Звуки. Они отскакивали от стен и отзывались где-то там, в глубине, где миллионы теней вторили его музыке. Пусть послушают, ведь кроме этого у них нет ничего.
Но вдруг он резко прекратил играть и замер, прислушиваясь. Вот он, монотонный подземный гул, и их вздохи во мраке. Они протягивают руки, потому что им кажется, что где-то совсем близко течёт вода. Но это – всего лишь иллюзия. Им кажется, что лишь в паре шагов что-то есть, может, дерево или стена, сложенная из камня. Ведь они так хотят притронуться к чему-нибудь, ощутить привычную шершавость камня или прохладу воды. Почувствовать. Но они обманывают себя.
А ему тут нравится, ведь это его мир. Здесь, в этом доме из камня, стекла и иллюзий, в самом центре подземного мира, никто не мешает ему думать. А к их стонам он уже привык.
Кощей убрал тонкие белые пальцы с клавиш, встал и оглянулся. Этот зал отливал мертвенной синевой. Он прошёлся вперед-назад, и звук его шагов, лёгких, но всё же не бесшумных, снова подхватили скользящие тени. Он был высоким и худым, может быть, даже слишком. Но на такой фигуре отлично сидел тёмно-серый костюм. Почти чёрные волосы делали его узкое лицо ещё белее, спадая почти до плеч. Бледные губы, тонкий, немного загнутый нос. Единственным ярким пятном на его лице были глаза – большие и синие, они переливались в сумеречном свете неизвестными глубинами моря. Но, может быть, и это была иллюзия.
Ему нужно было подумать, потому что задача была не так уж проста. Ведь случилось почти небывалое – живой проник в мир мёртвых. Просочился, мёртвой воды напился. Конечно, это значит, что испытания Привратницы он прошёл – она никого и никогда не пропустит просто так. Но всё-таки. И что за глупая причина – забрать отсюда девушку.
Но нет, нет. Он не мог выпустить тень мёртвой обратно в мир живых. Никак не мог. Это нарушило бы все законы мироздания, ведь ворота оттуда сюда открываются только в одну сторону. Ему стоило бы и этого оставить здесь, если уж он так хочет быть со своей невестой. Он хмыкнул. Человеческая природа, по крайней мере, та её часть, которая стремится к единению, была ему явно чужда.
Но всё-таки что-то мешало ему принять окончательное решение. Вдобавок, по натуре он был добр, а потому не мог просто так отклонить просьбу. Тем более что парень дорого заплатил за то, чтобы сюда попасть.
Он ходил взад-вперёд по залу, и множество бледных огоньков плясали на чёрном полу и каменных стенах. Мёртвые огни.
Вдруг он остановился – есть идея. Да, отличная мысль. Кощей вскинул голову и улыбнулся уголками рта. А потом опустился на удобное мягкое кресло и приказал позвать к нему этого, как его, Ивана. Тот прошёл к центру комнаты, отвратительно топая, и встал напротив, глядя на Кощея без всякого страха.
– Здравствуй, Князь, – громко сказал он.
– Можно, пожалуйста, потише, – чуть ли не шёпотом проговорил Кощей. – Тут так шуметь нельзя. Всех мёртвых перебудишь.
Парень молча кивнул. На его приятном лице голубели холодные глаза.
– Я обдумал твою просьбу, Ваня, – сказал Кощей.
– Не Ваня, а Макс. Максим, если быть точным, – перебил его парень.
– А, какая разница, – Кощей махнул рукой. – Так вот, Макс.
Он внимательно посмотрел на парня.
– Скажи, ты колдун?
Макс удивился.
– Нет.
– Волшебство, колдовство, магические трансформации сознания, помощь каких-либо высших сил? Богов, например, или хотя бы деймона?
Макс помотал головой.
– А как тогда ты сюда дошёл?
– Я не знаю, наверное, мне просто повезло. Или очень хотел.
