23 часа 55 минут.
— На все у тебя будет минут 15, — сказал мне Лыков и посмотрел на часы.
Я кивнул, вставая с опечатанного чемоданчика, в котором лежало 75 тысяч рублей.
— Как только начнется, сразу уходи в сторону, чтобы очистить сектор для стрельбы, — продолжил инструктировать меня Лыков: — Лучше всего — падай на землю и откатывайся. И прошу тебя, никакого геройства. Мои ребята прекрасно справятся сами.
Срок, отпущенный бандитами на выполнение их требований, заканчивался через 23 минуты. Как и ожидалось, они хотели машину и свободный выезд из города. Кроме того, они потребовали денег, курева и водки.
Вернувшись, я доложил их требования руководству, среди которого я, к своему удивлению, не обнаружил командора.
Стоявший поодаль Рожков, объяснил мне, что, пока я вел переговоры с бандитами, сюда приезжал сам Туманян. Выяснив положение дел и назначив ответственного за ход операции, он уехал, прихватив с собой Сухова и Зинченко.
— А меня для связи оставили, — немного обиженно сказал Рожков.
В это время, после бурного обсуждения, начальство приняло решение: бандитов из склада не выпускать. К тому моменту Лыкову наконец доставили план склада, и он усиленно готовил группу к штурму.
Для усыпления бдительности бандитов, из ближайшей сберкассы была доставлена требуемая сумма денег, а из дежурного магазина, расположенного неподалеку, привезли ящик водки и блок папирос “Казбек”.
Так как по-прежнему Жиган ни с кем, кроме меня, иметь дело не желал, все это мне предстояло передать преступникам за несколько минут до начала операции. Якобы для того, чтобы помочь мне донести водку и деньги, со мной шел один из “штурмовиков” Лыкова, невысокий щупленький парнишка по имени Игорь.
Когда Лыков уже заканчивал меня инструктировать, Рожков, молча стоявший рядом с нами, вдруг попросил:
— Можно я пойду вместо Игоря?
— Нет, — отрезал Лыков и потом, уже мягче, пояснил: — Ты не смотри, что Игорь с виду “салага”. У него 1-ый разряд по стрельбе из пистолета, и он КМС по самбо.
Видя, что Рожков все же обиделся, я добавил:
— Не дуйся. Это как раз тот случай, когда, чем больше народа — тем меньше кислорода.
— Да я это так, — смутился Рожков: — Думал, может помощь нужна.
— Нужна, — серьезно сказал Лыков: — Очень тебя прошу, будь в оцеплении. И если после того, как мы начнем, там появятся желающие нам помочь, не дай им все испортить.
— Можешь быть спокоен, — сказал повеселевший Рожков: — Сделаю.
Лыков посмотрел на часы:
— Пора.
Мы с Игорем, с двух сторон, взялись за ящик с водкой и пошли к воротам. В свободной руке я нес чемодан с деньгами. Два десятка пачек “Казбека”, перетянутых бумажной лентой, нес Игорь. Когда до склада оставалось метров 20, показавшийся на секунду из-за входной двери Дыня крикнул:
— Стоять!
Мы с Игорем послушно остановились.
— Дальше “важняк” один, — скомандовал бандит.
Я поставил ящик с водкой на землю, взял у Игоря папиросы и пошел к двери.
— Сначала водку! — потребовал Дыня.
Я вернулся, передал чемоданчик с деньгами Игорю и потащил к складу ящик, в котором позвякивали бутылки.
Как и в прошлый раз, дверь перед самым моим носом распахнулась, впуская меня, и тут же захлопнулась. Внутри помещения было по-прежнему темно. Я поставил ящик на пол и услышал голос Дыни:
— “Беленькая” прибыла!
Его голос прозвучал из левого от входа угла склада.
— Там еще деньги и курево, — сказал я.
— Машина где? — спросил Жиган откуда-то из глубины склада.
