"Плагиатор"

на личной

15 декабря 2015 - Григорий Неделько

- Господин Павлов, а правда, что вы исписались?

Подняв руку и не дождавшись разрешения задать вопрос («Наглость – второе счастье», особенно для журналистов), молодая симпатичная кареглазая репортёрша с короткой стрижкой чёрных волос приготовилась записывать ответ писателя в электронный блокнот. Для таких случаев их, «зелёных» да неопытных, сразу же обучали в «ВЗВ» - «Восточно-западном вестнике» - специальной компьютерной стенографии.

Известный на всю Россию, а также на Украину и Белоруссию и, с недавних пор, на ближний евразийский мир, беллетрист и космополит Павлов в квадратных очках, с квадратной челюстью и овальными зелёными глазами с сомнением глянул на особо активную журналистку.

«Попробуй только не ответить! – сходу читалось в её взгляде. – Тогда такое о тебе напишу!.. Мне всё равно кровь из носу сдавать статью завтра. Ну, послезавтра, если уломаю шефа, чёртова гиперактивного потаскуна».

Павлов, конечно, не был телепатом, ведь всё это легко считывалось сознанием любого вполне сознательного, наделённого житейским опытом человека и гармонично укладывалось в его голове – надо лишь дать себе возможность и труд задуматься. К тому же журналисты ничем друг от друга не отличаются. Разве нет? Беллетрист Павлов считал, что «да».

- Без... – начал произносить он, готовясь отвертеться расхожей волшебной фразой «Без комментариев», но отчего-то вдруг передумал. – Без идей не выживет ни один человек.

- А писатель? – тут же вставила настырная журналистка... как её? Ира?

С виду, ничего; может, если он будет подобрее, чего-нибудь и перепадёт...

Однако сейчас Павлова больше беспокоили слишком туго завязанный помощником галстук, закончившаяся минералка и духота в помещении.

- Игорёк... – повернувшись к помощнику, позвал он.

- Да, Алексей Вадимович?

- Минералки принеси.

- Сию минуту.

- И, это... пусть кондишн поуютнее сделают.

- «Поуютнее»! Ну кто, кроме вас, додумался бы...

- Меньше слов – больше дела, Игорёк. И перестань душить меня галстуком.

Во взоре, которым на мгновение – всего на какое-то мгновение – Игорёк одарил босса, без труда отыскивалась мысль «Да я бы тебя вонью болотной надушил, если б это избавило меня от твоего свиного рыла».

Но, конечно, ничего подобного вслух помощник не сказал; подобострастно – как обычно – улыбнулся и ретировался выполнять указания.

- Итак, господин Павлов? – в нетерпении постукивая аккуратно отточенным ноготком по плоскому экрану планшета, поторопила наглая Ирочка.

- Я уже ответил, - недовольно пробурчал Павлов, немного нервно ослабляя галстук. Справившись с этой трудновыполнимой задачей, переключился на следующую: - Писатель не может исписаться, если он писатель, уважаемая Ира. Так же и человек не способен потерять собственное «я»: оно в его генах. И идеи – лишь отголоски того, что в нас заложено Богом.

- Я читала вашу последнюю книгу «Молитва за деньги террориста», - характерным строптивым голоском оборвала Ирочка.

Павлов только что и хмыкнул.

- Тогда к чему лишние вопросы? Хотите знать больше? Читайте.

- Очень умно, - и тут не сдержалась журналистка.

Сидевшая с ней по соседству возрастная дама с неаккуратно покрашенными в светлое лохмами вдруг резко встала, почти выхватила микрофон у узурпировавшей его Ирочки и, представившись, задала наконец свой, долгожданный вопрос:

- Алексей Вадимович, а о чём будет ваша следующая книга?

О-хо-хо, пошли стандартные вопросы... Павел приготовился отвечать.

Пресс-конференция в целом проходила как обычно, неожиданностей не предвиделось. Вот только боль от Ирочкиного вопроса мешала отвлечься от ненужных мыслей и сосредоточиться на деле. «Исписался». Многие с тем мнением согласны. И неважно, что руководит общественными взглядами: само общество, отдельные его члены, государство, кто-то ещё, кому настолько важна персона Павлова – или, напротив, неважна...

Как бы то ни было, если сюжеты у писателя и не перестали рождаться совсем, их поток заметно уменьшился. Чуть ли не иссяк. Павлов не раз и не два искал причину, копался в случившемся, анализировал – не помогало. И опять началось: незваные мысли, провокационные вопросы на пресс-конференции, плохое настроение, мешающее думать и решать, недовольные читатели или люди на улицах... Чёрт. Надоело!

Но конференцию никто не отменит; причина «потому что писатель не в духе» никого не касается, особенно спонсоров, для которых главное мерило успеха – деньги. А деньги в Павлова, точнее, в зарекомендовавшего себя десятилетним написанием правильной макулатуры Павлова, вкладывались немалые. Литературная помойка для человеческих отбросов. Цинично? Ха. Наверху не знают таких слов. Деньги не пахнут, равно как и их сортиры.

Хотелось сплюнуть, но нельзя, поэтому Павлов улыбнулся во весь рот.

- Спасибо за вопрос, Людмила. Передавайте привет «Коммерсантъ’у». Что же касается вашего вопроса...

Не дожидаясь окончания действа, Ирочка заблокировала планшет, убрала в дамскую сумочку, закинула её на плечо и, цокая каблуками, спустилась по обитой красным короткой лестнице к выходу. По пути она еле заметно кивнула мужчине в непримечательном коричневом костюме, в последнем ряду. Мужчина заметил движение, но виду не подал – согласно договорённости.