Парень поднял голову и снова без малейшего страха посмотрел на Кощея. И что-то было в его светлых глазах, что-то такое, что заставило того тихо сказать:
– Хорошо. Я даю тебе шанс. Но я не могу отпустить, как её … Лизу просто так. Правда, не могу. Это нарушило бы все законы. Если мёртвые будут выходить отсюда так легко, то в мире живых начнётся хаос. А может, и того хуже. Но, как я уже сказал, я хочу дать вам шанс.
– И какой? – угрюмо спросил Макс.
– Шанс получить то, что ты хочешь. Я уважаю твою стойкость. – Кощей встал и подошёл к краю зала, заглядывая во мрак. Гул усилился. Низкий, беспощадный, он звучал, как вздох таящегося во мраке чудища. Но Кощей прекрасно знал, что никакого чудища там нет. Он продолжил:
– Ты умудрился пройти все испытания Привратницы. Выпил мёртвой воды, не побоялся. И без всякой поддержки. Это делает тебе честь.
– Можно ближе к делу?
Кощей внимательно глянул на него и протянул:
– Мдаа... Можно. Так вот, выпустить её я не могу. Но, раз ты так постарался, то ты сможешь выйти отсюда с ней. Но только при одном условии.
– Каком же?
– Ты должен найти мою смерть. Тогда я не стану мешать тебе. Сможешь забрать свою Лизу. Напоишь её живой водой на выходе, и идите куда хотите. Хотя потом всё равно вернётесь сюда. – Он криво усмехнулся. – Подумай, стоит ли оно того?
– И где мне искать твою смерть?
– О, это не так просто.
Кощей снова уселся на кресло, закинул ногу на ногу, соединил пальцы и подвигал ими изящным движением пианиста, разминающего руки перед тем, как сыграть особенно сложный пассаж. И холодно посмотрел на Ивана.
– Она спрятана очень далеко. И крайне труднодоступна. Она лежит там, где никому её не найти. Но если ты найдёшь, то достоин будешь забрать свою Лизу.
– И где же она?
Кощей засверкал глазами, что-то иное проступило на его лице. Макс отскочил.
– Она на острове Буян, запрятана по другую, оборотную сторону, и без ключа тебе туда не попасть. Разгадаешь ключ, попадёшь по другую сторону – ты победил. А нет – то и говорить не о чем.
– И как она выглядит, смерть?
– А, – Кощей снова уселся на стул и закинул ногу на ногу, – обычная смерть: игла в яйце.
– И что мне с ней в случае успеха делать?
– Принеси её мне.
– И ты нас выпустишь?
– Ну да.
– Ладно.
– А теперь иди. Живым в мире мёртвых долго быть нельзя.
Макс молча кивнул и вышел из зала, не оглядываясь. А Кощей всё смотрел ему вслед.
Единственный живой в мире мёртвых торопился, как мог. И, спускаясь по ступенькам, он почти бежал. Жаль, что нельзя увидеть Лизу. Где она? Она посмотрел туда, в плоть темноты. Не разглядеть.
Он бежал по узкому проходу практически вслепую. Жуткое место. Ему казалось, что тысячи и тысячи рук тянутся из мрака, пытаясь прикоснуться к нему. Жизнь притягивает.
Он и понятия не имел, как попасть на остров. Наверняка оттуда вообще не возвращаются. По крайней мере, такие, как он. Ясное дело, Кощей надеется, что он застрянет где-нибудь по дороге. Но это мы ещё посмотрим.
Ему показалось, что он слышит шелест воды. Пока невнятный, но отчётливый. Как будто морской прибой где-то там, вдалеке. Макс побежал так быстро, как только мог.
Вскоре он оказался у огромного озера. Или моря – блестящего, переливающегося в тусклом отсвете, бледном, как лицо Кощея. Макс остановился, потому что дальше пути не было. Но вот что-то показалось вдали. Лодка! Кто-то плыл к берегу, и он старался рассмотреть его. Лодка приблизилась. В ней стояло, важно опёршись на весло, существо, всё покрытое комковатой темной шерстью, и равнодушно взирало на Ивана. На его лице поблёскивало старомодное пенсне.
