Игры господ (глава десятая)

- Теперь рассказывайте, - лейтенант не сводил с них пристального взгляда.

Cкулы Чио напряжённо подрагивали, губы вытянулись в упрямую тонкую линию. Кира была уверена, китаец и под пытками не вымолвит ни слова. А она?

Девушка оглядела аскетичную обстановку полицейского кабинета. Стол, несколько стульев и шкаф, заваленный бумагами. Когда-нибудь ей суждено было здесь оказаться. А сейчас, возможно, самый подходящий момент. Она смертельно устала, да к тому же была обязана Мазурову жизнью брата. Не пришлось ей ломать голову и над тем, как вернуть Тима домой. Используя служебное положение, лейтенант остановил встречную двуколку, а родителям поведал о дорожном происшествии, где Тимофея сбил экипаж. Маман незамедлительно вызвала мальчику доктора, в то время как Кира, якобы, отправилась давать показания в полицию.

Плюснина тяжело вздохнула и приняла решение.

- Это часы, - начала она рассказ.

Мазуров не перебивал, внимательно слушая невероятную историю. Он не верил в магию, но доверял фактам и собственным глазам. А они то и дело натыкались на кожаный кейс в руках Киры.

- Вы позволите? – попросил он сумку. – Значит код. Есть предположения?

Кира пожала плечами:

- Двухзначное число.

- Дата?

- Не знаю.

Полицейский задумчиво уставился на портфель:

- Две цифры. Девяносто девять комбинаций. Немного для сокрытия тайны, попробуем подобрать. – Он выставил первой "единицу" и стал перебирать второй кодовый ряд, но попытки успехом не увенчались.

Тогда Мазуров указал первой "двойку" и уже собирался провернуть замок, как под сумкой вдруг обнаружилась ещё одна точно такая же. Лейтенант недоумённо посмотрел на непонятно откуда взявшийся дубликат.

- Скопировался, - сделал он вывод и виновато добавил: - Теперь их два. И оба закрыты.

- Два, - сощурился Чио. На лице промелькнула тень понимания. - Два, - показалон на цифру замка, а затем ткнул пальцем в портфель: – Эта тоже два. Если пять, - снова упёрся он в код, – штук пять.

- То есть, их появится столько, сколько выставить на замке? – предположил Мазуров. - Цифры задают количество?

Юноша кивнул и дотронулся до первого ряда цифр:

- Шу, - и перевел палец на второй: - шудзи. Какую надо открыть.

- Какую из появившихся сумок надо открыть?

- Да.

Кира схватилась за голову. Ну почему всё должно быть так сложно?! Почему им просто не расскажут, как снять эти чёртовы часы?!

Полицейский барабанил пальцами по столу, раздумывая над пояснениями китайца. Что если сразу набрать максимальное количество сумок – девять, а затем проверить, какая из них откроется? У Плюсниной созрел более радикальный план: острым ножом вспороть каждый появившийся экземпляр.

Чио отверг оба варианта. Кое-как он объяснил, что магия цифр не терпит грубого вмешательства, так как строится на тонком балансе логики и интуиции. Именно поэтому в Поднебесной ей занимаются женщины.

- Отлично! – всплеснула руками Кира. – Теперь нам понадобится китайская женщина!

- Не надо. Ты можешь, - огорошил её Чио.

- Я?

- В самом деле, Кира Андреевна, - поддержал Мазуров. – Какая разница из какой страны, женская логика везде одинакова.

- Издеваетесь?

- Нет.

- Но…, но я понятия не имею, как это сделать! И вообще откуда мне знать, что было в голове у этого…, этой женщины, - оттолкнула она от себя ненавистный портфель. – Какие ей вздумалось использовать цифры.

- Чужая цифра не надо. Надо твоя.

- Нет у меня никаких цифр! – вспылила девушка и подскочила со стула. Резко расправила складки на юбке, но скорее для того, чтобы успокоиться, и подошла к окну. По паутине проводов над центром Хабаровска скользили кабинки с пассажирами. Студенты, влюблённые, родители с детьми. В полупрозрачных, мерцающих на солнце будках, их жизнь казалась лёгкой и беззаботной. Как бы ей хотелось заскочить в одну из них и умчаться подальше от всех этих чисел, паровозов и магии.

