Угольки (18+)

Погода была отличной! Даже чересчур. …  Нет, я, конечно, люблю, когда тёплый ветерок ерошит волосы, милое солнышко греет макушку, птички щебечут что-то своё. Но не в середине же января! Для меня, приезжей с континента, было трудно привыкнуть к настолько тёплому климату Ташкаррских островов. Мой организм упорно требовал льдов, снежных метелей и морозов – типичной погоды января-месяца. Да и однообразие уже надоело: лето, лето, лето…

Я лежала на лужке и с мрачным видом жевала сорванную травинку. Учиться не было никакого желания, а надо бы. Сессии плевать на твои желание, у сессии свой план.

Лежать бы мне и предаваться мрачным мыслям до обеда, как рядом со мной нечто споткнулось, завалилось на правый бок и упало на меня. Хорошо так упало, душевно! Весь дух выбил, зараза!

– Ой-ёй, ты в порядке?!

– Если не уберёшь свой локоть, то на одно пособие по некромантии станет больше… – просипела я.

– Ой-ёй!

А другого ничего на ум кроме «Ой-ёй!» не приходит? Развить эту мысль мне не дали, так как чьи-то руки меня подхватили и установили в вертикальное положение. Неудачно правда – я тут же попыталась принять горизонтальное. Голова кружилось и всё плыло перед глазами (он что, мне и по голове ещё попал?), ноги совсем не держали свою хозяйку, а руки почему-то тряслись. Я тихонечко села на травку и тут же моё лицо обхватили чьи-то ладони. Романтичненько. Кое-как сфокусировав взгляд, мне, наконец, удалось познакомиться с причиной моего удручающего состояния.

– Ой-ёй! – Помимо воли вырвалось у меня.

 Неоригинально конечно, но просто в тот момент ничего путного в голову не пришло. Да и что можно было сказать, если вас фактически обнимает ваш преподаватель? Если нас сейчас увидят его фанатки, мне хана.

– Девушка! Девушка, вы как? В порядке? – Взволнованно поинтересовался мой учитель. «Нет, блин! Я здесь проста так валяюсь», – пронеслось у меня в голове. Решилась посмотреть в глаза своей проблемы и… Мама моя! Как этот “одуванчик” может быть одним из лучших некромантов? Магистром? Да его любой зомби порвёт! Эшли Донатан ан Трой совсем не выглядел на свои 32 года, имел белокурые вьющиеся волосы, небесного цвета очи в обрамлении девичьих ресниц, был высоким и при этом хрупкого телосложения. В общем, один из тех типажей, что так любят описывать в женских романах. А ведь так-то это Серебряный Мастер: ветеран последней магический войны, аристократ, признанный специалист в своей области.

– Вроде ты в порядке, – задумчиво произнёс мужчина.

– Меня особенно радует «вроде», – проворчала я. – Вы чего решили попадать тут? 

– Честно, я даже не понял, что произошло. Шёл себе спокойно, а потом что-то резко за ногу дёрнуло, тёмненькое такое… – невразумительно забормотал ан Трой.

– Тёмненькое? – Я с сомнением взглянула на него – взрослый, а врать не умеет. Стоп! Тёмненькое? Надеюсь, это не то, о чём подумалось. Или же всё-таки оно.  Вот же… 

–…паразиты! А ну быстро сюда! – блин, и так житья от их, как они говорят, «помощи» нет, так они ещё на моих учителей кидаются. Совсем распоясались!

Недалеко от того места, где сидели мы, из травы начали вылетать маленькие чёрненькие шарики. Быстро пролетели отделяющее нас расстояние и приземлились ко мне на колени.

– Я никогда не видел ничего подобного, – ан Трой внимательно рассматривал непонятных существ. Размером не больше мячика для лапты, только очень пушистые, чёрненькие, с блестящими глазками. «Шарики» попискивали, кружили вокруг, тёрлись об меня и пытались с удобством устроится на колени.

