Герн
Март 1418 г.
1
Эта история случилась с мастером меча Тормундом Аксельродом ранней весной 1418 года, аккурат после битвы за Оланд. Конь северянина Вангелиз был ранен в сражении, и ближайшим местом, где могли исцелить загноившуюся рану, был город Герн, известный своим университетом и учёными мужами.
Время для путешествия, нужно сказать, было не самым подходящим. Ветер приносил с заснеженных пиков Монтсдефера прощальное дыхание зимы, и его неизменные спутники – мокрый снег и дождь – казались карой небесной. Дороги размокли, покрылись бесконечными лужами, а грязевая жижа, будь она неладна, заполнила собою всё вокруг. Противно причмокивая, раскисшая земля словно пробовала на вкус подошвы ботинок и колёса телег.
Путники, оказавшиеся в это время на тракте, старались двигаться группами и помогать друг другу. Тормунд не был исключением. За ним увязались два проходимца Андрэ и Луи, клявшиеся и божившиеся, что происходят из знатного, но обедневшего рода. По внешнему виду определить это было никак нельзя: их одежда была скроена из простого сукна, без каких бы то ни было геральдических отличий, а пояса скромно поблёскивали медью. Из дорогих вещей в глаза бросалось только снаряжение – латные нагрудники, шлемы и длинные мечи – но, опять же, его эти славные господа могли позаимствовать на поле боя…
Достаточно быстро выяснилось, что Андрэ и Луи тоже движутся в Герн, где, по их словам, происходили дела страшные и ужасные. Дескать, в городе, объявилась нечисть, которая днём спит, а ночью выходит на охоту и пожирает каждого, кому не посчастливится попасться ей на пути.
Ты можешь не верить нам, – каждый вечер начинал свой рассказ Андрэ, глядя в холодные глаза Тормунда. Голос охотника за приключениями звучал всегда тихо, с хрипотцой, как будто он нарочно хотел нагнать страха на собеседника. – Однако правда в том, что зло, природу которого не в силах объяснить человек, существует. Можно лицезреть его проявления постоянно на протяжении всей жизни или, напротив, никогда не замечать. Сейчас настал черёд Герна. Некая сущность была замечена на его улицах. Она проносится ночным шорохом, прячась в тенях, и лишь псы могут учуять её присутствие. Они поднимают лай, предупреждая об опасности, и, если к предупреждению не отнестись с должной серьёзностью, жди беды…
И она приходит, скажу я тебе. Люди думают, что им ничего не грозит, не верят в слухи и шепотки. Глупцы, вместо того, чтобы прятаться, выходят за порог, чтобы проверить… Бесстрашные сердца – настоящее лакомство для этой твари, и лучшее тому доказательство – это то, что каждое утро кто-то пропадает. Будь-то ваш друг или человек, которого вы вовсе не знаете, он обязательно исчезнет. Его постель будет пуста…
– Откуда вы это знаете? – спрашивал всякий раз Тормунд, уже зная наперёд, каков будет ответ.
– Как же, наши друзья писали нам письма… – произнося эти слова, Луи картинно вынимал из-за пазухи клочки бумаги с растёкшимися от сырости чернилами и протягивал его северянину. При этом, распухшее рябое лицо странствующего рыцаря несло на себе такую маску простодушной наивности, что никак не сочеталось с представлениями о людях, владеющих грамотой.
– Нас просили прибыть как можно скорее и спасти Герн и его обитателей, – важно кивал Андрэ, и, как будто оправдываясь, продолжал. – Каждый должен заниматься своим ремеслом. Как ты, Тормунд, учишь господ обращаться с мечом, так и мы, братья де Флизы, занимаемся тем, что спасаем род человеческий от козней дьявольских сил.
Сгрудившись вокруг костерка, готового вот-вот погаснуть под натиском беснующейся непогоды, они до полуночи обсуждали несчастных горожан и их незавидную долю. На все расспросы о том, как именно охотники за нечистью собираются изгнать чудовище и, что важнее, кто им за это заплатит, и заплатит ли вообще, оба воина ничего толкового сказать не могли. Вместо этого они всё чаще и настойчивей просили дать им парочку уроков фехтования, желательно забесплатно. Так что не удивительно, что когда тракт вывел, наконец, путников к воротам города, на которых красовался гернский герб – голова волка, Тормунд вздохнул с облегчением.