Кира вновь попыталась вернуть себе душевное равновесие, смахивая невидимую пыль с одежды, но даже та сейчас показалась ей какой-то тяжелой. Будто не платье это было, а сковавшая её глыба тёмно-синего сукна.

«В таком только на дно», - промелькнула невеселая мысль.

- Кира…, - не успел закончить фразу Мазуров, как она уже обернулась и решительно подошла к столу.

- Ну? Откуда брать эти цифры? Где?! - душило её раздражение, - где они написаны? Почему я должна их знать?

Чио, испуганный её напором, растерянно молчал. Плюснина обречённо опустилась на стул:

- Что это может быть?

- День рождение? - быстро включился лейтенант. - Эти цифры есть у каждого.

- Это подходить, - согласно кивнул китаец. - День рожденья. Только твоя число.

- Тогда пробуем!

- Нет, не подходить, - беззлобно передразнила парня Кира. - Восемнадцатое сентября. Первая цифра «1», вторая «8». Невозможно открыть восьмой чемодан, если он всего один.

- Получается, - задумался Мазуров, - первая цифра всегда должна быть больше второй.

Девушка нахмурилась, фраза показалась ей знакомой.

- Это не день рождение, не месяц, не год, - сглотнула она подступивший к горлу комок. - Вообще не дата. Это задача.

- Задача?

- Математическая задача. Найдите число, если его разность от максимального двухзначного значения есть его зеркальное отображение, а первая в нём цифра в два раза больше второй.

- Откуда…

- Шестьдесят три, - отрезала она, пресекая расспросы. Ей совсем не хотелось вспоминать о своей первой наивной влюблённости в молодого учителя алгебры. И уж тем более не хотелось рассказывать о ней присутствующим. Этих чувств давно уже не было. На память осталась лишь глупая математическая загадка, которую они использовали как зашифрованное признание в любви. Зеркальное отражение числа означало, что чувства взаимны, а то, что первая цифра всегда оказывалась больше второй, говорило о том, что с каждым разом они становились в два раза крепче.

Пока Кира против воли предавалась воспоминаниям, Мазуров набрал указанную комбинацию. Под портфелем тотчас оказались пять его точных копий, на первый взгляд неотличимых друг от друга, однако на кодовом замке третьей отсутствовала нумерация. Её защёлка легко поддалась. Компания тревожно переглянулась.

- Открывайте, - скомандовала Плюснина и машинально прищурилась, не зная, чего ожидать.

- Здесь записка.

- Записка? - Кира едва удержалась от того, чтобы не выхватить сумку из рук полицейского. Неужели всё закончилось?

- Какая-то надпись…

Сердце гулко стучало в ушах, и она напрягла каждый мускул, боясь не расслышать код или заклинание, с помощью которого они снимут часы. Ведь будет совсем неудивительно, если после прочтения надпись исчезнет.

- Изготовлено на химической мануфактуре Лопатина, цех номер «43», 2005 год, - зачитал Мазуров.

- Что?

- Место и дата изготовления партии бумаги.

«Глупая! Думала, всё может быть так просто?»

- И что дальше? - спросила она уже вслух. - Искать мануфактуру этого Лопатина?

- Не обязательно. Для начала можно проявить изображение. Это фотокарточка.

- Интересно, что там? - посмотрела Кира на свет сквозь глянцевый листок.

- Завтра узнаем.

- Завтра?! Мы не можем ждать до завтра! Тим не может!

Лейтенант вынул из кармана круглые плоские часы на цепочке и показал их Плюсниной:

- Мне жаль. Время синематограф.

Кира стиснула пальцами виски. Последняя фраза прозвучала как приговор. Расхожее выражение означало время повсеместного начала киносеансов. Эта новая забава настолько захватила умы хабаровчан, что градоначальник был вынужден принудительно запретить показ фильмов в рабочее время. А поскольку процесс проявления синематогрофической плёнки был схож с процессом проявки фотографии, то заниматься им стали всё те же фотолаборатории. К тому же работа требовала особого разрешения на обращение с ядовитыми веществами, которые у хозяев проявочных уже имелись. Единственной загвоздкой стала невозможность совместить два производства одновременно. Поэтому ровно шесть вечера, как было установлено городским приказом, все фотографы с радостью превращались в синематографов. Доход от смежной профессии был неизмеримо выше, и Кира очень сомневалась, что кто-то закроет дверь кинозала ради их  единственной фотокарточки, которая, к слову, непременно вызовет постороннее любопытство. А учитывая, что она, наследница богатой фамилии, явится в мастерскую в сопровождении полицейского и бродячего китайца, слухи будут самыми невероятными.

