Весна. Дверь на веранду открыта и ветер, ветер, бесконечный ветер. Хорошо, что восточный. Он бьет в глухую стену дома, а поэтому нет сквозняка, можно сидеть спокойно - не продует. Теперь это важно, никуда не денешься – возраст. Тетка встала и вышла, стуча палкой, на крыльцо. Мятежные облака, как паруса морских разбойников-флибустьеров, неслись куда-то, выгибая под ветром рваную грудь. Она усмехнулась своим мыслям – нет парусов, нет разбойников и нет Тортуги. Уже повернулась уйти, как вдруг далекий, птичий крик остановил ее. Она стала вглядываться в просветы туч и увидела маленькие точки - далекий клин журавлей, или других крупных птиц. Голоса стали громче - и она узнала журавли. Может те, которых она провожала в прошлом году? Вернулись. Вернулись и слезы закипели где-то в горле, но она сдержалась. Одернув себя: «Перестань, старая слезливая дура». Но на душе стало теплее. Через забор перескочила, довольно крупная - черная с редкими рыжеватыми подпалинами, кошка.
– Здравствуй, хвостатая сестричка, – сказала тетка. Она относилась к животному с нежностью.
Несколько лет назад её маленьким, с ладошку, котенком принесла с рынка дочка и рассказала, что на остановке, котенок заполз ей на сапог. Была осень, и надвигались холода. Дочка пожалела котенка - пропадет ведь, замерзнет. Котенок был одноглазый. Но когда промыли глазки крепким чаем - то второй глаз открылся. Назвали Кузей, а потом оказалось что это Кузявка. Ей делали массаж животика, кутали в шаль и Кузявка быстро росла. В морозные ночи, старуха кричала: «Кузявка иди домой!», и та прибегала, ловко перескакивая через забор, говорила: «Мурр», тыкалась лбом в ногу хозяйке.
Старуха села к столу и задумалась - сегодня снился странный сон. В синем мареве кто-то летел и искал. Она чувствовала его мысли и тяжелую тоску - неужели никого нет, совсем никого. Пусть не с сиянием, а хотя бы с прядкой сияния или с одним волоском. От сна остался тоскливый отпечаток.
Кошка внимательно взглянула хозяйке в лицо и принялась вылизывать лапы. Чай уже остыл. Отодвинув кружку, тетка вслушивалась в птичий крик. Он становился все громче, а потом смолк. «Наверное, опустились на соседнее озеро» – подумала она. Ну, все теперь дома, теперь можно отдыхать. Она взглянула на икону у зеркала и стала, молча молиться. Вспомнив что-то, закусила губу, зажмурилась как от внезапной боли, и поэтому не увидела - как дрогнул рядом воздух. В голове раздался вопрос:
– Опять?
Дернувшись от неожиданности, тетка открыла глаза. Рядом сидела кошка.
– Хорошая штука шиза, всегда есть с кем поговорить - мелькнуло в голове, а по лицу прошлась кривая усмешка.
– Ты не можешь меня слышать – сказала она, внимательно глядя на животное.
– Могу.
– Почему?
– Ты слишком громко думаешь и поэтому я давно во всем разобралась.
– В чем? В моих обидах?
– Твои обиды такая ерунда.
– Тебе ерунда, а мне они жить не дают. Кто ты? – пристально глядя кошке в желтые глаза, спросила тетка.
– Ну не об этом речь - негромко ответила кошка.
– Ты просто кошка, а я, наверное, сошла с ума - устало сказала тетка, встала и махнув рукой хотела уйти.
– Я могу тебя убедить - сказала кошка, подойдя совсем близко. – Скажи мне люди разные?
– Конечно!
– И кошки тоже. Хочешь проверить?
– Хочу.
– Не испугаешься?
– Мне уже нечего бояться – пожала плечами тетка.
Воздух задрожал, искривился и перед теткой появился огромный, метра полтора, мощный зверь, с пыльной черной шкурой. Это была пантера.
– Помнишь меня? – свирепо рявкнула пантера.
– Да я тебя помню - прошептала, задыхаясь, тетка. – Это было 30 лет назад, в Свердловском зоопарке. До рейса домой было несколько часов. И я поехала на экскурсию. С тех пор я ненавижу зоопарки.
– Я тоже ненавижу - показывая мощные клыки, ворчала пантера.
– Ты, с упрямой монотонностью, ходила по клетке от стены к стене, не останавливаясь, не глядя на людей, которые смотрели сквозь решетку. Ты ходила и ходила и я подумала, что ты сошла с ума.
– Да – оглушительно зарычал зверь – я искала выход. За что вы отняли у меня жизнь?