Всю оставшуюся часть пресс-конференции Павла не покидало чувство глупости, бессмысленности и скуки происходящего. У него только-только стала появляться мысль о новой книге, о действительно новой, не похожей на прежние, как градом посыпались вопросы, сбивая с толку, заставляя вспоминать самое болезненное, повторять тысячу раз сказанное, выводить из себя.

«Боже, неужели это когда-нибудь закончится?!»

Стоявший наверху, в сторонке, человек от спонсоров, видя состояние протеже, ободряюще кивнул ему и улыбнулся.

Павлов в ответ устало приподнял уголок рта.

Интересных и не слышанных ранее вопросов не последовало, и на такой вот ноте конференция заканчивалась в течение примерно полутора часов. Усталый, злой, а кроме того, голодный, Павлов дежурно-вежливо попрощался с сотрудниками СМИ, подошёл к представителю спонсоров, и они вдвоём покинули культурный центр «Свиблово» через «чёрный» ход. Недовольные – а они всегда недовольны, по жизни, по работе и по сути, - журналисты ручейком потянулись на выход к центральным дверям.

Ирочка стояла на автобусной остановке и курила «Пэлл-мэлл». Подъехал «мерседес», открылась дверь, богатый, судя по одёжке, с отъетой мордой мужик предложил подбросить. Ирочка молча отмахнулась. Мужчина проворчал что-то – наверняка имел в виду «эту выпендрёжную фифу» – и дал по газам.

Следом остановился седан от «Форда», его-то Ирочка и ждала. Забралась внутрь, на заднее сиденье.

Водитель, едва пассажирка закрыла дверь, плавно тронулся с места.

Ирочка вынула из сумочки зеркальце в металлической оправе, раскрыла и принялась глядеться в него, подправляя пальцами идеальную, но, на её взгляд, сбившуюся чёлку.

- Всё нормально? – не отрываясь от увлекательного занятия, спросила она.

- Всё в ажуре! – И водитель – он же: мужчина в простецком костюме, с заднего ряда культурного центра – расплылся в довольной улыбке на пол-лица.

- Идея-то съедобная?

- Ещё как съедобная! – по-прежнему радостно отвечал водитель. – 9,1 из 10 по его счётчику.

- «Негры» работу осилят? – скептически (больше по привычке, чем из необходимости) поинтересовалась Ирочка.

- Куда денутся. Зарплату получать хотят, жить тоже – значит, справятся. Да и нужна ли стаду первоклассная проза?

Под «стадом», вероятно, подразумевалась многотысячная читательская аудитория Российской Федерации.

Ирочка, по большому счёту, пропустила фразу мимо ушей, даже не хмыкнула. С громким щелчком захлопнула зеркальце и убрала обратно в сумочку.

- Едем в офис или перекусить? – вновь прозвучала реплика от водителя.

- Первое. – Ирочка откинулась на спинку заднего сиденья, закрыла глаза. – И кочки объезжай.

- Будет исполнено!

Водитель прибавил газу и взялся маневрировать между «плетущимися, словно улитки», машинами; глаза, между тем, управляемые подспудной тягой, глянули на устройство, что лежало на соседнем сиденье. Это мужчина во время интервью Павлова держал под одеждой, незаметно нажимая кнопку.

Маленькое, непримечательного вида устройство покоилось на обитом дорогим войлоком сидении. Походила вещь на дешёвый фотоаппарат, только с единственной кнопкой, тёмно-коричневого цвета и еле заметным стеклянным глазком на месте объектива.

В самом деле, зачем платить творческому человеку? Оберегать его, холить, лелеять; столовать, селить в фешенебельные гостиницы, устраивать ему пресс-конференции... Мало того, после всех этих дорогостоящих процедур не определено, что писатель что-нибудь придумает и облечёт в слова, и – наиважнейший момент! – далеко не факт, что это устроит издателей, людей занятых и помешанных на продаваемости. А вместе с ними и вездесущих спонсоров, любящих быть везде, однако находиться в тени, людей гораздо более влиятельных, что уж говорить об их тяге к финансам, о насущной для них необходимости поддерживать ту тягу, бросая в котёл рынка искусства слепых творческих натур, одну за одной, одну за одной.

Столь серьёзным индивидам несложно изобрести аппарат, умеющий подключаться к ноосфере или напрямую к сознанию автора; точнее же, они сами ничего не изобретают – лишь дают деньги, но это всё равно, учитывая количество денег. И масштаб производства.

«Плагиатор» - машина для похищения идей, их анализирования, подсчитывания коэффициента приблизительной успешности творчества, сопоставления сюжетов, персонажей, мест действий и прочего, прочего... именно эта машина лежала сейчас, простым снежным декабрьским утром, и здесь, на переднем сиденьи ловко выруливающего по московским дорогам, ничем не примечательного «форда» скучной мягко-синей расцветки.

«Плагиатор» существовал на Земле пока что в единственном экземпляре.

Он был один, пока что, - но уже существовал. И не где-нибудь, а на знакомой, привычной Земле.

Ну а светлое будущее невероятно полезных устройств-похитителей отделял от настоящего невидимо крошечный интервал, исчисляемый в очередных миллионах их баснословно богатых воров-основателей.

(Декабрь 2015 года)

"Плагиатор"

Похожие статьи: