Каюта номер шесть

Сайту Фантастика.рф посвящается

 

 Время действия – предыдущий космоинтервал.

                                                                                                              * * *
  — И зачем ты его подобрал, — Главный недовольно махнул рукой в сторону старика, скромно прижавшегося у входа в командирский отсек.

  — Да он сам… прибился, — оправдывался Старпом, поправляя окуляры-наушники, похожие на огромные фасеточные глаза стрекозы.

 -  Са-ам прибился, — передразнил его Главный, — Вечно ты… старых да больных… подбираешь.

  — Жалко же. Может, когда-нибудь и мы такими будем.

— Будем!.. – краткий тост-согласие освободил ротовую полость Главного, тут же занятую остатками коньяка. Поставив опустевший бокал, он с тоскою посмотрел на янтарную каплю, собравшуюся у донышка фужера. Вроде бы эта капля была и рядом, но уже не достижима – она никогда не сможет оторваться от стекла, плотно прилипнув к его прозрачной поверхности.

— Ладно, — уже добродушно произнес Главный, — в шестую каюту его.

— В шестую? — удивленно переспросил Старпом.

  — В шестую, в шестую. А ты куда хотел?

  — Так там же… одноглазый флибустьер обосновался. Он уже полвселенной «замордовал».

  — И что?.. А ты знаешь, — Главный указал в сторону притихшего старика, — что это за экземпляр? – «экземпляр» съежился, внимательно наблюдая за диалогом.

  — Не-ет…

  — То-то… и я не знаю. А, может, это очень даже… «способный экземпляр».

                                                                                                                     * * *
  — О-о-о-о-о!.. Кого нам жесткое излучение занесло, — воскликнул пират, поправляя черную повязку на левом глазу, словно пытаясь подсмотреть оттуда в щелочку.

  — А чё… прикольный дедок, — хихикнула Кэт.

— Здрасьте, честной народ, — поздоровался вошедший.

  — Во!.. Он нас считает – носителями чести, — восторженно произнесла озорная Кэт.

  — Не чести, а чест-нока, — возразила мудрая Дана, поправляя вакидзаси у пояса, готовая отсечь этим грозным оружием все возражения. Вместе с их источником.

  — И что, по-твоему, чеснок через «т» пишется? – продолжала сопротивляться грамотная Кэт – она все-таки летала в начальную космошколу, — честнок, что ли?

  — Об-б-бязательно, через «т», — вдавила ударение на эту самую «т» Дана.

  — Цыц, тетки, — остудил начинающийся диспут одноглазый, — дед… ты чей дед?

  — Дык… я сам по себе… дед, — ответил дед.

  — Так не бывает, — засомневалась Кэт.

  — Бывает-бывает, — подал голос с дальней шконки Сойер, нежный юноша с романтическим взглядом, — я вот тоже… сам по себе.

  — Ты не сам по себе, — поправила его карму Дана, и объяснила юному дарованию — ты сам в себе.

 Сойер снова притих в темном углу каюты, погрузившись в свои загадочные образы.

  — А баба-то твоя где? – не унималась любознательная Кэт.

— Не приставай с глупыми расспросами к аксакалу, — остановила ее Дана, — и так ясно… где его гарем.

  — И где это?

  — Где-где… на хозяйстве… в Караганде, — и, уже обращаясь к старику, спросила, — а кликуха-то твоя какая?

  — Да, старый я уже, — промямлил дед и тихо добавил, — кликухи-то мне лепить…

  — Вот, значит… Старым и будешь, — выдал окончательный вердикт одноглазый.

  — Старым? — переспросила Кэт, — а чё… прикольно.

  — Ну и лады, — одноглазый зрительно оценил пол-обстановки своим проницательным зрачком, затем взял в руку зеленую карбонопластиковую бутыль с надписью «Пойл». И тут же швырнул эту емкость в сторону старика.

 Дед даже глазом не моргнул, и, казалось, не шелохнулся. Он только поднял руку на пути бутылочной траектории, и пальцы цепко схватили зеленый карбонопластик.

  — Одна-а-ако, — удивленно произнес одноглазый, — ну, Старый, присаживайся…

 Дед с достоинством сел напротив флибустьера и, почесав седую бороду, промолвил:
  — Ну, давай лупоглазенький… за знакомство что ль…  Как самого-то величать… нечай не Циклоп Древнегреческий?

  — Це клоп — не циклоп, — продекларировала Дана.

  — А чё… прикольно, — хихикнула Кэт. 

  — Грэг я, Грэг, — ответил флибустьер, чувствуя, как у него под повязкой зачесался отсутствующий глаз.

