Мало кто знает, что палачи не скрывали своих лиц. И лишь одному из них со временем пришлось надеть маску…
«Я никогда не хотел быть тем, кто я есть. Но жизнь такая штука… неважно, что ты хочешь, она все повернет по-своему»
Палач.
Мое детство прошло в небольшом городке близ Лондона. Городок настолько мал, что история не сохранила его название. На окраинах располагаются простенькие лачуги крестьян, а ближе к центру добротные дома знати. Лавкам ремесленников отведен целый квартал к западу от центральной площади. На востоке высится церковь, а посреди города выстроен огромный помост. Помост служит сценой бродячим циркачам, нередко в праздники местные умельцы ставили кукольные спектакли детям. Обычно же на помосте возвышаются позорные колодки. Сюда на потеху горожанам приковывают конокрадов, мелких карманников, а так же авантюристов и просто хулиганов. В первые дни собирается приличная толпа, поглядеть на новую жертву. Летят, тухлые яйца и овощи. На второй и третий день лишь особо усердные продолжают закидывать преступника. На четвертый даже они теряют интерес и не обращают на прикованного внимание. На пятый день преступника освобождают.
Когда ловят разбойников или убийц колодки убирают и возводят виселицу. Любой приговор приводит в исполнение местный палач. Как в любом городе есть староста, так и должен быть свой мастер заплечных дел.
Городская тюрьма выстроена за городом. Рядом находится мой дом, почти у самой опушки леса. Чуть дальше озеро, хотя от него осталось лишь название. Водоем уверенно превращается в цветущее болото.
И вот он я, десятилетний мальчуган. Коричневые штаны из мешковины, одна штанина оборвана до колена, белоснежная рубаха с оторванным рукавом и кожаные сапоги с зауженным голенищем, которые отец купил мне два года назад и которые стали нещадно малы. Загорелая кожа покрыта капельками пота.
Сердце бьется громко словно барабан, ноги сами несут через лес по знакомой тропе. Лишь бы добраться до дома… но ноги отказываются бежать дальше. Жутко саднит рассеченная бровь, а левая рука болтается словно плеть. Почти нагнали, будь они прокляты. Бежать нет сил, будь что будет. Закрывая глаза, чувствую что правым плечом задеваю дерево. Маленький сучок пропарывает рукав рубахи и впивается в кожу. Не обращая внимания на боль сползаю по стволу дерева, слышу рвется ткань, чувствую как кровь стремительным ручейком стекает по руке, красные капельки на секунду замирают на пальцах и срываются вниз.
Уткнувшись лицом в усеянную сосновыми иголками землю, ощущаю чье-то присутствие. Превозмогая усталость поворачиваюсь на спину, я буду смотреть этим ублюдкам в глаза.
Но рядом не местная ребятня, а всего лишь маленькая девочка. Так я впервые встретил Ее - маленькую и прекрасную фею.
Маленькая фея любит играть с цветами. Малые и большие, колючие и ароматные, она внимательно изучает каждый росток. Нежно гладя лепестки, нашептывала веселую песенку. Семье девочке часто приходилось переезжать. Возможно поэтому, после смены множества жилищ, неизменными друзьями оставались цветы. В этот день ее семья только приехала в наш городок, и девочка отпросилась у матери погулять по лесу.
- Кто ты? – она словно поет чарующим голосом. – С тобой все в порядке?
Девочка подходит ближе и хочет коснуться моего лба. А я все стараюсь заставить онемевший язык двигаться и произнести мое имя. Но внезапный окрик мешает нам обоим.
- Не прикасайся к нему!
Из-за деревьев не спеша выходят мои преследователи. Местная детвора, вооруженная камнями и палками.
- Отойди от него! – командует вожак ватаги маленьких разбойников. – И не мешайся под рукой.
Брек-Дин вооруженный искусно вытесанным деревянным мечом, имеющий крепкое телосложение и немалый рост для своих двенадцати лет, по праву считается лидером. Одетый в серые шаровары, рваную рубаху, с красной повязкой на лбу, в самом деле походит на маленького разбойника.