Она яростно ощерилась грязная шерсть на загривке встала дыбом
– Я могла одним ударом убить антилопу и легко затащить ее на дерево. Я могла бежать без передышки целый день. Я была неутомима. Но люди забрали у меня все это. И я просила их: «Убейте или помогите» Но они не слышали. Меня услышала только ты. Тогда я нашла выход сама: я убила человека, а люди убили меня.
– Прости меня, прости за то, что я не могла тебе помочь – кричала тетка – прости всех нас, кто погубил тебя – слезы горошинами катились у нее по щекам.
– Душа человеческая – грустно вздохнула про себя кошка. – А ты можешь простить своих обидчиков? – пантера понурила голову, как будто силы покинули ее.
– Не могу…
– А ты прости и успокойся.
Тетка вдруг схватила огромную голову зверя и прижала к себе, воздух дрогнул и пантера исчезла. На полу сидела, опустив голову, кошка.
– Что это было? – всхлипывая, спросила женщина.
– Это была я. Я бываю разная, – ответила кошка.
Тетка сидела неподвижно, тупо глядя в стену.
– Так… хорошо… надо разобраться в том, что происходит. Я сумасшедшая и мне все это кажется. Это один вариант, а другой? Другого варианта нет, просто нет, и быть не может. Я ничего не понимаю в том, что происходит, – сказала она.
– Давай остановимся на этом и – стукнув палкой, тоном, не принимающим возражений, закричала:
– Пошла вон отсюда, вместе с моей шизой.
– Слушай меня, – приказала кошка, повторяя интонацию старухи, с которой та привыкла командовать. – В верхней части атмосферы Земли, в стратосфере, есть прослойка. Она называется Панцирь. Так тебе будет понятней. Этот панцирь защищает Землю от внешних угроз. Когда мои предки, Янги из системы Сириуса, попали на землю, они создали его, чтобы этот мир, который так восхитил их, был в безопасности. В этом мире мы можем быть кем и чем угодно: птицей, зверем, водой. Они попали на Землю случайно, просто путешествовали. Но теперь Земля превратилась для нас в тюрьму. Мы уже не можем покинуть ее, потому что Панцирь стал меняться, после того как появились люди. Ты думаешь, почему на Землю не сел ни один корабль из вне. Хотя вселенная довольно оживленное место. А на Ваш перекресток, Солнечную систему, не заворачивает ни один лихач. Земля по сути своей излучатель, только энергии определенного рода. Здесь кричит от боли каждая травинка, которую ты раздавила. А после того как появились люди, – кошка потрясла головой, – как человек на которого вдруг нахлынула дурнота, этот излучатель стал еще мощнее. Много раз мы пытались покинуть Землю, пока не убедились, что Панцирь для нас непроницаем. Человеческие страдания и боль так изменили структуру Панциря, что мы не можем, даже приблизится к нему. А потом появились Гроты. У животных есть сознание, но нет разума. У нас есть сознание и разум. И еще СИЛА, которую людям не понять. А когда мы попадаем в выстрел грота, то лишаемся всего и это смерть. Мы очень долго живем, но мы не бессмертны. И нас можно убить.
– Ну хорошо… предположим.… Предположим, я приму твой рассказ на веру. Предположим, есть какой-то Панцирь. Но почему люди ничего не знают о нем?
– Ты видишь электричество? А радиацию? Но, то и другое может тебя убить, хоть ты и не можешь их увидеть
– Понятно - это физика, а Панцирь? Почему ученые не обнаружили его?
– Он материален и нет одновременно. Для человека и приборов, созданных человеком, его нет, а для нас он угроза и тюремная стена. Гроты - это полость в земле, которая переходит в длинный туннель, а потом в широкий раструб. Они втягивают в себя ненависть, злобу, человеческие пороки, жестокость, хитрость, подлость. Все это течет в жерло Грота, концентрируется в нем, перемешивается и выстреливает. А мы не можем предугадать время выстрела. И гибнем каждый день. Для нас есть только один выход – бежать. Для этого нужно найти место - где Панцирь тоньше и нет поблизости грота.
– Хорошо, а я? Я старуха с палкой. Что могу сделать я?
– На свете ничего не бывает просто так. Давай вернемся к твоим воспоминаниям, – сердито буркнула кошка, – Ты помнишь самолет? Тебе было 10 лет.
– Да… я сидела у окна, трехлетняя сестра у мамы на руках. Я смотрела на облака и винты самолета - их было два. Сначала я видела только турбины а потом стали видны винты. Они остановились и я подумала: «Наверное, моторы с одной стороны выключают, чтобы они остывали, а потом опять включают» Мне было очень интересно - включат или нет? И я ничего не сказала маме. Через несколько минут винты опять закрутились и все.
– Ты просто не знала, что происходило в кабине пилотов. Хочешь, покажу?
И тетка увидела кабину ИЛ-18, на котором они летели:
– Командир правые не работают, – в голосе второго пилота хорошо была слышна паника.
– Вижу, держи штурвал и не распускай сопли! – буркнул командир, – Механик что там?
– Дядь Лёшь, я не знаю, – механик был совсем молоденький и рыжий, – перед полетом все проверяли.
Командир, крепкий дядька с роскошными усами и холеным лицом, резко повернулся в кресле и все поняли - сейчас он скажет такое, что не оботрешься. Но взгляд командира резко изменился, он как будто смотрел в себя и слушал, слушал и тихо бормотал: «Держи штурвал, держи мать твою!» Что слышал командир и что он никому никогда не рассказал? Он слышал детский голос, и голосок этот приговаривал: «Они нарочно выключили моторы, а еще чуть-чуть и включат. Еще немножко, наверное, а…. вот и включили»
– Командир, заработали! – закричал механик.
– Ну значит еще поживем ребята, – сипло сказал командир, а про себя добавил, – А я кажется готов.
У него кололо слева и следующую медкомиссию, дядя Леша уже не прошел. Стал потихоньку попивать и прожил после этого недолго.
– Сияние, - гордо сказала кошка.
–Ты знаешь обо мне все, хвостатая сестричка?
– Нет. Только то, что мне нужно, – сурово ответила кошка, – Вспомни, будь добра, посадку в Ульяновске.
– Ну да, – вздохнула покорно тетка и кивнула головой, – помню…
Она летела из Свердловска. По дороге борт повернули в Ульяновск из-за грозы, но они в нее все равно попали. Она смотрела в иллюминатор на черные, страшные облака. То там, то здесь их пробивали кровавые копья молний. Зажглась надпись: «Пристегните ремни» Самолет пошел на посадку. И вдруг по проходу пошла стюардесса с тележкой. На лице у девушки была механическая, как будто приклеенная, улыбка.
– Кофе, пожалуйста.
Какое кофе если посадка? Но это было еще не все. Страшный удар, как от пинка великана. Самолет подскочил. Стюардесса упала, столик с напитками опрокинулся, и стало страшно. На несколько секунд накатила паника, и ужас. Люди вскакивали с мест и снова садились. Она почувствовала, что самолет пошел вверх потом опять вниз. Она упорно смотрела на кипящие облака. Ужас отступил так же резко, как и нахлынул. Теперь она думала, что падать не страшно. Да и не надо. Нужно просто лететь вперед. Рядом рыдала молоденькая девушка, но это было неважно - нужно просто лететь… Она не могла знать, что происходит в кабине пилотов. А там было вот что. Приборы перестали работать, не работало ничего. В голове у командира шумело. Прямо по носу корабля, метрах в 500-х, беззвучно расцвело огромное огненное дерево – молния.
– Командир! Я убью курицу которая послала нас в этот эшелон – хрипло закричал кто-то из экипажа.
«Для этого нужно вернуться на землю», мелькнуло в голове командира. И в это время самолет резко подскочил, как от щелчка великана. А в голове пилота вдруг запел, зашептал нежный голос, бестелесный как голос ангела. -: «Да, мы можем упасть, а можем лететь вперед. Тебе просто нужно расправить крылья. Это не страшно… сокол сильная птица, лети вперед и молния не заденет тебя. Смерти нет, есть только полет. -... Лети вон туда, где проступила полоска чистого неба»
– Командир, рули высоты заработали.
– Давай вверх, обойдем грозу сверху.
А она просто смотрела на облака и думала, что нужно лететь еще чуть-чуть, еще немного. Вот уже все…… мы сейчас вернемся на землю.
Самолет сел. Пригнали трап, она спускалась в лавине дождя. Желтый автобус для пассажиров стоял рядом с трапом. Долго ждали, когда выйдет команда, а потом командира корабля. Это был парень ее возраста - лет 35 не больше. Лицо его было желтоватым, нос заострился, как у покойника, и она почувствовала - как он страшно устал. Так устал, как будто вместо железных крыльев ТУ-шки нас несли его крылья.
– Его и твои тоже. Сияние… мы не зря тебя искали. Ты - наш потомок.,сказала кошка.
– Хватит копаться в моих воспоминаниях! – резко оборвала ее тетка, – Что такое сияние?
– Ну не совсем сияние, скорее свечение. Это особая активность мозга у нас и наших потомков. Помнишь, я говорила, что на Земле мы могли быть кем угодно: зверем, птицей, водой, деревом, ветром. Ты разве иногда не чувствовала, что можешь все?
–Да, - горько усмехнулась тетка.
Кошка внимательно смотрела ей в глаза.
– Нас осталось очень мало. Мы несколько раз пытались прорваться через Панцирь. Два корабля погибли. Потом мы поняли, что без помощи наших потомков, у которых есть не только наша сила ,но человеческая душа, нам не обойтись. С вашей помощью мы можем находить гроты и уничтожать их. А может быть и преодолеть Панцирь. Мы долго искали вас. Сегодня нашли тебя. Мы не можем больше жить на Земле и не можем улететь. Помогите нам, иначе мы погибнем.
– Говори что нужно делать. Только вот, видишь? – старуха показала свою палку.
– Твой мозг работает на 3% своей мощности, потому, что в нем стоит блок- запрет, а в душе ты птица. Да?
–Не терзай меня, пожалуйста. Мне всегда казалось, что раньше, в другой жизни, я была хотя бы мухой.
– Я знаю, – кивнула кошка, – скоро, Птица, ты встанешь на крыло, или побежишь на четырех лапах. Мы будем звать тебя Линг. На нашем языке - это птица.
Кошка вскочила и прислушалась
– Они пришли!
– Кто?
– Наши товарищи.
На веранду, вполне уверенно, влетела сова. Осторожно вошла крупная собака, волчьей масти. Прополз большой жук–олень. Зашел довольно крупный серый еж. Влетела горлица и села старухе на плечо, та машинально коснулась рукой гладкого оперенья.
– Её зовут Линг, как тебя, – сказала кошка, – перед тобой наши разведчики. Мы ищем место где Панцирь слабее и рядом нет Гротов. Здесь до города далеко и Грот пока мы не обнаружили, а это огромная удача.
Все животные вдруг напряглись и повернули морды к двери. Через минуту на веранду прокралась, приседая и озираясь, небольшая рыжая лисица.
– Говори! – приказала кошка.
– Там ребенок… брошенный ребенок, – лисица тяжело дышала и тоненько скулила, – его бросили уже давно… три дня… дверь заперта. Я слышала - он кричит, зовет на помощь. Крайний дом, мы можем не успеть.
Собака или волк тоскливо завыл, подняв вверх морду. Лисица зарыдала октавой выше.
– Спокойнее, спокойнее, – свирепо зашипела кошка, – Значит где-то рядом Грот.
Потом повернулась к старухе
– Готовь теплое питье и постель. Мы принесем его. Звони в полицию - у тебя есть телефон. Разбойник и Мила за мной! – собака и лиса вскочили, – остальные ждать! — приказала кошка, и они скрылись за дверью.
Надвигались сумерки. Ворота скрипнули. В них появилась, повернутая на бок, морда Разбойника. На его широкой спине лежал, в беспамятстве, изможденный ребенок. Животное крепко держало его зубами за рубашку. Толкнув плечом ворота, Разбойник в несколько прыжков добежал до двери. Старуха бросила палку и взяла ребенка на руки. Он был жив, но очень исхудал. Его маленькие пальчики были искусаны до крови. Она стала поить его теплым, разведенным молоком. Лиса сидела рядом и тихо стонала. Черная кошка металась из угла в угол:
– Его мать приходила несколько раз, чтобы проверить: жив ли он, – злобно рявкала она. – Я чуяла ее следы.
– Мы успели? Успели? – умоляюще скулила лисица.
– Кажется, успели, – с тенью сомнения, в голосе, ответила старуха. – Скоро приедут врачи - они помогут.
– А я тогда не успела, – взвизгнула лисица.
Она каталась по полу и рыдая грызла свои лапы и хвост.
– Мила тоже наш потомок, – шепнула кошка.
– Её дети погибли в огне - взорвался газ. Она сама, без нашей помощи, смогла убрать запрет со своего мозга и ничего не понимая, летела птицей, но даже молнией ей было бы не успеть.
– Я убью этого демона! – грозно зарычал Разбойник, показывая клыки. И старуха поняла - это волк, а не собака.
– Мы не можем убивать людей, – ответила ему кошка. – Её найдут и накажут без нас.
Волк облизывал морду лисицы, пытаясь ее успокоить.
Тетка кутала ребенка в шаль и думал: «Вот перед ней ЧЕЛОВЕК - целый мир, который хотели уничтожить. Почему?» Она знала мать этого ребенка - грудастую молодуху с рябым лицом. И попыталась представить себе цепочку ее мыслей, которые привели к этому поступку. Сначала скорее всего были: раздражение, усталость, которые переросли в злость. Проснулась дьявольская жестокость. К ним добавились скотские желания и невозможность их претворить в жизнь. А ребенок стал помехой, досадным недоразумением, продуктом жизнедеятельности. Злость раздражение и желания постепенно переросли в уверенность. И родился преступный план. А подлые мыслишки превратились в оправдания будущего преступления. Человек же, против которого все это было направлено, вопил от непонимания и боли так, что сотрясались небеса. А зловонные миазмы, подлых мыслей и скотских желаний, злобы, жестокости, которые привели к преступлению, начали жить своей жизнью. Текли куда-то, мерзкими ручейками, скапливались, бродили, кипели , испаряя яд.
