22. Колдуны Подмётной эпохи. Хмель

112...((101.а)) Реконструкция. Пьяная песня
Колдун вспоминает, как единожды был свидетелем опьянения идола, и его мысль идёт в нужном направлении. Не противостояние, не ложь, помочь должно что-то, алкаемое страшным в своей мощи, но простым в своей основе существом.
Вначале громовый тополь медленно растёт из прямого сердечного корня, два листа за год раскрываются. Но чем выше, тем быстрей, пока не останавливается разом. Это значит, что его крона вышла за пределы видимого неба в колдунское. В этот момент он и рождается по-настоящему, не как дерево, но – колдун. Вот причина, по которой за первой третью подмётной эпохи, принадлежащей ему безраздельно, следуют другие. Могуч и великолепен громовый тополь, но безусловно обречён. Он смотрит прямо в небо, а это колдунам заречено. Он притягивает грозы, как свою гибель, но до времени играет ими, настолько силён. Почему? Всё от того, что одновременно с кроной и его корни достигают колдунского измерения, то есть он рождается дважды колдуном. Как высшую хвалу себе громовый тополь принимает грозы. Зовёт их, шутит с ними. Чтобы его погубить. должны вмешаться иные враждебные силы. Даже топор или засуха по отдельности не свалят великана. Его новым сердечным корнем станет какой-нибудь малый тонкий корешок, вдали от старого пня. Колдовское дерево из него восстанет заново во всём подобным прежнему. Только характер громового тополя с каждым разом становится всё страшней, жестокость изобретательней и сильнее жажда.
***
112...101.а Исходник
Идол:
– Всегда здесь был я.
На моих корнях всё каменное ваше утвердилось.
Всё временное ваше – это милость моя,
и до поры ему стоять.
Я отвергаю, я и призываю.
Кто песнь поёт?
Я славный песнь пою!
Кто прославлять меня достоин?
Прославляю себя, как подобает, только я!
Плескайте в корни меды, просьбы, слёзы!
Я всё исполню!
Пусть побег моих корней проникнет вас!
Пускай сопротивленье он высосет до дна!
Кропите мне и воскурите мне!
Передо мной сойдитесь в битве!
Ни морю власти нет, ни аду среди моих корней.
О, мне, мне, мне никто не равен!
Лей и кропи, ложись в моих корнях!
Где новый мой росток?
Где мой побег?
В лесу. Где корень сердца новый.
***
113...((85.а)) Реконструкция. Виноград
«Мёд опьяняет идола, – думает Колдун, – прекрасно. Только вот достаточно ли? Ведь существа колдунской природы хмель задевает, но не подчиняет себе. Надо бы взять наилучшее – любавку, наисильнейшее – рыбий мёд и сварить на каком-то ингредиенте, вызывающем жажду. Ясно на каком… Но насколько же для повара опасно иметь дело с этим вином!»
Колдун вспоминает рассказ винодела, друга учителя о страшном напитке. Помочь ему Болотный Козодой не смог… Историю запомнил на всю жизнь. Колдун присутствовал тогда при их последнем разговоре в доме винодела, читай – при его предсмертной исповеди.
***
113...85.а Исходник
Винодел:
– Маревом июльская жара
над горластым торжищем дрожала.
Эти… – не снимали чёрных шапок,
вытянутых, словно клобуки.
На ногах из были сапоги до колена.
Каблуков подковы: тук да тук.
Застёгнуты под горло,
длиннополые кафтаны пыль мели.
Сами светлоглазы и смуглы,
а товар их был… – невероятен!
Яблоки как мячики круглы
и ни червоточинки, ни пятен.
Дёшево притом. Вокруг толпа.
Я у их слуги или раба взял две виноградинки,
хвалебно отзывались рядом.
У меня же попросил он кусочек хлеба шёпотом
и вдруг пробормотал:
«Косточки, не заходя домой,
выплюнь на обочине дороги.
Уходи, назад не глядя.
Ноги за развилкой отряхни».
Зыркнули, утробно зарычали,
темнолицые сердитые купцы,
Не сговариваясь, четверо,
Пригнулся, ничего в ответ он не сказал,
Рухнула на торжище гроза.
Врассыпную все. Куда глаза глядят, я ушёл
и вспомнил, что в кармане ягоды остались.
Кинул в рот… – показалось, что живот вознёсся в рай!
Я валяюсь, дрыгаю ногами, песни пьяные горланю!
Хорошо!
Так посуди, как мог не попытаться
Я вырастить такое чудо сам?
Я зёрна бережно собрал в платок и посадил.
Ещё глоток дай сделаю.
Не нюхай.
Все проросли они...
Бутылку дай, я сам,
внутри – да-да, из этих самых виноградин.
Не пригуби его.
Когда закончится последняя бутылка,
и я умру, не хорони меня:
ад – это вотчина огня.
Сожги мой дом! А главное – все лозы!
Не дай их погасить ни буре, ни чертям!
Спали их все!
***
114...((55.а)) Реконструкция. Змея
