Глава 4
Кованые копыта коней глухо стучали, по плотному снегу, покрывавшему лед реки. Холодное зимнее солнце достигло своей высшей полуденной точки, при этом едва поднявшись над макушками сосен высокого правого берега Москва-реки. Изрядно морозило. Всеволод поежился, сжал-разжал кисти рук в теплых меховых рукавицах, надетых прямо на латные, тоже подбитые мехом, перчатки, постучал руками по окольчуженным бедрам, плечам – ехали в полных бронях, сторожась. Потом потер немеющий от холода нос.
- Жмет морозец, - бросил едущему справа ближнику Кузьме, сверстнику, с которым играли когда-то в детские игры, а теперь, ставшему старшим, в первейшем во Владимире боярском роду.
- Поджимает, - кивнул тот, шпоря своего, поотставшего было, коня. – Ну да недалеко уже. Два изгиба реки миновать осталось и Коломна покажется. Там и обогреемся.
- Обогреемся, коли татары туда еще не подоспели, - нахмурился Всеволод.
- А ежели и так – татары нас согреют в битве славной, - хохотнул Кузьма. – Но это вряд ли. Упредила бы сторожа. Да и Еремей Глебович гонцов одного за другим к нам бы гнал, чтобы поспешали с помощью.
- Это – да, - согласился Всеволод. – Не устоять ему с его двумя тысячами супротив всего татарского войска.
- В поле – да. А из-за стен может и оборониться. Тем паче сколько-то коломенцев к нему присоединилось с обоими Романами – отцом да сыном.
- В Рязани и крепость не в пример коломенской и воев на стенах было никак не меньше, а сколько та продержалась? Седьмицы не выстояла.
- То верно, - согласился Кузьма. – Но все одно враз Коломну татарам не взять - сколько-то да продержались бы. И гонца, все равно, успел бы выслать, как только татары вблизи града показались. И наши дозорные давно бы с татарскими переведались и весть подали. Нет – не подошли еще поганые к Коломне. Успеем с нашими соединиться и к бою приготовиться.
- Дай Бог… - ответил Всеволод и примолк, задумавшись.
Кузьма, видя, что князь разговаривать дале не расположен, тоже замолчал. А в голову Всеволоду полезли воспоминания последних тревожных месяцев.
Вспомнилось, как собрал отец совет тогда осенью, после прибытия рязанского князя с тревожными вестями из степи. Долго совещались. Не больно верилось, что татары силы Владимира будут с юга пробовать. Думалось, ударят татары от устья Оки через Нижний Новоград. И разведка доносила, что изрядные силы их хозяйничают ниже по Волге, приводя к покорности племена эрзи и мокши. Слышно было: много князьков их добровольно перешли на сторону завоевателей. Но упорно сопротивляется Пургас, скрываясь в чащах и нанося им нежданные удары. После долгих споров решили послать два дозорных отряда. Один к низовьям Москва-реки, откуда надо ждать татар, если они и впрямь ударят основными силами по Рязани. Отряд этот должен был возглавить воевода Еремей Глебович. Второй дозор должен был идти к устью Оки в недавно поставленный там град Нижний Новгород. Поскольку вторжения основных татарских сил, все же, ждали отсюда, численность отряда решено было довести до четырех тысяч. Начальствовать над ним был назначен набольший владимирский воевода Дорофей Семенович, которого чаще звали коротко - Дорож.
По боярским усадьбам всего огромного Владимирского княжества были разосланы посланники с приказом от Великого князя быть в готовности им и их детским выступить по первому зову конно и оружно. Местом сбора был назначен стольный град, вернее, его окрестности. В городах княжества правили оружие из княжьих хранилищ, ковали новое, верстались люди в пешие городовые полки, проводилось их обучение. Готовились выступить дружины удельных князей. Огромная сила должна была собраться под рукой Великого князя Юрия Всеволодовича в случае вражьего вторжения в пределы его земель. Розмыслы посчитали, что воинов будет до пяти десятков тысяч, конных и пеших.
И вот гроза грянула. Вначале посланники от рязанского князя Юрия Ингоревича донесли весть о появлении татар у самых границ Рязанского княжества, а потом и о захвате пограничных городков и остановке вражьего войска где-то в верховьях реки Воронеж близ города Онузлы, который они пожгли, а жителей лишили живота. Затем во Владимир прибыли татарские послы. Странное то было посольство с татарской, дурно пахнущей, шаманкой во главе. Да и ничего путного не сказали послы. Толковали о том, что наказали булгар за старую их вину, случившуюся полтора десятка лет назад. Тогда булгары заманили в засаду и разбили татарский отряд, побивший половцев и южно-русских князей на Калке. Говорили, что сейчас покоряют мордву и просили не оказывать тем помощи. Про половцев чего-то говорили, хотя, где Владимир, а где половцы… Когда княжьи люди спрашивали послов: зачем татарское войско вторглось в Рязанское княжество – союзное княжеству Владимирскому, те, или отмалчивались, или переводили разговор на другое.
