Пицца Хаос

Похмелье отпустило Свинопоню на третий день. Отпустило, конечно, но затаилось где-то в уголках подподсознания, спряталось там и принялось нашептывать:

- Ах, как хорошо было бы повторить!

[cut=Читать дальше]Свинопоня старалось не слушать назойливый, ввинчивающийся в огромные лохматые уши голосок, пытаясь заглушить его повседневными делами: убрать огромный чердак чьего-то мозга, где оно и обреталось; сложить в колоду карты собственных глюков – зеленую змеемаску, скорпиошку, бриллиантовоглазого и белоликого; разморозить холодильник, где нашлась веревка, свернутая для повешения, и записка от розовой мышки «ушла вешаться в соседский холодильник!»… и вот на этом-то патетическом моменте Свинопоня наконец осознало, как можно заткнуть Похмелье, продолжавшее жужжать в опухшие уши – надо просто поесть.

С трудом натянув на голову сиреневый в салатовый горошек капор (уши никак не желали влезать в прорезанные для них отверстия), Свинопоня, стуча копытами, сверзлось с лестницы и перебралось через улицу, на противоположной стороне коей сверкала неоновыми огнями вывеска «Пицца Хаос».

Пиццерия, на взгляд Свинопони, отличалась необычной для глючно-шизоидного мира добропорядочностью: чистый светлый зал, столики с белыми скатертями, невысокие вазы с розовыми тюльпанами, приличные свинопоннообразные официанты. Удовлетворенно всхрюкнув, мутант проследовало к свободному столику и заказало пиццу с морепродуктами («побольше, пожалуйста!»), тарталетки с икрой и большой тазик коньяка (уступая занудно-скрипящему голоску, напомнившему, что Похмелье уже третий день не похмелялось).

Заказ принесли настолько быстро, что Свинопоня не смогло сдержать удивленного поднимания бровей и хлопанья ресницами с одновременным прищелкиванием копытами. Увидев столь доброжелательную реакцию, официант изогнулся в изящном поклоне и прохрюкал:

- Сотрудники «Пиццы Хаос» рады сделать ваш день по-настоящему реалистически-хаотичным! Приятного поглючения, то есть, я хотел сказать, поглощения!

Свинопоня аккуратно повязало салфетку вокруг дубообразной шеи, придвинуло к себе тарелку с пиццей и временно заткнуло жужжащее Похмелье мощным глотком коньяка из тазика. Взяв нож в правое копыто, мутант совсем уже было собралось отрезать ломоть пиццы с морепродуктами, как одна из ракушек с устрицами раскрылась и Свинопоня с ужасом обнаружило сидящую внутрях – прямо на вкусной поджаренной устрице – зеленую маску с питоньим хвостом, пересчитывавшую жемчужины в огромном, окованном железом сундуке. Существо повернулось к Свинопоне и прошипело:

- Это опять тыыыыы! На мою прелессссть покушаешсссссиии!

И, взмахнув зонтиком, возопило:

- Пельмень, тьфу, черт, племянь! Снова твои глюки коньяк общественный тырят!!!

Пока Свинопоня подбирало с пола челюсть, в пицце начало твориться нечто невообразимое.

Политая сыром креветка щелкнула хвостом и трансформировалась в скорпиошку с силиконовыми губами и ярко-красным париком и, нацелив на тазик трезубец, включило персональный коньякопроводотелепорт. Первым опомнилось Похмелье, попытавшееся протянуть загребущие ручонки и прекратить безобразие, но тут же взвыло, схлопотав по пальцам высоковольтным разрядом из трезубца.

С трудом удерживая на голове треуголку из помидоров с салатом, выскочил бриллиантоглазый, вращая над головой турецкий ятаган и нарубая пиццу в китайскую лапшу с такой скоростью, что мелово-бледное существо в ботфортах-скороходах и, на сей раз, приличных панталончиках (черных в серый горошек) только успевал одной рукой подставлять блюда для дымящейся лапши, а другой крутить мясорубку, из которой сыпались травки-приправки, покрывавшие лапшу белой крошкой кокосового героина.

Свинопоня в ужасе схватилось за голову копытами, но верное Похмелье поддало ему под зад, выведя из ступора, и, подхватив тазик, в котором уровень коньяка уменьшался прямо на глазах, попинало хозяина к двери из пиццерии.

Вылетев через пуленепробиваемое стекло и оставив на нем отпечаток себя, любимого, Похмелья и тазика, Свинопоня услышало, как вслед ему звякнул дверной колокольчик:

- Мы рады, что вы посетили «Пиццу Хаос»! Заходите еще, и мы обеспечим вам незабываемый реалистически-хаотичный вечер! Ваши глюки всегда да прИбудут с вами!

На последней фразе Похмелье уронило бедного мутанта и расплескало остатки коньяка. Последнее, что запомнилось Свинопоне, был стремительно приближающийся асфальт.

Потом стало темно.