– В Гроты все это собирается. В гротах, – услышала тетка голос кошки, — От дома, где нашли мальчика, должен тянуться след. По нему мы найдем и уничтожим Грот.
Двор осветился фарами двух машин.
– Приехали за ребенком, – сказала озабоченно старуха. – прячьтесь.
Они все провожали своего найденыша. Сова и голубка сидели высоко в ветвях ореха. Лиса и волк затаились под кустом бузины. , ежа и жука-оленя не было видно. Кошка сидели за воротами.
Тетка помахала рукой, в след уезжающей скорой и вернулась в дом. За ней следом пришли животные: Разбойник, Мила, черная кошка. Вполз жук-олень. Зашел пыхтя еж. Последними влетели горлица и сова. А потом зашла собака, похожая на колли, с тем же окрасом, только ниже в холке и мельче. Она улыбалась, сильно виляла пушистым хвостом и пританцовывала, припадая на передние лапы, как- будто извинялась.
– Фифочка, ты опять порвала ошейник?! – сердито воскликнула тетка, обращаясь к собаке.
– Это мы ее отпустили, – успокоила человека кошка.
Звери окружили женщину полукругом. Горлица снова села на плечо. Кошка устроилась у самых ног. Она внимательно смотрели женщине в глаза.
– Ты с нами?
– Да, – уверенно кивнула тетка.
– Тогда начнем.
В воздухе возникла мелкая дрожь. Потом она превратилась в вибрацию, а потом в звуки. Здесь смешалось все: шум ветра, шелест листвы, шум водопада, чириканье птиц, вой волка, рычание зверей, голоса людей, смех, рыдания, тоска, радость, восторг, удивление. Голова кружилась, сознание уходило и возвращалось. И каждый раз тетка начинала чувствовать, что-то новое - острые незнакомые запахи. Мышцы покинула усталость, они налились новой, неизведанной силой молодостью. Ей хотелось вскочить, бежать куда-то, лететь, кричать от радости и непонятной свободы. Она открыла глаза - перед ней стояли люди и звери. Они стояли парами. Только фигуры зверей были реальными четкими, а люди - как изображения на экране, мерцали, то появлялись, то исчезали. Рядом с волком стоял человек в пятнистой форме. В его лице проглядывало что-то орлиное. Это был Разбойник. Рядом лиса, а с ней молодая женщина, с глазами раненого олененка – Мила.
Около совы стоял подросток, худой, высокий, с суровым скуластым лицом.
– Это сын того пилота, который летел с тобой через грозу. Его отец был нашим потомком. И сын унаследовал все его способности. Мы зовем его Сокол.
– Отец погиб, – сухо сказал мальчик.
Следующим был жук-олень. Он встал на задние лапы, шевелил рогами и что-то сердито жужжал. У него был прокушен в нескольких местах панцирь, а рядом с ним крепкий мужчина, без правой руки.
– Это Бродяга, наш ветеран.
Чуть поодаль крупный серый еж, с круглыми ушками и довольно длинными ногами. А с ним полноватый лысый человек.
– это Энек – путешественник, – представила его кошка. – Все Они наши потомки. И у каждого своя история.
– А ты? – сказала старуха кошке. – Я знаю тебя давно, хвостатая сестричка. Покажи мне себя.
Кошка рассмеялась серебристым смехом.
– Смотри.
Старуха замерла от восхищения. Существо, которое появилось рядом с кошкой, было так прекрасно, что захватило дух. Лицо ее было чистым, с огромными глазами, очень похожим на человеческое. По гибкому телу перистым крыльям и хвосту пробегала яркая радуга.
– Ты так прекрасна, – сказала тетка, – скажи мне свое имя. Теперь я не могу называть тебя Кузявка.
– Ну хорошо, – снисходительно сказало волшебное существо, – зови меня Арис.
Изображения людей пропали, остались только звери.
— Знай, – сказала Арис, – Мы не просто используем тела животных, мы сотрудничаем с ними. У животного есть сознание, но нет разума. Когда наш разум и душа проникает в сознание животного, мы не мешаем друг другу, а дополняем. Они помогают нам, мы помогаем им. Мы знаем друг друга. Мы друзья.
