Творчество знакомых - 15

Начало первой версии того же романа.

[cut=Читать далее...]

Fass

Х.О.М.Я.К.

На столе вытянулся огромный хряк, запеченный целиком. С непременным румяным яблоком в зубах. К его туше уже тянулось несколько двузубых вилок и два острейших ножа, хищно блестящих в свете толстых свечей. Под хрустящей корочкой скрывается нежнейшее мясо, от которого вместе с невесомым паром распространился аромат идеального жаркого.
Молодая служанка уже несла пузатые пивные кружки из тёмного дерева. Кто-то присвистнул её вслед. Но она не обратила внимания. Выпивка прибыла в дополнение к свинине. Через мгновение деревянные кружки уже были расхватаны, а пиво опробовано. К потолку вознеслись дружные возгласы одобрения. Служанка, опустив руки на белоснежный фартук, смущённо удалилась.
Пиршество недавно началось. Хряк пока что занимал первое место по вниманию со стороны гостей таверны. Худой усатый мужчина в простой льняной одежде стоял рядом с печёным боровом и не переставал рассказывать, как он его выкармливал, чтобы преподнести в честь праздника урожая всем присутствующим. Сидящие за столом кивали, хмыкали, угукали, но не могли ответить – их рты были заняты сочной свининой.
Вдоль бревенчатых стен таверны тянулись лавки, уставленные посудой с фруктами и овощами. На столах стояли миски с варёной картошкой, кашей, супом и другими явствами.
Казавшийся неимоверным хряк был обглодан до костей в считанные мгновения, после чего гости дружно захрустели огурцами. Радостные раскрасневшиеся лица земледельцев светились от счастья. В этом году выдался небывалый урожай и приплод скота. Небывалым он был уже много лет подряд. Запасов стало так много, что их попросту было некуда девать, поэтому в течении вот уже сорока лет, в первый месяц осени устраивался грандиозный фестиваль Урожая, предназначенный для поглощения значительной его части.
День медленно клонился к вечеру. Возле таверны «Счастливый Суслик» собрались все окрестные собаки. Им уже доставались не просто сухие кости, а целые куски мяса. Гостям таверны предстояло ещё так много попробовать за эту ночь, что доедать каждый кусочек было необязательно. Веселье набирало обороты. 
Дородные собаки с лоснящейся в свете закатного солнца шерстью, лениво наблюдали за служанкой, вываливающей им всё новые и новые порции угощения.
В таверне собралось так много народу, что пришлось открыть все окна, иначе воздух моментально становился тяжёлым и горячим, почти как в бане. Неумолкающий гомон голосов разносился по всей округе. 
Но вдруг что-то пронеслось в воздухе. Беседы, которые могли длиться часами, внезапно оборвались, фразы сами собой повисли на полуслове. Наступила неожиданная тишина. Так происходит довольно часто, обычно после странной паузы люди вновь начинают голосить, но в тот момент один угрюмый человек, до этого всё время молча сидевший в углу встал со своего места на скамье, и тихо сказал:
- Следующей весны вам не видать.
Фраза моментально пронеслась по таверне, и пока люди осмысляли её значение, незнакомец успел покинуть заведение. После этого многие ещё долго сидел, молча уставившись в свои кружки. То, что прозвучало, нельзя было назвать обыкновенным пьяным трёпом, слишком настойчиво слова проникали в сознание, и оставались там, как ни старайся их прогнать.
Люди в «Счастливом Суслике» стали разговаривать в полголоса, осторожно прихлёбывая пиво, многие старались вспомнить, как же выглядел незнакомец. Похоже, он одевался в лохмотья, да и общий вид имел весьма неопрятный, а раз так, то и делу конец. Послышались первые смешки.
Атмосфера веселья возвращалась в таверну.
Тем временем незнакомец успел уйти достаточно далеко. Он решил двинуться в западном направлении, хотя по большому счёту, идти ему было не куда. Солнце садилось, неплохо было бы прибить пару кроликов  метким броском камня из пращи. За всё время, проведённое в таверне, незнакомец не съел ни крошки. Негоже делить стол с обречёнными.

***

«Только Бесконтактная Чистка», - гласила наклейка на стекле автобуса. Даррелл повернул голову. На всех стёклах в автобусе имелись такие же наклейки, только окно, находящееся ровно по середине салона было отмечено надписью «запасной выход».
Бесконтактная чистка означала, что когда автобус прибудет на мойку, окна следует мыть только струёй воды. Если же кто-то при этом попробует тереть их тряпкой, или чем-либо ещё, то на стекле останутся глубокие царапины, ведь пыль Капро твёрже и прочнее любого материала на планете. К тому же она повсюду. Многие стёкла в автобусе уже сильно исцарапаны, поэтому внешний мир через них выглядит слегка подержанным.
Унылые серые многоэтажные дома среди унылых серых деревьев, уже сбросивших листья. Даже если бы в автобусе установили новые стёкла, это вряд ли бы сделало пейзаж приветливее.
- Предъявите билеты, - раздался настойчивый возглас контролёра.
Даррелл полез в один из карманов своей тёмно-зелёной куртки. Он предпочитал практичную и прочную одежду. В его куртке имелось девять вместительных карманов и один потайной, а так же петли для баллончиков с водой и сжатым воздухом – для чистки объектива фотоаппарата от пыли и Капро. Об удобных тряпочках из мягкой такани фотографам пришлось забыть сорок лет назад, когда на планету выпал осадок Капро. Официальная версия гласила, что вещество является составляющей хвоста сверхмассивной кометы, в зону которого планета попала как раз сорок лет назад.
Неофициальных версий родилось бесчисленное множество, появление Капро даже дало начало нескольким религиям и конфессиям. Учёные тщательно исследовали таинственные частицы, и пришли к выводу, что их существует всего два вида. Первый – куб, длина стороны которого равна одной пятой миллиметра. Второй – куб с длиной стороны одна тысячная миллиметра. Миллиарды идентичных и геометрически идеальных частиц.
Капро оказался невероятно прочным и твёрдым материалом. В ходе длительных экспериментов, учёным так и не удалось изменить состояние ни одной частицы. 
Даррелл же относился к Капро как к данности. Ему было двадцать два года. Он родился в ту эпоху, когда частицы были уже повсюду, перестав казаться пугающей аномалией. Для населения планеты началась новая эпоха, названная Эпохой После Осадка. Летоисчисление снова начали с нуля, получается, что на дворе стоял сороковой год После Осадка.
Даррелл вытащил из кармана пластиковый проездной билет жёлтого цвета с крохотной голограммой в одном из углов. Контролёр мельком глянул в его сторону, и пошёл дальше, неустанно призывая пассажиров предъявить билеты.
Автобус неспешно катил по практически пустой дороге, приближаясь к конечной станции. В салоне осталось совсем мало людей, вскоре и они вышли на остановке под названием «Квартал Номер 6789».
Рядом с Дарреллом устроился контролёр. Сначала они оба молчали, салон заполняли звуки мотора и дребезжания стёкол, затем контролёр произнёс:
- Паршивый сегодня выдался день.
Даррелл помедлил немного, затем ответил:
- Вчера был не лучше, как и позавчера. Сезон такой. 
С неба сорвалось несколько капель дождя и разбилось о стёкла автобуса, оставив за собой косой влажный след.
- Следующая остановка – «Старая Промзона», конечная, - как бы самому себе сказал контролёр.
- Мне туда и надо. Нужны фотографии индустриального запустения, - Даррелл, решил, что лучше ответить, просто так контролёр всё равно не отстанет.
- Ну что ж, дело ваше, знаете ли, туда сейчас никому уже не надо, остановку, скорее всего, из маршрута вырежем, вот так. Да и, - контролёр понизил голос, - не стал бы лично я туда соваться. Говорят странные вещи в городе происходят, начали происходить я имею ввиду, с недавних пор. 
- Ну, город он большой, значит, по теории вероятности, даже находясь в этом автобусе, мы не в безопасности, - ответил Даррелл.
Повисло молчание. За окном потянулись серые заборы с влажными потёками, поляны высокой сухой травы и невысокие дома с выбитыми стёклами. Дорога стала менее ровной, под колёса временами попадали рытвины.
- Несколько человек пропало, вот неделю назад, говорю я вам, - произнёс контролёр. Как сквозь землю провалились. Тоже так же как и вы ехали, поглазеть на достопримечательность, так сказать. А обратно не вернулись.
- Наверное пешком пошли обратно.
- Ан нетс, ищут их, и полиция и вообще…
Автобус медленно остановился. Со свистом отъехали в стороны двери из толстого пластика.
- Ну, как я понял, это конечная? Тогда я пошёл, - Не дожидаясь ответа контролёра, Даррелл выскочил из автобуса.
Неподалёку от остановки располагался КПП какого-то завода. В небо торчали три полосатые трубы, на которых уже давным-давно погасли красные сигнальные огни. Даррелл решил, что можно начать отсюда. Над воротами КПП висели часы фирма «Omega», стрелка которых навсегда застыла на отметке семь часов.
- Омега семь часов, - пробормотал Даррелл, - ну, начало неплохое.
С неба сорвалось ещё несколько дождевых капель. Вдоль бордюров в обыкновенной серо-коричневой пыли, поблёскивали аспидно-чёрные частицы Капро.
Первый кадр можно сделать и здесь. Пусть это будет КПП. Облупленная дверь цвета гангрены и окна с мутными стёклами. Добавить хмурый настрой всего дня – получится вполне атмосферная фотография.
Щёлкнув затвором, Даррелл закрыл объектив фотоаппарата и подошёл к двери. Осмотревшись по сторонам, он вышиб её ногой. Замок с куском фанеры остался торчать из дверного косяка. Приржавел намертво. С внутренней стороны КПП стёкла в окнах были выбиты. На кафельном полу валялись какие-то пожелтевшие бланки и осколки стекла. На столике, за которым, по замыслу архитекторов, должен был сидеть дежурный, стоял чёрный телефон. Без трубки. В углу комнаты дежурного валялся крысиный скелет.
Даррелл ненадолго задержался внутри проходной, чтобы сделать несколько фотографий. Оказавшись на территории завода, он первым делом постарался определить, в каком из приземистых, хмурых зданий находятся производственные цеха. Ведь основная индустриальная начинка должна располагаться там.
Выбрав наудачу, Даррелл двинулся к огромному бетонному ангару с шиферной крышей и тремя трубами. Асфальт во дворе завода давно растрескался. Сквозь трещины к серым небесам тянулась скудная трава. Вдоль стен ангара громоздились горы рухляди. Гнилые ящики, мешки с какой-то сыпучей гадостью, бочки, которые давно отпустили своё содержимое на волю. Стоит их тоже сфотогрфировать. 
Вход в ангар преграждали ворота, через которые мог запросто проехать грузовик. Петли намертво заварены. Рядом в стене была дверь поменьше. И никакого замка. Даррелл осторожно приоткрыл дверь. Хотя он и был уверен, что вокруг ни души, это место заставляло его испытывать дрожь. 
Привыкнув к полумраку внутри ангара, Даррелл осмотрелся. Комната, в которой он оказался, была заставлена железными ящиками. На каждом ящике имелись какие-то шкалы и тумблеры. Видимо, это часть электросистемы цеха. Даррелл включил вспышку и заснял ящики, оплетенные паутиной. 
За следующей дверью скрывался сам цех. Серый свет нехотя пробивался через узенькие полоски окон, находившихся высоко над уровнем пола. Тут был и длиннющий конвейер и непонятные станки, всё что нужно для фотографий. В центре располагалась самая большая установка. Видимо, полосатые трубы шли именно из неё. 
Даррелл неспешно продвигался по цеху, то и дело щёлкая затвором. Кадры выходили что надо. Их оставалось только слегка подредактировать и можно сдавать заказчику. Вот ещё один станок. Рядом с ним ведро, заполненное пылью. Из-за края ведра торчит ручка молотка. Даррелл повернул кольца на объективе, чтобы настроить резкость и замер. Станочное сверло было выпачкано красным. К нему прилипло несколько волос.
Присмотревшись, Даррелл понял, что весь станок забрызган тёмными пятнами непонятного происхождения. Возможно, когда-то здесь что-то разлили. Может быть даже краску. Но комок в желудке подсказывал, что не всё так просто. Даррелл спешно убрал фотоаппарат в сумку и стал озираться. Внутри него начала подниматься паника. Сердце колотилось как бешенное. Мозг воспринимал цех уже совсем иначе.
За каждой гранью могла таиться опасность. Тени вдруг стали худшими врагами. С трудом, Даррелл сделал шаг назад. Потом ещё один и замер. Каблук его ботинка во что-то упёрся. Фотограф медленно обернулся, и вскрикнул. Перед ним навзничь лежал его собственный труп. Вся голова трупа была испещрена дырами от сверла большого диаметра. Рядом валялся разбитый фотоаппарат.
Даррелл закричал что есть мочи. На него накатил животный ужас. Он выхватил молоток из ведра и кинулся к выходу. Эхо собственного крика преследовало его. Оно было гораздо более долгим, чем должно.
Дверь не открывалась. На петлях висел замок и издевательски улыбался своей перевёрнутой улыбкой. Даррелл принялся колотить по нему молотком, тяжело дыша. По цеху разносился лязг ударов железа о железо. Металл начал поддаваться. Наконец, механизм замка развалился, и Даррелл смог открыть дверь.
Весь дверной проём от пола до потолка был заставлен ящиками с тумблерами и шкалами. Даррелл попытался толкнуть их ногой. Ответом ему был лишь глухой звук удара, и больше ничего. Ящики не сдвинулись ни на миллиметр.
«Что же это такое?!» - метнулось в голове Даррелла. В следующую секунду он уже выискивал другие пути к бегству. Следует проверить, нет ли запасного выхода позади самого большого агрегата. Наверняка существует множество выходов из цеха. 
Фотограф пошёл через цех, держа молоток наготове. Повисла тяжёлая тишина. Не было слышно ни звука. Позади самой большой установки оказался спуск в подвал. Оттуда может быть выход на поверхность. Но Даррелла останавливало то, что ступени уходили в непроглядную тьму. При мысли о том, что ему придётся блуждать в тёмных коридорах, его сердце сжималось. К тому же, он не взял с собой ни фонарик, ни зажигалку.
Когда страх немного утих, Даррелл решился на спуск. Оказавшись у подножья лестницы, он достал фотоаппарат, и включил вспышку. Молоток отправился в один из карманов куртки. Даррелл отгородил себя от света вспышки, и нажал на кнопку, чтобы сделать кадр. Яркий поток света на мгновение осветил пустой бетонный коридор. Идти можно было только по прямой. Пол оказался ровным.
Пройдя сто шагов, Даррелл взглянул назад. Ступени были освещены тусклым светом. И больше в этом мире тьмы не было ничего. Фотограф поёжился. Но у него был только один путь. Для верности он ещё раз осветил коридор вспышкой. Покуда хватало глаз, он не изменялся. Даррелл двинулся дальше.
Пройдя ещё около трёхсот шагов, Даррелл почувствовал движение воздуха. Он тут же схватил фотоаппарат и нажал на спуск. Его сердце чуть не остановилось. Буквально в полуметре от него стоя плечом к плечу, путь преграждали антропоморфные серые тени с чёрными дырами вместо ртов. 
Даррелл даже не попытался защититься от них молотком. Он что есть мочи побежал к лестнице наверх. Но внезапно его нога зацепилась за что-то и он упал на пол. Фотоаппарат ударился о бетон и разбился. Даррелл постарался встать, упёршись руками в пол. В его ладони тут же впилось несколько осколков. Скорее всего, бывшие линзы объектива. Он потянул правую ногу на себя, и почувствовал, что её что-то удерживает. Как будто к подошве прилипла гигантская жвачка. Даррелл рванул ногу и встал.
В эту секунду со стороны лестницы донёсся грохот. Как если бы подъёмный кран уронил контейнер. Даррелл вздрогнул и побежал. Разбитый фотоаппарат остался лежать в тёмном коридоре. Фотограф даже представить не мог, что творится у него за спиной. Но ужас гнал его вперёд всё быстрее, наконец, он выскочил обратно в цех, и затравленно взглянул на чёрный спуск. Оттуда послышался невнятный скрежет вперемешку с мокрым чавканьем. 
По цеху вновь прокатился грохот. Даррелл выглянул из-за установки и обнаружил, что выход больше не завален железными ящиками. Некая сила смела их с пути. Фотограф тут же бросился к двери.
Позади что-то мощно ударилось в стену. Сверху посыпались стёкла. Даррелл не оглядывался. Всё его внимание было сфокусировано на спасительном дверном проёме. Взбежав по железной лестнице, он очутился в комнате, где ещё совсем недавно стояли ящики со шкалами. Теперь они беспорядочно валялись на полу.
Даррелл выскочил на улицу. Прямо возле двери стоял здоровенный байкер и молча сматывал эластичный трос. Рядом с ним, фыркая мотором, располагался чёрный мотоцикл.
- Значит, я не ошибся, - сказал байкер, - внутри действительно кто-то был. Ну, вообще-то с чего бы ещё могло возникнуть подобное волнение? – Байкер усмехнулся.
- Что? – Даррелл немного опешил. Он ожидал чего-то другого. 
- Не смотри так, как будто мертвеца увидел. Нижние ящики выдернул, помог мне в этом мотоцикл, остальные сами обвалились. Еду я сегодня значит, и вдруг заметил, что старый завод оживился. Сразу понял, что это не к добру, - байкер утёр усы, - оказался прав. Они никогда не шумят попусту.
- Кто?
- Они, - байкер указал рукой в дверь, Даррелл проследил за жестом и увидел, как в глубине цеха, шевелятся невнятные тени, - называй как хочешь. По сути, они – эманации самого города. Это не призраки и не потусторонние сущности. Я лично предлагаю двигать отсюда, не дожидаясь ответных действий.
Байкер демонстративно сел на мотоцикл. Даррелл запрыгнул назад чуть быстрее, чем сам того хотел.
- Держись лучше за меня или за куртку, иначе просто свалишься. Конечно, поступай как знаешь, но это мой совет.
Даррел судорожно вцепился в жёсткую кожаную куртку, и едва он сделал это, как мотоцикл рванулся вперёд. Даррел попытался что-то сказать, но мотор взревел с такой силой, что слова потонули в оглушительном звуке.
Ворота КПП были настёжь распахнуты. Мотоцикл вылетел на дорогу и не сбавляя скорости помчался прочь от старого завода. Байкер обернулся к Дарреллу и проорал: - Не думай, что всё так легко закончится!
Стоило ему это произнести, как заброшенные жилые дома, располагавшиеся по обеим сторонам дороги, вздрогнули. Обвалился один из балконов. Тут же по асфальту пробежала трещина, и в трёхстах метрах спереди на поверхность вырвалось бетонное основание дороги.
- Чёрт! – Выкрикнул байкер и резко зажал тормоза, при этом всем своим весом разворачивая мотоцикл вправо.
Они свернули во дворы. Мимо пронеслись хмурые подъезды, палисадники, заросшие коричневыми сорняками, несколько ржавых автомобилей без стёкол и колёс. Даррел зажмурился. Ему казалось, что мотоцикл вот-вот врежется в какое-нибудь заграждение. Во дворах скорость ощущалась намного сильнее. 
Внезапно послышался грохот. Даррел повернул голову. Он увидел, как в серый пятиэтажный дом влетела огромная заводская труба. Во все стороны взметнулись обломки кирпичей, оконных рам и прочего строительного хлама. Дом стал медленно оседать, грозясь погрести под собой двух беглецов.
Байкер прибавил газу. Даррел чуть было не свалился с сиденья. Мотор заработал на предельных оборотах. Позади на тротуары и узенькую дорогу валились груды обломков. Труба скатилась вниз и остановилась, раздавив старую детскую площадку.
Мотоцикл вновь выехал на дорогу. Отсюда виднелся завод. Одна из труб теперь отсутствовала. Внезапно из-под земли донёсся глухой толчок. Вторая заводская труба плавно отделилась от основания и поднялась в воздух. Происходящее виделось Дарреллу настолько абсурдным, что ему даже показалось, что вокруг трубы образовался некий ореол, слегка выделяющий её на фоне серого неба.
- Что там?! – Выкрикнул байкер, непрерывно следивший за дорогой.
- Вторая труба полетела!
- Чёрт!
