Чем черт не шутит
Старый деревянный стол по всем деревенским стандартам был еще тем ветераном. Доски от сырости и морозов вздулись и почти насквозь прогнили, пара ножек бесследно исчезла, отчего опорой который год служили горой составленные ящики. Одного возраста со столом. Такие же разваливающиеся и хилые. Двуногий косой калека на гнилых костылях. С краев откровенно не хватало огромных щеп, углы давно чем-то сбиты, а выщерблинам и трещинам нет счету. В щели то и дело проваливались вилки-ложки, а иногда и бесценные папиросы с мундштуком. Несмотря на пожилой возраст, стол стоял, и заваливаться совсем не собирался. Стоял у виноградника, между бахчой и малиной, аккурат под навесом, в тени. Это тебе и кабинет личный, и мастерская со столярной, и потрошильный стол вкупе с обеденным. Баба на нем не одну пернатую душу на тот свет определила. Да и домино с соседями – вещь нужная и без стола — бесполезная.
Немного оперевшись на раскидистое вишневое дерево, он уверенно выдерживал литровую бутылку самогонки, пару советских граненых стаканов, тарелку наспех рубленого мыльного сала, взвод наглых зеленых мух, добрую кучу лука — порея и двух интересных собеседников.
— Ты чего смотришь на нее? Пей, – старый трухлявый дед с необыкновенно живыми и по-юношески яркими глазами, жадно облизывая жиденькие серебряные усы, поднес стакан к губам, — если смотреть будешь, она-то сама в рот не запрыгнет.
— Скажу, запрыгнет, — собутыльник откровенно сомневался, вращая полный до краев стакан перед глазами, - на чем ты, говоришь, гнал?
— Да, как всегда. Варенье из погреба скисшее, закваски чуть для браги и мука. Пару жменей. Ну, сахар – само собой. Натурпродукт.
— Почти не пахнет.
— Так ты и не нюхай. Ты пей. Залпом, мягко пойдет. И не смотри, что мутная малость. Мутная – самая полезная.
— Твоими бы устами, дед. Твоими бы устами. По стакану и идем. Мне таких, как ты, еще двадцать человек. За день бы управиться, здоровья не хватит.
— Ну, тогда за здоровье.
Опрокинув махом в себя и поморщившись усами, дед буркнул что-то нечленораздельное и закинул несколько кусков сала в беззубый рот. Те на солнце успели поплыть и слипнуться, но закусить – дело святое:
— Оно сейчас как, в магазин за дрожжами уже не набегаешься — ноги не те, да и привозить стали редко, — прожевал, смачно рыгнув, — а вот пить — всегда пили. Вон, гляди, — он махнул рукой в сторону огорода, где две пятнистые толстобокие козы наглым образом обносили соседские кусты смородины, — прижмет, и на козлином дерьме выгоним! Выпьем, облизнемся, протрезвеем и снова выгоним! И не хуже этой будет. Дед дает гарантию!
— Даже не сомневаюсь, – собеседник хрюкнул и наконец-то проглотил. Зажмурился на мгновение, икнул и тут же быстро-быстро, словно земля под ногами раскалилась докрасна, застучал маленькими черными копытцами, выбивая густое облако пыли. Старик перевалился через стол, заглядывая собутыльнику почти в пятак.
— Ну, как тебе, чертяга? Хорош первачок? Дернуло внутри, зачесались потроха, да? – дедуля бесцеремонно выпрашивал похвалу своему продукту, не забывая разливать по второй, — ты закусывай — закусывай, а то пять минут и в крыжовник загремишь. По себе знаю. Меня бабка пару раз там находила, потом рассказывала, что спал аки младенец в люльке. Так со двора сперва гусей покрали, пять штук, а потом и топор с лопатой утянули. Ироды. До сих пор не нашел. Пусть им пусто будет. Три двора и два вора…
Жадно хватанув воздуха, черт пропищал:
— Господи, что это за жидкость!? Откуда святая вода в ней?! – рогатый натурально прослезился, вскочил со стула и схватился волосатыми корявыми руками себе за горло. Маленькие черные глаза – пуговки в одночасье стали похожи на два огромных блестящих медяка, черный бархатный пятак раздулся, смахивая на спелую фиолетовую сливу.
— Ты чем меня опоил, старый пень? Отвечай!!! – голос у лукавого изменился, захрипел, засвистел, захрюкал, тугой кашель вырвался из его грудной клетки вместе со стонами и мольбой! Хвост с маленькой пушистой кисточкой на конце стрелой взмыл вверх, а рога, прятавшиеся доселе в копне черных кучерявых волос, в одно мгновение выросли и загорелись ярким синим пламенем.
— Воды!!! Дай воды, - черт уже истерично верещал, мотыляя головой из стороны в сторону, хлопая козлиными ушами по щекам, будто собираясь силой выбить из себя выпитое, — дай воды, проклятый! Помру же сейчас! Издохну!
— Ты? Помрешь? Да помирай, ради Бога, — старик довольно резво опрокинул еще стакан в себя, не закусывая, и смачно сплюнул в сторону черта, — я еще поживу, рано ты за мной пришел, черт, рано.
Взметнувшись юлой и блеснув яркой молнией, черт растворился в воздухе, оставив после себя тяжелый сладковатый запах гари и темно-зеленое мутное облако. Следующий же порыв ветра разнес остатки внеземной сущности по окрестным огородам. Почуяв недобрый дух, козы встрепенулись, огляделись и тихо заблеяли.
— Прав оказался отец Афанасий. И правда, «чем черт не шутит», хех, — старик ухмыльнулся, закупоривая спасительный сосуд небольшой березовой щепой, — самогонка на его сапогах действительно чудесная вышла, надо бы еще выгнать.
И тут же, сняв лопоухую кепку, набожно перекрестился. Трижды.
Похожие статьи:
Рассказы → Как открыть звезду?
Рассказы → О любопытстве, кофе и других незыблемых вещах
Рассказы → Культурный обмен (из серии "Маэстро Кровинеев")
Рассказы → Незначительные детали
Рассказы → Лизетта
Спасибо, Валентин, порадовали)
