Когда прибой взревел и обрушился на скалы, самая старая крепость Столицы недовольно поморщилась и шевельнулась во сне. Отфыркиваясь пеной, валы поднялись к звёздному небу и откатились прочь, готовя новый удар. В этот миг где-то высоко в атмосфере наэлектризованный воздух не справился с напором солнечного ветра. Разряд молнии пронзил зимнюю ночь.
Едва заметная дрожь прошла по Северному бастиону. Древние камни видели много, очень много, но до сих пор побаивались грозы. В офицерской столовой тихо звякнула посуда, люстры в общих комнатах качнулись, а мембраны окон покрылись рябью. Но люди, за многие сотни лет привыкшие к причудам своего живого мира, продолжили дела как ни в чем ни бывало. Лишь одна тень в едва освещенном окне жилого крыла похлопала подоконник, успокаивая камни.
Бросив последний взгляд на шторм, старик с улыбкой развернулся к заваленному огрызками бумаг столу. Эта молния - привет с Той стороны, куда предстоит уйти. Скоро, уже скоро. Главное, довести задуманное здесь до конца. Иначе все жертвы будут напрасны.
Морщинистая рука потянулась к кубку с вином, что стоял на расчищенном клочке багрового сукна. В этот момент за дверью послышался шелест ключей. Недовольно цокнув пару раз, древний механический замок поддался. В комнату влетел молодой человек, в облаке растаявших снежинок и церковных масел. Бросив длинную меховую накидку в один угол, перевязь в другой, он быстрым шагом прошёл в альков, рывками расстегивая парадный мундир, на котором висела одна из высших наград Империи Мерран. Наскоро переодевшись в гражданское, юноша выбежал из-за бархатной занавеси… и застыл, наконец заметив гостя.
- З-здравствуй, отец… ты… ты здесь?
- Что же ты не остался на торжественный банкет, орденоносец? – чуть насмешливо спросил старик, наливая вино во второй кубок.
- Да… да я так… просто... суета это всё. Не привык я к приёмам! Знаешь, к концу награждения я уже был готов переубивать всех этих бездарей с их высокопарными речами. Как будто они знают, о чем говорят! Их бы самих туда…
- О, наконец-то ты понял цену высшему свету! Только помни: важно не то, что знают верхи а то, что думают низы. За тебя.
- За ребят, - отрезал юноша, - в тех горах я был не один.
Потом он выпил вино единым залпом, словно забыв, что давно уже вернулся из похода. Через несколько мгновений тишины разговор продолжился.
- Когда ты приехал, отец? Почему же ты не пришел на награждение?
- На церемонию-то? Чего я там не видел! Да и дел полно с этим Советом.
- Так Нарождение же скоро, какие заседания? А где ты остановился? Здесь?
- Совет - это не только заседания, Хедри. Если просто просиживать штаны над бумажками, Империя распадётся через полторы Гарии, особенно сейчас. Так что я проездом, завтра отбываю. Остановился в Алебро. Да, опять. Хватит морщиться, сядь лучше.
Старик устроился в низком кресле перед камином и жестом указал сыну на второе. Юноша сел на краешек и мельком взглянул на часы.
- Просто… отец, я всё-таки не понимаю. При нашем положении…
- Хватит, Хедри. Наше положение не всегда было таким, и ты это прекрасно знаешь. И забывать о том времени я не в праве… Ты что, спешишь?
- Ну… не так чтобы… Но вообще… вообще да…
- Расскажи про операцию.
- Что рассказывать? Ты и сам всё знаешь.
- Только из газет.
- Ну вот! Там вполне хорошо написано, сам удивился.
- Но всё ли сказано?
Повисла тишина. Потом юноша отвёл взгляд, вздохнул, и сел в кресло глубже.
- Я выполнил твою просьбу. Странное место. Странное и жуткое. Похоже, там и правда никого не было со времён Красной Смерти. И… ещё…
Замолчав, молодой человек нахмурился и, поведя плечами, наклонился вперёд, помешать угли в камине. Несколько алых искр выскочили на железный настил и медленно погасли в полумраке, выпуская тонкие завитки дыма.
- Знаешь… Этот пожар… Там явно поработали огнемётами. Да и склеп будто взломан был... Ничего не хочешь добавить в свой рассказ?
- Нет. Ты нашел что-нибудь?
- Библиотека сгорела ещё тогда. Но ты был прав. Я послушал стены и кое-что обнаружил. Не представляю только, кому пришло в голову засунуть книгу в вентиляцию сортира… Так откуда у тебя информация? Источниками не желаешь поделиться?
- Много будешь знать – монторпом станешь. Давай сюда.
Хедри вздохнул - если отец не хочет отвечать, он не расколется даже под пыткой. Исторический факт. Юноша повёл рукой, и вытащил из невидимого кармана пространства растрёпанный фолиант. В комнате потянуло тлением.