— Минут через десять будет, — пообещал я.
— Гляди, — пообещал Жиган: — Если что не так… Короче одного малого сбросим с колокольни.
В ответ на его слова громко заплакала женщина.
— Закрой рот, шалава, — рявкнул главарь: — А ты, начальник, давай — неси “бабки”.
Я вернулся к Игорю и взял у него деньги и папиросы.
— Скоро начинаем, — шепнул он мне.
— Всегда готов, — невпопад ответил я.
Когда я опять зашел в складское помещение, то увидел, что недалеко от входа, на полу рядом с ящиком стоит открытая бутылка водки, освещенная огарком свечи.
— Сними пробу, начальник, — предложил из темного угла Дыня.
— На работе не пью, — попробовал отшутиться я.
— Пей, — тоном, не терпящим возражений, приказал невидимый Жиган.
Я взял бутылку и сделал небольшой глоток, но Жиган потребовал:
— Всю. Пей всю бутылку.
Я стал вливать в себя водку, но на третьем глотке поперхнулся и закашлялся. Спиртное обожгло мой желудок и в голове зашумело.
— Слабак, — презрительно сказал Дыня, появляясь из темноты и отбирая у меня бутылку.
— Учись, — сказал он и, как через воронку, влил в свой огромный рот оставшиеся в ней две трети водки. При этом он даже не поморщился, а лишь с шумом втянул воздух носом.
— Принеси сюда, — сказал ему Жиган. Дыня вытащил из ящика новую бутылку и ушел с ней вглубь склада.
— А мне? — раздался откуда-то сверху голос Капли.
— Ты за ментами лучше смотри, — сказал ему Жиган осипшим голосом:
— А то они тебя враз и накормят, и напоят.
В это время снаружи послышался шум приближающейся машины.
— Что там такое? — тут же спросил Жиган.
— Машина идет, — сообщил Капля. Он видимо сидел на колокольне и оттуда вел наблюдение за окрестностями.
— Сколько человек в салоне?
— Не видно, — после паузы сказал Капля: — Темень, и прожектора в глаза.
— Дыня, возьми мента и посмотри, — скомандовал Жиган.
Вынырнувший из темноты бандит наступил на свечку, вновь погружая помещение во мрак, и приказал мне:
— На выход, начальник.
Тут же я почувствовал, как мне в позвоночник ткнулся ствол пистолета.
— Капля, — крикнул Жиган, когда мы уже выходили: — Прикрой Дыню.
Снаружи я увидел, что мой напарник Игорь с простецким видом, переминаясь с ноги на ногу, стоит на том же месте, где я его и оставил, а от ограды, миновав ворота, в нашу сторону медленно движется автомобиль с включенными фарами.
— Эй ты, “легавый”! — крикнул Дыня Игорю, прячась за моей спиной: — Давай — дуй отсюда.
Игорь, будто не поняв, к кому было обращение, повертел головой по сторонам, а потом вопросительно указал на себя.
— Ты, ты, — подтвердил Дыня: — Катись отсюда, пока цел.
Игорь развел руками, мол, как прикажете, повернулся к нам спиной и пошел к воротам. В следующий момент его заслонила приближающаяся к нам “Победа”.
Остановив машину метрах в пятнадцати от нас, ее водитель, не глуша двигателя, высунулся в окно и громко спросил:
— Ключи кому отдать?
Дыня толкнул меня в спину, и я пошел к “Победе”. Бандит двигался следом, прикрываясь мной, и его пистолет все так же давил мне в поясницу.
— Ключи оставь в замке зажигания, — крикнул он водителю. Тот кивнул, снова сел за руль, и тут же, без перехода, начался штурм.
В помещении склада почти одновременно прогрохотали два взрыва, а “Победа”, взревев, будто боевой слон, рванулась прямо на меня.
