Андрей Лобода
Башни Нан-Мадола
Над островом взошла огромная луна. Ночной воздух наполнился резкими ароматами и приглушёнными звуками. С берега доносилась разноголосица - кастильский и каталонский, китайский и тагалогский. Пьяный Хорхе стоял на палубе галеона, и ему казалось, что палуба чуть покачивается. На самом деле тёмная вода была недвижима, словно зеркало в обитой чёрным бархатом ночи комнате, а покачивался разве что сам Хорхе. Рядом стоял налакавшийся сливового вина Ли, переводчик с китайского и отчасти лоцман в местных опасных водах. Он что-то втолковывал Хорхе о своём отце, садовнике, и о голубых розах. Такие розы, дескать, удалось вывести только в Китае. Нигде больше их не было, даже на этих островах с их немыслимым изобилием цветов и оттенков, радуга из которых заняла бы наверно полнеба.
Хорхе, если честно, срать было на голубые розы. Но говорить об этом он не стал, соблюдая незыблемый этикет собутыльников всех народов мира. Вместо этого он дружески похлопал Ли по плечу, ласково пробормотав что-то про голубые цветы и жёлтую обезьянку, и отошёл в сторону. Спать Хорхе лёг тут же, на верхней палубе. Какое-то время он еще смотрел на пляшущие в его глазах звёзды, слушал позвякивание металлических панцирей конкистадоров, поднимавшихся на палубу, и, наконец, уснул.
На рассвете галеон покинул гавань Манилы, отправляясь навстречу поднимавшемуся из воды золотому шару - на восток. Хотя расплавленное "золото" Солнца и было недостижимо для конкистадоров, но на земле, наверно, уже не осталось места, куда бы испанцы не явились в погоне за этим благородным металлом.
Галеон сделал остановку на соседних гористых островах, пополнив ряды конкистадоров небольшим отрядом местного племени, которых, не теряя времени, всем скопом крестили в бурной речушке. У аборигенов давно были свои счёты к Нан-Мадолу. Судя по рассказам их вождя, идолы Нан-Мадола были не менее кровожадны, чем демоноподобные идолы индейцев Мексики. Еще вождь много рассказывал о могущественных колдунах Нан-Мадола. Впрочем, никто из испанцев не воспринял эти россказни всерьёз.
- А колдуньи там есть? – ухмыльнулся кто-то из испанцев.
Туземный царёк ответил утвердительно, и конкистадоры довольно захохотали.
- Мы поджарим их на костре, дружище, - с серьёзным видом сказал Хорхе.
- Но перед этим мы их допросим, - подхватил его приятель, вызвав новый приступ хохота. Хохотали все, кроме разве что Ли, лицо которого с глазами-щёлками осталось невозмутимым.
Огни на башнях Нан-Мадола они увидели ночью, будучи еще в открытом море вдали от берега. На рассвете галеон подошёл к острову. Предполагалось, что галеон расстреляет город в упор из корабельных пушек, а затем отряд конкистадоров высадится на берег и покончит с этим оплотом идолопоклонников. Заодно пополнив золотые запасы испанской короны.
Но в гавани Нан-Мадола, когда туда зашёл галеон, уже кипел жестокий бой. В центре гавани стоял большой китайский корабль, кренясь на борт, на борту его отчаянно боролись с огнём. Корабль был не столь крупным, как легендарные имперские баочуань, "корабли-сокровищницы", но как минимум не уступал в размерах галеону. Вероятно, то был не имперский корабль, а флагман одного из пиратских адмиралов, мнивших себя хозяевами этих вод.
- Что за… неужто у туземцев есть артиллерия? – нахмурил брови Хорхе. – Кто их так отделал?
Вошедший в гавань в полном боевом порядке галеон, казалось, растерялся, не зная, к кому поворачиваться пушечными портами.
- Их враг только что пошёл ко дну, на воде обломки, - сказал Ли. Водная поверхность действительно была усеяна обломками. Похоже, их опередил другой конкистадор, жаждущий лавров завоевателя Нан-Мадола? И наткнулся тут на китайцев? Хорхе показалось, что он увидел среди обломков и человека, но предпринять он уже ничего не успел.
На китайском корабле поднялся истошный визг. Затем послышался залп их бомбард. Ядра обрушились на галеон довольно кучно, круша орудийные палубы, и сея смерть, одно с жутким грохотом упало перед Хорхе. Раздались крики раненых.
- Вот же выродки, - Хорхе смачно выругался, и плюнул на ядро. – Теперь им конец.
