой планеты, – отвечает Варгаст первое, что взбрело в голову. – Пелагея.
– Принимаю, – улыбается мальчуган. – Красивое имя.
Мальчишка слегка проводит рукой, и тела волков исчезают.
– Теперь моя очередь, – задорно произносит он. – В благодарность за дары, я дарую вам знание. По одному на каждого.
Каэр отмахивается.
– Я все уже для себя понял. Не нужны мне твои ответы. Пилот, спрашивай ты.
Мальчишка понимающе кивает и поворачивается к Варгасту.
– Я… я хочу знать, – губы пилота нервно дрожат. – Где… мне искать мою семью?
– В одном вопросе кроется два, – хитро щурится парень. – Ты ведь не рассказал своим товарищам маленькую деталь…  В той спасательной капсуле есть только одна криогенная камера. И ты понимаешь, что спасся кто-то один. Таким образом, кто-то из твоей семьи уже не в нашем мире, а кто-то все еще мчится в спасательной капсуле сквозь космос, постепенно наращивая ускорение. И каждая минута твоего времени увеличивает разрыв между вами на световые года. Как мне сказать тебе, где она, если там где она только что была, ее уже нет? Даже ускорение джампа здесь не поможет, посчитай сам, насколько она оторвется, прежде чем пройдет 12 часов до следующего прыжка? Тебе никогда ее не догнать.
– Неправда! – кричит Варгаст.
– Ты не веришь Богу? – удивляется мальчишка.
– Не верю! Я верю в то, что они живы. И я смогу их найти!
Мальчуган смеется.
– Не веришь Богу…  действительно смешно. Что же, это и будет твоим наказанием. На корабле в навигационной панели появится точка. Туда куда указывает точка, в том направлении летит спасательная капсула. Ты можешь сколько угодно ускоряться, сколько угодно прыгать. Но уже никогда не сможешь догнать ее. Это подтвердит любой математик, если ты не привык доверять создателю вселенной. Единственное что я не могу предвидеть, так это то, что произойдет раньше, твоя смерть от перегрузки или разрушение капсулы от превосходящей силы трения.
– Я не слушал, что ты там говорил, – улыбается Варгаст. – Но главное что у меня теперь есть направление. Остальное не важно. Каэр, полетели?
– Без меня, – отмахивается паломник. – У меня еще есть одно дело.
Варгаст удивленно смотрит на товарища.
– Ты не переживай, лети спокойно и спаси свою семью, – с улыбкой произносит Каэр, задорно подмигивая.
Пилот, сжав челюсти, разворачивается и изо всех сил бежит обратно к джампу. Паломник вскидывает руку, прощаясь, затем устало встает с земли и, прихрамывая, направляется к мальчишке.
– Не обязательно делать то, после чего умрешь, – невинно произносит мальчуган, глядя на паломника печальными голубыми глазами.
– Ты бы знал, как долго я об этом мечтал, – улыбается в ответ Каэр.
Молниеносный взмах правой рукой, но искалеченная кисть не достигает цели. Останки паломника кровавым дождем оседают на траву.
6.
– Быстрее, еще быстрее! – шепчет Варгаст, отправляя корабль в очередной джамп.
Из носа пилота обильно течет кровь, а в голове играет оркестр из молотов и наковален, но Варгаст не замечая, продолжает жать на красную кнопку.
Крепления пассажирских кресел сильно разболтаны. По полу отсека катается  ограничитель джампов, блокирующий ускорение двигателей на двенадцать часов. Сами двигатели сильно перегрелись, от чего воздух в отсеке становится сухим и жарким.
Точка на навигационной панели единственное, что видит пилот. И с каждым прыжком она становится на несколько световых лет ближе.
Минутные ускорения джампа воспринимаются как блошиные прыжки относительно просторов вселенной –  незначительные, жалкие, бесполезные. Но почему то именно за этими жалкими потугами тревожно наблюдает Создатель.

Похожие статьи:

Статьи → Дом бронзового бога

Рассказы → Они называют меня Богом (часть 1)

Рассказы → Дары Змея. Глава 1

Статьи → Валаам – источник красоты и духовности

Рассказы → Старец Силуан