Звезда горячая за шиворот упала
Пронзает душу и терзает вновь…
Он летал каждую ночь…
Закрывал дверь на ключ, выключал свет в квартире и поднимался ввысь.
Холодный космос радостно принимал его в свои ледяные объятия и он начинал энергично размахивать руками, словно находился средь могучих волн океана, а не в разреженном воздухе, в котором не нуждался.
Он выделывал коленца, скручивался в тугой узел мышц и сухожилий, немыслимо прогибал суставы и все только для того, чтобы согреть звезды своим теплым дыханием.
Он поднимался к этим сверкающим точкам и они веселым хороводом встречали его, ловко ускользая из-под окоченевших пальцев.
Тогда он начинал старательно имитировать бег в пустом и разреженном пространстве, догонял шаловливую бриллиантовую крошку и одним взмахом руки заставлял ее радостно и визгливо разлетаться искристым фонтаном по черному бархату неба.
Ощущение неконтролируемого полета… Долго, невыносимо долго…
И он вновь открывал глаза, лежа в собственной постели под щебечущую трель будильника.
Она эмоции во мне искала
Проникнув в сердце через кровь…
Дом-работа-работа-дом…
Каждый день похож на прежний. И только по ночам он был собой, превращаясь в тугую стрелу, пронзающую материю Вселенной…
Он не помнил, когда это случилось с ним впервые. Ему казалось, что он умел летать по ночам с самого первого своего дня жизни, с начального вздоха. Никто не знал о его секрете. Он тщательно оберегал свою тайну. И неважно было, что кто-то назовет его сумасшедшим. Это была его тайна. Это был его полет…
— Артем Антонович, — начальник бухгалтерии появилась в проеме двери, — я документы на подпись принесла.
Симпатичная молодая женщина. В начальнике экономического отдела она видела только строгого седовласого мужчину без определенных эмоций на лице и в серых водянистых глазах.
Он бегло пробежался взглядом по колонкам четких цифр и размашисто утвердил документацию.
— Благодарю, — женщина без лишних слов цепко ухватила белоснежные листы и быстро ретировалась из кабинета.
Он посмотрел в окно, наполовину прикрытое жалюзи.
Серый город под серым небом… Серый асфальт под ногами и резиновыми шинами его автомобиля…
Окружающая обстановка схожа с той, что поселилась в его душе вот уже много-много лет назад.
Он никогда не считал свои года. Но как-то раз его окликнули на улице и назвали дедом…
Ему было наплевать. Он шел домой и думал только о том, чтобы вечер поскорее сменился темнотой, когда можно будет погасить свет и дотянуться до звезд…
Я заморозил душу, нервы, тело
Я в клетке запер звездный свет…
— Темка, Темка, — Жанна толкала его в бок, — Темыч…
— Ну, что, — он недовольно посмотрел на девушку.
— Пойдем с ребятами купаться, — Жанна уже вскочила на ноги и упругой пружиной готова была броситься в сторону речного берега, где с громким хохотом и тонким визгом барахтались и плескались их институтские однокашники.
— Иди без меня, — отмахнулся Артем, — я не хочу.
— Ну, и не надо, — Жанна обиженно отвернулась и быстро пошла в сторону гогочущей группы молодежи.
Он смотрел ей вслед. На ее ладную и стройную фигуру в синем купальнике, На длинные, почти до талии, русые волосы. Он понимал, что она любила его. Но он не мог полюбить ее в ответ…
Он боялся. Он отчаянно боялся, что впустив эту молодую, полную жизненной энергии девушку в свою жизнь, он не сможет больше подниматься к звездам.
— Ты жесток, — Жанна едва сдерживала слезы, — ты слишком жесток…
На его лице не дернулся ни один мускул. Он был уверен в своем выборе и не собирался поддаваться на те сентиментальные чувства, которые отчаянно боролись с жестокосердием и безразличием ко всему на дне его едва живой души.
Он выбрал стезю экономики из-за четкой и рациональной правильности чисел. В них не было и намека на эмоции. Они были беспощадны и справедливы к окружающему миру и к нему… Он отвечал им взаимностью…
Она кричала, вырваться хотела
Но только стены видела в ответ…
Он посмотрел на свои руки в сине-зеленых канатиках вен. Пальцы дрожали, проворачивая ключ в замочной скважине. Кнопка выключателя, еще, еще…
Он всегда так делал – включал свет во всей квартире, словно боялся темноты, как в детстве. А потом медленно и с каким-то даже достоинством гасил яркие лампочки, поселившиеся в люстрах и бра его холостяцкой квартиры.