Распрощавшись с Андрэ и Луи, он отправился в сторону университета, большого каменного строения, на несколько этажей возвышавшегося над всеми прочими зданиями. Рядом с ним в одном из переулков приютился постоялый двор с весьма символичным названием «В добрый час», где можно было получить кров и сытный завтрак. Наслаждаясь воцарившимися тишиной и спокойствием, мастер меча перенёс в комнату вещи и переоделся в сухое бельё.
Пеший переход порядком его утомил. Из-за сырости и непогоды по всему телу волнами расходилась усталость, глухой ноющей болью давали о себе знать старые раны и ушибы. Умывшись, он разгладил спутанные грязные волосы, и, клятвенно пообещав себе сбрить густую недельную щетину вечером, улыбнулся впервые за долгое время. У него открылось второе дыхание.
Впрочем, радоваться оставалось недолго. Стоило Тормунду выйти на улицу, как он увидел братьев де Флизов. Недавние знакомые обступили владельца заведения и договаривались о ночлеге. Вернее, не договаривались, а торговались за каждый грош. Всё это сопровождалось громкими криками, уговорами и причитаниями, заламыванием рук и мольбой.
– Салют, приятель! – заметив его, воскликнул Андрэ. – Замолви за нас словечко. Мы же ветераны битвы за Оланд! Мы ведь из знатного рода!
– Хоть и обедневшего, – тут же поправил Луи, намекнув трактирщику, что низкая цена важнее роскоши.
– Негоже выставлять нас на улицу в такой час! – в подтверждение своих слов Андрэ стряхнул с плаща дождевые капли.
– Вы же хотели остановиться у знакомых, – вспомнил Тормунд в надежде, что вышла какая-то ошибка.
– Увы, – положив руку ему на плечо, Андрэ понизил голос и прошептал, – всё хуже, чем мы думали. Боюсь, в этом городе у нас никого не осталось. Нечто ужасное погубило их. Клянусь честью, мы отомстим…
2
К университету Тормунд Аксельрод добрался, когда колокол на отбил девятый час. Мастер меча боялся опоздать, но, к счастью, большие украшенные побуревшей бронзой двери были гостеприимно распахнуты. Во внутреннем дворике тихо журчал фонтан, даря успокоение и безмятежность.
– Вот мы и приехали, Ван, – сказал он, склонившись к коню, лежавшему в повозке. Бедное животное выглядело хуже некуда: одна кожа да кости, белоснежные пряди тонкие, хрупкие, как паутинки, взгляд печальный и грустный.
– Вы к кому? – поинтересовался седовласый привратник. Он сильно горбился, словно вес прожитых лет давил на него тяжкой ношей.
– Я ищу целителя.
– Знать, – протянул страж, пристально разглядывая Вангелиза, – хороший конь, раз его везут две добрых клячи… Надеюсь, месье Гуарин поможет. Но поспешите, с заходом солнца он всегда уходит домой.
– Как мне его найти?
– О, это просто, – старичок был сама любезность. Прочистив горло, он с радостью объяснил, как добраться до комнаты лекаря, и даже пообещал присмотреть за лошадьми в его отсутствие. – Совсем забыл! – привратник внезапно всплеснул руками, – Оружие придется оставить у меня. Таковы правила обители знаний!
Не по душе мастеру меча была эта просьба, но спорить он не стал. До темноты оставалось рукой подать, и ему как можно скорее нужно было получить помощь.
Следуя инструкциям, Тормунд пересёк летний сад, поднялся по лестнице и попал в длинную открытую галерею. С одной стороны здесь через равные промежутки стояли каменные колонны, укутанные диким виноградом, с другой – тянулись низкие своды, за которыми скрывались приземистые дверцы. Отыскав ту, над которой был начертан символ врачевателей – обвивающая чашу змея – учитель фехтования взялся за железное кольцо и постучал.
Дверь плавно расспахнулась, открывая взору помещение, заставленное корзинами с какими-то сушёными травами, свитками, колбочками и пузырьками всяких размеров. Самого же обладателя этих богатств нигде не было видно.
Тормунд сделал пару шагов назад, прикрыл дверь и осмотрелся. Неподалёку меж двух колонн стоял какой-то человек в грязных лохмотьях. Удивляясь про себя, как можно было не заметить этого бродягу раньше, он подошёл поближе и спросил:
– Подскажите, как мне найти месье Гуарина?
– Все умирают! – резко ответил тот, не спуская глаз с небес, затянутых чернеющими облаками. – Не мешай мне думать о высоком!