– Вы не знаете о тшэрах? – я недоверчиво посмотрела на преподавателя. – Хм… простите. О них мало кто знает, а я вечно меряю всех по себе. Я называю их «угольками». Видите ли, эти малыши призраки, духи. Хотя, если быть точнее – это призраки эмоций. Вы ведь эмпат, правильно? Иначе вы бы их не увидели. Как и другие призраки, тшэрам необходимо за что-то цепляться, чтобы существовать в этом мире. Эти малыши довольно слабые, поэтому им не надо особо волноваться по поводу материального тела. Тшэры используют сажу, пыль или же небольшие кусочки угля. Собственно, от этого и произошло их прозвище, – договорив, я поднялась и побрела в сторону города.

– Эм, подожди!

– Да?

– Хотел просто уточнить, – видно, выражение моего лица подсказало профессору, что я думаю о всех его “хотелках”. – Последний вопрос: они призраки каких чувств?

– Это несбывшиеся желания детей или матерей. Детей, которые желали ласки, заботы, любви счастья, защищённости, но по какой-то причине лишённые этого. Или же это желания матерей заботится о своих малышах, сожаления, что не смогли дать им что-то важное… “Угольков” могут видеть такие как вы или такие как я.

– Что имеешь в виду? – ан Трой в недоумении приподнял брови.

– Я ведь уже ответила на ваш последний вопрос, так что до свидания! – я развернулась и вновь зашагала по дороге. “Угольки” вились вокруг меня, тёрлись об лицо, шею, руки, пытаясь всячески утешить меня.

«…Или такие как я» … От этих слов появился какой-то горький привкус. Сколько лет уже прошло, а я до сих пор не могу простить себе прошлое. 

 

                                                                                                           ***

 

Эшли Донатан ан Трой задумчиво смотрел в окно. Утренний разговор со студенткой никак не выходил у него из головы.  Мужчина и не подумал бы, что простая беседа может породить столько вопросов. Особенно Эша волновало то выражение лица, с которым девушка отвечала на его предпоследний вопрос. Нет, всё дело было во взгляде – взгляде, полном тоски и смирения. Он видел раньше людей с таким взглядом. У тех, с кем он служил на войне. Людей, которым была ненавистна мысль убийства таких же, как они обычных людей, но которые смирялись с указами вышестоящих и шли в бой.

– О чём задумался, Эш? – вывел из размышлений голос гнома.

Эшли задумчиво посмотрел на своего старого друга.

– Рож, а ты знаешь студентку из 1-а группы? Набор прошлой весны, – припомнил маг.

– Какую именно? Их там десять, – усмехнулся Рож-Рак Горх, работавший, как и Эшли, преподавателем.

- Шатенка, коса на бок заплетена, – Горх отрицательно мотнул головой. – У неё ещё глаза такие необычные, почти чёрного цвета.

- А, Илия тод Луаннит, – гном даже покивал в подтверждение своих слов. А ещё заметил замешательство друга. – Что, не знал?

- Я думал, что “оживлёнки” лет сорок не появлялись, – заинтересовался некромант. Люди с приставкой “тод” к фамилии изредка упоминались в старых книгах, содержание которых переходило в разряд фольклора.

- Всё забываю, что ты не местный, – Горх растеряно почесал затылок. – Ну, на континенте про них с полвека уже, поди, не слышно. Так, в бабкиных рассказах в какой глухой деревушке и услышишь. А вот у нас, тут, на островах, какой только чертовщины не встретишь. Старая Вера, тудыть её за ляжку! – гном тут же осенил себя защитным знаменем – неважно, правят ли Старые Боги или Новые Боги, как шандарахнут чем-нибудь со своих Небес! Ходи потом, лечись… – В общем, встречаются и “оживлёнки”. Правда, в основном это те, кто нехорошо умер. Вот, значит, у тод Луаннит мамка постаралась.

– Её что, собственная мать убила? – ан Трой задумчиво потёр старый шрам на щеке. Ну да, ну да, детей и матерей.

