- Сделаем, - еще раз кивнул Роман-младший.
- А дороги, ведущие в обход города, прикроем сильным отрядом, - продолжил Всеволод. – Чаю, не слишком широки они?
- Нет, - отозвался один из коломенских воевод из свиты Романа Ингоревича. – Двум саням едва разъехаться.
- Значит, если поставить поперек панцирную конницу, сбить ее оттуда татарам будет ой как не просто. Да и найдешь те дороги со стороны Оки, наверное, не враз? Так?
- Так, - согласился все тот же воевода. – Ежели никто не подскажет, так не вжисть не найти.
- Значит, надо из того городка на Оке, как его? Линева? Всех жителей вывести в Коломну. Небось, не собираются они на особицу от татар отбиваться?
- Какое там! – махнул рукой воевода. Почти все уже с места снялись. Кто в леса подался, кто сюда в Коломну. Но, на всякий случай, проверим: вдруг старики какие еще остались. Коль найдем таковых – выведем.
- Хорошо, - кивнул Всеволод. – Решили с этим. Ты и займись, - попросил он собеседника. – Не возражаешь, Роман Ингоревич? – это уже к старшему коломенскому князю.
- Чего уж, - пожал плечами Роман-старший. – Распоряжайся. Для того и прислан Великим князем.
- И еще, - Всеволод слегка замешкался, прежде чем продолжить. – Еще,,, - повторил он. – Есть ли путь через леса левобережья Москва-реки?
- Выхода на Оку нет, - ответил Роман Ингоревич. – Татары не обойдут.
- Я не про то, хотя это тоже важно, - Всеволод подивился себе - язык не поворачивался чтобы продолжать. Но деваться некуда – дело важное и тут без разницы, как будет выглядеть то, о чем он спросит. – Я про то, можно ли лесными дорогами коннице пройти до стольного Владимира?
В глазах Романа-старшего появилось понимание и ожидаемая Всеволодом, плохо скрытая насмешка. Князь почувствовал, как в нем нарастает злость на Романа Ингоревича. Но еще больше разозлился на себя. За нерешительность.
- Так есть путь? – возвысил он голос.
- Есть, как не быть, - хитро, с легкой издевкой улыбнулся Роман-старший. – А почто тебе та дорога, доблестный князь?
- А затем, что на войне всякое бывает, - постаравшись взять себя в руки, ответил Всеволод. – Сам знаешь – военное счастье переменчиво, а враг силен. Потому нужно знать пути отхода, ежели татары окажутся сильнее.
- Понял тебя, Всеволод Юрьевич, - все так же гаденько улыбаясь, сказал Роман Ингоревич. – Дам я тебе людишек, которые покажут путь, ежели случится этакая беда. И до Володимира проведут лесами. Конница там пройдет, есть места, а уж пешцы, само собой. Только держи тех людей во все время битвы поближе к себе, а то не дай бог отстанут, потеряются, куда в таком случае спасаться будешь? На речном льду татары на своих легких лошадках быстро догонят. Ну а в лес, наверное, ты прав, не полезут – не любят они лесов.
- Надеюсь, с божьей помощью, побьем врага, и те лесные тропинки нам не понадобятся, - окончательно гася в себе злость, ответил Всеволод. – А людишек тех, знающих путь, ты мне дай – береженого бог бережет.
Роман старший, убрав улыбку с лица, кивнул.
- Дальше, - продолжил Всеволод. – Часть пешцов поставим вдоль правобережного оврага, поскольку татары тоже пешцов имеют и могут попробовать прорваться через него. Выставить сторожи надо и в лесу справа и слева от нашего войска, чтобы могли предупредить в случае чего. Конницу будем держать позади пешцов, чтобы могла поддержать их в случае прорыва, или нанести удар по татарам, когда понадобится.
Он примолк, еще раз окинул взглядом окрестность будущего места битвы. Обернулся к брату Владимиру, сидящему на своем коне позади него и с восторгом внимающего словам брата.
- Тебе, брат, вместе с твоим конным войском и воеводой Филипом поручаю самое важное – следить за дорогами, ведущими от Оки нам в тыл и держать их, ежели татары их, все же, найдут и попробуют ударить оттуда.
Восторг в глазах младшего брата заметно поубавился. Понятно: он-то, небось, мечтал понестись впереди своей дружины на татар, рубить поганых направо и налево. Ан, нет: старший брат хочет засунуть его и его людей в самые задние ряды войска, караулить дороги, которые, скорее всего, татары никогда не найдут, и может, придется простоять там всю битву, так и не увидев врага в живую. Но Владимир уже не бессмысленное дите и знает закон подчинения на войне старшему. Потому он только сжал крепко зубы и кивнул.
- Скачут. Двое, - подал голос Роман-младший, показывая рукой в сторону Оки.
И впрямь: по льду реки, нахлестывая плетками коней, неслись два всадника.
- Похоже, из сторожи, которая следит за татарским войском, - прикрыв ладонью глаза от сверкания блестящего под солнцем снега, сказал Роман Романович. – Неужто татары совсем близко?
- Подождем – узнаем, нахмурился Всеволод.
Ждать пришлось недолго – всадники гнали коней во весь опор. Домчавшись до князей и свиты, они осадили, исходящих паром скакунов в паре саженей перед ними. Вперед им навстречу выехали Всеволод и оба Романа.
- Что случилось? – обратился к гонцам Роман Ингоревич. – Что за спешка?
- Татары нашу сторожу побили, - переводя дыхание сказал один из них. Сумели как-то обойти нас берегом.
- Как так? – крякнул Роман-старший.
- Должно, проводники у них имеются, местность хорошо знающие, - откашлявшись и сплюнув, ответил гонец. - Мы двое только и из всей полусотни и ушли. И близко они уже. Передовые отряды здесь не позднее полудня будут.