Долгая работа… Кроме того, что считать, ещё и начитывать надо: «Близкое – близко. Низкое – низко. Чистое – ближе. Грязное – ниже. Выдохну в губы – горечь отступит. Кожу лижу – заворожу. Кости коснусь – вылечу грусть». Вначале показавшаяся нудной работа, чем дальше, тем веселее шла: заклинание – оно же в обе стороны работает! Хоть зелье и предназначено не для него, Ученику становилось всё легче и веселей на душе. «Нарочно что ли Колдун поручил, – думает Ученик, – он так добр ко мне». На самом деле: он так хитёр, так подспудно учит послушанию. Не всегда надо рассуждать, иногда правильней следовать. Доверие – опасная вещь, но и сильная, оно весьма сокращает путь, и вот тебе, ученик мой, доказательство, маленькая награда за послушание.
Ученик должен ополоснуть котелок тысячу раз водой глубокого подземного источника, вращая каждую порцию трижды посолонь. Чтобы приготовить лекарство для того, кто был в загробном мире, нужна очень чистая посуда, при том родственная месту, откуда Щегол вернулся. Ингредиенты должны быть под стать.
Колдун вернулся с главным из них. Он добыл немного змеиного яда. Теперь будет его варить в масле, хранившемся в леднике, растопленном на солнце, добавив щепотку прошлогодней листвы. Щеглу требуется один глоток, остальное будет использовано как мазь, чтобы память о тяжёлой земной толще ушла их него. «Масла куски – мягки. Мысли мои – легки».
Колдун рассказывает, как добыл яд. Случайно.
***
114...55.а Исходник
Колдун:
– Её разоблачали сущность глаза без век.
Прошла гроза.
Дева-змея росинки слизывала с хвои,
не щурясь, если ветер их бросал в лицо.
Подземный мир не жалует породу
наследовавших Козодою Болотному.
Во мне такого она признала сразу, –
Холодной кожей угадала, раздвоенным ли язычком? –
без промедления атаковав.
К земле припала,
змеиным вверх броском метнулась к горлу.
Но не достала, не судьба.
Вторым ударом тоже промахнулась и откатилась,
сверкнули кольца чёрного хвоста из-под хитона.
Я не мог не засмеяться.
– Бей с человеческого роста,
как женщина кусай – словами.
Она свернулась кольцами на камне и прошипела:
– Наш народ употребляет яд по назначенью.
– Так подари немного для леченья.
– Небось, для птицы, скверный, дрянной колдун
 готовит зелье? Для зловредной птицы?
– Певчей. Земным подземное твой яд залечит.
Не все ли мы равны пред неизбежным?
Не в общем танце кружимся над ним?
Задумалась и плюнула змея
на лист манжетки. Спасибо ей.
***
115...((17.а)) Реконструкция. Тень-тяни
«Тень-тяни» – колдовской способ набрать недостающих сил в заклинание.
Колдун выпивает маленький глоток заговорённой морской воды с ложкой горелого сахара. Чашку с оставшейся водой он ставит на полынный коврик и садится перед ней лицом на юг. Он сидит без движения всю ночь: от длинных закатных теней до первых лучей, наливающих в чашку свежие силы. В это время ничьё колдовство не должно вклиниться. Не должно идти снега или дождя. Чем не подвижней колдун, тем больше сквозь него проходит природных сил. Метод идеальный для тех, кто умеет не дышать.
Обходится без дыхания мало кто способен, поэтому обычный колдун, желая усилить эффект, добавляет заклинание «тень-тяни» и делит на две части.
Первая: «Тянет тени день-день! Тень-тень!» читается много раз подряд, под звон связки колокольчиков, так встряхиваемой, чтобы рука не двигалась.
Вторая часть заклинания произносится коротко: «Тень – в тенета! Здесь – не где-то!»
Во время первой части сила течёт, накапливается. Вторая часть не даёт ей вытечь обратно из чашки и тела колдуна, когда он выпьет воду, потерявшую морской вкус, но приобретшую запах клевера, он запечатывает удачу.
«Тень-тяни» – не такая легкая ворожба, какой представляется на первый взгляд. К ней прибегают, испытывая сомнения в своих силах или уже многократно потерпев неудачу. Разумеется, колдуну трудно отвлечься от этих мыслей. Его не отпускает кривая ворожба, он зол на себя и судьбу. Когда смотрит на чашку и произносит над ней речитатив до утра, он чувствует беспокойную, томительную жажду, голод, скуку… Его мучат вместе бессонница и сонливость. И это всё, если колдун не поддаётся ему, копиться внутри, переплавляется в нектар магической силы.
Чтобы приготовить пьяный мёд для идола, нужно очень много сил. Добавка «тень-тяни» лишней определённо не будет.
***
115...17.а Исходник
Из-под горячих облаков закат
наполовину вытек через кроны
на скатерть поля, стывшего в протяжности теней,
но жажду не утолил, а силой превозмог,
чтобы, вернувшись, пересечь порог, как должно –
страстно ищущим возврата
к полям в туманной утренней росе
и вознести её до капли,
все её полночные похитить ароматы.

Похожие статьи:

Рассказы → Лестница в небо из лепестков сакуры

Рассказы → Пустота

Рассказы → Новогодняя история в черно-белых тонах

Рассказы → Брокер жизни

Рассказы → Танатос 78