Гордо вскинутый кверху подбородок и надменный задумчивый взгляд заставили Тормунда скривиться от отвращения. Совсем не так представлял он себе здешних мудрецов.
– Эй, искали меня? – донесся из-за спины чей-то раскатистый голос.
Принадлежал он карлику, выглядывавшему из соседней комнаты.
– Месье Гуарин?
– Да, – кивнул коротышка. – Я к вашим услугам.
– Однако я ищу целителя, – сказал Тормунд, заметив над дверцей скрещенные мечи.
– Я занимаю две должности, учителя боевых искусств и врача, - произнес Гуарин, проследив за его взглядом. – В последние время людей не хватает. Сами знаете, война обескровила эти земли! – развернувшись, он велел следовать за собой. – Проходите, не гоже разговаривать на пороге.
– Тот человек на галерее. Он тоже работает здесь? С виду похож на нищего, просящего милостыню, но его слова… Они пугают…
– Это – философ, – отмахнулся Гуарин, – Не обращайте внимания на его чудачества.
В отличие от комнаты с полками, заставленными разными корешками и снадобьями, здесь был построен хороший просторный зал. На стенах висело тренировочное оружие, от кинжалов и маленьких топоров до алебард и длинных пик. В одном из углов стояли облаченные в латы манекены, в другом –лежали сваленные в кучу поддоспешники.
– Простите, как вы сказали, вас зовут? – спросил Гуарин, беря в руки древко с приклепанным к нему металлическим цилиндром.
– Тормунд Аксельрод.
– Редкое имя. Вы – северянин?! – отозвался лекарь. Выудив из поясной сумочки тряпочку, он начал старательно протирать железную часть и опоясывающую её медные пластинки. – Знаете, ваше крепкое телосложение, волевой подбородок, короткие седеющие волосы и печальный взгляд грустных глаза совпадают с описаниями людей. Пожалуй, я знаю, кто вы и чем занимаетесь. Здесь говорили, как вы привели на помощь герцогу Энри войско Франсуа.
Уж не знаю, зачем вы явились ко мне. Если только вас не уволили со службы и вы не хотите занять моё место в университете. Ежели я прав, то лучше забудьте об этой идее... Знаете, что я держу в руках? Это – кулеврина. С тридцати шагов она пробивает кирасу вот такой свинцовой пулей, – коротышка взмахнул рукой, как фокусник с торговой площади, и на раскрытой ладони, откуда ни возьмись, возник увесистый кусок свинца. – Будущее за наукой и технологиями, а не устаревшими длинными мечами!
– Я не ищу здесь работы, – стараясь удержать себя в руках, ответил Тормунд. В конце концов, не для того он проделал долгий путь, чтобы ввязываться в споры. – Как я уже говорил, мне нужен лекарь.
– Чтобы исцелить вашу ногу. Ту, на которую вы припадаете? Ушиб от топора? – усмехнулся Гуарин, обнажив в хищной улыбке рот, в котором не хватало пары зубов. – Вот увидите, через неделю хромота пройдет. Здесь не нужны мои услуги.
– Дело не во мне. Мой конь был ранен.
– Неужели, и где он?
– Остался у входа в университет.
Бережно прислонив огнестрельное оружие к стене, Гуарин посмотрел на окна и сказал:
– Уже поздно. Приходите завтра.
– Я вынужден настаивать, – ответил Тормунд, достав из поясной сумки парочку турских грошей.
Блеск серебра заставил целителя потянуться вперёд.
– Молю. Завтра уже может быть поздно…
– Это большие деньги, – заметил собеседник.
– Жизнь Вана для меня бесценна.
– Ну хорошо, – сказал коротышка и, взяв монеты, вздохнул. – Я осмотрю его, пока не стемнело, но времени осталось мало. Ничего не могу обещать.
– Так вы поможете или нет, – произнёс сбитый с толку Тормунд.
– Ночью работать нельзя. Таков закон Герна, – уклончиво ответил тот.
К воротам они шли в полной тишине. Добравшись до телеги, карлик запрыгнул в неё с небывалыми для его роста ловкостью и проворством, после чего склонился над Вангелизом и долго изучал рану. Затем он распрямился в полный рост, провел рукой по волосам и только тогда нарушил затянувшееся молчание:
– У-у-х…
– Что с ним?
– Раз вы приехали сюда, значит, в войске герцога Оланда не осталось никого, кто смог бы выходить бедное животное. Несомненно, многие предлагали убить его из милосердия, но вы отказались. Вместо этого вы сохранили надежду на чудо и прибыли сюда. Это достойно уважения.