– Подвезти?
– А ты кто?
– Я? Перевозчик.
– А куда ты можешь меня отвезти?
– Предположим, почти куда угодно, – существо почесало за оттопыренным ухом – то ли поросячьим, то ли кошачьим. Говорило оно немного в нос, и как-то забавно картавило.
– Вообще куда угодно?
– Именно. Тебе куда надо-то?
– На остров Буян.
– Ааа… – неопределённо протянул перевозчик. – Да, и туда могу.
– Правда?
– Садись-ка.
Макс запрыгнул в лодку, думая, что сегодня ему определённо везёт.
Перевозчик оттолкнулся и направил лодку в серую бесконечность. Кругом была вода. Лодка так мерно покачивалась, и так долго ничего не происходило, что Макс заснул. А проснулся от того, что волосатая руколапа с длинными, чуть загнутыми когтями – кошачьими? – трясла его за плечо.
– Вставай, пассажир. Приехали.
Макс открыл глаза, вскочил, отмахиваясь от покрытого шерстью демона. Но через несколько секунд он вспомнил.
– Мы доехали так быстро?
– Как сказать – ты спал три дня.
Макс удивлённо присвистнул.
– Чем мне заплатить тебе за проезд?
– Хм, – Перевозчик призадумался. – Обычно я беру три медяка, но у тебя, как я смотрю, таких денег нету.
Макс молча потупился и принялся разглядывать свои потёртые кроссовки.
– Но я могу встретить тебя здесь. Чтобы отвести тебя обратно, за твоей Василисой. Или как её, Лизой. А ты мне взамен принесёшь несколько апельсинов с дерева, которое ты найдёшь на острове. Разумеется, лишь в случае твоего успеха. Если оттуда выйдешь. – Он поправил пенсне и улыбнулся, обнажив желтоватые клыки, да так, что такому оскалу позавидовал бы и Вельзевул. – Что скажешь?
– А как я найду это дерево?
– О, мимо него не пройдёшь. Могу тебя заверить.
Макс мог бы поклясться, что существо ему подмигнуло и снова осклабилось.
– Всего лишь несколько апельсинов?
– Именно.
– Ладно. Идёт.
Перевозчик молча кивнул, перестал скалиться, ловко оттолкнулся веслом от берега, и, перед тем как скрыться во тьме, совсем другим голосом, совершенно не картавя, добавил:
– Советую тебе смотреть на знаки.
Макс хотел уточнить, о чём речь, но он уже исчез.
Всё кругом заволокло густым туманом. Практически на ощупь он направился вперед по хорошо утоптанной каменистой тропинке и поднялся немного выше, где видимость была лучше.
Наверное, так и должен был выглядеть остров, затерянный в других пространствах. Может, так выглядит и мифический остров Авалон. Долина, покрытая лёгкой дымкой, которая то рассеивалась, то снова сгущалась. Кругом – деревья, а в долине – озеро, и тонкие жилки рек тянутся к нему со всех концов, а по ним, как кровь, течёт мутная вода. Только время здесь никуда не текло. Макс втянул носом воздух – запах был пряным, терпким и сладким одновременно.
Нужно идти. Тихо, очень тихо. Вон там прошелестела какая-то птица в снова упавшем тумане. И всё. Макс пошёл вдоль реки. Травы, цветы, так много цветов. Его ноги скрывались в зелени, теряя тропу.
Снова опустился туман. Он шёл медленно, и почему-то по щиколотку в воде. Всё заросло болотной травой, и снова мягко засвиристела какая-то невидимая птица. Макс наклонился и притронулся к растущим на кусте ягодам, чёрным, мягким, и как только он раздавил их, по руке потёк тёмно-красный сок. Он отдёрнул руку и прополоскал в воде – ядовитые? Прошёл ещё дальше вдоль озера и вскоре увидел небольшой островок, проступающий из тумана, а на нём – дерево. Подойдя ближе, он понял, что, наверное, это и есть тот самый Апельсин, о котором говорил Перевозчик. И правда, на нём виднелись оранжевые плоды, но только с одной стороны – другая часть дерева заросла белыми цветами, от которых тянуло терпким запахом цитруса.
