30. Колдуны Подмётной эпохи. Алчный гений

140...((214.а)) Реконструкция. Мера
– Чомга тоже оборотень птицы? – спросил Ученик.
– Нет, «чертов манок». С первого дня кличка приклеилась к нему.
– Призывание какое-то?
– Дудочка! Ты чего? – удивился Колдун неосведомлённости воришки касательно этого манка. – Ах, ну да, ты не все названия знаешь на колдунском. Сейчас расскажу, как было…
Болотный Козодой насколько пугал, настолько же и притягивал к себе людей, многие хотели попасть к нему в ученики. Бывало, что и без рекомендации подлавливали, как Чомга – посреди улицы.
Склонившийся перед мастером Чомга был краток: «Прими меня». Совсем юный, но в лице ни застенчивости, ни горячности. Если что-то и выдавали его повадки, то грубо скомканную надменность, подобную листу Змеиной Осоки, готовую развернуться в любой момент, едва ослабнет удерживающий её кулак.
Смеха ради Козодой протянул ему обычную соломинку: «Покажи, на что ты способен».
– Соврал он парню, что это чёртов манок! Не из соломы делается «чомга», дудочка для перемещения всяких-любых предметов!
– А! Воровская манилка?! – встрепенулся Ученик. – Я мечтал о такой!
– Мечта карманника, она самая... Чомга поверил, немедленно подул в неё и… сработало! Эта пустая хрень, эта сухая травинка запела так пронзительно и печально, что будь он уличным музыкантом, любой вернул бы карманы, едва заслышав её. И тут же замолкла – изменила голос на тот, что подзывает желанные вещи, слышен только им. Тогда-то, не успел сам Козодой моргнуть, на тротуар со второго этажа ливанул поток звонких монет! Больно и оглушительно! Мы все грохнули от смеха. Болотный Козодой не успел прикрыть голову и смеялся как ненормальный, растирая плешь. Не знаю, из чьей казны деньги. Там гнездились такие, ну, ты представляешь, заведения, для которых убыток терпимей выхода на яркий свет. Претензий нам никто не предъявил. Естественно, Чомга был принят в ученики. Природный талант поистине демонической силы. Неимоверно, запредельно жадный, алчный гений.
***
140...214.а Исходник
Колдун:
– Что главное в колдунстве? Мера.
Есть много формул для предметов –
магических при правильном нажатье.
Чуть-чуть слабей –
волшебное объятье кольчуга не проявит,
будет простой жилеткой изо льна,
как изначально сплетена,
холодная и кружевная.
Но чуть ей лишку силы дай –
задавит тяжестью чугунной,
огромным весом клёпаных ворот,
на солнце раскалённых.
Чомга всегда такую планку брал,
что в сжатом кулаке
переплавлялось, что угодно
в монеты золотые.
Сожми ещё сильней – испепелил бы их тоже
вместе со своей рукой.
***
141...((104.а)) Реконструкция. Возле горна
Недоумение светилось в глазах Колдуна, когда он вспоминал про безумный, самоубийственный вираж Чомги… Как только пришло в голову? Как у него язык повернулся? Болотный Козодой не просто глава крупнейшего клана, не просто злой оборотень, которому чтобы в лицо посмотреть, нужно собрать всё своё мужество. Он – учитель, он – мастер, второй отец, жизнь и смерть… Уму непостижимо!
***
141...104.а Исходник
Колдун:
– Во многом был талантлив и обласкан
у Козодоя лучший ученик.
Но лишку возомнив,
потребовал оплаты
с учителя
за помощь возле горна,
за черновую грязную работу,
где магии, он думал, нет следа.
И получил желаемое, да, без спора.
Как воплощённая покорность
откликнулся Болотный Козодой.
Нос крючковатый,
будто бы клюя железо наковальни,
чуть покивал,
а отразился – клюв приоткрытый
с пляшущим огнём на чёрном остром языке.
– Да-да, – сказал он, –
мы тебе скуём, ей-ей,
прямо сейчас монету государеву,
точь-в-точь – большую гербовую!
Любой купец такую взять не прочь.
Сказал и сделал. Та монета
блестела рыбьим серебром на решке,
на реверсе мышь золотая
сидела гордо в золотом седле.
Я про такие слышал, но не видел,
и сколько можно на неё купить
не знаю до сих пор!
Без разговора награду приял ученик,
но как у вора трусливого
дрожали руки у него.
Взял, но не смог потратить!
С того дня он только прибавлял к ней
деньги, деньги, деньги
мой враг заклятый…
Уйдя и сделавшись ростовщиком,
он спятил окончательно.
Гордец безумный, Чомга ли не видел,
что Козодой, когда хвалил кого,
тот отходил на шаг-два, поклонившись?
***
142...((103.а)) Реконструкция. Враги
– Потрясающая история, – соглашается Ученик, – но где в ней зеро личной вражды? Вы не поделили очевидно что-то другое.
Колдун задумался:
– Знаешь, когда есть причина, есть и что исправлять. Небезнадёжная ситуация. Тут дело хуже. Над всякой глубокой, неискоренимой враждой действительно веет злой рок. Начавшись с глупой шутки, с маленькой ошибки, зло разгоняется всё сильнее и вот уже сотни людей затянуло в тёмные водовороты. Истока не пресечь, устья не видно.
***
142...103.а Исходник
Ученик:
– Ты сделался врагом ростовщика…
Колдун:
– Невольно. Он ещё ходил в учениках,
но, помешавшись на монетах звонких,
лишь мародёрством промышлял –
нечистоплотным колдовством на северных болтах,