Я пытаюсь подняться хотя бы на колени, но левая рука отказывается повиноваться, а кровь струится из рассеченной камнем брови, заливает глаз. Девочка отважно заслоняет меня.
- За что вы его так? – вступается она. – Что он вам сделал?
- Ты откуда такая смелая выискалась? – удивляется Брек-Дин. – Настолько смелая, что собралась защищать сына палача?
Девочка дрожит от этих слов. Затравленно оборачивается и смотрит на меня. В ее глазах читается страх. Вовсе не от угроз этой шайки мальчуганов. А страх перед Палачом, перед сыном палача… мастера заплечных дел всегда ненавидят и боятся.
Я отвожу взгляд и уже готов принять свою участь. Девочка мне ничего не должна, пусть убирается к себе домой.
- Все равно… это жестоко, - с дрожью в голосе произносит она. – Он же всего лишь мальчик.
Я неверяще смотрю на маленькую фею. Осознанно или нет, но она защищает меня.
- Его отец мучает и зверски убивает людей. И его судьба такая же… Он живодер… ему нравится мучить живых существ. Это у него в крови.
Девочка подает мне руку. Я обескуражено смотрю на белоснежную ладошку. Еще никто не подавал мне руки.
- Не трогай его! – кричит Брек-Дин. – Кто дотронется до палача, закончит свою жизнь на плахе!
- Я не верю в эти дурацкие приметы, - дерзко отвечает она, и уверено обхватив мою руку, помогает подняться.
- Ах ты маленькая шлюшка! – выходит из себя Брек-Дин. – А ну парни, проучим их обоих!
- Мой отец очень влиятельный человек, - веско произносит девочка. – Только коснитесь меня и ближайшие пять дней проведете в позорных колодках на центрально площади.
Эта угроза останавливает ощетинившихся мальчишек.
Поднявшись на ноги, я изо всех оставшихся сил бегу домой.
- Еще раз увидим тебя в городе, пеняй на себя, сын палача! – доносится мне в след.
Я бегу и плачу. Плачу не от боли, а от того что так не успел назвать свое имя… от того что навсегда останусь для этой маленькой феи, Сыном Палача.
***
Невообразимо сложно открывать тяжелую, дубовую дверь раненой рукой. Справившись с задачей, вижу отца сидящего в кресле напротив двери. Толстые, словно бревна руки расслабленно покоятся на подлокотниках, рубаха с закатанными рукавами распахнута, обнажая широкую и твердую грудь. Потертые рабочие брюки из темной ткани, на ногах сапоги с широким голенищем. Тускло блестят капельки пота на лысой голове.
- Кто это сделал? – подобно грому грохочет вопрос.
- Городские, - шепчу я сквозь зубы.
Отец встает.
- Я говорил, что запрещаю тебе ходить в город?
Я сжимаюсь, предвкушая сильную затрещину. Но отец вместо этого деловито осматривает мои руки и рассеченную бровь.
- Ничего серьезного… вот если бы ударили палкой чуть выше, по ключице… а так… уже завтра сможешь двигать рукой. Над бровью даже шрама не останется, а о царапине на правой руке к вечеру забудешь. Рубашку жалко… кровь плохо отстирывается.
Отец отворачивается к ушату с водой. Зачерпывает ковш и протягивает мне. С каждым глотком усталость покидает тело.
- Зачем ты каждый раз нарушаешь мой запрет? – пытается узнать отец. – Сам уже знаешь - горожане не любят меня. Я могу появляться в общественных местах только по долгу службы. Побереги свое здоровье… я уже стар. Скоро тебе …
- Я не буду палачом, – перебиваю отца я.
Отец грустно обводит взглядом мою тощую фигуру.
- Ты не сможешь стать кем-то другим. Они не дадут тебе... – Отец показывает рукой в сторону города.