– Он умирает?! – воскликнул Тормунд, не в силах более сдерживать охватившее его беспокойство. – Скажите мне правду! Ну же!
– По всем законам природы, он уже должен был умереть. Но он жив, и единственное объяснение этому я вижу в его привязанности к вам и заботе, которой вы его окружили.
– Значит, ещё не всё потеряно?
– Определенно, – сказал Гуарин. – Я сделаю всё, чтобы спасти вашего Вана… Оставляйте его и молитесь, чтобы всё получилось.
Его слова прервал глухой собачий лай. Он доносился откуда-то из жилых кварталов.
– Пора возвращаться домой, – произнёс он, глядя вдаль. Голос его прозвучал тревожно и напряженно. – Не подумайте про меня плохо, – зачем-то добавил он. – Герн наводнили чужаки, которые пытаются нажиться на страданиях его обитателей. Вначале я и вас принял за одного из них. Однако сейчас вижу, что заблуждался.
3
– Ты просто обязан помочь, – положив руку на плечо Тормунду, сказал Андрэ. – Тварь сильнее, чем мы думали.
Охотники за нечестью поймали учителя фехтования во время завтрака. Придвинув стулья к маленькому столику, где он наслаждался прохладным элем, тишиной и спокойствием, славные господа в одно мгновение разрушили светлую идиллию. Отчего-то решив, что смогут заручиться его поддержкой, они наперебой просили присоединиться к ним, дабы совершить благое дело и спасти Герн от демона.
– Дружище, посуди сам, – говорил Луи, постукивая пальцами по столешнице. – В этом городке лучше тебя никто не владеет мечом. К кому нам ещё обращаться?
– Здесь у нас совсем никого не осталось, – напомнил его спутник. – Мы же хорошо знаем друг друга, провели ни один день вместе, делили превратности пути…
– Это просто смешно, – отставив в сторону кружку, ответил Тормунд. Его терпение было на исходе. – Вы сильно заблуждаетесь, если думаете, что я стану гоняться по ночным улицам за призраками.
– Эй, трактирщик! – Андрэ помахал рукой, привлекая внимание хозяина заведения. – Налейте нашему другу лучшего вина. Мы угощаем!
– Это ещё зачем?! – возмутился мастер меча, недовольный тем, что его поставили в неловкое положение.
– Истина в вине, – пожал плечами Луи, после чего широко зевнул и начал тереть глаза большими мозолистыми пальцами.
– Человек не может найти истину и в малой его части, – отозвался Тормунд, – налейте ему слишком много и он потеряет её!
– К чему эти глупые споры, – Андрэ поднял руки в примирительном жесте. – Расслабься, приятель. Просто хотим угостить тебя и поведать одну историю, – он понизил голос и зашептал, как делал это во время разговоров у костра. – Наш отряд выслеживал проклятое чудовище весь вечер и добрую половину ночи. Затем нам удалось напасть на след, и мы его почти схватили.
– Отряд? – переспросил учитель фехтования в полной уверенности, что ослышался.
– Были и другие люди, – сказал Луи, покусывая губы.
– Никто из нас так и не смог понять, что точно произошло, – продолжил Андрэ. – Сперва раздался жуткий оглушающий вой. Он звучал совсем близко и эхом отражался от стен соседних домов, так что определить источник не было никакой возможности. На какое-то короткое время всё стихло, но не успели мы прийти в себя, как послышался металлический скрежет. Сумрак в одночасье пришёл в движение, и воздух вокруг нас взорвался криками боли. Это гибли один за другим те, кто отважился отправиться на поиски.
Меня и Луи спасло только то, что мы не поддались общей панике и встали спина к спине, подготовившись отразить нападение. Быть может, нам повезло; быть может, существо попросту испугалось и не решилось попробовать на прочность наши клинки. Как бы там ни было, всё стихло с рассветом, когда тени стали короче, и лазурью окрасился небосвод. Мы были живы, а наши спутники – нет.
– И теперь вы хотите, чтобы меня постигла та же участь? – усмехнулся северянин, потягивая вино.
– Чёрт возьми! – воскликнул Луи, потирая шею. – Напротив! То были мирные горожане, а не опытные воины! Если кто-то и сможет сравниться в ловкости с проклятой тварью, то это – ты, мастер меча!
– Неужели ты отойдешь в сторону и позволишь невинным жителям умирать? – возмутился Андрэ.