  — Ну и ладненько… давай Грэг… выпьем грог, — сказал дед и лихо, со знанием дела, опрокинул содержимое зеленой бутыли в свое горловое отверстие. В неожиданно наступившей тишине отчетливо послышалось бульканье мутной жидкости, стекающей непрерывным потоком по дедову пищеводу во внутреннюю полость его организма. Минута и пустая бутыль отлетела в сторону от старика. За ненадобностью. Дед же обтер усы, покряхтел и удовлетворенно промолвил:

  — Хоро-о-оша… моп её ять, — его лукавые глаза как ни в чем ни бывало уставились на присутствующих.

 Но тут вдруг произошло нечто, прервавшее бурную дискуссию и изменившее обстановку каюты.

 Поднялись в воздух и зависли самые разнообразные вещи, посуда, зеленые бутыли и прочие предметы. Появившаяся невесомость распределила всех по пространству каюты. В неестественных позах.

  — Опять антигравитон выключили – энергию экономят, — выдал версию случившегося Грэг.

  — А, может, напряжение в сети пропало, — предположила Кэт, отталкиваясь ногами от потолка каюты.

  — И с чего бы оно пропало-то… разве что ди-джей Джей бортовое радио перенастраивает, — почти согласилась с ней Дана, — сегодня звукотеку обещали.

  — А у меня еще два часа до сна, — задумчиво-серьезно произнес Сойер.

  — Это по каковскому?.. – полюбопытствовал пират, лихо пролетая мимо шконки Сойера вдогонку за парящей зеленой бутылкой.

  — По улайскому, — пояснил юноша.

— Ха! — наконец Грэг ухватил ускользающую емкость, — вот только сейчас пойло пить неудобно стало.

  — А ты, паря, представь, что соску сосешь, — посоветовал Старый перемещаясь вслед за пиратом и пытаясь дотянуться до него рукой.

 Буквально через пару минут притяжение вернулось. Но чувствовалась некоторая легкость в теле.

  — Ну вот. Я же говорил – энергию экономят. Сейчас где-то ноль семь жэ. Руки бы тому вахтенному оторвать… который режимы переключения перепутал, — недовольно проворчал Грэг.

  — Ладно тебе – не буйствуй. Итак, постоянно чьи-то конечности мимо иллюминатора пролетают, — попыталась успокоить его Дана, — никак ты постарался.

— А я после этого приступа невесомости на три килограмма похудела, — объявила радостную новость Кэт.

  — И что?.. Вот наша Даночка из знойной брюнетки превратилась в рыжую бестию, — расстроенный Сойер глотнул из зеленой бутыли «успокаивающей» жидкости.

  — А мне кто-то на спине мелом написал… матерное слово, — Грэг уже рассматривал свой красный сюртук, — дед, это случаем не ты?

  — Ежели случаем… то не я, — невозмутимо ответил Старый, дожевывая остатки похожего на известь порошка, — тьфу ты, гадость-то какая.

  — Кто… гадость? – насторожился Грэг.

  — Да это у меня… сухость… на языке образовалась, — дед уже глотал пойло из зеленой бутыли. Буль-буль-буль – заиграла жидкость где-то в глубине его организма.

  — Это, Старый, не сухость, — промолвила Дана, — это типун у тебя образовался.

  — Не-а… однако, не типун.

  — А у меня еще… как-то прыщик там был, -  напомнил о своем существовании Сойер.

  — Так он у тебя и сейчас есть, — ответила ему Дана, — только он в другое место переместился. Ты на попе не проверял?

  — Попа – не язык, — возразил дед, — там сухо не бывает.

  — Мы сейчас интимчик устроим, — радостно объявил пират и выключил свет.

 Стало темно. Очень темно. Даже каютный иллюминатор не давал никаких намеков на освещение – в ближайшем окружении космолайнера не было ни одной планеты. Или хотя бы какого-нибудь метеорита приличных размеров, способного отражать свет вселенной.

 Все на мгновение замерли, и только были слышны шорохи, издаваемые Грэгом, который рылся в каких-то предметах.

Через пару минут появился слабый свет зеленовато-фосфорного свечения – одноглазый флибустьер держал в руках какую-то подозрительную хрень.

— Это экзотическое растение… Гришкин Корень называется. Я его на одном из оазисов спиральной галактики Хаос обнаружил, — Грэг поставил источник света на середину стола.

— А чё… прикольно, — хихикнула Кэт, стоя около иллюминатора.

— О какая тут звездочка… классная! — воскликнула она, взглянув в темноту космоса, — это Одинокая Осенняя Звезда… дарящая нам красоту восприятия мира.

— Какая к черту красота… осенняя, — возразил ей Грэг, — тут вечный космос… ни дна ему, ни покрышки. В смысле – нет у него ни верха, ни низа… ни весны… ни осени…

 Вдруг дверь в каюту распахнулась…

                                                                                                 (Продолжение следует)

Похожие статьи:

Рассказы → Каюта номер шесть (продолжение)

Рассказы → Дана из Хаоса