- Я не буду их спрашивать, – отвечаю я и убегаю из дома.
***
К утру силы восстанавливаются. Левой рукой, пусть и сцепив зубы от боли, уже могу двигать.
Отец с раннего утра уходит в тюрьму и возвращается только вечером. Дождавшись его ухода, натягиваю ветхие штаны из мешковины, наспех застиранную рубаху с дырой на рукаве, и кожаные сапоги, которые за два года изрядно натерли ноги. Закрыв дверь на засов, устремляюсь через лес в город. Соблюдая осторожность, прячусь за деревьями и подолгу выжидаю, осматривая дорогу. Не то что бы этим ребятам больше нечем заняться, кроме как подстерегать меня… но осторожность никогда лишней не будет. Обойдя центральные ворота, карабкаюсь по стволу старого вяза. Длинными ветками дерево равняется с городской стеной. Ловкий прыжок и цепляюсь за стену. Еще усилие и проникаю в город.
Чтоб найти незнакомую девочку требуется немного времени. Пришлых в городе сразу видно. Маленькая фея сидит на лавочке возле клумбы и нежно гладит цветы. Кажется девочка о чем-то задумалась, и не замечает как я приближаюсь.
- Привет, - смущенно говорю я.
Девочка вздрагивает и резко оборачивается.
В глазах загорается тревога, она меня узнает.
- Что ты здесь делаешь? – спрашивает она. – Я думала, что тебе опасно появляться в городе.
- Хотел тебя поблагодарить за помощь… вчера, в лесу, – шепчу я опуская голову.
Девочка озабоченно смотрит по сторонам.
- Считай что поблагодарил. Теперь скорее уходи. Если тебя увидят ребята Брек-Дина…
- Не волнуйся по этому поводу. Я уже ухожу…
Но стою и не могу пошевелиться.
- Знаешь… то что мой отец палач… не значит что и я… хочу быть палачом, - с дрожью в голосе произношу я.
- Ты сказал что уходишь, - напоминает девочка.
- Скажи только, как тебя зовут? – отчаявшись молю я.
Видно как девочка колеблется.
- Лори, - почти нехотя произносит она. – А теперь скорее уходи.
- Лори… - повторяю я. – А меня зовут…
- Палач! – громкий мальчишеский крик перебивает меня. – Стой на месте!
Брек-Дин идет медленно и величаво. Пусть рядом нет шайки, но и в одиночку внушает страх. Ухмыляясь, он перекидывает деревянный меч из одной руки в другую.
- Я смотрю маленькая шлюшка спелась с палачом? – ядовито процеживает Брек. – Чтож, невестка палача, вам обоим не уйти от моего меча.
- Да как ты смеешь! – выкрикивает Лори. – Да мой отец…
- Твой отец обычный торговец! – перебивает Брек-Дин. – А ты обычная врунья! Вести о пришлых расползаются быстро.
Девочка в бессильной злобе сжимает кулачки.
На этот раз я заслоняю Лори спиной.
- Тебе нужен я, Брек. Не трогай девочку. Она городская. И на ее избиение стража не будет закрывать глаза.
- Не смей разговаривать со мной, палач! – отрезает Брек-Дин. – Вы оба получите по заслугам.
Я не могу бежать. Только не перед Лори. И ничего не остается, только сражаться.
Увы, моя битва длится не долго. Сжав волю в кулак бегу на Брек-Дина тараном. Но Дин старше на два года и килограммов на десять тяжелее. Да и деревянный меч добавляет преимущество. Получив деревянным клинком по лбу, падаю на землю. Пытаюсь встать и получаю ногой под ребра. Становится трудно дышать. Ударив еще пару раз деревянным мечом по голове, Брек направляется к Лори.
- Будешь еще вступаться за этого палача, мразь? – свирепо спрашивает Брек-Дин, замахиваясь клинком.
Лори сжимается, из глаз текут слезы. Слышится хлесткий удар и тихий всхлип.