– Я не занимаюсь благотворительностью, – пожал плечами Тормунд, внимательно изучая собеседников. Он был уверен, что они лгали: слишком уж сильно эти двое волновались и сами себе противоречили. Зачем им это было нужно? На этот вопрос у него покамест ответа не было.
– Друг, ты чего? – Луи изобразил на лице удивление. – Неужели ты хочешь нажиться на беде этого города?
– Два серебряных гроша, – ответил тогда учитель фехтования.
– Это просто возмутительно! – воскликнул Андрэ, вскочив на ноги. Заскрипел по половицам отодвигаемый стул: Луи последовал его примеру.
Затем они наговорили уйму гадостей, что нельзя быть таким упрямцем и скрягой, что они в нём сильно разочаровались, и, если что-то случиться, это будет на его совести.
С их уходом он вздохнул с облегчением и продолжил наслаждаться воцарившейся тишиной. Сейчас его больше всего беспокоила судьба Вана, которого он оставил на попечении Гаурина.
По этой причине, опустошив кубок, Тормунд отправился в университет Герна, где и провёл всю следующую половину дня. Он встретился с коротышкой-лекарем и навестил коня, состояние которого по-прежнему оставалось тяжёлым: бедное животное едва дышало.
– Не переживайте так, – посоветовал целитель. Чего-чего, а проницательности ему было не занимать. С одного взгляда распознал он волнение, которое скрывал его гость за маской спокойствия. – Всегда нужно надеяться на чудо.
Гуарин подошёл к кулеврине, ласково провёл ладонью по железному стволу и добавил. – Вам следует отвлечься. Пойдем, покажу, на что способно это оружие!
– Хотел бы я в это верить, – вздохнул Тормунд. – Вы так легко говорите о чудесах, словно видели их собственными глазами...
– Видел. И не раз. Герн – удивительное место.
– Совсем иное говорят про эти края.
– Глупости, – усмехнулся карлик, вынимая из поясной сумочки кресало, кремень и фитилёк. – Как вам такая правда: две недели минуло с тех пор, как все больные госпиталя Святого Бернарда исцелились за одну ночь, а пять дней назад выздоровел купец Мартин и всё его семейство, хворавшее потницей. Список можно продолжать…
– Этому должно быть какое-то объяснение…
– Были и другие случаи, – ответил Гуарин. Его уверенный голос завораживал. – Всё просто. Жители Герна вдоволь настрадались. В каждой семье кто-то погиб на войне.
Карлик подхватил своё необычное оружие, вложил тлеющий фитиль в специальное отверстие и присел на одно колено.
– После великого горя всегда приходит большая радость!
Кулеврина громыхнула так, что у Тормунда зазвенело в ушах. Воздух пропитался едкими запахами селитры и серы.
– Как я и говорил, – довольно улыбнулся лекарь, вытирая о штаны руки. – Пробивает латы с тридцати шагов!
И, действительно, доспехи, стоявшие в дальнем углу слегка покачивались от попадания пули, проделавшей в них очередную дыру. Диковинная вещица обладала на удивлением грозной силой.
Они ещё долго разговаривали о том и сём и стреляли по мишени, так что на постоялый мастер меча вернулся уже затемно. Не раздеваясь, он упал на кровать. Сон не шёл. Какая-то псина без остановки лаяла где-то неподалёку. Сначала громко, затем тише, переходя в хрип.
Не выдержав, он зажёг светильник и подошёл к окну. На дворе никого не было.
А вот на полу лежала записка, не замеченная ранее. Оставили её Андрэ и Луи. Странствующие рыцари извинялись за недостойное поведение и обещали заплатить два серебряных гроша, если учитель фехтования примет участие в ночной охоте.
– Вот это другой разговор, – усмехнулся Тормунд. Он ждал чего-то подобного, уж очень сильно нуждались недавние знакомые в его услугах.
Пару минут он ещё стоял, раздумывая над речами братьев, затем повесил на пояс ножны с длинным мечом и направился к их комнате. Она оказалась не заперта и совершенно пуста. Внутри гуляли пробравшиеся из открытого окна промозглые вечерние сквозняки, а на полу в отблесках подрагивающих свечей сверкали багрянцем пятна свежепролитой крови…
4
Герн засыпал. Огоньки в окнах гасли один за другим. На улицах было безлюдно и тихо, если не считать брехавших время от времени собак.