Горлица, которая сидела на плече, что-то заворковала.
– Она знает тебя и помнит как ты спасла ее от смерти зимой, – сказала Арис.
Кошка и женщина вспомнила, как в прошлом году в феврале, в самую стужу, в окно ударилась грудью птица, как будто просила – помоги.
– Теперь, когда ты с нами, – ласково сказала Арис, – ты можешь полететь на крыльях голубки или побежать на лапах Фифки. Она тоже любит и знает тебя.
Собака подбежала и колотя хвостом по полу, положила голову на колени старухи. На улице зашумели крылья. От неожиданности тетка дернулась.
–Это журавли, которых ты сегодня встречала, — сказала Арис, – они тоже люди и наши потомки. Нам нужны все вы.
Арис помолчала, взвешивая слова.
– Но вы должны знать, что только люди могут принять на себя удар панциря и освободить нам дорогу. Может быть это самоубийство и никто из вас и нас не вернется домой.
На следующее утро, в ворота старухи долго стучала соседка. Потом она толкнула дверь и поняв что не заперто вошла во двор. На дорожке у кустика сурепки валялась старухина палка - они ушли.
Пернатые летели сверху, остальные бежали по земле. Светила полная луна. Поселок стоял в низине – три ряда домов. В право и вверх к шоссе тянулась грунтовая дорога. Влево от домов крутой обрыв в большой овраг. За оврагом начинались холмы. От крайнего дома, в котором нашли ребенка, тянулся зловонный след. Первым на него наткнулся еж–путешественник. Разведчики разошлись веером. Линг бежала теперь на сильных лапах Фифы, с удовольствием чувствуя, как играют упругие мускулы. В голове шумело от щенячьего восторга полной свободы. Ей хотелось мчаться сломя голову, но ласковое присутствие Фифы сдерживало. Она чуть не сунула нос в куст белладонны. Но Фифа остановила – нельзя.
Дорога пошла вниз. Вдалеке показался холм, изрезанный складками заросший невысоким, уже покрытым первой листвой, орешником.
Вдруг она остановилась как вкопанная. Ее мозг послал сигнал лапам прежде чем причина оформилась в слова. Туда нельзя. Там смерть. - жалобно заскулила Фифочка.
– Там место, – она помялась, стараясь лучше выразить свою мысль, – человеческое… место плохих людей. Там сила Янгов не действует. Не ходи.
Линг осторожно ступила вперед раз. Потом еще. Тропа была твердая, каменистая и спускалась вниз по косогору в овраг. След внезапно пропал. Она заметалась, пытаясь найти его снова, и в растерянности остановилась.
– Пойдем вместе, — это был жук-олень, с прокушенным панцирем. Арис называла его Бродяга.
Не дожидаясь ответа, он ловко залез ей на спину и крепко уцепился за длинную шерсть. Она, принюхиваясь и опасливо озираясь, поползла вниз по косогору. Впереди, через овраг в склоне холма, угадывался вход, в небольшую пещеру. Из него струился белесый туман.
– Арис, - услышала она голос Бродяги, – мы нашли Грот. Он в склоне холма.
Белесый туман, над входом в пещеру, стал оформляться в женское лицо. Огромное, с черными провалами глаз. Это было, похабно хихикающая, физиономия рябой молодухи - матери мальчика. Потом марево раздвоилось, и они увидели девочек-подростков, которые смеясь, вешали на веревке маленькую собачку. Потом эта страшная картина превратилась в злобный оскал маньяка. Марево надувалось нарывом. Еще немного и лопнет, отравляя все вокруг.
– Он скоро выстрелит, – сказал Бродяга.
И тут земля под ногами собаки провалилась, и они полетели вниз. Через десяток метров провал превратился в узкую расщелину и собака застряла. Хотелось завыть от страха.
– Нужно позвать на помощь, – сказала она, пытаясь расправить передние лапы.
– Я уже позвал, – глухо ответил Бродяга, – не отвечают. Здесь мертвая зона.
Лапы удалось вытянуть. Камень сверху, камень снизу. «Если попытаться ползти назад, нужно перевернуться, а это невозможно. Значит вперед» - подумала она и, извиваясь, обдирая шкуру, поползла. Через несколько метров расщелина стала шире потом еще шире. Стало легче дышать. Лаз закончился провалом. Из провала струился белесый туман. Линг спрыгнула вниз и оказалась в горизонтальном туннеле. Она легла чтобы передохнуть.
– Я пойду, посмотрю что впереди, — сказал Бродяга и спустился на землю.
