Мечты о Земле Санникова

            О ней написаны романы, статьи, о ней сняты фильмы.  Полярные исследователи мечтали о ней совсем недавно – недавно, разумеется, по историческим меркам:  когда накануне Второй мировой войны разгорался пожар фашистского мятежа в Испании, на юго-западных окраинах Европы,  в это самое время русский корабль «Садко» шёл на север в поисках Земли Санникова.  
   Между прочим напомним «для тех, кто забыл», что русские путешественники стремились на север и на восток ещё много столетий назад, с допетровских времён – как говорится, дорогого стОит почти забытый подвиг поморов Севера, которые на деревянных парусных судах шли в сторону Аляски – и есть вполне весомые гипотезы, предположения о том, что Америку (то есть в данном случае Аляску, запад Америки, Русскую Америку) открыли именно славяне за несколько лет или десятилетий до Колумба…   
   Что уж говорить об открытии именно русскими Антарктиды!..   
   Заслуживает уважительного упоминания и воистину подвиг отца Иннокентия:  Иван Евсеевич Вениаминов (очерк о котором размешён на православном сайте «Омилия») – русский этнограф, естествоиспытатель, миссионер, около пятнадцати лет живший среди алеутов, иных племён Русской Америки (с 1824-го по 1839-й) – заслужил искреннюю любовь местного населения на огромных просторах.  Один из английских путешественников невольно выразил восхищение православным подвижником (несмотря на то, что Россия и Англия конкурировали на международной арене, что в середине 19-го века привело к вооружённому противостоянию, которое завершилось на Тихом океане полным разгромом вражеской эскадры защитниками Петропавловска-Камчатского, в результате чего, не перенеся позора, застрелился адмирал Прайс), сообщив современникам, что епархия Иннокентия – самая обширная в мире. В неё входил весь север Тихого океана (громадный регион!) с Беринговым и Охотским морями, со множеством островов, а также ВСЯ Аляска, Охотское побережье, Камчатка, Чукотский полуостров и Курильские острова.  
   Автор ценнейшей монографии об Алеутских островах, первой научной грамматики алеутского языка, множества статей, Иван Евсеевич оставил научную деятельность в 43 года, став епископом камчатским, курильским и алеутским, приняв имя Иннокентий (с 1868 года он – митрополит Московский).  
 
   В историческом романе «Капитан Невельской» русский писатель Николай Задорнов так сказал об архиепископе Иннокентии:  
   «…Это был знаменитый миссионер… плотный, рослый, с суровым и даже жёстким выражением круглого, тучного лица, с пушистой окладистой бородой; глаза у него маленькие и колючие, губы тонкие, спина широкая, крепкие руки…  Сибиряк, родом из-под Иркутска, из «простых», мужик в рясе, смолоду уехавший на Аляску и пробивший себе дорогу в люди крещением индейцев, Иннокентий изучал языки народов, среди которых проповедовал, составил словарь и грамматику алеутского языка. Он был и слесарь, и столяр, и плотник, уважение индейцев и алеутов заслуживал тем, что СНАЧАЛА учил их ремёслам, а уж потом крестил.  
   Путешествуя с острова на остров, Иннокентий привык к морю. Зная хорошо математику и астрономию, он изучил и навигацию, и парусное дело…  Однажды, при переходе через океан из одной части своей епархии в другую, Иннокентий попал в сильный шторм. Погиб шкипер. Иннокентий взял на себя управление судном, командовал матросами и благополучно привёл корабль на Курильские острова. 
   Но за последние годы дела в колониях сильно не нравились Иннокентию. Всё чаще приезжали сюда служащие, не подходившие под благословение православных священников… Засилие немцев епископ чувствовал всюду. Он видел, к чему идёт Компания… Он видел, что колониям нет внимания, промыслы не расширяются, как следовало бы, земли не заселяются… Он лишь смутно догадывался, что в Петербурге НЕ ХОТЯТ развития РУССКИХ земель в Америке. Всё это было так неприятно Иннокентию, что на старости лет он хотел уехать с Аляски...»    
 