- Молодец, - кивнул старик, аккуратно забирая находку, - молодец…
Кончики пальцев заскользили по сети трещин на обложке, белому налёту на гладких листах, коричневым пятнам от дохлых насекомых. Всё это поправимо. Главное, что книга цела. Значит, кислота, фиолетовый Огонь, травяной дым – все силы и любые средства, только бы сохранить бесценные знания.
- Это именно то, что нужно… Да… Прекрасно…
Понаблюдав некоторое время за отцом, юноша поджал губы и передвинулся на краешек кресла. Затем взглянул на часы, зажмурился и прикусил язык, чтобы не выругаться.
- А вот эта часть похоже испорчена... Жаль… где, говоришь, она была? В вентиляции сортира? Как это похоже на ке-кхм… О, ты всё-таки спешишь? Куда бы это?
- Я? Да нет… ну не то чтобы… Ну…
- Ладно, ладно. Всё. Спасибо, что не забыл про книгу. Да благословит тебя Великий Апри. Свидимся.
Одно неуловимо-лёгкое движение – и старик уже выходил из комнаты, бережно прижимая к груди фолиант. Дверь аккуратно щёлкнула. Наступила тишина, и в ней словно растворилась сама память о недавнем госте: покрывало на кресле идеально ровное, письменный стол завален по-прежнему. Только пара бокалов и бутылка выдавали, что здесь был кто-то ещё.
Далеко внизу канонада прибоя рыкнула по-звериному. Мембрана на окне вздохнула, стрелка на фигурных часах над камином громко пискнула в ответ. Опомнившись, молодой человек подскочил и выбежал из комнаты, по привычке схватив перевязь с легким мечом.
Истинный офицер, Хедри прекрасно знал, что оружие полезно даже на гражданке: ведь и в самом уважаемом заведении ножей за голенищами и огненных дротиков в рукавах может не хватить. Через несколько мгновений юноша уже нёсся через мощёный двор прямо к загонам овцебыков. И пусть хоть одна сволочь попробует вякнуть, что в Столице не положено!
Одобрительно усмехнувшись ретивому отпрыску из окна экипажа, старик ещё раз провёл пальцами по ветхой обложке, и спрятал фолиант в личное подпространство. Затем раздался удар трости в стену. Возница сразу же потянул рычаги, трогая новомодный механический возок в путь.
Жидкий огонь фыркал в недрах кареты, тонкие колёса проскальзывали на обледенелой брусчатке. С ясного зимнего неба сыпался пепел, похожий не то на снег, не то на конфетти. Пустые улицы гулко шептались, и выращенные из скал дома старых кварталов игриво подмигивали друг дружке освещенными окнами.
Добравшись до своего номера, старик долго разглядывал фолиант, и даже сделал несколько выписок. Когда ленты букв и кляксы плесени стали расплываться пёстрым водоворотом, он устало потёр глаза и, отложив все бумаги, достал кинжал в самодельных кожаных ножнах. Металл привычно обжёг ладони холодом. Острое лезвие приятно защекотало кожу, узор на матово-черном клинке подмигнул завитками линий, а эфес приветственно блеснул. Жаль только, что камень навершия треснул и стал похож на расколотое сердце. Сердце…
Старик откинулся на резную спинку. Столько лет, столько усилий, столько отнятых жизней – ради чего? Нескольких строк в учебнике истории? Ну хорошо, не строк, страниц. Великая честь, казалось бы. Только участникам от этого не легче, да и правду не напишут никогда. Истина не для летописей.
Морщинистые пальцы долго ласкали каждый завиток и каждую линию давно выученного узора, а затем сжали витую рукоять так, что побелели костяшки. Прошлое - странная вещь. Каждое мгновение глядит в него, видя самого себя в совсем ином свете.
Прошлое. Всё это было так давно и совсем недавно. Но когда и как всё началось? Она рассказывала мало, он не решался спрашивать больше. А потом задавать вопросы стало поздно. Вот уже двадцать пять циклов как поздно.
Наконец усталость взяла своё. Старик погрузился в сон, мелко всхрапывая. Там, во сне, он снова моргал на яркий свет летнего дня, что пробивался сквозь сосны на песчаном побережье, и вдыхал запах высохшей травы, палых игл, соли, и искреннего счастья.
Пока сознание упивалось светлыми образами давнего прошлого, тело мягко осело в кресле, завалившись на один бок. Камин погас. Комната погрузилась в темноту и тишину, прерываемую лишь хриплым дыханием. За мембраной окна в густой, как засахаренное варенье, ночи, ветер скрежетал и выводил верхние ноты. Он был готов ответить на любые вопросы, стоит лишь правильно их задать.
Но никто, как обычно, не спрашивал.
Похожие статьи:
Рассказы → Чужое добро
Рассказы → Жизнь под звездой разрушения. Пролог. Смерть, Возрождение и его Цена. часть 2.
Рассказы → Наследник
Рассказы → Жизнь под звездой разрушения. Пролог. Смерть, Возрождение и его Цена. часть 1.
Рассказы → Жизнь под звездой разрушения. Глава 1. Танец под двойной луной, Принцесса и Важное решение.