Она так обрадовалась передышке, что улеглась на брюхо и задремала. Сквозь сон она чувствовала беспокойство слышала, чей-то голос и не могла разобрать слов. Кто-то тряс ее за плечо. Она открыла глаза. Рядом с ней сидела собака . Линг резко вскочила и ощупала себя. Сна как не бывало. Фифа отскочила, уселась в стороне, внимательно наблюдая за хозяйкой. В ее глазах ясно читалось торжество . Линг встала на ноги. Собака приплясывала на месте от нетерпения. Линг привычно пошарила рукой в поисках палки и вдруг поняла - палка ей больше не нужна. Ноги стояли крепко на земле, как 10 лет назад. Собака взвизгнула, прыгнула и уперлась ей лапами в грудь.
– Фифочка, ласточка, как ты это сделала? Ты помогла мне!
– Теперь мы вместе побежим по тропе, – в отрывочных мыслях собаки было столько радости, что тетка рассмеялась, как ребенок.
В белесом тумане, который заполнял туннель, послышались шаги и они увидели крепкого седого мужчину лет 40 без правой руки. Это был Бродяга. На плече у него сидел большой жук-олень. Он внимательно посмотрел на женщину.
– Ты тоже? – сказал он, имея в виду ее превращение и устало опустился на камень.
Поймав ее вопросительный взгляд, он потер левой рукой культю и сказал:
– Я пожарник, на руку упала горящая балка. Прошло три года, а она все болит, – и озабоченно оглядываясь по сторонам, добавил, – Надо искать выход, пока не выстрелил грот.
Жук-олень сполз ему на колено.
– Из расщелины мы попали в туннель, — рассуждал он, — это, судя по всему, накопитель горна. Если вспомнить местность, то мы сейчас под дном оврага. Из накопителя мы должны попасть в раструб, который ведет к пещере, из которой Грот выстрелит. Сообщить о себе невозможно - я уже пробовал. Мы в ловушке. Вернуться через расщелину не получится, а если не успеем до выстрела и пещеру заплавят, то выхода не будет и там. Нужно спешить.
Он взял в руку жука и осторожно засунул его в карман куртки.
– Туннель постепенно превратился в широкую пещеру с нишами по бокам. От стен исходило свечение и они хорошо видели дорогу. Бродяга, который шел впереди, вдруг резко остановился. Он ошарашено смотрел вправо. Там были люди. Квартира, в большой комнате стоял диван, на котором сидел мужчина и тыкая пальцем в джойстик,.. Перед диваном, на тумбочке, стоял телевизор. В шкафу блестели хрустальные вазы, чайный сервиз. Из соседней комнаты открылась дверь и вышла пожилая женщина в бигудях, и в махровом халате с огромными ромашками.
– Забирай своих ублюдков и убирайся! Это моя квартира! – заорала она.
– Мама куда же я пойду? Нам негде жить, — ответил ей молодой плачущий голос.
– А меня это волнует? Работайте и зарабатывайте.
Особа в махровом халате переступила через место, где кончался линолеум комнаты и начиналась пещера, и пошла вперед. Вслед за ней из соседней ниши выступил парень
– Я свидетель… я боялся собаки, – уверенно бубнил он.
– Рядом с тобой убивали мать твоего ребенка. – кричал ему в след кто-то.
Парень молча пошел за теткой в махровом халате. На его пути, раскинув ноги, в мокрых брюках лежала толстая девка. Её кофта была облевана и уже заскорузла. Поднявшись, она пробурчала:
– Это евойный ребенок, вот пусть и кормит его сам, — хихикнув своим мыслям, она встала и напевая что-то, пошла по туннелю.
Из стен выступали все новые и новые люди. Они что-то кричали, бурчали, выкрикивали, хохотали. Их голоса превратились в гул.
– Это грот готовится к выстрелу. Не бойся,— крикнул , Бродяга.
Они перегнали медленно бредущую толпу призраков.
Туннель, по которому они мчались, поворачивал на право. Стало видно длинный лаз, похожий на нору. Он поднимался вверх. И в нем видно было звездное небо.
– Это выход в пещеру! – обрадовано крикнул Бродяга.
Но Линг его не слышала. Из большой ниши, в стене туннеля, раздавались веселые голоса. Вокруг костра, на деревянных ящиках сидела компания - три парня, лет по 18-20 и молоденькая темноволосая девочка в серых брючках.
– Нет,– мелко трясясь, зашептала женщина, – Не-е-ет.
Её шепот перешел в пронзительный крик.
– Лялечка, уходи оттуда! Они убьют тебя!
– Пойдем, – потянул ее за руку Бродяга, – это мираж.
– Какой мираж? Она еще жива, ее можно спасти, – пронзительно кричала Линг.