На галеоне поднялась лихорадочная суета. Он развернулся пушечными портами к «большому китайцу», и дал ответный залп. Урон был сокрушающим. «Китаец», и без того пребывавший в плачевном состоянии, уже не мог продолжать столь решительно начатую им артиллерийскую дуэль. Его пушечные палубы были раздробленны в щепки, крен увеличился. Последовал еще один залп галеона, и «китаец» опрокинулся на борт. Были видны человеческие фигурки, цеплявшие за судно, и в какой-то миг посыпавшиеся в воду.
Галеон с достоинством стал в середине гавани, как полноправный её хозяин, и не спеша начал разворачиваться еще дымящимися орудийными портами в сторону башен Нан-Мадола, казалось, хранившим полное безразличие к происходящему на воде. Остатки «китайца» быстро скрылись под водой, образовав на поверхности гигантскую воронку, затягивавшую обломки и выживших.
Это сопровождалось ликующими победными криками испанцев, сменившимися в один миг гробовой тишиной.
В гавань вошёл еще один китайский корабль…
- Откуда он взялся на нашу голову? – зарычал Хорхе. Дела были плохи. Новенький «китаец» не торопился врываться в бой, осторожно маневрируя. Галеон, напротив, торопился дать залп первым, что должно было дать некоторое преимущество, а в данном случае – разве что уравнять шансы. Однако китайцы, даром что косоглазые, не были слепыми, с досадой подумал Хорхе - они прекрасно видели, как галеон поворачивается к ним орудийным бортом.
Галеон всё же дал торопливый залп первым, и ответный огонь не заставил себя ждать. Перестрелка была короткой, потери от залпа первого «китайца» оказались решающими. На палубах галеона воцарился ад – пламя, грохот выстрелов и треск ломающегося дерева, истошные вопли раненых. Получив несколько пробоин, галеон завалился на борт, и Хорхе полетел в воду.
В какой-то миг, зависнув в толще воды, он ощутил немыслимый покой… тут в царстве зеленоватых полутонов, царила невероятная тишина. В ушах чуть потрескивало от давления воды.
«Неужели это всё?» - успел подумать Хорхе. Мир и покой… Хорхе мысленно обратился к Мадонне. Он увидел свою деревушку, свой дом – родовое гнездо… а вокруг его дома росли розы – почему-то голубые.
В следующее мгновенье что-то коснулось ноги Хорхе. Вырванный из мира грёз, он почти недовольно глянул в морскую бездну, где в толще воды лениво скользила здоровенная тигровая акула.
Хорхе заорал, и пулей выскочил на поверхность, глотнув изрядную порцию солёной воды – худшего пойла для любого моряка. Царящий на поверхности шум накрыл его с головой, как ранее накрыли солёные брызги. Хорхе быстро поплыл в сторону берега, и прочь от тонущего корабля - памятуя об оставшейся после «китайца» воронке.
На берегу его уже ждали. Туземцы схватили Хорхе, и, связав, потащили вдоль канала, между нависающих диковинных башен. Хорхе вертел головой, пытаясь запомнить план каналов Нан-Мадола, и изумлялся причудливой архитектуре. Он заметил выглядывающих из башен туземок - золотых и жемчужных украшений на местных красотках было побольше, чем одежды. Хорхе не знал, ведьмы ли они, но уже признался сам себе, что поджарить их ему не судьба.
Уж скорее это они его поджарят.
И план города, и туземки, и даже золото вылетели у Хорхе из головы, когда его привели в башню-темницу, расположенную на одном из островков. В первом каземате сидели пятеро Ли. Нет, понятное дело, что китайцы все на одно лицо... но не до такой же степени – в камере сидели двойники Ли.
То же было и в других тесных, высеченных в скале казематах. Везде сидели двойники испанцев и их союзников-туземцев, не более семи экземпляров одного человека.
А в другом каземате Хорхе и вовсе увидел самого себя. Точнее, самих себя. Два своих двойника.
- Хреново выглядишь, - вместо приветствия лениво сказал один из Хорхе, когда Хорхе втолкнули к ним в камеру.
Хорхе пока что отбросил мысли о лимбе либо сумасшествии, как упаднические.
- Что за?.. – спросил он, добавив крепкое словцо.
- Приводят регулярно новых нас, - двойники начали говорить одновременно, переглянулись, и продолжил, криво усмехнувшись, уже один. – Когда набирается семеро двойников, их уводят. И главное, что с китайцами то же самое. Их держат неподалёку.
- В гавани идёт вечный бой между китайским кораблём и нашим галеоном. Когда один из кораблей скрывается под водой, в гавань входит еще одно - то же самое, что скрылось под водой. Что-то вроде временного капкана, - объяснил другой двойник.