Макс принялся рвать. Брать много не хотелось, и вообще, можно, если что, съесть их по дороге, а на обратном пути нарвать ещё. Вдруг он услышал, как зашелестела вода. Он резко оглянулся – к нему приближалась женщина. Вся в чёрном, полы то ли платья, то ли туники намокли от воды, а на голове – чёрная шапочка, закрывающая волосы. Она приблизилась.
– Так, так… А ты у нас кто?
– Я – Макс, – сказал он, и сам себе удивился, потому что слегка поклонился ей.
– И что же ты, Макс, – продолжала она мягким голосом, всё ближе подходя к нему. – Решил апельсинчиков нарвать без спроса?
– Я не знал, что нужно спрашивать. Мне же всего-то немного надо.
– Понимаю, понимаю. Это да.
Она подошла ещё ближе, улыбнулась и провела мягкой рукой по его щеке.
– То есть ты решил, что если не много, то можно вот так вот приходить, ни у кого не спрашивая, и рвать, вот так вот, грязными руками, сколько угодно? И туда выносить? – она неопределённо махнула рукой.
– Я…
– Именно, именно. О том и речь. Портить дерево, Макс, здесь никому нельзя. А ещё знаешь что? – продолжила она, всё так же улыбаясь кончиками рта и распространяя вокруг себя запах то ли вишни, то ли сирени.
Он помотал головой.
– А то.
Она вдруг резко набросилась на него, повалила наземь. Апельсины выкатились из рук и упали куда-то в воду. Схватила за шею мёртвым хватом, впиваясь ногтями в плоть, её тёмные глаза выскакивали из орбит, а на коже появились синеватые подтёки, которые расползались по её лицу. Она надавила ему на шею ещё сильнее, и он захрипел.
– То, – продолжила она уже совсем другим голосом, – что я за это убиваю.
И продолжила по капле выдавливать жизнь, сидя на нём верхом.
– А теперь говори, зачем они тебе? Захотел стать бессмертным? Наесться апельсинов и остаться здесь навсегда?
– Нет… – зашёлся Макс предсмертным хрипом.
– Что нет? Не надо отрицать.
Макс собрал последние силы и прошептал:
– Это не для меня.
Фурия чуть ослабила хватку.
– Не для тебя? А для кого?
– Это в уплату для Перевозчика.
Она внимательно посмотрела на него и разжала длинные пальцы.
– Вот оно что.
Он схватился за горло и закашлялся.
– То есть пожирать плоды ты не планировал? Только не лги.
– Может, парочку. Очень уж хотелось есть.
Она несколько минут смотрела на него, а потом рассмеялась.
– То есть ты съел бы их просто от голода?
– Ну да.
– Даа… Надо же, какая глупость.
Она поправила шапочку. Встала, наконец, с Макса, на котором продолжала восседать, и отряхнула платье. Синюшние подтёки разом пропали с её лица, но не с его шеи.
– Ладно, Макс. Если ты обещал их в оплату Перевозчику, то я позволяю тебе взять несколько. Но есть их нельзя.
– А что тогда у вас тут едят?
Фурия пожала плечами.
– Обычно ничего не едят. Так, ягоды пособирают. Бывает, что травятся, потому что половина из них ядовитая. А сами-то мы вообще не едим. А ты куда направляешься?
Макс задумался, стоит ли ей говорить всё, как есть. Но, раз она всё-таки решила оставить его в живых – по крайней мере, пока что, – то, может, и подскажет чего.
– Я тут ищу смерть Кощея.
Она усмехнулась.
– Вон что. И зачем она тебе?
– Хочу, чтобы он мою девушку из мира мёртвых отпустил, и он отправил меня сюда. Говорит, что она где-то тут зарыта.