Я упал на землю и откатился в сторону, а неизвестно откуда
появившийся Игорь навскидку дважды выстрелил в Дыню. Тот пошатнулся, поднял было свой пистолет для ответной стрельбы, но передумал и бросился обратно, к складу. Еще одна пуля из пистолета Игоря попала ему в бок, и Дыня стал набегу заваливаться вправо.
Он, наверное, все же успел бы добежать до входа в здание, но тут его настигла “Победа” и с такой силой ударила в спину, что бандита подбросило в воздух, и он гулко врезался в закрытую дверь склада.
Изнутри за это время простучало несколько очередей, им в ответ огрызнулся автомат с колокольни и все стихло. Лишь зацепленный одной из пуль колокол протяжно гудел глухим баритоном.
Я стал подниматься на ноги, но тут через меня перепрыгнул Игорь, который следом за водителем “Победы” помчался к складу.
Когда я, наконец, все же встал во всех окнах склада горел свет. Я зашел внутрь и увидел, что все кончено — проникшие в помещение через старинный подземный ход бойцы Лыкова завершили операцию по уничтожению банды Жигана.
Дыня с остекленевшими глазами лежал у входа, и под ним растекалась лужа крови. Сам Жиган покоился у каких — то стеллажей в такой неестественной позе, что было ясно, что он тоже мертв.
Навстречу мне провели Шутову, которая плача прижимала к себе детей и причитала:
— Спасибо, родные, спасибо.
Ее платье спереди было почти полностью разорвано, на обнаженных руках были видны синяки и кровоподтеки.
Ребята из группы Лыкова, еще не отошедшие от напряжения скоротечного штурма, громко переговаривались, продолжая по инерции держать оружие наготове.
— Где Лыков? — спросил я у одного из них.
— На колокольне, — ответил тот, указывая на проход, в котором виднелись ступеньки винтовой лестницы.
Как раз в этот момент двое бойцов вытащили оттуда, волоча за руки окровавленное тело Капли, голова которого безвольно болталась.
— Как он? — спросил я, узнав в одном из волочивших Игоря.
— Пока живой, — ответил Игорь.
— Отстреливался, сволочь, — сказал парень, который тянул Каплю за другую руку: — Чуть меня не задел.
Они двинулись дальше к выходу из склада, и в это время с колокольни спустился Лыков.
— Ну что, все целы? — спросил он своим звучным басом.
— Все, — в разнобой ответили бойцы в маскхалатах.
— Это хорошо, — удовлетворенно сказал Лыков: — Пошли наружу. Сейчас нас хвалить будут.
27.9.1962 г.
СРЕДА
1 час 20 минут.
— Живой? — оглядывая меня с ног до головы, спросил Зинченко, встречая нас с Рожковым на пороге нашего с Суховым номера в гостинице.
— А чего мне сделается, — ответил я, входя в комнату. Увидев нас, командор улыбнулся и сделал приглашающий жест к столику, на котором стоял ужин на двоих человек.
— Заказали, как только узнали, что операция завершилась, — сказал Зинченко: — Чего так долго добирались?
— Транспорта не хватило. Пришлось на “неотложке” ехать, — ответил Рожков, присаживаясь к столу.
— Со “жмуриками” за компанию? — хохотнул Зинченко.
— С Каплей, — сказал я, устало опускаясь на кровать.
— Как он? — тут же спросил командор.
— Не жилец, — махнул рукой Рожков.
— Удалось выяснить, какая муха его укусила? — спросил Зинченко: — Он ведь одной ногой на свободе был. Кровь, которую я обнаружил на лезвии топора, хоть и совпадала по группе с кровью Лемеха, но к нему все-таки никакого отношения не имела. Дело в том, что в ней был обнаружен вирус хронического гепатита, которого у Лемеха, я проверил его медицинскую карточку, не было.
— Все правильно, — важно сказал Рожков, принимаясь за еду: — Но Капля ведь про болезнь ничего не знал.