   Впервые о гипотетической земле сообщил в 1811 году зверопромышленник и путешественник Яков Санников, добывавший песцов на северных берегах Новосибирских островов (ранее он открыл острова Столбовой и Фаддеевский).  Яков Санников тогда высказал мнение о существовании «обширной земли» к северу от острова Котельного.  По словам охотника, он видел, что над морем поднимались «высокие каменные горы».  Иным серьёзным доводом в пользу существования подобных неизвестных земель стали многочисленные наблюдения за перёлетными птицами, которые весной улетали далее на север, а осенью якобы возвращались обратно, уже с потомством. Так как птицы, понятное дело, не могли обитать в ледяной пустыне, то высказывались резонные предположения, что расположенная где-то на севере в Ледовитом океане Земля Санникова относительно тепла и плодородна, соответственно птицы летят именно туда.   
   У человека молодого, непосвящённого или непросвещённого, «постсоветского» (да и у многих людей постарше) может сложиться впечатление, что речь идёт о таинственных землях, чуть ли не ровесницах древней Атлантиды.  Меж тем, предположения о существовании Земли Санникова появились, как мы видим, не так давно – всего лишь около двухсот лет назад.   К тому же имелись и косвенные свидетельства, подпитывающие такие относительно «свежие» предположения.  
   Известный учёный и путешественник В. Ю. Визе вспоминал, что первооткрыватели Медвежьих островов (эти острова расположились в западном секторе Восточно-Сибирского моря) видели развалины очень древних построек.  Причём по ряду признаков можно было с уверенностью говорить о том, что сооружены были эти строения людьми как бы явившимися из каменного века:  дело в том, что сооружались те постройки явно не железным топором, а примитивными костяными орудиями. 
   Предполагалось, что следы эти оставлены загадочным племенем онкилонов, которых, вероятно, потеснили чукчи.  Так это или нет, мы, скорее всего, уже никогда не узнаем – у чукотского народа сохранились лишь предания об онкилонах.  Возможно, именно эти туманные легенды подтолкнули замечательного писателя-фантаста, геолога и палеонтолога Владимира Обручева создать прекрасную книгу «Земля Санникова».  
   Меня же подтолкнули к написанию скромного (скромного по своему объёму) очерка  «Полярные дневники» Е. К. Фёдорова, известного полярника, вместе с Папаниным, Ширшовым и Кренкелем открывшего эру полярных станций, новый, современный этап в научном изучении природы великой и непостижимой Арктики…. 
   Именно в этих дневниках (изданных лишь в 1982-м году) мой взгляд почему-то «зацепился» за фразу о том, что путешественник и руководитель одной из русских экспедиций Э. В. Толль «твёрдо верил в существование Земли Санникова и намеревался её достичь». 
   К слову сказать, его экспедиция (полярный поход на яхте «Заря» летом 1900 года) снаряжена была очень хорошо – в отличие от большинства иных русских полярных экспедиций.  Достаточно вспомнить хотя бы трагический поход Седова:  из ездовых собак, закупленных в спешке для экспедиции, лишь около трети на самом деле были настоящими сибирскими лайками (35 крепких обученных лаек), поставлены были они купцом Тронтгеймом – который, кстати, обеспечивал собаками также Нансена и других путешественников.  Но полсотни остальных собак, проданных в Архангельске Седову неким «господином Вышомирским», оказались простыми дворняжками, не способными не только толком ходить в упряжке, но и вообще не особо приспособленным для серьёзного похода.  Поэтому приходилось вместе запрягать и сибирских лаек, и этих «дворян», что мобильности экспедиции, мягко говоря, не добавляло! 
   Позже обнаружилась ещё одна неприятность, если не сказать преступление и предательство:  нечестный «предприниматель» (таких множество плодится в эпоху бессовестного «дикого капитализма») подсунул путешественникам протухшую солонину, что при морозе не удалось вовремя обнаружить.  В результате участникам экспедиции приходилось держать себя (и собак) на голодном пайке. 
   И последнее о трагической цепочке событий, повлиявших на печальный исход экспедиции: 
   На одном из важнейших пунктов полярного маршрута (мыс Флора, что на Земле Франца-Иосифа) не оказалось столь необходимого угля, на который так рассчитывал Седов.  Уголь был выгружен здесь ещё в 1901 году, с ледокола «Ермак», но почти весь был использован, оказывается, Фиалом, который со своей группой зимовал тут в 1904 – 1905 годах (его «Америка», экспедиционное судно, стояла в северной части архипелага и унесена была ураганом).  Русской экспедиции пришлось использовать жалкие остатки, даже угольную пыль, а затем разобрать старый сарай и погрузить ветхие доски на борт «Святого Фоки» – иначе корабль русских оказался бы прикованным к арктической окраине… 
   Седов со своими друзьями намеревался дойти до Северного полюса, и Земли Санникова в его планах не было – здесь мы столь подробно описываем полярные злоключения с одной лишь целью:  показать, сколь нелёгкой, трагичной и ВЫНУЖДЕННО героической была судьба многих русских моряков и путешественников. 
   …Как говорится, героизм одних – это зачастую разгильдяйство или предательство других...  
   Но вернёмся к Земли Санникова. 
   Итак, Толль верил в её существование и мечтал найти, обследовать и подарить миру загадочную Землю.  Заодно экспедиция должна была обследовать мало изученный на тот момент полуостров Таймыр.  Яхта «Заря», в отличие от многих иных подобных, оказалась довольно вместительна – достаточно упомянуть «между строк», что наряду с парусами на яхте имелся довольно мощный двигатель (более двухсот лошадиных сил), да и водоизмещение «Зари» тоже вызывало уважение – свыше четырёхсот тонн. 
   Летом 1900 года яхта успешно прошла Карское море и, миновав остров Диксон, стала на свою первую зимовку под западным берегом Таймыра – в бухте Колин Арчер.  В ближайшие месяцы путешественники достаточно подробно исследовали береговую линию, добравшись до Гафнер-фиорда (всего около пятисот километров). 
   «Заря» освободилась ото льда лишь в августе 1901 года – и пошла на восток!  19 августа яхта сделала краткую остановку близ мыса Челюскин, затем проследовала в море Лаптевых.  Мечтая о Земле Санникова, Толль совершил досадную ошибку, повторив «неоткрытие» своего предшественника, Норденшельда:  подобно ему, Толль не заметил огромного архипелага слева по курсу – позже эти острова были открыты иной экспедицией. 
   Следующую зимовку «Заря» проводила у Новосибирских островов.  Отчаяние вызывала безуспешность попыток пробиться на яхте дальше к северу. То ли от отчаяния, то ль от безысходности, сплетённой с фанатичною верой в мечту, а может, от всего этого вместе – но холодным полярным летом измученный руководитель экспедиции решил выйти по льду на остров Беннетта, и уже оттуда пройти, по льдам же, к Земле Санникова. 
   Но, увы, двинуться дальше на север с острова Беннетта сил у небольшой группы отважных уже не оставалось. 
   Тогда Эдуард Толль решил вернуться на «Зарю», но в октябре 1902 года погиб на этом тяжком и опасном ледяном пути к Новосибирским островам…  
   Вырвавшись из плена полярных льдов, яхта с оставшейся частью команды крейсировала в районе Новосибирских островов, тщетно ожидая смельчаков.  После безуспешных поисков пропавшей группы судно поставили на зимовку в бухте Тикси – и тоже неудачно:  вскоре «Зарю» выбросило на мель. 
   В 1903-м году поисковая партия обнаружила на острове Беннетта геологические коллекции и документы, из которых стало ясно, что Э. Толль с товарищами двинулся по льду в сторону острова Котельного.  И здесь следы маленького отряда теряются.  Вернее всего, смелые путешественники утонули при опасной попытке пройти на остров по дрейфующим льдам.  Корпус яхты был брошен в той самой бухте, о которой мы уже упоминали.  А спустя годы учёный и путешественник В. Ю. Визе посвятил этому событию такие строки: 
   «…Оставленная и разбитая «Заря» производила тяжёлое впечатление.  Она жила, пока был жив её руководитель, горевший желанием познать тайны Арктики.  Когда он пал в борьбе в полярной стихией, корабль был брошен в первой попавшейся бухте и вместе с ним забыты все мысли, которыми энтузиаст исследования Арктики сумел на время всколыхнуть старую Академию наук.  Толль был один… 
   Трагическое начало и трагический конец…»  
 