Опустив светильник пониже к земле, чтобы можно было видеть оставленные следы, Тормунд Аксельрод бесшумно двигался от здания к зданию. Он не стал никому говорить о тревожной находке и звать городскую стражу. Ему хотелось сперва самому во всем разобраться, ведь вся эта история дурно пахла с самого начала!
Внезапно откуда-то спереди послышался низкий скрипящий звук. Он остановился, прикрыл фонарь ладонью и вжался в холодную шершавую стену. Любопытство любопытством, но ему совершенно не хотелось испытать на себе гнев демона.
По каменной мостовой тем временем прошуршали подгоняемые ветром старые засохшие листья. Тонкие, хрупкие, они готовы были рассыпаться в прах при первом же прикосновении. Большинство людей бежало бы от них без оглядки, думая, что шорохи – предвестники появления злобных призраков и всякой нечисти.
Никого так и не увидев, он покинул своё укрытие и продолжил путь. Капли крови, обнаруженные им у таверны, тянулись к окраине города. Время от времени они уводили в переулки и подворотни, и каждый раз возвращались обратно, словно раненый человек, пытался спрятаться или, наоборот, что-то найти.
Забравшись в очередной сквер, Тормунд оказался посреди сада. В воздухе носились слабые запахи незабудки, медуницы и папоротника. Над головой нависали деревья, чьи древние покрытые лишайником ветви слепо тянулись к звездному небу. Под ногами вместо камня чернела рыхлая влажная земля, на которой след терялся.
Чуть поодаль, в центре располагалось какое-то заброшенное здание. Не собираясь сдаваться, он обошёл его по кругу. Большой двухэтажный особняк выглядел мёртвым и безжизненным. Дверь была заперта, на стук никто не выходил, и на железном кольце тонким слоем лежала пыль.
Фонарь вдруг погас, и воздух пропитался ароматом расплавленного воска.
– Что за чертовщина, – выругался Тормунд, покрутив перед собой светильник, с которым, кажется, всё было в порядке.
Аккуратно поставив его на ступени, учитель фехтования потянулся к сумке со снаряжением. В голове крутились разные мысли, одна хуже другой. Уж не ловушка ли это, подстроенная попутчиками, их недругами или просто местными жителями? Помнится, Гуарин говорил что-то о том, как недолюбливают в городе чужаков…
Между деревьев зашуршало, и тишину взорвал резкий голодный лай. Тормунд вздрогнул от неожиданности, выронил сумку, и огниво, которое он искал, поскакало по каменным плитам вниз: «Тук… тук… тук…».
Ловким движением учитель фехтования вынул из ножен меч и встал в защитную стойку. Ноги широко расставлены, ладони сжимают рукоять на уровне пояса, длинное лезвие смотрит на затаившуюся в кустах тварь.
Однако до боя дело не дошло. Где-то неподалеку раздался громкий хлопок, и два глаза, горящих ненавистью и злобой, исчезли, растворившись в ночи.
Тормунд спрятал оружие, отступил на шаг назад, и споткнулся о какой-то предмет. Чудом сохранив равновесие, мастер меча вытер проступившие на лбу капельки пота и облокотился спиною о дверь.
Понять, что случилось, оказалось не сложно. Покорёженный металлический остов в обрамлении рассыпанных по ступеням осколков стекла с укоризной взирал на человека, который так бесцеремонно с ним обошёлся.
– Проклятье…
Учитель фехтования не знал, чем расстроен больше: потерей единственного источника света или выстрелом, нарушившим ночную идиллию. Ведь, если это Гуарин, и он попал в беду, кто тогда исцелит Вангелиза?!
5
Стреляли ещё дважды. Несмотря на эхо, можно было угадать общее направление. Опасения подтверждались: пальба доносилась со стороны Гернского университета. Туда он и направился.
Ему чудилось, что что-то бежит следом, преследует его, прячась в тенях. Стоило обернуться, всмотреться пристально в очертания обвитых плющом стен, чёрных, как смоль, подворотен и поросших вереском пустырей, как наваждение пропадало. И возникало всякий раз вновь, когда он продолжал путь. Бродячего пса нигде не было видно, но шорох лап и скрежет когтей как будто слышались в эхе шагов.
У дверей в обитель знаний мигал, готовый в любой момент погаснуть, масляный фонарь. Тусклого света едва хватало, чтобы превратить ночную темень в полумрак, сквозь который проступали очертания лестницы и арочного свода. По стенам плясали блики, и ступени тут и там сверкали, словно огромные граненые рубины.