– Громкое дело было, да – гном даже поудобнее уселся, чтобы всё обстоятельно рассказать. – Значит, папка её во время войны занимался снаряжением: покупал, списывал, продавал, внедрял и т.п.. Занимался и занимался, без устали, – Рож-Рак фыркнул в усы и продолжил говорить: – И дозанимался – недостача была такая, что на неё можно было пол-армии снарядить личными драконами! – Эшли не выдержал и присвистнул. – А я о чём. Ну, папашку-то сразу в тюрьму, имущество конфискуют, счета замораживают, а мамашку, с дитём значит, забрала к себе её родня. Но от пересудов за высокими заборами не спрятаться. Да и свои же клевать начали, как будто не знали, за кого дочь выдали! Лю-юди, – гном скривился так, если бы его заставили съесть целый лимон. – Стал гнев за все эти унижения в мамашке накапливаться, что чуть не лопается. А тут глянь – дочка под боком! А что, даже удобнее псинки какой: собака-то тебя цапнуть в ответ на издевательства может, даже самая верная; дитё же с малого учат почитать мамку с папкой как Небожителей, так что будет терпеть до последнего. Эта вот, тод Луаннит, терпела. И однажды мамаша силы свои не рассчитала и придушила дочку. Там такой хая поднялся! – Горх от избытка чувств даже себя по бёдрам хлопнул.

– И что дальше? – Эша явно увлекла эта история.

– Дальше? Это, медиков всех собрали, позвали дознавателей, стража по всему дому. Мать в истерике руки заламывает, клянётся-божится что, вот де, бес попутал и не виновата она! – Рож-Рак презрительно скривился. Помолчал, но всё же продолжил рассказывать. – И тут начинается самое интересное: двери в залу со всем народом открываются, входит бледнющая девочка, а на шее у неё синяки от пальцев, тянет к родительнице руки и жалобно так заводит: “Мама, мамочка…”. Говорят, тётка умишком-то и тронулась. А там и имя девочки в Книге Рода изменилось, приставкой обросло. Потом её к себе на континент забрала какая-то дальняя родня.  Когда подросла, то к нам поступать приехала.  Про выбор факультета я вообще молчу!

Неожиданно дверь с невероятной скоростью распахнулась и в кабинет влетел молодой преподаватель Ригг Марер. Всё бы ничего, но бедняга зацепился краешком плаща за дверную ручку, судорожно дёрнулся, таки выпутался, правда, материя не выдержала и порвалась. Ригг прошёл несколько шагов, после чего с чувством выполненного долга споткнулся и упал. «Ой-ёй!» – подумал Эшу, гному же подумал более крепко и заковыристо. По всей Академии ходили легенды о рассеянности и неуклюжести молодого учителя.  

– Вы… там! Такое! – срываясь, запричитал Марер. А потом, видно, наглядно демонстрируя, упал в обморок.

– Оригинально, – вырвалось у Эша.

– Чёрт, да что произошло? – гном, довольно требовательно, тряс за шкирку коллегу. – Что “там”?!

– Там три трупа, – теперь в учительскую ввались Мирика де Глин, обучающая лекарскому делу. – Главный вас вызывает, помощь требуется. Правда, это с какой стороны посмотреть, – загадочно добавила женщина.

 

                                                                                        ***

 

Трупы выглядели ужасно: мало того, что убийца пробил своим жертвам грудины, так он ещё и основательно всё разворотил, копаясь во внутренностях. Крови было столько, что казалось, будто бы безумный маляр решил залить красной краской весь мир. Их трое. Две девушки и парень. Надо же, а убийца решил соригинальничать – девушки лишились лёгких, а парень остался без сердца. Эш молча осматривал трупы и молча же матерился. Совсем ещё дети. Некромант скривил рот – весь остров заполнен магами всех мастей и возрастов, но они упустили подобное. Да, после войны произошло некоторое послабление в работе стражи, но никто не бездельничал, служба исправно велась как военными, так и магами. И вот на тебе…