– То есть, ты, Макс, тут по глупости и по любви?
Он пожал плечами.
– Выходит, что так.
– Хм. А девушка в твоём мире умерла?
– Да, умерла.
– И как?
Макс посмотрел куда-то вдаль и нахмурился:
– Сбила машина.
– И как ты себе это представляешь? Ну, отпустит он её тень, и куда вы пойдёте? Ведь тела у неё больше нет. Будете скитаться по земле, как призраки? Бесплотные, никому не видимые, никому не интересные? Или отправитесь куда-то ещё?
– Не знаю. Главное, что вместе. Может, поселимся где-то ещё. И будет у нас дом и сад, мы будем счастливы и бессмертны.
– Хорошая мечта, Макс. Хорошая мечта. И как ты собрался разыскивать смерть Князя?
Макс пожал плечами и убрал прядку волос со лба.
– Не знаю. Надеялся, что сориентируюсь на месте.
Девушка сорвала несколько апельсинов и отдала ему.
– Вот.
– Спасибо. Но, может, я лучше возьму их на обратной дороге?
Она помотала головой.
– Это вряд ли. На обратной дороге тебе этого места уже не найти. Тут совсем другие пространственные законы. Я подскажу тебе кое-что: ищи смерть Кощея в отражении. И ещё – выбери правильно. А теперь – пока!
– Подожди! А воду тут пить можно?
– Иди вон туда! Там будет источник, из него можно. А из озера напьёшься – умрёшь от отравления!
Она засмеялась, повернулась, сделала несколько лёгких шагов и исчезла в тумане.
Макс, затолкав апельсины в рюкзак, пошёл дальше. Озеро вдруг закончилось, и туманность снова сменилась лёгкой дымкой. Вот и источник, о котором она говорила. Макс попил холодной и как будто кисловатой воды. Вроде полегчало. Куда же теперь?
Дороги не было. Впереди было заросшее поле, позади – туман. Макс направился сквозь траву, иногда пропадая в ней по пояс, и стараясь не топтать буйно растущие цветы. Сколько ещё идти? Вон там пробежал кто-то. Лиса? Может быть. Макс посмотрел наверх. Небо вроде бы и было, но какое-то странное, не привычное. Сквозь густые облака пробивался мягкий свет, но он не был светом солнца. Тогда чем?
Вскоре трава стала заметно ниже – поле как будто заканчивалось. Макс подошёл к небольшой площадке, выложенной камнем. Кое-где, небольшими вкраплениями, поблёскивали цветные камешки – голубые, зеленоватые.
От площадки отходили три деревянных моста, и конца их не было видно. Под ними как будто журчала вода. Макс уселся на небольшую деревянную ступеньку. Вдруг совсем рядом возникла большая серая волчица. Почему-то он сразу понял, что это именно волчица, а не волк. Может быть, по взгляду, а может, по манере двигаться. Она подошла, села с ним рядом.
– Что, думаешь, какой дорогой пойти? – сказала она, не открывая рта. И голос её звучал в голове отчётливо.
Макс внимательно посмотрел на неё.
– Наверное, ты не настоящая волчица? – так же мысленно произнёс он.
– Почему же. Разве есть какой-то критерий того, что настоящее, а что нет?
Он подумал и вынужден был с ней согласиться. И продолжил:
– Да, думаю, куда идти дальше.
– А куда тебе нужно? Это мой перекрёсток, и я могу подсказать тебе. Но выбирать ты будешь сам.
– Я ищу смерть Кощея, за которой он меня послал.
– Ну, учитывая, что ты дошёл сюда, твои дела не так уж плохи. Сейчас тебе предстоит выбрать. Могу сказать, что тебе нужна самая короткая дорога. Если узнаешь её, то попадешь прямо к месту назначения.
– А если нет?
– Может быть, тоже попадёшь когда-нибудь. Но это не точно, потому что придётся тебе пройти через десятки других миров, и кто знает, где ты потом окажешься.