На их глазах, один из парней встал и ударил девочку молотком по голове. Она упала лицом в костер. Линг дико крикнула и упала на колени. Бродяга тряс женщину за плечи и бил ее по щекам, пытаясь привести в чувство. Через минуту она очнулась. Костер трещал.
– Когда это случилось? Это происходит не сейчас. Мы наткнулись на место преступления, – спросил Бродяга внимательно глядя Линг в лицо.
– 20 лет назад. Тогда двоих уродов не нашли, – качаясь и рыдая ответила женщина. – А у третьего, на книжной полке стоял череп этой девочки, покрытый лаком. Но он сказал, что нашел его на свалке, что это череп Ерика… как в Гамлете Шекспира.
Собака горестно завыла.
– Этот гад притворился сумасшедшим, – плакала женщина.
– Смотри и запоминай их морды, запоминай твердо и навсегда.----сказал Бродяга ,-- Мы выберемся отсюда и найдем их, – он с размаху стукнул в стену кулаком. Его глаза сверкали яростью.
Со стороны норы, которая вела вверх, к выходу. Послышался гул. Собака вскочила и поползла вверх. Бродяга рывком поднял женщину на ноги.
– Нужно торопиться, иначе будет поздно, – закричал он.
И они на коленях полезли следом. Слышался грохот падающих камней. Собака выскочила первой и громко завизжала от боли. Бродяга, что есть силы, подталкивал женщину вперед. Ей повезло, огромный камень упал в полуметре, не задев ее. Известковая пыль слепила глаза. Где-то рядом вскрикнул человек, но она уже не могла увидеть – кто. Следующий камень оглушил ее и она потеряла сознание.
Грот был уничтожен. Камень на месте входа в пещеру превратился в стекловидные потоки. Рядом лежали собака, Бродяга, а над ними склонилась Арис, в своем настоящем облике. Она укрыла их радужными крыльями. Почувствовав взгляд Линг, она обернулась.
– Я облегчаю их страдания, – сказала она чуть слышно.
Ее огромные глаза были старыми и мудрыми. Пальцы единственной руки Бродяги разжались, и из них выполз жук-олень. Бродяга уберег своего друга.
– Да, – сказала, вздохнув Арис, – бывают разные породы людей.
Собака лежала рядом и с тоскливой обреченностью смотрела на хозяйку.
– Оставайся и будь осторожна, – уловила Линг последнюю мысль Фифочки, и горько заплакала.
– Арис, если я останусь жива, – хмурясь, сказала она через минуту, утерев слезы, – мне нужно вернуться на это место и…
– Я поняла тебя, ты хочешь найти убийц той девочки.
Линг кивнула и отвернулась, пряча слезы.
– Как мне снова попасть в тот туннель?
Жук-олень-Бродяга заполз Линг на руку и коснулся рогами ее пальцев.
– Если ты вернешься назад, найди Бродягу. Мы закрыли жерло грота, но есть еще та расщелина, в которую ты провалилась, он поможет тебе туда пробраться. Тело Бродяги погибло. Я вижу упрек в твоих глазах. Мы виноваты в этих смертях, но его разум мне удалось спасти.
На их глазах жук-олень поклонился.
– А чтобы узнать что-то у призраков скажи просто - Впусти меня в свою память, и они покорятся.
Мы взлетели через час. Это была птичья сборная Земли: гуси, ястребы, воробьи, журавли, лебеди, соколы, кондоры, голуби, ласточки, совы. Нас было много. Огромный плотный клин. Нам было холодно, и страшно, но горели наши души. Чем выше, тем чаще кто-то не выдерживал и камнем падал вниз. Мы провожали погибшего криком и сдвигали строй.
Командир боевого расчета, противовоздушной обороны, системы «Закрытое небо», младший лейтенант Потапов, смотрел на экран радара и не понимал, что происходит. Огромный птичий клин поднялся выше Эвереста, а это 8845 метров и 45 градусов мороза. Это было невозможно. Они летели вверх. Куда?! В стратосферу? Оцепенев, лейтенант смотрел на радар. Время от времени, в цепочке птиц появлялись пробелы, но они быстро закрывались. Строй сдвигался и упрямо двигался вверх. Высота 10 тысяч! Так не бывает… или это не птицы?
Верхушка клина разошлась в разные стороны, а бока стали стремительно раздвигаться, образуя широкий коридор.
Через секунду на радаре появилась сверкающее веретено. Оно пронеслось по коридору, который образовала птичья стая и пропало.
Похожие статьи:
Рассказы → Тринадцать муравейников. Часть 1. Дорога к Огненному ручью. Глава 11. Побег
Рассказы → "Побег" часть 1.
Рассказы → Пoбeг
Рассказы → Оползень
Рассказы → Ветер
)