Обережники огородили предполагаемое место преступления, чтобы собравшаяся толпа не мешала поиску улик. Ан Трой посмотрел на собравшихся: вон бьётся в чьих-то руках девушка – это её жениху вырвали сердце, рядом причитала мать одной из убитых девушек. Рассеяно скользя взглядом по толпе, некромант увидел знакомое лицо. Ни жалости, ни сожаления. Рот упрямо сжат. Глаза с недобрым прищуром цепко осматривают всё вокруг себя, запоминая мельчайшие детали. Заметив, что Эш на неё смотрит, личность кивнула ему как старому знакомому и пожала плечами, как будто говоря «мол, кто бы мог подумать». Потом спокойно развернулась и ушла. Илия тод Луаннит. Некромант сделал мысленную пометку позже поговорить с этой студенткой – интуиция, пока робко, намекала, что беседа может привести к выяснению очень интересных подробностей.

Мне надо хорошенько подумать о произошедшем убийстве, а также о своих дальнейших действиях. На телах не было “последних меток” – символов, обозначающих скорую смерть. Эти люди не должны были умереть здесь и сейчас. Итого три случая незарегистрированной смерти. В Управление совсем обленились что ли?

– Чудные дела нынче творятся, – Слэм неслышно появился рядом. Постоял, посмотрел на озеро, на небо, на землю. О чём-то подумал, что-то решил и только тогда сел рядом со мной на скамейку.

– О, до тебя уже дошли вести? Впрочем, новости подобного рода разносятся вокруг со скоростью лесного пожара, – я пожала плечами.

– Ты спокойно об этом говоришь, – друг с преувеличенным вниманием рассматривал упавший листик.

– Ну, они мертвы, им не помочь, – я пожала плечами. Все умирают: люди, животные, растения и т.д. – Но если мы ликвидируем причину нарушения работы Отдела, то сможем избежать множества проблем.

– Неплановые смерти ещё полбеды. Ни на месте преступления, ни около не было призраков.

– Что? – я даже поперхнулась. А вот это уже серьёзно – ошибки бывают и иногда появляются не занесённые в реестр покойники. В таком случае неизрасходованная в течении жизни энергия человека формируется в виде призрака. А если приведения нет, то кто-то эту энергию прибрал себе. Очень-очень плохо. Значит, этот “кто” прибрал энергию трёх человек себе. Зачем – большой вопрос...

– Что будем делать? Сама понимаешь, приказа вмешиваться не было, так лучше заниматься своим делом и ни во что не ввязываться, – Слэм со значением на меня по смотрел.

– А если поразмышлять гипотетически? – я мило улыбнулась старому другу.

Юноша сорвал травинку и задумчиво начал её жевать.

– Как я слышал, у убитых не хватает некоторых органов, – с намёком произнёс Слэм. Видно, посчитал, что лучше смириться со всеми моими причудами. 

– И что? – тупо спросила я.

– Мда, неудивительно, что мы простые Вестники, да ещё в чужих телах.

– Слэми, ты же прекрасно помнишь, что занятия я самозабвенно прогуливала, убегая к морю. За книжками ты у нас сидел, ботан, – я ничуть не жалела о своих поступках в прошлом.

Друг усмехнулась и с выражением начал декламировать:

- «… И решили боги наградить людей. Лакросса, бог Потока, дал людям силу и храбрость, запечатав их в сердцах людских. ИрГид, богиня-мать, дала людям трудолюбие и обучила ведению хозяйства, запечатав в хребте людском. Фарой, бог знаний, одарил людей способностью мыслить и развиваться, запечатав их в умах людских. МелШана, богиня природы, дала знание о травах разных и долголетии, заключив их в лёгкие людские. Дуэ, бог охоты и скотоводства, дал силу мужам, а женщинам носить плод в чреве своём». И так далее по анатомическому списку всей требухи, что в человеке есть. Я ни на что не намекаю, конечно же…

– Да ладно, жертвоприношение? В наше время-то? Использовал бы уже готовый сбор и там пару куриц убить. Боги они, сам знаешь, непривередливые ребята.

– Значит, большая “просьба”. Я же сразу сказал, что это лишь моё предположение, – парень безразлично пожал плечами. После нашего понижения в должностях он вообще как-то сник. И в этом виновата я.

