Рассказы

В три часа ночи его разбудил телефонный звонок.

— Мистер Шварц, это Маргарет. Скажите, это правда? Завтра все отменяется?

— Что вы, с чего это вдруг? — плохо соображая спросонья, фыркнул Шварц. — Завтра все по плану, начало в десять утра...

— Это точно? — в голосе его ассистентки явно слышалось недоверие. — А как же… То есть, я хочу сказать, не может так случиться, что нам велят отложить эксперимент?

— Мэгги, — бесконечно терпеливым тоном произнес ученый, — если нам до сих пор ничего не запретили и не потребовали отложить, значит, этого уже не произойдет. Откуда у вас вообще такие мысли?..

— …ающий год по Кырдыльбульбекскому календарю будет годом человека. Поэтому постарайтесь встретить его так, чтобы символ года остался доволен.

— Да будет тебе, в гороскопах этих правды ни на грош…

— Не любо – не слушай, врать не мешай. Прежде всего, запаситесь едой, которую любит человек – глутаматом натрия, усилителями вкуса, красителями, ароматизаторами типа Е.

— А это что?

— Не знаю… вроде в антикварных лавках продается… Позаботьтесь от том, чтобы на столе стояла вода, хотя бы в небольшой миске, человек очень любит воду...

(Многие авторы мечтают, чтобы к ним с небес на белых крылах слетела Муза. Только… если и слетит, и если на белых крылах: процессу творчества это может не помочь.)

Муза в последний раз критически оглядела себя в зеркало и осталась довольна результатом. Крылья были пушистыми и белоснежными, платье до пят – полупрозрачным, эротичным, но не слишком откровенным, макияж – элегантным и стильным, французский маникюр – выше всяких похвал. Так, что еще? Зубки почищены и отбелены (Муза лишнюю секундочку полюбовалась своей ангельской улыбкой в зеркале), арфа настроена. Три сырых яйца на завтрак выпиты, так что за голос можно не беспокоиться.
Самое время вылетать...

   Капитан Вжжж сидел в своём кресле и восторженно смотрел на панорамную панель в которой стремительно приближался, рос и становился более чётким бело — голубой шар планеты, висевшей в чёрном бездонном пространстве. Именно такой и снилась ему Родина, которую он видел только на затёршихся записях и в истлевающих от времени книгах. От планеты, на которой жили его предки, осталось только облако пыли, разлетающееся по Вселенной. Те, кто успел спастись от катаклизма, всего несколько космических кораблей, скитались по закоулкам космоса в поиске нового дома.
 

(Бог есть Любовь...)

Сон. Его голос тонет в громком перезвоне монастырских колоколов, зовущих на службу...

Ночной кошмар, и вязнешь в нем как в болоте, ужас — громадное чувство, растянутое на века. И знаешь ведь, что сон, но паника давит слабый писк разума, и ты тонешь, тонешь, захлебываешься вязкой болотной жижей, и не вздохнуть, и не крикнуть, и воздуха не хватает,- все, конец!

(Фэнтези про мага.)

  Да свершится воля Верховного…
  Не прямо сейчас – в этом нет необходимости. Но вскоре. А пока я занимаюсь делом. Последним, которое должен сделать.
  В общем, я выбрал его сам – единственная привилегия, положенная мне по статусу придворного мага. И теперь пытаюсь вырастить дерево. Работа неспешная, основательная. Есть время подумать и вспомнить. Магические действия просты и не отвлекают.
  Целые сутки у меня впереди.
  Я перебираю семена, которые принесли мне предупредительные чиновники...

Идя навстречу пожеланиям одного из своих благодарных читателей — Ирины, и выполняя данное ей обещание, представляю читательской аудитории рассказ об отечественных героях.

...

-­ Так что, друг мой, значит твоя сакраментальная фраза «с точностью до наоборот»? Нас ожидает война, в которой люди забросают друг друга нейтронными бомбами и все погибнут, а мир останется незыблем, но безлюден? Такой конец света ты прогнозируешь?

-­ Насчет войны тоже правильная мысль, Миха. Только это будет не третья мировая, а война миров. И она уже началась.

-­ Как у Герберта Уэлса?

-­ Герберту Уэлсу такой вариант развития событий и не снился. Все намного сложнее и изящнее Миха.