— А про кровь, выходит, знал? — удивился Зинченко.
— Узнал, — уточнил Рожков: — Ему с воли записку передали, что топориком этим его жена с любовником своим человека убили.
— Как убили?!
— А так. Написано было, что, дескать, зарубили твоим топориком Ваньку Солнцева. Это известный в городе скупщик краденого. Любовник жены Капли, Гришка Журов, сильно задолжал Ваньке, вот он и решил одним выстрелом двух зайцев убить: и долг списать, и от мужа любовницы избавиться.
— Откуда информация? — спросил Сухов: — Капля рассказал?
— Угум, — с набитым ртом подтвердил Рожков: — Он по дороге в больницу в сознание пришел, вот и решил исповедаться перед смертью.
— Сказал, от кого записка пришла? — поинтересовался Зинченко.
— Нет. Да и не важно это. Дружок какой-нибудь.
— Тут еще и моя вина, — сказал я, отодвигая от себя тарелку. Аппетита у меня не было абсолютно: — После того, как я Каплю допросил, кто-то среди заключенных пустил слух, что он — “стукач”. Вот Жиган, они вместе в одной камере сидели, и предложил ему на выбор: или его удавят как “ссученного” или он, доказывая свою невиновность, бежит с ними. Жигану с Дыней терять было нечего — они по разбою с убийством проходили. А тут Капле как раз записку передали. Вот он и рванул с ними.
— В общем, как я и думал, к “всплескам” эта история никакого отношения не имеет, — подытожил Рожков, допивая свой чай: — Хотя мне лично Каплю даже жалко. Ни за что пострадал...
— Так, ладно — все, — сказал Сухов, вставая на ноги: — Всем спать. Завтра будет тяжелый день.
— А что случилось? — спросил Рожков тоже поднимаясь с кресла.
— Зинченко тебе расскажет.
— Не завтра, а уже сегодня, — сказал Зинченко, выходя из номера: — Почти два часа ночи уже. Пошли спать, Сергей.
Рожков попрощался и вышел вслед за ним.
Сухов стал расстилать постель, я пересел в кресло и взял стакан с уже остывшим чаем. Спать мне пока не хотелось.
— Читай, — протянул мне листок командор.
Я просмотрел текст. Это была отпечатанная на машинке ориентировка.
— С шести утра в городе начинается общегородская операция, — сказал Сухов: — Проводить ее будут совместно с войсками местного военного округа.
Я сделал над собой усилие и не поперхнулся чаем.
— Кого будут искать? — спросил я, переводя дух: — Дочь Туманяна?
— А ты почитай ориентировку, — посоветовал командор.
“… 22.09.1962 г. около 20 часов у деревни Карасики Лещинского района Горьковской области было совершено вооруженное нападение на мотопатруль в составе л-та милиции Басова И.Н. и ст. с-та милиции Семенова В.В. В результате нападения оба милиционера получили огнестрельные ранения от которых оба скончались.
С места преступления похищены:
— служебные удостоверения №......, .......;
— табельное оружие №......, .........;
— мотоцикл “Урал-Д” сине — желтого цвета с коляской, гн ...., номер двигателя .......
Введенный в действие план “Перехват” результатов не дал.
По имеющейся информации преступники могут передвигаться на автобусе “ЛАЗ-696” зеленого цвета или на автомашине “Победа” черного или темно-синего цвета.
Прошу ориентировать личный состав по розыску и задержанию лиц, совершивших указанное преступление, а так же розыску лиц, могущих иметь сведения по их местонахождению...”
Начальник Лещинского РОВД
полковник милиции Рощин В.Д.
— Этому преступлению уже пятый день пошел, — заметил я, ознакомившись с текстом ориентировки: — Не поздновато ли для реагирования?
Командор молча пожал плечами.
— Понимаю, — сказал я: — Туманяну нужен был формальный повод. Надеется, что дочь еще жива?