- Нет…
- Будешь? Отвечай громче! – кричит Дин.
- Не буду! – кричит Лори в ответ и продолжает плакать.
Ярость ударяет в голову с ужасающей силой. Но встать так и не получается.
- Стража! – что есть силы кричу я.
Брек-Дин резко оборачивается.
- Ах ты сучонок…
Слышится тяжелый бег стражников.
Дин цепляет деревянный меч к поясу и наклоняется ко мне.
- Теперь тебе лучше сидеть дома, палач. В следующий раз точно убью!
С этими словами он сильно бьет кулаком в лицо и бежит прочь.
- Я убью тебя раньше… - шепчу я, прежде чем тьма заполняет сознание.
***
- За совершение кражи, Веннета Орлицкая приговаривается к пяти дням в позорных колодках! – громко зачитывает глашатай. - Привести приговор в исполнение!
Я стою совсем рядом с помостом, еще совсем маленький и ничего не могу понять. Не могу понять почему маму ведут сквозь толпу в цепях. И почему отец безмолвно стоит у помоста. Его лицо мрачнее грозовой тучи. Он принимает маму от стражников и помогает взобраться на помост. На матери изорванное серое платье. На руках и ногах ссадины от цепей. Отец открывает колодки. Мама встает на колени, опускает голову. Папа аккуратно опускает верхнюю часть, внимательно смотрит, чтоб не прищемить руки или шею. В безмолвие толпы отчетливо слышу щелчок затвора.
Отец спускается с помоста, отводит взгляд, старается не смотреть на маму. Несколько мгновений ничего не происходит. Но далее, словно повинуясь общей команде, горожане наклоняются и что-то ищут на земле.
Камни.
Отец все понимает слишком поздно. И уже ничего не может поделать, только наблюдать.
Первый камень попадает в колодку и с глухим звуком отскакивает. Второй попадает матери в руку, оставляя ссадину. Следующий попадает в висок, еще один в переносицу. Мать теряет сознание, а камни продолжают лететь. Еще и еще… на моих глазах камень пробивает череп и остается внутри. Ранка быстро заполняется кровью. Дальше считать бесполезно. Словно град, камни падают на закованную женщину.
Я плачу и кричу, хватаю людей за руки, пытаюсь отнять камни. Но безуспешно. Камни, брошенные с огромной силой, разбивают голову, ломают пальцы, плющат лицо. Ненависть, которую люди копили на палача, обрушивается не его жену… мою мать.
Колодки багровеют от крови, а тело матери все еще дергается от метких бросков.
***
Первым кого я вижу, очнувшись от кошмара, это отец. Он стоит спиной к кровати и что-то сжимает в руках. Потрогав лоб, нащупываю повязку. Значит деревянный клинок оставил глубокий след.
- Представляешь, что я испытал, когда стражники принесли тебя без сознания? - тихо произносит он, заметив, что я очнулся.
- Примерно тоже, что испытывал когда заковывал мать в колодки? – шепчу в ответ я.
Отец гневно сжимает кулак.
- Я исполнял приговор, - хрипит он.
- Ты убил ее… - переворачиваюсь на другой бок, чтоб не видеть разгневанных глаз.
Отец рывком поворачивает меня к себе. Хватает за плечи.
- Ее убили люди, закидав камнями! – кричит он мне в лицо, обжигая горячим дыханием.
Я лишь отвожу взгляд. Красные пятна крови, выступившие на повязке, заставляют отца прийти в себя.
- Ты прекрасно знал, что жене палача не выжить на позорном столбе, – осуждающе процеживаю я.
- Она украла…
- Всего краюху хлеба… и для кого? Для нас. В тот голодный год все воровали! Но умерла лишь она одна.
- Таков был приговор, - мрачно отвечает он и поднимается с кровати. – И я сделал свою работу.
- Тебе нет разницы, кого казнить, – кричу я вслед отцу.
Отец выходит громко хлопая дверью.