- Тогда, - продолжала настаивать Плюснина, - нам нужно найти человека, способного проявить фотографию.

- Да, - хмыкнул Мазуров, - и имеющего при себе запас запрещённых ядохимикатов.

- Послушайте, лейтенант…, - начала она заводиться, но в разговор вмешался Чио.

- Я уметь это делать. Но еда…еда…, - пытался выговорить он что-то несуразное. - Средства нету, лекарства нет.

- Лекарства? - не поняла девушка, а затем сообразила, что парень хочет сказать «ядохимикат». И тут в голове вспыхнула идея. - Кажется, я знаю, где взять реактивы.

Дверь особняка открыла сама Агата. Она словно ждала их, на лице ни тени удивления. Кира снова оказалась в большой зале пропахшей медикаментами, но теперь была этому рада. Среди них точно должно найтись то, что им нужно.

- Занятно, - выслушала пересказ последних событий Коппель и обвела мужчин ленивым взглядом «с поволокой». Мазуров суетливо поправил на кителе и без того безупречный ряд блестящих пуговиц. Кира хмыкнула не без удовольствия отмечая, что Чио остался совершенно равнодушным. Китаец был предельно собран и серьёзен. - Занятно, но…

- Агата! Умоляю! Мне больше не к кому обратиться! - В порыве отчаяния Плюснина схватила тонкую руку «подруги», но та вздрогнула и быстро высвободилась.

- Отец не занимается фотографией, - ступила Коппель на лестницу, кажется собираясь ретироваться, но тут её губы тронула едва заметная улыбка и тотчас пропала. - Он продаёт реагенты. Идёмте.

Поднявшись на второй этаж, компания очутилась в залитом вечернем светом коридоре. По обе стороны он оканчивался огромными окнами в пол, и вид из них открывался изумительный! Кира на секунду залюбовалась панорамой серебристой глади Амура над зелёной линией горизонта. Ей подумалось, что это самый прекрасный и светлый коридор, который она видела в своей жизни. Вообще было в доме аптекаря какое-то необъяснимое спокойствие. Нигде не суетились слуги, никто не нервничал и не скрывал непрошенных гостей. О подобной свободе Кира могла только мечтать! Они просто шли, впитывая тишину и лёгкий ненавязчивый запах валерианы. То ли от него, то ли от непривычной умиротворяющей атмосферы она почувствовала себя намного лучше, головная боль прошла.

В своих апартаментах Агата сразу проводила их в ванную. Ещё одна непозволительная роскошь для детей Плюсниных. Отец всегда говорил, что приватности им хватает в комнатах.

Коппель протянула Чио бумагу с карандашом:

- Пиши, что необходимо.

Китаец стал послушно выводить строчки, а Кира так и застыла от удивления. Парень по-русски едва разговаривал, о письме не могло быть и речи! Однако приглядевшись, она поняла, что пишет он вовсе не буквы, а химические формулы. Славься таблица Менделеева! Хотя бы тут всё ясно без переводчика.

- Интересная барышня, - откашлялся лейтенант, когда Агата вышла. Он явно был смущён, и не только пребыванием в святая святых женского будуара.

- Да, - согласилась Кира. - Она замечательная!

Спасительница вернулась с целым арсеналом пробирок в металлическом аптечном саквояже.

- Передайте, - сунула она тяжёлую ношу Мазурову и мягким кошачьим движением откинула упавшую на глаза чёлку. Мужчина вновь схватился за пуговицы.

Чио тем временем осмотрел содержимое банок, кивнул и жестом попросил разрешения использовать ванну. Коппель разрешила, процесс начался.

Спустя час, привыкшие к темноте и одуревшие от запахов, они вглядывались в обретавшее резкость изображение на бумаге.

- Цветок? - первым нарушил молчание лейтенант и закашлялся от попавших в горло едких паров.

Кира не спешила с выводами, ожидая возможности рассмотреть фотокарточку при свете. И когда такая представилась, разочарованно сжала кулаки:

- Камень! Это просто чёртов камень!

Похожие статьи:

Рассказы → Шкафандр

Статьи → Игры господ (глава девятая)

Рассказы → Урок

Рассказы → Возможно (Ч - I)

Рассказы → de profundis ( из глубины)