— Мертвой ее никто не видел. А за Катю он ничего не пожалеет. Это все, что у него осталось после смерти жены, — ответил Сухов и, меняя тему разговора, сказал: — Ложись спать. А то опять не выспишься.
— Я еще посижу, — сказал я, включая настольную лампу.
Командор недовольно покачал головой, выключил верхний свет, разделся и лег в кровать. А я устроился в кресле поудобнее и мысленно стал подводить итог всему, что узнал за прошедший день.
“ Итак, Анна Константиновна Филиппова утверждает, что видела, как “бесовская таратайка”, вся зеленая и на колесах, две недели назад похитила школьницу, предположительно, Тамару Леонову, а сегодня отрезала голову не установленному пока молодому человеку...
“Бесовская таратайка” — надо же! У бабули явные проблемы с головой. В церковь меня послала. Ворона старая. Я сегодняшнее посещение надолго запомню...
Так — стоп! Не будем отвлекаться. Попробуем вспомнить, не мелькало ли в предыдущих случаях какого-либо транспортного средства, подходящего под определение “таратайка”...
Материалы дела по Карповскому “всплеску” командор хранил в сейфе, который прямо в номер доставили из ближайшего отделения милиции. Будить командора было жалко, а рыться в его вещах я не хотел.
“ Ладно — отложим до завтра. Хотя, секундочку… Ну да. Был автобус, в который сел Павел Лемех, спасаясь от покойного Каплюшко. Правда про цвет автобуса в материалах, по-моему, ничего не было. Кто же знал, что это окажется так важно?...
Ладно, для рабочей версии пока сойдет. Значит имеем автобус зеленого цвета. Он же — “бесовская таратайка”. Интересно было бы познакомиться с его водителем. Кое-что про него наверняка мог бы рассказать гражданин, которого нынче вечером госпитализировали в 5-ой городской больнице, когда прийдет в сознание… И если прийдет. Врач говорил — плохо дело. Надо будет не забыть утром туда позвонить.
Допустим, похититель психически ненормальный. Дуракам ведь, как и пьяницам везет. А этому везет даже чересчур. Ведь этот, с отрезанной головой — первый очевидец похищения. Если, конечно, все, что мне рассказала Филиппова, не плод ее больного воображения.
Допустим, не плод. Может и до нее во время предыдущих “всплесков” в милицию обращались по поводу “таратаек”. Как там реагировали на подобные сообщения? Ясное дело, в лучшем случае, посылали их “по матери”. А в худшем — отправляли в “дурку”. Может стоит послать запрос по поводу содержания бреда душевно больных, поступивших во время “всплеска”?…
Ерунда какая. Кто там будет этим заниматься? Пришлют отписку, что, мол, за указанный период больных не поступало и все… Это в лучшем случае. А в худшем – узнает начальство, и меня самого направят провериться на предмет нормальности…
А вот запросить информацию об обнаруженных в период “всплеска” останках расчлененных тел – стоило бы. Может у них почерк такой, или, так сказать, визитная карточка…
А что – вполне может быть. Вдруг одновременно с ростом числа без вести пропавших, наблюдался и рост в обнаружении этих самых останков…
Я огляделся в поисках бумаги, чтобы тут же набросать текст запроса и увидел на столе ориентировку, которую дал мне Сухов. Решив писать на обратной стороне, я машинально перечитал ее и обомлел.
В ней был указан зеленый автобус!
“ Только спокойно!” – приказал я себе: “ Ну автобус, ну зеленый. Мало ли их бегает по дорогам страны. Тем более ориентировка не местная, а из соседнего района…
Стоп! Лещинск, по прогнозам экспертного отдела, должен стать следующим городом на Дуге! Последний случай, который мы причисляли к Карповскому “всплеску”, зарегистрирован 20 сентября. А 22 сентября происходит перестрелка у деревни Карасики, расположенной на полпути к Лещинску. То есть, можно предположить, что, закончив свои “дела” в Карпове, некое лицо или группа лиц, направлялись на этом автобусе в Лещинск. Но по пути, у Карасиков, они напоролись на экипаж мотопатруля и повернули обратно.