–А ты всегда здесь?
– Здесь нет понятия всегда, потому время здесь не течёт, оно просто здесь обитает. И я тоже здесь обитаю.
– А другие?
Она кивнула.
– И другие. Здесь много кто есть. Этот остров полон старых легенд, ведьм, древних преданий. Всего того, что сейчас оказалось не нужно, всё, что нужно спрятать.
Волчица замолчала. Макс почувствовал запах трав, а вместе с ним – чего-то ещё, неуловимого, почти тошнотворного, пряного и пугающего.
– Изредка сюда приходят такие, как ты, те, кто вышел из Аида.
– А потом они уходят?
– Иногда. А иногда остаются. Но тебе пора.
– И как выбирать?
Волчица промолчала.
Макс подошёл и встал прямо на перекрёстке.
– Только выбери правильно, потому что отказаться нельзя.
Он прислушался. Откуда-то оттуда, из тумана, доносились невнятные звуки. Он подошёл прямо к одному их мостов, постоял. Подошёл к другому. Вроде бы никакой разницы. Разве что… разве что когда он приблизился к самому крайнему, почему-то вспомнилась ему песня из детства, какие же слова там… песня из сказки про Алладина. И чего она пришла ему в голову? Он вернулся обратно к той дороге и постоял ещё. И снова оно. Макс улыбнулся, и подумал, что пойдёт туда.
Волчица подошла к нему и протянула какой-то кулон на верёвочке.
– Вот, возьми. Это Амулет. Он поможет тебе найти то, что ты ищешь, а ищешь ты дерево.
Макс взял артефакт и надел себе на шею.
– Как мне отблагодарить тебя?
Волчица махнула хвостом, и, уходя, сказала только:
– Когда-нибудь.
И скрылась во мгле.
Макс посмотрел на амулет – круглый, серебристый, по типу медальона, а на нём – то ли символ, то ли знак. По центру прямая линия, по бокам – фигуры, похожие на зачерпывающие ковши. А на оборотной стороне – изображённый в профиль ворон. Он надел его себе на шею и шагнул прямо на мост.
Сначала ничего не менялось: деревянная дорожка уходила вдаль почти прямо, не закругляясь, и под его шагами чуть скрипели доски. Потом туман сгустился, и пришлось идти практически на ощупь. В какой-то момент он понял, что моста под ногами больше нет. Куда идти? Он сосредоточился и представил себе дерево, представил так ярко, как только мог. Ему показалось, что амулет немного завибрировал, пространство как будто дёрнулось, сжалось, и он вместе с ним. Что-то слегка подтолкнуло его. Он закрыл глаза, а когда открыл, то стоял на чуть поросшей травой дорожке. Прошёл немного вперёд – вот оно, дерево. Как будто сумерки. Он посмотрел вверх – вот она, серповидная луна. А вот там, что это? Что-то красновато-розовое мерцало и светилось на темнеющем небе.
Раскидистое дерево, а перед ним вода. Где же смерть?
Он прикоснулся к стволу: огромный, живой, он молчал. Макс посмотрел вверх: может, стоило залезть и поискать там. Отсюда ничего не видно.
Он сел и облокотился на ствол. Смерть должна быть где-то здесь, это точно. Не могли же они все обмануть его. И та девушка-убийца. И Волчица. И сам Кощей. Но тогда где она?
Он ещё раз посмотрел по сторонам. Очень хотелось спать. Он устало смотрел на тёмную воду озера. В ней так хорошо отражались и ствол дерева, и ветви, и восходящая луна. И он, сидящий на окраине миров, а может, и в самом центре миров. Он увидел себя как-то иначе, потому что в отражении…
В отражении! Она сказала – в отражении. А здесь было только одно отражение.
Он встал и подошел к воде. Она была абсолютно непрозрачная, плотная, и как будто даже тягучая. Может, где-то на дне озера спрятано то, что ему нужно? Нужно либо нырять, либо уходить. И он, чуть подпрыгнув, погрузился в холодную тёмную воду.