– Похоже, выбора нет – иду в Управление.

– Ты уверена, что тебе это надо?

– Конечно! Будет весело! – я поднялась со скамьи и гордо посмотрела на друга.

– В прошлый раз ты тоже так говорила. “Итог” мы до сих пор расхлёбываем, – Слэм поднялся вслед за мной, развернулся и, не попрощавшись, побрёл в сторону города.

Хуже всего, что он был прав.

 

                                                                                             ***

 

Многие храмы расположены в центре города, по окружности. Доподлинно неизвестно, сделано ли это специально, чтобы люди могли помолиться сразу всем богом, или чтобы было удобнее вытряхивать с них деньги. Но только один храм был построен на окраине города. Вернее, слегка в стороне. Туда-то мне и надо было.

Храм Всевышнего. Храм Скорбящего. Храм Бога Смерти.

Существует красивая сказочка, по сюжету которой Всевышний, Бог среди Богов, жил не тужил, а также воспитывал дочь. О, его дитя было прелестно! Красивая, умная, добрая. И как всякая “правильная” девчонка запала на местного “плохиша” (стереотипы во всей красе). И не абы кого, на Мирраю, Повелителя Душ. Потом фантазия у сказочников дала сбой, так что по неизвестной причине бедная девушка погибает (какие кровожадные эти люди). Отец искренне оплакивает своё дитя. Скорбящий. Миррая неожиданно исчезает (сбой фантазии №2), но свято место пусто не бывает, так что его место занимает Всевышний. Повелитель Смерти. И вроде как ему я и служу.

Работа как работа, но многие её несколько превратно понимают. Просто я хочу сказать, что, если я служу Богу Смерти, это ещё не значит, что я исчадие ада. Я всего-навсего Вестник. По статистике на тысячу людей приходится один, а иногда и два Вестника. В мелких селениях работаем по одиночке, в более крупных – парами. Чем крупнее город – тем больше двоек. Да, это не значит, что мы контактируем друг с другом. Зачастую наоборот. По одной простой причине – мы не можем друг друга распознать. Любое живое существо имеет свою собственную энергию и способность её излучать. Вестники ничего не излучают. Нас как бы не нет. Мы всего лишь мелкие духи, которым необходимо тело для выполнения своей работы. И тут главная загвоздка, так как подходящих покойников для вселения не много.  А когда находится подходящее тело, то мертвец восстаёт – “оживленец”, как говорят люди. Так что, если в толпе народа столкнуться два Вестника, то каждый спокойно пойдёт по своим делам. Вот с раза так десятого может и дойти, что перед тобой коллега… Да и наша работа не так уж сложна: получая информацию о будущих покойниках непосредственно от начальства (каждый по-разному), мы тихонько, чтобы не подорвать психику «клиента», находим его “отметку”, посылаем ответ с подтверждением в Управлением и гуляем себе дальше. А вот потом приходят Жнецы. Их и видят в последнюю минуту жизни. Так вот, Жнецы, в свою очередь, забирают души и препровождают их в «райские кущи» или “геену огненную”. Возможен также карьерный рост – либо тем же Жнецом, либо в составители списков, а там и кем покруче. Правда, в моём случае, гнить мне в Вестниках целую вечность.

За размышлениями я и не заметила, как дошла до нужного места.

Храм впечатлял. Построенный из эльфийского керта, редкого и жутко дорогого минерала, в ненастье он казался вылитым из серебра, а в погожие дни солнечные лучи проходили сквозь него, заставляя сверкать стены и переливаться всеми цветами радуги оконные витражи. Но в тоже время, сквозь керт нельзя было разглядеть, что творилось внутри или снаружи храма. Подойдя ближе, я рассмотрела небольшую дверку в огромных, украшенных искусной резьбой, вратах. Поколебавшись, я всё же потянулась к дверной ручке и вошла. Правда, не в храм. 