А через четыре дня после этого бесследно исчезает Катя Гордеева. То есть начинается новый всплеск?!
Я глянул на командора, подавляя в себе желание немедленно его разбудить и рассказать о своем открытии. Вид спящего Сухова слегка охладил мой пыл. Глядя на него я вспомнил, что завтра нам рано вставать, поэтому, раздевшись, я выключил лампу и лег в свою кровать.
Не смотря на нервное возбуждение, уснул я практически мгновенно.
Весь остаток ночи мне снилась какая-то чепуха, и лишь под утро ко мне во сне пришел Капля, весь поросший зеленым мхом, и сказал:
— Не я, начальник, того парня порешил. Это все “бесовская таратайка”. Ты, начальник, побереги себя, теперь она за тобой охотится…
6 часов 15 минут.
По мере изложения сути открытия, сделанного нынешней ночью, я чувствовал себя все более неуверенно. Выводы, еще несколько часов назад казавшиеся мне правильными на сто процентов, при свете дня выглядели зыбкими и притянутыми за уши.
Зинченко, похоже, придерживался того же мнения.
— В ориентировке, помимо твоего зеленого автобуса, фигурирует еще и темная “Победа”. Как ты ее собираешься “прилепить” к своей версии? – поинтересовался он небрежно, когда я замолчал.
Рожков, слушавший мою речь с приоткрытым ртом, уставился на меня, ожидая достойного ответа.
— Не знаю пока, — разочаровал я его: — Понимаю, что идея сыровата. Но мне кажется, что, как рабочую версию, ее принять можно. За неимением другой.
Рожков перевел взгляд на Зинченко.
— Можно-то, можно, — сказал тот сварливым голосом: — Если не знать подробностей перестрелки у Карасиков. А они таковы: первые выстрелы, по показаниям свидетелей были услышаны около 20 часов. По разным версиям, было сделано от 3 до 5 одиночных выстрелов. Примерно через пять минут со стороны того места, где впоследствии нашли тела погибших милиционеров, через деревню, в направлении Карпова действительно на высокой скорости промчался автобус, предположительно – ЛАЗ 696, зеленого цвета. Так что автобус действительно был. Но вот в тот момент, когда его видели сразу два свидетеля, со стороны места происшествия позвучало несколько автоматных очередей. Если принять твою версию, что преступники передвигаются на этом автобусе, то кто тогда стрелял? Далее. Найденные позднее тела милиционеров имели на себе следы от попадания в них пуль, выпущенных из автомата МП-42, в просторечии – “Шмайсер”. Ни одной пистолетной пули обнаружено не было. То есть стреляли в них из автомата и как раз в тот момент, когда твой автобус мчался через Карасики. А вот позднее, минут через 12-15, через деревню проехала черная “Победа”…
— Откуда известны такие подробности, — спросил я.
Вместо Зинченко ответил до этого не вступавший в спор командор:
— Звонил Ткаченко из Лещинска.
Ткаченко, в отсутствие Сухова, был назначен старшим основеной группы.
— Будешь отзывать ребят в Карпов? – спросил я.
— Еще не знаю, — помедлив, ответил командор.
— А может они, того..., -вдруг попытался вступиться за меня Рожков: — И на автобусе, и на “Победе”…
— Ага, — с сарказмом подхватил Зинченко: — Ты еще скажи, что у них, к тому же, и танковая бригада имеется с кавалерией для разведки. Филипова, к стати, никакой “Победы” не видела…
В этот момент громко зазвонил телефон. Выслушав сообщение, Сухов коротко скомандовал:
— По коням!
Это означало, что за нами, наконец, пришла машина.