***
Брек-Дин уже два дня сидит в засаде, поджидая когда сын палача выйдет из дома.
- Чертов сучок… сдать меня страже… - бормочет себе под нос малец. – Пусть только высунется… отметелю так, что мало не покажется.
А он высунется. Иначе Брек-Дин не Брек-Дин. Еще немного и сын палача побежит проведать свою ненаглядную подружку.
Напряженно рассматривая дом палача, Брек-Дин не замечает, как сзади подкрадывается незнакомец. Сильная боль в затылке, единственное что он успевает почувствовать, прежде чем теряет сознание.
- Привет Брек-Дин, - весело кричу в ухо своему истязателю.
Веки мальчика нехотя ползут вверх. Зрачки резко расширяются, осознавая кто перед ним. Брек пытается освободиться, но все напрасно. Тело крепко привязано к стволу дуба. Брек силится что-то сказать, но из забитого кляпом рта доносятся лишь приглушенные звуки.
- Я тоже рад тебя видеть, – улыбаюсь я. – А что же ты гуляешь по лесу один? Немудрено наткнуться на разбойников.
В ответ лишь злобное мычание.
- Одному богу известно, что они могут с тобой сделать… - зловеще шепчу я на ухо Брек-Дину.
Поднимаю с земли пыльный мешок, развязываю узел.
- Знаешь что это? – спрашиваю я у Брек-Дина, вытаскивая инструмент.
Инструмент имеет грушевидную форму на одном конце и ручку с витиеватым узором на другом.
- Это называется «груша», - поясняю я. – Очень неприятное орудие пытки. Вот видишь, одна сторона состоит из раскрывающихся железных лепестков. При повороте этой замечательно рукоятки, лепестки раскрываются.
Я поворачиваю рукоятку несколько раз, держа грушу прямо перед лицом Брек-Дина.
- Правда красиво? – спрашиваю я когда лепестки полностью раскрылись. – Эту грушу отец недавно принес с работы, сломанной. Но для тебя, я ее починил.
- Такие груши применяются по-разному. Мужчинам, согрешившим друг с другом, ее засовывают в задницу, еретикам – в рот. Ты куда предпочитаешь? Железные лепестки на всю жизнь избавят твою задницу от запора… А твой паганый рот… рот значит… - я на минуту задумываюсь. – Помнишь,как ты называл Лори шлюхой? Конечно, помнишь. И еще ехидно улыбался при этом. Так давай сделаем тебе улыбку чуть шире?
Брек-Дин яростно мычит и мотает головой из стороны в сторону. Дерается, пытаясь порвать веревку.
- Ну-ну… открой ротик…
Двумя пальцами я вытаскиваю кляп, и Дин с силой сжимает челюсти прикусив один палец.
Кричу от боли, но вовремя спохватившись сжимаю зубы терплю боль. Свободной рукой бью Дина по лицу. Но чертов паганец лишь сильней сжимает челюсти и кончик указательного пальца навсегда пропадает в его глотке.
- Голодный гаденыш… - дрожащим голос процеживаю я осматривая рану. – Сейчас накормлю.
- Помо… - пытается выкрикнуть, Брек, сглатывая мою кровь, но металлический корпус груши выбивает пару зубов и плотно встает в глотку.
- Кушай на здоровье, - с этими словами я поворачиваю рукоять.
Щеки Брек-Дина надуваются, словно воздухом. Глаза вылезают из орбит. Дин все еще мычит, из глаз текут слезы.
- Ну что же ты, еще рано плакать, - заботливо шепчу я. – Настоящая боль впереди.
И начинаю медленно поворачивать рукоятку. На третьем повороте щеки надуваются до предела, на покрасневшем лице видны сосуды, а через кожу щек угадываются лепестки «груши». Дин плачет, глотая собственную кровь. Я продолжаю крутить, не в силах остановиться. Слышится противный хруст, еще поворот, хруст становится громче. Брызжит кровь. Нижняя челюсть неестественно оттягивается вниз. Мычания Брек-Дина временами прекращается. Мальчик захлебывается кровью. Пальцы уже сами крутят рукоять, заставляя лепестки раскрываться еще шире. Наконец мычание стихает, кожа на щеках прорывается, выпуская лепестки наружу. Нижняя челюсть висит на кровавом лоскуте.