Вот только что он был у окна в большой комнате и уже радостно поднимается ввысь.
Он скинул с себя все одежды, все складки и морщины, покрывающие его молодое тело…
Он избавился от оков, от приличий, от правил, от возраста и вновь тянулся к тем, кто его уже ждал в радостном возбужденном предвосхищении.
— Привет, — он слышит свой голос во всех уголках мироздания, — привет.
И это доносит до его слуха ответ, отраженный от тысяч и тысяч галактик:
— привет…
Он видит ее. Она самая большая и яркая средь его извечных подружек по играм. Он хочет дотянуться до нее, но у него ничего не получается и она с издевательским смехом ускользает из его рук.
Он чувствует, как ледяное дыхание космоса помогает ей избегать его скрюченных пальцев и где-то в районе желудка начинает зарождаться новое, давно забытое чувство… Злость. Досада. Нетерпение.
Он скрежещет зубами, с немыслимой скоростью перебирает ногами и расстояние меж ним и вожделенной добычей начинает сокращаться. Он уже не видит радужных искр звезд, не наслаждается красотами галактик и бесконечностью вселенной. Он хочет только ее. Она должна принадлежать ему и только ему…
Ему кажется, что его грудь горит пламенем из-за нехватки кислорода, которым питаются легкие. Но откуда здесь воздух, его никогда не было раньше.
Глаза, налитые кровью, следят за траекторией ее движения. Она устала. Она не понимает что происходит. А он, с методичностью маньяка, продолжает преследовать маленькую, потерянную на небесном своде, искорку.
Еще чуть-чуть и он делает хватательное движение, сжимает тяжелую ладонь.
Страшный крик боли вонзается в его сознание и он камнем летит куда-то вниз.
Свист в ушах. И откуда ему взяться в разреженном пространстве…
Свет, голубой луч света и он понимает, что под голыми ступнями ног он видит маленький шарик цвета морской волны, укутанный полупрозрачной пеленой, словно ватой.
Он в ужасе зажмуривает глаза, закрывает их руками и разжимает ладонь, по которой тяжелыми вязкими ручейками течет кровь.
В руках пусто…
На волю не пускаешь, буду жить
Поцеловала в сердце теплыми губами…
Артем Антонович растерянно огляделся. Он даже не понял, как оказался здесь…
Вокзал. Кажется, Ярославский. Но он сюда совсем не собирался…
На его лицо упала первая капля дождя. Он запрокинул голову и посмотрел в голубое небо. С каких пор оно стало из серого голубым? Он вновь огляделся. Спешащие куда-то пассажиры с детьми и багажом. Поблескивающие металлом рельсы. Поезд, окрашенный зеленой краской…
Взгляд на часы – почти десять… Вечера?
На помощь извлечен из кармана пиджака от строгого костюма смартфон – понедельник, 21:49…
— Странно, — шепчут его губы и он понимает насколько пересохло в его горле.
Дождь усиливается. Он уже не капает, а барабанит по асфальту и железу вагонов уверенной дробью.
Пожилой человек в классическом строгом костюме разворачивается и неуверенным шагом направляется в сторону входа в здание вокзала. По мере приближения к заветным дверям, его поступь становится тверже и решительнее.
— Мужчина, — вслед удаляющейся фигуре летит приятный женский голос: — мужчина, извините…
Он резко останавливается, замирая на долю секунды и медленно, очень медленно оборачивается на голос.
— Вы мне?
— Да, да, извините, — женщина в очках в тонкой золотистой оправе смущенно улыбается, — Вы мне не поможете? Чемодан тяжелый, а ручка сломалась…
Он смотрит на эту ручку и понимает, что именно для этого он оказался в этом месте…
Душа моя трепещет и дрожит
Излив эмоции слезами…
Они летали каждую ночь вместе…
5.12.2013 г.
Похожие статьи:
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → Пограничник
Рассказы → "Л"
Рассказы → Контролер
Рассказы → Доктор Пауз
Действительно, как бы хотелось порой избавиться от оков, от правил, от приличий и воспарить к звёздам, но... воспитание не позволяет. 
Да и прочие условности тоже вздохнуть не дают: быт, рутина и проч. Всё тянет камнем на дно. 