старуху Гарь в подельницы призвав.
Я знал об этом, но удивлялся молча
долготерпению учителя.
И вот однажды ночью праздничной,
когда весь дом не спал,
я, служка неожиданно поймал
буквально за руку
в своём кармане Чомгу –
непревзойдённого ученика.
Ученик:
– Сердиться вору ли на синяки?
Колдун:
– Я не рубил его руки.
Я рассмеялся и не мог остановиться.
Уже на нас глядели лица из дверей.
Шептались, хохотали до упаду
девицы-горничные
и кухарка, не веря им,
кудахча, вытирала слёзы смеха.
Толстуха-повариха,
Чомгой обиженная и не раз,
утешила меня вчерашним сладким пирогом,
Вот уж кому всегда спасибо!
Над жадным и бесстыжим дураком
весь дом смеялся.
Тогда-то Козодой его прогнал.
Мелком, щепоткой сажи за порогом
дважды провёл волнистую черту,
мне бросив: «Тут ногой не ступит,
снаружи – опасайся».
О чём задумался?
Ученик:
– Так… Мог бы или нет
сойти с ума из-за монет я тоже?
Ведь я как раз от малолетства вор.
Колдун:
– Нет, деньги – это просто морок,
страх беспредметный,
способ отложить жизнь напоследок –
на после смерти.
У тебя полно других пороков.
Ученик:
– Да? И каких же?
– Юности приличествующих.
***
143...((215.а)) Реконструкция. Неравновесие
– А ростовщик, чем он сумел задеть тебя? – интересуется Ученик.
Колдун смеётся:
– Ничем, и, согласись, такого не прощают! Я рисковал жизнью всего пару раз и, запомни это, юноша: всегда поблизости оказывалась женщина. Я не играл со смертью, а честно заходил в тупик. На самом краю я должен был задрожать и обратится к нему, как ростовщику, за отсрочкой от смерти. Ведь мы якобы примирились, он даже признал свою вину. Как бы невзначай он оказывался поблизости. Чомга так ждал этого, как хотел! Бедняга. Но каждый раз над пропастью мне становилось ужасно смешно! Это не его промах и не моя заслуга! Ты видел, как по-разному люди ведут себя на краю? Кто-то дрожит, кто-то сияет. Я держал себя за шкирку. Я говорил себе: ты не птица, не смей, еще не время. Сложно удержаться, когда впереди такая воля и беспредельность, так и сорвался бы… Я смеюсь, а он-то ждёт совсем другого! И бесится, неимоверно бесится. Он до сих пор ищет, чем бы таким напугать меня. А я и сам не знаю, чем! Да мне первому будет интересно, если найдёт! Я, кажется, запутываю тебя. Всё не так: Чомга опасен, реально опасен, без шуток. Он страшный и жутко переломанный где-то внутри. Сам факт смешон: один колдун бегает за другим и делает: «Бу!» Наша вражда – не моя. А, впрочем, такое ростовщичество, под залог смертного страха, я считаю адовой мерзостью, и охотно положу ему конец.
***
143...215.а Исходник
Колдун:
– Ты знаешь сказку «Громкие пороги»?
Ученик:
– Песнь о Немой Излучине? Ага,
когда я в детстве убегал из дома,
примерно каждый день,
с другими оборванцами
мы коротали время в притоне нищего.
Жевали забавную смолу,
в округе немного воровали
и байки слушали бродяг:
«То – враки, это – было точно,
а вот рассказ людей восточных…
И только про неё одну –
«Песнь о Немой излучине»
я накрепко запомнил,
что это – поверье колдунов.
Колдун:
– А ну-ка, расскажи, как слышал.
Ученик:
– Два государства рядышком лежали
в большой долине.
волшебные по-разному: в одном
был каждый встречный колдуном,
но всё вокруг обычное.
Там ведьма правила.
А по теченью выше
в соседнем государстве –
вещицы не волшебной не нашлось бы,
хоть век ищи.
Там правил славный парень.
И через оба государства текла река
с крутой излучиной и шумными порогами.
Надумали правители женится,
но воспротивилась стремнина.
До этого момента
всё пропускала бурная вода – плоты и лодки.
Это было чудом,
к которому привыкли здесь и там.
Из государства жениха сплавлялись
магические всякие товары.
На осыпи пологой, каменистой
в стране невесты их купцы ловили,
притягивая лодки и плоты
баграми, искусной магией.
Так было неизменно.
Ладьи же с дарами свадебными канули на дно.
Русалка ли приревновала?
Невеста ничего не дождалась,
она решила, что её отвергли молча.
Тогда она и прокляла
речные громкие пороги,
чтобы оттуда не пришло
ни лодки, ни письма, ни звука.
Слёзы свои, как яд невеста собрала,
на воду брызнула и реку прокляла.
Стала немой излучина и непреодолимой.
Жених стоял у запертых ворот едва не год.
Нет! Сто и тысячу раз – нет!
Раздор привел затем к большой войне.
Колдун:
– Всё так, и вот что я тебе скажу… Я верю в это.
Оставшееся в мире колдовство –
тех государств и той вражды осколки.
А в магии «немой излучиной»
такой изъян досадный называют,
когда рука хватает,
но не доносит до кармана
либо до рта.
Когда обличье возникает, начинка – нет.
Плод колдовства созрел,
но не приносит он удовлетворенья никому.
Колдун и покупатель, оба,
все люди, что его потом возьмут,
не чувствуют ни радости, ни вкуса,
ни тяжести монет,
как Чомга.
 

Похожие статьи:

Рассказы → Танатос 78

Рассказы → Пустота

Рассказы → Брокер жизни

Рассказы → Новогодняя история в черно-белых тонах

Рассказы → Лестница в небо из лепестков сакуры