Я резко дергаю, пытаясь освободить инструмент. Кровь брызжет во все стороны. Челюсть отвисла. Голова Брек-Дин бессильно склоняется на бок.
Чертыхнувшись, рву траву, чтоб обтереть одежду от крови. Затем, схватив Брек-Дина за волосы, смотрю в мертвые глаза.
- Жаль… - грустно бормочу я. – А ведь так хотелось испробовать ее на твоей заднице.
Несколькими ударами топора обезглавливаю тело Брек-Дина. Голову набив камнями кидаю подальше в озеро. Тело оттаскиваю глубоко в чащу. Обезглавленные разбойниками трупы, не редкость в нашем лесу.
***
Солнце уже почти зашло и Лори со всех ног бежит домой. Девочка слишком увлеклась играя в лесу, и теперь предвкушает серьезный нагоняй от родителей.
Неожиданно впереди появляется темная фигура. Лори прячется за деревом и затаив дыхание смотрит на незнакомца. Уверенным шагами он идет по тропинке и что-то несет в правой руке. Внезапно замирает.
- Кто здесь? – спрашивает он.
По голосу Лори узнает сына палача.
- Это Лори, - тихо шепчет она.
- Лори? – переспрашивает он. – Что ты здесь делаешь? Уже поздно, скорей беги домой.
Лори выходит из-за дерева и подходит к мальчику.
- Я итак бегу, а ты меня напугал.
- Извини, - печально шепчет он. – Я не хотел.
Лори равняется с сыном палача.
- Это что? Кровь? – пугается она увидев руки мальчика. – Ты ранен?
- Не беспокойся, Лори. Ничего серьезного. Беги домой.
- Я слышала от местной детворы, что Брек-Дин стережет тебя возле дома, будь осторожен.
Мальчик очень странно Смотрит на Лори и бормочет:
- Брек-Дин больше никому не навредит.
Уверенный голос заставляет по новому взглянуть на мальчика.
- Тогда, в городе… ты говорил, что не хочешь быть палачом, - заинтересованно спрашивает она. – А кем ты хочешь стать?
- Уже не важно. – отрезает малец и идет своей дорогой.
- Постой, - зовет Лори и пытается схватить мальчика за руку.
Мальчик успевает одернуть руку.
- Не трогай меня! – срывается на крик он.
- Почему?
- Ты разве забыла? Кто дотронется до палача, закончит жизнь на плахе.
- Но ты только его сын.
Мальчик усмехается, и ничего не ответив, быстро шагает прочь.
- Где она? – спрашивает отец, когда я захожу домой.
Я обессилено протягиваю отцу мешок с грушей.
- Что ты сделал? – в ужасе восклицает он.
- Исполнил приговор… - грустно отвечаю я.
- Чей приговор?
- Свой, - злобно процеживаю и смотрю отцу в глаза. – Ведь я Сын Палача. Я Палач. Моя работа приводить приговор в исполнение, так отец?
Отец кидает мешок в угол и с силой бьет кулаком по лицу.
- Дурак!
- Ты казнишь меня? – улыбаюсь я, сплевывая кровь. – Исполнишь приговор?
- Я уже приговорил тебя, когда стал палачом, – грозно отвечает отец. – И я исполню приговор, научив всему, что знаю сам.
Конец первой части.
Похожие статьи:
Рассказы → Золотой диссонанс (Часть 2/2) [18+]
Рассказы → Золотой диссонанс (Часть 1/2) [18+]
Рассказы → Властитель Ночи [18+]
Рассказы → Внутри Симулякры
Рассказы → По ту сторону двери
), но может творец съоригинальничает?