При ближайшем рассмотрении, впрочем, багряные переливы оказались кровью. Она блестела на камнях, образуя лужицы в выемках и выщерблинах, оставив кое-где побуревшие подтеки и запёкшиеся пятна. А чуть поодаль в тенях лежал, не двигаясь человек, до боли похожий на горбуна-стражника. Вход в университет Герна более не выглядел гостеприимным. Сейчас он казался путем в преисподнею…
Тормунд вновь вытащил из ножен меч и, осторожно ступая, начал подниматься. Он был собран и напряжён до предела. Глаза искали в окружающих тенях опасность, уши ловили каждый шорох и скрип.
– Агрррр! – взамен успокаивающего журчания фонтана из дворика донеслось злобное рычание, как будто где-то там, в глубине, ждал цербер, непоколебимый страж царства мертвых.
Учитель фехтования в несколько прыжков преодолел оставшиеся ступени, и перед ним открылась страшная картина. На каменных плитах валялись растерзанные, вернее распотрошённые, тела собак. В воздухе висели едкие запахи серы и жжёного мяса.
– Мы все умрем! – знакомый смех принадлежал человеку в лохмотьях. Вывалившись из темноты, он посмотрел на него безумными глазами и, воздев руки к небесам, затряс худыми кулаками. – Смерть идет, но нужно помнить о высоком! Твори, чтобы остаться в памяти людской!
– Замолчи, старый ты козёл! – раздался сбоку возглас Андрэ. Охотник за нечестью стоял на галерее у обвитой виноградом колонны и держал на поводке пса, готового в любую минуту сорваться с места.
Философ захихикал и бросился бежать, размахивая руками.
– Ну же, возьми след! – Андрэ склонился над гончей, утратив к безумцу всякий интерес.
Пёс, однако, был иного мнения. Почувствовав свободу, он зарычал и припустил за учёным.
– Стой! Назад, глупое животное…
Голос Андрэ оборвался на полуслове. Из-за туч выплыл круглый диск луны, и философа окутало серебристым облаком. Человеческая фигура подернулась дымкой, превращаясь в силуэт зверя. Больше всего он был похож на волка. Мощное тело, когтистые лапы, широкая клыкастая морда были лучшим тому подтверждением. Только шерсть выглядела как-то неправильно… Была она гладкой и блестящей, словно выкованной из стали.
– Да! Как же я сразу не догадался! – Андрэ подпрыгнул от радости. – Взять его!
Собаке не хватило всего пару шагов. Громыхнуло так, что в ушах зазвенело, и она отлетела в сторону, содрогаясь в предсмертной агонии. Кажется, ее изрешетило свинцом…
Ловец нечисти выругался и, заметив Тормунда, всплеснул руками.
– Салют! Ты всё-таки решил помочь!
– Я схватил его! Я его схватил! – радостно прокричал Луи. Толкая перед собой Гуарина, к горлу которого был приставлен нож, он вышел из-за фонтана и, увидев, кто пришёл, вопросительно посмотрел на напарника.
– Он с нами, – кивнул Андрэ и, повернувшись, спросил. – Ты ведь с нами, приятель?
– Не слушайте их! Вы хороший человек! Помогите мне, – прохрипел целитель.
– Замолчи или отправишься к праотцам. Ты уже достаточно путался у нас под ногами!
– Стойте! – воскликнул Тормунд. Смерти Гуарина ему ещё не хватало! – Что здесь происходит?
– Помнишь, мы говорили тебе про зло, что убивает людей по ночам. Мы его выследили, – произнёс Андрэ. – Это – оборотень, и он очень опасен. Нужно поймать его, как можно скорее, и посадить в клетку, а затем провести обряд, пока он всех нас не перебил! Как мы и обещали, два серебряных гроша – наша скромная компенсация за труды.
– Всё не так! – закричал лекарь. В его глазах, обращенных на Тормунда, стояла мольба. – Эти мерзавцы хотят похитить железного волка, талисман Герна!
– Проклятый карлик как будто за одно с этим чудовищем!
– Чудовище? Он приносит удачу и может творить чудеса! Вы же хотите украсть его, негодяи!
Пока они кричали друг на друга, Тормунд подошёл поближе и, когда Андрэ приказал напарнику убить пленника, без труда сократил дистанцию.
– Ты что делаешь? – возмутился Андрэ, когда остриё длинного меча уткнулось ему в горло.