Спустившись вместе со всеми на первый этаж гостинницы, я задержался у стойки администратора. Вместо вчерашней молоденькой девушки там теперь восседала женщина, лет сорока, с непомерным бюстом и каменным выражением лица.
— Извините, — потревожил я ее, показывая “корочки” удостоверения: — Вы не ответите на пару вопросов?
— Конечно, — с готовностью ответила администратор, выправляя осанку.
— Скажите, свободные номера в гостинице есть?
— Для вас – найдутся, — не задумываясь отрапортовала женщина.
— Вы не поняли. Вообще – у вас есть свободные номера?
Заглянув в журнал учета и регистрации, администратор ответила, пожимая плечами:
— На данный момент имеются. Четыре штуки.
— Когда они освободились?
— Последний – два дня назад. Остальные еще раньше. Если хотите, я могу назвать точное время…
— Нет, спасибо, — остановил я ее: — Вы лучше посмотрите, вселялся ли кто-нибудь к вам в гостинницу со вчерашнего дня до сегодняшнего времени. И, заодно, кто выехал за этот период.
В дверях гостиницы появился Рожков.
— Ты скоро? – спросил он нетерпеливо.
— Сейчас.
— Машина ждет.
— Вы знаете, — сказала администратор, сверившись с журналом: — Ни одного человека. Никто невъехал, никто не выехал.
— Спасибо, — поблагодарил ее я и направился к выходу.
— Чего ты там застрял? – накинулся на меня Зинченко, когда я сел в машину.
— Так… Проверял кое-что, — туманно ответил я.
— Новая версия? – хохотнул Зинченко: — Быстро же ты их строгаешь.
У меня из головы не шел тот мужик, которого я вчера принял за командировочного в момент, когда Рожков перехватил меня на входе в гостиницу.
Если вчера сюда никто не вселялся, то возникает вопрос, кто же это был такой, и что он делал в холле гостиницы? Ведь не в ресторан же он пришел с чемоданом!
Все это очень походило на слежку, но кто же тогда был ее инициатор? Туманян? За каким лешим ему это понадобилось? А может мы в своих розысках, сами того не ведая, зацепили что-то важное? Нечто такое, что заставило противника засуетиться?…
Расскажи я сейчас о своих подозрениях, Зинченко бы их в один момент раскритиковал. Поэтому я решил пока повременить и подождать развития событий.
Наша машина мчалась по утреннему городу, еще подернутому предрассветными сумерками, и почти на каждом углу нам попадались военные и милицейские патрули. Окруженный со всех сторон плотным кольцом оцепления, с поисковыми группами, шныряющими по всем закоулкам, с патрулями, проверяющими притоны и другие злачные места, Карпов был похож на прифронтовой город.
Народ, спешащий на работу, с удивлением смотрел на такое количество представителей власти на улицах, и поползли уже зловещие слухи, один другого невероятнее.
Чего только не болтали в тот день в курилках и раздевалках, в очередях и парикмахерских, на кухнях и на лавочках возле подъездов:
— и что на Хрущева было совершено покушение, и теперь по всей стране введено военное положение;
— и что ловят банду, промышляющую похищением детей, с последующей перепродажей их цыганам;
— и что пятнадцать уголовников, бежавших накануне из тюрьмы, вместо того, чтобы спрятаться, напротив, готовят нападение на следственный изолятор, чтобы освободить своего главаря…
А все было проще, и сложнее, одновременно.
Милиция искала преступников, расстрелявших мотопатруль у деревни Карасики, Туманян использовал общегородскую операцию для розыска пропавшей дочери, Сухов, Зинченко и Рожков надеялись найти новые улики по делу о “всплесках”, а я ожидал появления “бесовской таратайки”.
16 часов 30 минут.
— Тридцать два-пятьдесят три, — объявил Сухов, вновь расставляя шашки на доске.