Сначала не происходило ничего. Он чувствовал, что опускается всё ниже – где же дно? Вода не выталкивала, она втягивала. Он сделал усилие и открыл глаза. Всё мутно, видно только, как чуть светится в темноте амулет. Пространство потеряло свою плотность, и он упёрся ногами во что-то мягкое – песок? Стало светлее, он сделал несколько шагов. Похоже на морское дно, но вовсе не такое, как обычно. И разве это вода? Двигаться стало легче, и он походил вокруг. Похоже, вот оно! Чуть вдалеке стоял то ли сундук, то ли коробка, старая, потёртая. Макс открыл её – внутри на чём-то мягком лежало небольшое яйцо. Протянул руку и осторожно взял его: тёмное, в непонятных символах, с рисунком того самого дерева, что было наверху. Он сунул его в карман.
Что за странное место, кто его создал, это чей-то сон? Макс поднял голову и посмотрел наверх: под странным ракурсом, нечётко, но всё-таки было видно небо, и исполинское дерево, ветки которого стремились закрыть его собой. А вокруг мерцали и переливались бледные огоньки.
Макс притронулся к амулету: почувствовал, что пора уходить. Он попробовал разбежаться, всё выходило как-то замедленно. Наконец он оттолкнулся ногами от илистого дна и подпрыгнул так, как будто хотел забросить в корзину мяч. Но дно не притянуло его обратно, понесло вверх. Опять темно, призрачно, и вот снова попал в холодной воде. Он сделал движения руками и вытолкнул себя на поверхность. Глубокий вдох.
Дорога обратно сразу привела его к морю, и не встретил он ни Волчицу, ни девушку в чёрном. Но, как сказала хранительница перекрёстка, когда-нибудь.
Перевозчик уже ждал его на месте. Он с достоинством принял апельсины и доставил пассажира обратно – всё согласно договору. И когда, сойдя на берег, Макс обернулся, чтобы махнуть ему на прощанье, его уже не было.
Опять этот мерный шелест волн, накатывающих на чёрный берег. И гул, словно вздох миллионов теней.
Макс направился прямо к дому Князя и беспрепятственно зашёл внутрь. Никого не было видно, но он чувствовал, что за ним наблюдают. Молча достал расписное яйцо и положил прямо на пол, повернулся и вышел. А на выходе его уже ждала Лиза. И он знал, что так будет. Макс обнял её, и услышал тихий голос:
– Ты должен идти впереди, а она – за тобой. Но ты не должен оглядываться до самого гонца. Оглянешься – и она останется здесь, а ты должен будешь уйти навсегда. А теперь – идите.
А Кощей стоял и смотрел, скрытый проёмом окна, как их тени скрываются во тьме. И как летит вслед за ними, чтобы проводить, посланный им ворон. Пусть идут. Ведь этот человек, в конце концов, это заслужил. Сделал то, что кажется почти невозможным. Хоть и не понял, для чего это было нужно на самом деле. А теперь – одной смертью меньше. Осталось ещё шесть. Таких же крестражей, спрятанных на шести сторонах света. Шесть его смертей.
Пусть идут. Может, теперь, получив амулет, он поймёт, что обратно идти не нужно. Зачем возвращаться, когда есть много миров, и можно выбрать любой. Они найдут тот, в котором им захочется остаться, и будут жить там в каком-нибудь доме, который они придумают себе сами. И, выходя ночью посмотреть на небо, они будут видеть там другие созвездия. А тот мир, из которого они пришли, будет сиять им далёкой звездой.
Он вздохнул. И тысячи теней, спрятанных внутри непроглядной тьмы, подхватили его вздох. Пусть идёт. Может, у него и получится. Только если хватит сил не обернуться.
Похожие статьи:
Рассказы → Глава дома
Рассказы → Вальпургиева ночь (часть вторая)
Рассказы → Чумной Приют
Рассказы → Палач. Часть I. Груша
Рассказы → Вальпургиева ночь