   Накануне иной трагедии, трагедии человечества, накануне Второй мировой войны, когда уже разгорелся пожар гражданской войны в Испании, где фашисты подняли мятеж против Республиканского правительства, в те грозовые годы  северными плаваниями корабля «Садко» (1937 год) и полётами советских лётчиков (1938 год) окончательно было установлено, что гипотетическая Земля Санникова, увы, не существует в природе.  
   Земле Санникова досталась иная судьба – существовать лишь в богатом воображении писателей-фантастов, кинематографистов и актёров, благодарных читателей и зрителей.  
   А за неё, эту загадочную Землю, ранее, вероятно, принимали увиденные издали нагромождения тёмных, грязных торосов, приподнятых над поверхностью океана сжатием льдов или, скорее, игрой рефракции (что-то вроде полярного миража, оптических искажений), приподнявшей над горизонтом очертания далёких торосов.  Это могли быть и плотные пятна тумана, зависшие над обширной полыньёй, довольно частое явление в полярных морях.  Наконец, таинственная «земля» могла быть… айсбергом! 
   Подобное «вИдение» далёких земель приводил в своих записках известный полярный исследователь профессор Н. Н. Зубов – между прочим, когда-то в молодости принявший участие в Цусимском сражении, и получивший там тяжёлые ранения: 
   «…Далеко на востоке полоска льда, за ней чистая вода, а за ней… несомненно земля.  Ясные тёмные обрывистые очертания земли.  Мы идём прямо к ней.  Очертания земли становятся всё яснее. Все наши на палубе. Я в понятном волнении… «Земля» оказалась громадным айсбергом…»  
 