Вскоре привели очередного Хорхе.
- Ли, - заорал один из двойников Хорхе, - когда мимо тебя будут вести китайца, передай им, что бунтуем все вместе.
- Всем не выбраться,- тихо сказал Хорхе-второй, - зверь, чтобы выбраться из капкана, отгрызёт себе лапу. Нам тоже придётся жертвовать. Дождёмся, когда нас семерых выведут, пусть бросаются на стражу, а один попытается выскользнуть и доплыть до корабля.
- Кто? – мрачно спросил Хорхе-третий.
- Тянем жребий, - предложил Хорхе-четвёртый. Все согласились.
Когда набралось семеро двойников, быстро посвятили последнего в курс дела и бросили жребий. Жребий выпал самому Хорхе. Сковав им руки, семерых Хорхе вывели из камеры и из башни, служившей темницей. Вскоре все семеро свободно стояли на подобии арены, щурясь от солнца. В центре арены была сложена куча оружия.
- Сражайтесь друг с другом. В живых останется лишь один из вас. Он приобщится тайн Нан-Мадола, - раздался сверху голос на ломаном испанском. Двойники переглянулсь. Расхватав оружие, они бросились к ограде арены, подсаживая друг друга наверх. Поднялась суматоха, засвистели стрелы. И Хорхе еще успел увидеть умирающие глаза самого себя, прежде чем броситься прочь, пока другие Хорхе отчаянно прикрывали его бегство.
С приличной высоты Хорхе бросился в один из каналов, на счастье тот оказался достаточно глубок. Изначально он хотел вернуться в башню-темницу и отпереть всем, включая недавних врагов-китайцев, камеры. Но это было невыполнимо, и Хорхе решил добираться до корабля в одиночку. Хотя Хорхе старался держаться теневой стороны канала, вскоре произошло неизбежное – его заметили.
Она была совсем юной, впрочем, уже обвешалась золотыми безделушками - на шее висел золотой морской конёк. Девушка сидела на берегу канала и болтала стройными ножками в воде. Увидев Хорхе, девушка завизжала. В глазах туземки застыл ужас, когда Хорхе резко сдёрнул её за ноги в мутную воду канала.
Удерживая её голову под водой, и чувствуя, с какой силой бьётся её тело, Хорхе некстати вспомнил котят, которых однажды ему поручили утопить, в далёком детстве.
Хорхе вздрогнул, и… отпустил девушку, с тупой усталостью смотря, как она вылезла на берег.
Для него всё было кончено. Хорхе заскрипел зубами, вспомнив о товарищах по оружию, и уже досадуя на собственную сентиментальность.
Но девушка не звала на помощь, а откашлявшись, в свою очередь с изумлением смотрела на Хорхе. Потом неожиданно сдёрнула с шеи морского конька и протянула ему в чуть дрожащей ладошке, что-то прошептав побелевшими губами.
Хорхе молча пожал плечами, взял амулет, и, не оглядываясь, поплыл дальше. Вскоре он с изумлением обнаружил, что амулет позволял дольше задерживать дыхание под водой, благодаря чему испанец сделал, казалось, невероятное - добрался до галеона. Хорхе не стал спешить, и дождался, пока его галеон, в очередной раз, скрылся под водой. После чего в гавань зашёл еще один галеон Хорхе, на борт которого его подняли изумлённые испанцы с его двойником.
Раз временная петля была завязана на погружении одного из двух кораблей под воду, следовало разорвать её.
Спустя час Хорхе стоял на палубе взятого на абордаж «китайца», и смотрел на башни Нан-Мадола. Оба корабля остались на плаву, и бой, таким образом, прекратился. Двойник Хорхе погиб при абордаже. Сейчас галеон покинет эту гавань, на дне которой покоятся бесчисленные его копии. Но Хорхе обязательно сюда вернётся.
Теперь у него тоже есть счёты к Нан-Мадолу. И даже та девушка с золотым морским коньком не отговорила бы его… впрочем, её он пощадит. И подарит ей взамен золотого конька голубую розу.
А может, и нет. Лишь одно Хорхе знал точно.
Нан-Мадол должен быть разрушен.
Похожие статьи:
Рассказы → Разговор в поезде часть 2.
Рассказы → Книга Аркарка (повесть) часть 1, глава 1.
Рассказы → Двойной кошмар. Глава 2
Рассказы → Ошибка Каиафы
Рассказы → Книга Аркарка (повесть) 1-2.
Плюс!