Мы сидели в дежурной части Карповского ГРОВД по непрерывную перекличку из динамика радиостанции, и меня начинало уже тошнить от всего этого.
Еще утром мы разделились на пары: двое ездят в составе поисковых групп, чтобы, в случае чего, быть на колесах, а двое в это время дежурят в отделе, куда стекалась вся информация о ходе операции, итог которой пока можно было выразить одним словом: “пусто”.
До двенадцати часов дня я катался по городу на патрульной машине. Первоначальное возбуждение, вызванное началом общегородской операции такого масштаба, быстро спало, столкнувшись с рутиной. Согласно выданному списку, мы мотались по указанным в нем адресам, перетряхивая злачные места и проверяя ранее судимых. Время от времени, зарешеченная будка нашего УАЗика заполнялась разной уголовной шушерой, которую мы сгружали в 4-ом отделении, где за них принимались сотрудники уголовного розыска, с Березиным во главе. После этого наша машина двигалась дальше.
В полдень меня сменил Зинченко, а минут через 20 за мной следом в РОВД приехал Сухов, которого Рожков сменил прямо на маршруте. Пообедав по очереди в буфете, мы заняли позицию в дежурной части. Вот тогда-то и началась эта бесконечная партия в шашки, под перекличку в радиоэфире.
-… “Седьмой” — “Аресу”. На перекрестке Жуковского и Гашека ДТП. Вызови “неотложку” и автоинспекцию…
-… “Арес” – “Девятому”. Улица Сенная, дом 4, семейный скандал…
-…”Пятый” – “Аресу”. Проверь через адресное бюро: Селезнев Антон Игоревич, 1925 года рождения…
-…”Арес” – “Поиску-2”. Машина с такими номерами в угоне не числится. Можешь отпускать…
И так далее.
“Арес” – таким был в тот день позывной дежурной части. А озвучивал его капитан милиции по фамилии Птаха, невысокий, розовощекий толстяк.
— Ходи, — сказал мне Сухов.
— Командор, — взмолился я: — Это будет уже 95-ая партия. Может хватит?
— Давай доведем до сотни, — предложил Сухов.
— Нет уж. Боюсь, мне эти шашки и ночью будут сниться.
В это время Птаха отложил в сторону телефонную трубку и, обернувшись к нам, спросил:
— Кто будет менять Зинченко?
Я молча, как на уроке в школе, поднял руку.
— У них прокол колеса, — сообщил Птаха: — Стоят на Кропоткина. Я как раз отправляю транспорт с алкашами в вытрезвитель. Если хотите, водитель вас подбросит. Заодно, и запаску завезете.
Я согласно кивнул. Ездить с группой все же веселее, чем тихо тупеть в дежурке. Я пошел было к выходу, но тут снова зазвонил телефон.
— Вас, — сказал Птаха командору. Сухов взял трубку, а я остановился, прислушиваясь. Чем черт не шутит…
— Хорошо, — ответил командор, невидимому собеседнику: — Зачем вам делать крюк? Просто подождите меня на перекрестке… Ну да, Чапаева-Катунина. Да. Через полчаса.
Я разочарованно вздохнул. Опять мимо.
— Вместе поедем, — сообщил мне Сухов, собирая шашки в коробку.
Пока в фургон с зарешеченными окнами грузили задержанных на улицах города пьяниц, мы с командором стояли около машины и молча курили.
Да и о чем было говорить. Кольцо оцепления, которое с раннего утра сжималось к центру города, вот-вот должно было сойтись в точку где-то в районе площади Ленина. И хотя стояли еще на перекрестках постовых, а поисковые группы продолжали отработку подозрительных адресов, все сильнее росло ощущение, что операция провалилась
Похожие статьи:
Рассказы → Бесовская таратайка - окончание.
Рассказы → Бесовская таратайка часть 2
Рассказы → Бесовская таратайка часть 3
Рассказы → Бесовская таратайка часть5