Мотоцикл свернул на перекрёстке влево и резко ускорился. Даррел продолжал следить за трубой. Она плавно двинулась в их сторону. Фотограф с трудом верил в реальность происходящего, но осколки стекла, застрявшие в ладонях, явно давали понять, что мир вокруг – не сон.
Чем ближе приближалась труба, тем яснее становилось, насколько огромна её скорость. Байкер выжимал из мотоцикла всё что можно. Дорога и дома по бокам слились в единый серый тоннель. Даррелл пригнул голову и закрыл глаза. Когда он обернулся, то увидел, как огромная полосатая труба вламывается в дорогу под прямым углом. Фотограф успел разглядеть каждую трещинку на поверхности трубы. Затем труба переломилась посередине и нависла у беглецов над головой.
Даррелл уже готовился быть раздавленным огромным весом, но вместо этого услышал за спиной тяжкий удар. Обернувшись, он заглянул в саму трубу. Среди чёрной сажи копошилось нечто бесформенное. Но в шевелящейся массе мелькало что-то ярко-жёлтое. Внезапно мутные волны расступились, и на Даррелла из глубины трубы выглянул ярко-жёлтый глаз. Абсолютно круглый, с таким же абсолютно круглым зрачком. Фотограф быстро отвернулся. Он постарался хотя бы на время сдержать свой страх.
Байкер не сбавлял скорость. 
- Скоро мы выедем в заселённые кварталы! – Проорал он, - там скорее всего от нас отстанут.
Даррелл ничего не ответил. Он держал в сознании информацию об оставшейся трубе. И каждую секунду ожидал неведомого удара в спину.
Но ничего не происходило. Через минуту, Даррелл ещё раз обернулся. Он успел как раз вовремя, чтобы увидеть, как последняя труба с грохотом валиться на пустырь. 
- Пронесло! – Крикнул байкер, - здесь им нас уже не достать!
Мотоцикл стал замедляться. Даррелл слегка ослабил свою хватку. Кожаная куртка байкера теперь была испачкана кровью.
Они ехали молча ещё некоторое время, затем байкер затормозил на автобусной остановке.
- Ну, здесь, я думаю, тебя можно высадить, - сказал он.
Даррелл кое-как слез с мотоцикла на негнущихся ногах. Его всего трясло, но, тем не менее, он полез в карман, за купюрой покрупнее. 
Байкер увидел это, и сердито высказал: - Тебе по морде врезать прямо здесь?! Ты за кого меня принял?!
Даррелл затравлено убрал купюру обратно
- Ладно, не обижайся, просто ничего мне не нужно. Меня кстати звать Михаил, обычно зовут просто Михалыч.
- Я Даррелл Стрейт.
- Что ж, будем знакомы. Возможно, мы ещё встретимся, - Михаил протянул руку на прощание. 
Даррелл осторожно пожал широкую ладонь, помня об осколках стекла. Он заметил на воротнике кожаной куртки байкера странный значок в виде буквы «Ш», окружённой пламенем. Возможно, это была и «Е», но располагалась она как «Ш». Довольно необычный знак для байкера. Но, всякое бывает.
Через мгновение, тяжёлый чёрный мотоцикл с далеко вынесенным передним колесом, скрылся вдали. Даррелл остался стоять один на пустой остановке. Сзади на него молча смотрели выбитые витрины закрытого продуктового магазина, находившегося на первом этаже жилого дома. Похоже, в нём действительно кто-то ещё жил. Стёкла в некоторых окнах были заменены картоном или полиэтиленом. В одном из окон горел тусклый прогорклый свет. 
Даррелл сел на лавку, и стал рассматривать частицы Капро, рассыпанные в пыли. С неба сорвались первые капли дождя. Крыши у остановки не было, поэтому фотографу пришлось мокнуть, дожидаясь автобуса.
Наконец автобус вынырнул из мокрого тумана, и Даррелл молча вошёл внутрь. Перед ним возник контролёр, которого фотограф уже встречал на пути к заводу. Оглядев пассажира, тот покачал головой и сказал: - вот видите, я предупреждал, что не следовало там выходить. Кстати, вся дорога изрыта, сегодня автобус больше туда не идёт…
Даррелл лишь протянул ему свой проездной. Ему сейчас было не до пустых разговоров с контролёром. Он пытался понять, что же вообще произошло.