   Есть, правда, ещё версии, весьма близкие к природным явлениям, описанным в известной книге В. Обручева «Земля Санникова»:  такой остров (либо архипелаг) мог существовать некогда в качестве спящего или просыпающегося вулкана, завершая условную линию действующих от Японии до Камчатки сопок и вулканов.  И, скажем, в конце девятнадцатого века – после извержения и землетрясений, оставшихся незамеченными на «большой земле» (что вовсе не удивительно для столь безлюдного и далёкого уголка Арктики), опустился на океанское дно, похоронив под магмой и обломками хрупкую жизнь, которая, возможно, существовала на нём... 
   Есть и такая гипотеза:  Земля Санникова сложена была не из скал, что поднимаются на океанских мелководьях, а из ископаемого льда (вечной мерзлоты), поверх которого в течение столетий и тысячелетий был нанесён слой грунта. Со временем лёд растаял, и Земля Санникова бесследно исчезла.  И это не фантазии, не фантастика, пусть и научная, а вполне реальные вещи.  Так, профессор Зубов, занимавшийся в Арктике тактической и стратегической ледовой разведкой, пролетая в августе 1946 года над южными берегами острова Большой Ляховский, обратил внимание на интенсивное разрушение берегов: 
   «…Мы видели здесь обвалы земли, и старые, и совершившиеся несколько дней тому назад.  На обрывах был виден тонкий слой почвы, прикрывающий мощный слой ископаемого льда.  Очевидно, здесь происходит то же самое, что и с островом Васильевским в море Лаптевых:  сейчас вместо этого острова существует уже только банка Васильевская глубиной три метра, а сам остров растаял…» 
 
   Совсем недавно, в 1937 году, ещё жива была романтическая легенда о Земле Санникова – и участники Третьей высокоширотной экспедиции на ледокольном пароходе «Садко» мечтали о ней!..  
   На борт «Садко» погрузили разобранные домишки будущей полярной станции – её предполагалось основать на Земле Санникова.  Перу путешественника и учёного В. Ю. Визе принадлежат и такие строки: 
   «…В те дни, когда «Садко» бродил в тумане к северу от Новосибирских островов, каждые пять минут измеряя эхолотом глубину моря, на судне едва ли кто-нибудь ложился спать.  Спардек* был полон желающими первыми открыть Землю Санникова.  Но увы, проклятый туман не давал на это никаких надежд...»   
   И всё же имя русского путешественника Санникова осталось запечатлённым на географической карте – хоть и не остров, не архипелаг, но пролив Санникова существует (по-якутски звучит как «Санников силбэһиитэ») между островами Котельный и Малый Ляховский (Новосибирские острова). Он соединяет море Лаптевых и Восточно-Сибирское море. Длина пролива 238 км, ширина до 55 км.  Глубина пролив Санникова до 24-х метров. Весь год в проливе встречаются льды.    
 
   Завершить краткий очерк о Земле Санникова – своеобразный экскурс в нашу Историю – хотелось бы цитатой из прекрасного романа Владимира Афанасьевича Обручева: 
«– Я перечитал всё, что известно об онкилонах… и нахожу, что сведения противоречивы. Несомненно, что этот народ существовал… оставил после себя жилища, каменное и костяное оружие. Но куда он исчез – неизвестно. Остается думать, что онкилоны или погибли на одном из островов вследствие слишком суровых условий жизни и недостатка промысловых животных, или остались на материке и вымерли давно от какой-нибудь эпидемии. 
– Если бы они погибли на островах, там были бы найдены в изобилии их кости, – возразил собеседник. – Люди бесследно не исчезают. Если бы они вымерли на материке, об этом сохранились бы предания у их новых соседей – якутов, тунгусов, ламутов. Таких преданий нет совершенно.
– Так где же они, наконец? – воскликнул Шенк. – Не на небо же они взяты живыми! 
– Они, очевидно, на Земле Санникова – там же, куда летят перелетные птицы…»  
 
 
 
        *  от англ. spar-deck (верхняя палуба)