– Мне ваши деньги не нужны. Отпустите месье Гуарина, живо!
– Да, мне тоже кажется, что убивать его не стоит, – поспешно согласился Луи, убирая нож. – Пусть сперва расскажет, как пользоваться огнедышащей штуковиной. Уж больно хороша она в деле!
– Глупец, что ты наделал! – зашипел на него Андрэ.
– Ступайте своей дорогой, уважаемые, – посоветовал им Тормунд, опуская оружие.
Охотник за нечестью отступил на пару шагов назад, перевел недобрый задумчивый взгляд с Луи на Тормунда и, наконец, решившись, прошептал:
– Мы не для того проделали долгий путь и потеряли соратников, чтобы сдаться без боя.
Подняв меч, он бросился в атаку. Луи – за ним. От первого удара северянин уклонился, второй – парировал.
– Железный волк будет наш! – прокричали странствующие рыцари, подбадривая друг друга. Они напали с двух сторон, заставив мастера меча крутиться волчком. Клинки звенели, и тревожная песнь стали эхом отражалась от внутренних стен галереи.
Тормунд только и успевал, что выставлять защитные блоки. Благодаря чутью и ловкости, а также неопытности противников, ему удалось подчинить себе поединок, в котором он изначально занимал проигрышную позицию. Как в шахматной партии, где гроссмейстер видит ходы новичков, он предугадывал шаги врагов и направлял их.
Подгадав удобный момент, Тормунд быстрыми уверенными движениями отвел от себя лезвия вражеских клинков, забрался на парапет, закрывавший пространство между колоннами, и спрыгнул в сад. Его расчет был прост: каменная стенка мешала двум незадачливым братьям нападать с флангов или спины; сражаясь лицом к лицу, они теряли численное превосходство.
Однако Тормунда ждал неприятный сюрприз. Что-то острое впилось в ботинок, и он, едва не выронив оружие, закричал от нестерпимой боли.
– Забыл предупредить, мы разбросали железные шипы по кустам, – участливо сообщил Андрэ. – Похоже, ты наступил на один из них, предатель. Поделом тебе!
Припав на покалеченную ногу, Тормунд покрепче обхватил рукоять двуручника и приготовился встретить свой конец. Сквозь слезы, стоявшие в глазах, он видел, как враги, не спеша, забираются на парапет, как сверкают багрянцем блики на холодной стали.
– Ба-бах! – взвыла вдруг проснувшаяся кулеврина.
Всё вокруг на пару мгновений заволокло едким дымом, и когда он рассеялся, на лице Андрэ, распластавшимся у парапета, застыла маска ужаса.
– Ваша взяла, господа, – сказал Луи, не сводя взгляда с темного пятна, проступившего на груди убитого. – Я ухожу. Всем приятного вечера!
В следующее мгновение он исчез во мраке. Послышался звон упавшего на камни меча и сонм сердитых голосов:
– А ну стоять! Именем городской стражи! Держи его!
– Ну-ка, что у нас здесь, – суетливо произнёс Гуарин, подбежав к Тормунду. Опустившись на колени, он прильнул к капкану и присвистнул. – Должно быть, вы сильный человек, раз можете стоять в таких обстоятельствах. Обувь мешает рассмотреть повреждения, но, ручаюсь, у вас разорваны сухожилия и раздроблена кость…
– Вы умеете, приободрить… Никогда не думал, что умру, как попавший в силки кролик…
– О, нет, не умрете! – уверенно отвечал карлик выдернул из раны железный клубок из соединенных меж собой гвоздей, каждый длиной с палец.
Рядом с целителем появился железный волк.
– Не бойтесь. Он не причинит вреда.
Диковинный зверь подошёл ближе, опустил морду к окровавленному ботинку, раскрыл пасть и выпустил из него серебристое облачко. Нестерпимая боль начала уходить, оставляя после себя легкое покалывание.
– Видите, – улыбнулся Гуарин. – Вот оно – чудо Герна! Сегодня железный волк исцелит вас, а завтра – вашего коня Вангелиза!
Похожие статьи:
Рассказы → Чужое добро
Рассказы → Жизнь под звездой разрушения. Глава 1. Танец под двойной луной, Принцесса и Важное решение.
Рассказы → Наследник
Рассказы → Жизнь под звездой разрушения. Пролог. Смерть, Возрождение и его Цена. часть 1.
Рассказы → Жизнь под звездой разрушения. Пролог. Смерть, Возрождение и его Цена. часть 2.