— Улицу! — воскликнул Малыш и его карие глаза заблестели.

Он вырос в приюте, потому улица казалась чем-то манящим и ярким, тоннелем, в который следовало стремиться — к свету. И ничего не знал мелкий о голоде, пришпиливающем желудок к позвоночнику, словно бабочку на альбомную страницу, о всепроникающем холоде, и смерти, подстерегающей на перекрёстках.

-    Каково? Шесть тысяч лет трудились как проклятые, чего только не напридумывали, пока Он спит: и порно индустрию, и наркоторговлю, и гомосексуализм с однополыми браками, которые уже частично узаконили. С летающими тарелками, сколько возились и инопланетянами, после того, как Дарвиновскую теорию под сомнение поставили, чтоб только божественное происхождение человека нивелировать. Наконец-то внедрили свои принципы в жизнь. Сколько трудов стоило, чтобы приоритетами эпохи сделать: безнравственность, стяжательство, подлость, жадность, обман. А людей сделать корыстолюбивыми и сребролюбивыми. И вот те – на.  Под занавес такие сюрпризы.   

...

—     Лады, уболтали. Так и быть, расскажу. – Сдался под их натиском Никита. – Все равно ведь не отстанете?

Друзья дружно закивали головами в ответ, на языке жестов подтверждая его предположение.

-     Дело в том, что я знаю вас двоих практически с детства, — начал он свой рассказ. – Вы-то меня не помните, поскольку вам тогда было лет пять или шесть, да и виделись мы с вами всего пару раз, и то мельком. К тому же, я тогда был таким, как вы сейчас и выглядел, естественно, несколько иначе.

-     Так-так, вечер перестает быть томным. – Оживился Петр.

-     Да-да, не удивляйтесь. Вас отобрали тогда как особо одаренных для прохождения обучения по специальной программе в одной закрытой спецшколе. Но развал Союза в августе девяносто первого перечеркнул все эти грандиозные начинания.

-     А что за обучение, и что за спецшкола такая? – поинтересовался Егор.

—     Да была тогда такая, — уклончиво ответил Никита. 

Сюжет для этой истории, приснился мне во сне. Я его только немного додумал и летиратурно обрисовал.

Но, фактичемски смог прочуствовать и оценить боль главного героя, что надеюсь удастся сделать и вам,

если чуть -чуть добавить воображения.

(Игры разума.)

 ***

Бодун крепчал. Какой же мутью они меня напоили вчера? Встать совсем не могу… Фффууухх…

О, кореш! Слышь, кореш! Похмелиться дай, чтоль? Зырит из-за стёкол… Чем поил-то меня вчера? Мне б поправиться маленько… Есть чо? Ну, вот, другое дело… Где ты только такую мерзопакость берёшь-то… ёжиков глотать легче… Чо? Химия? Не, химия — это совсем не то… Гы-гы-гы… Это ты не мне предлагай, а протыканному на бровях глисту снизу… Гы-гы-гы… Глист с бровями, надо же… Ик!..

Запить? Давай, а то икота замучила, уже все мозги дрожат, как от вибрации отбойника. Ушатает ещё… ик!.. к чёртовой бабушке… Слышь, старая, закусить бы ещё… Ик!..

В иных местах, в заколоченных домах, в непроходимой глуши можно найти то или что-то, с чем лучше не сталкиваться не встречаться и бежать, бежать сломя ноги. Но, если ты привык слушать только себя, если ты самонадеянный и испорченный ребёнок, то не заметишь подвоха и тогда...

…Мало кто знает, но 20 июля 1969 года, день, ознаменованный первой в истории высадкой человека на Луне, совпал с печальной, хотя и забытой датой – ровно год назад бесследно пропал американец еврейского происхождения Джин Абрахам Вудрофф. Просто, как говорится, вышел из дома и не вернулся...

… Одним декабрьским вечером понимаешь, что бежать от очевидного нет смысла. Ты пожираешь безопасность окружающих. И как бы ни пытался это сгладить — все равно где-то допустишь промашку.
Остается только принять себя таким, какой есть, и выбросить вину из сердца.
Тридцать шесть лет. Кажется, поздно начинать жизнь заново, но говорят: никогда не поздно, и ты робко пытаешься в это верить.