Итак, я вошла в не-храм, а если точнее, то в Восточный отдел Перейского дома скорби или короче – Восточное Управление. Всего существовало пять отделов: Северный, Южный, Восточный, Южный и Центральный (оттуда шли все указания). К каждому отделу, кроме Центрального, принадлежало по два дома скорби. Если честно, было немного жутко – последний раз я здесь была ни при самых лучших обстоятельствах. Помниться шеф устроил грандиозный скандал. Ух, как он кричал – до сих пор дух захватывает (а уж как он посинел…)!

Отогнав счастливые воспоминания о любимом начальнике, я опасливо прошла под Временной аркой – пропустит-не пропустит, поди пойми. Не успела я под ней пройтись, как всё вокруг снова изменилось. Не было больше девушки-шатенки с длинной косой, в простом платьице и босоножках, не было больше Илии тод Луаннит.

Зато был я.

Полы чёрного офицерского плаща мрачно развевались; мех, которым был оторочен капюшон, щекотал мочки ушей; перчатки пугали своей белизной – не смотря на тёплую погоду, мне не было жарко. И не холодно. Иногда неплохо быть покойником.

Звуки шагов гулким эхом разносились по всему коридору, предупреждая о появлении посетителей. Вот чёрт, от военных привычек не так-то просто избавиться, так и тянет начать маршировать.

– Кто пришёл! Здравствуй-здравствуй!

–- И тебе привет, Мизтриз, – ответила я на приветствие блондинки. – Что нового на ниве слухов и сплетен?

Девушка иронично приподняла правую бровь:

– Вот за кем-кем, а за тобой такого никогда не наблюдалось, – молчаливое пожатие плечами. – Что в мире людей произошло? Старик второй день в себя прийти не может!

Второй день? Но про трупы я узнала только сегодня и то случайно. Так-так-так, а это уже интересно.

– Понятия не имею, – почти честно. – Начальник «дома»?

– Стой! Не иди к нему – тебе не туда! – секретарша аж перегнулась через край конторки, чтобы удержать и направить меня.

– Миззи?

– Тебе велели идти туда, – прошептала блондинка, тыкая пальчиком в правый коридор и непонятно зачем уточнила: – к Нему.

Что-то в лесу явно сдохло.

Ну что же, продолжим старый разговор.

                                                                                 ***

 

 

Эшли ан Трой много чего повидал за свою не слишком долгую жизнь. Эшли ан Трой был активным участником последней войны, кардинально изменившей этот мир. Да, в конце концов, Эшли ан Трой был одним из тридцати лучших магов своего времени, признанным специалистом в своей области и кое-каких смежных!

Но этот убийца явно было плевал на Эшли ан Троя и его заслуги.

Каждый день в разных частях города находили очередные трупы. За девять дней было уже убито пятнадцать человек и похоже маньяк не собирался останавливаться. 

Ан Трой откинулся на спинку кресла, соединил пальцы в сферу и прикрыл глаза. Внешне расслабившись, внутренне собрался.

– Помощник, создай экран с наложение карты города, – миниатюрный человечек, усиленно работая полупрозрачными крылышками, создал мерцающий экран размером с учебную доску. – Выведи данные. Места преступления: площадь Оука – погибшие Марит Ланри, Эри Дитт и Сой Болен; причал Беллза – погибшие Элланвиаэль аун Треф; перекрестье Гончарной и Цветочной улиц – погибшие Тереза Ления, Самсон Аппри, Горх тиж Шновиц, Ирнен Фельц; площадь Советов – Тонни Курэ и Лиза ВайНер; дом на набережной с Южного Креста – семья Бобовиц: Фенр, Элит, Томас и Ника; городская конюшня – Мисет Инвари.

Некромант открыл глаза – на карте светящимися красными точками были отмечены места преступления, рядом рунами были записаны имена погибших. Картина особо не радовала. Эшли устало потёр переносицу, разрушив идеальную сферу, в которую были сплетены пальцы.

– Помощник, соедини объекты, – фей проворно выполнил поручение, – мда, ясности это не прибавило. Верни всё назад и сверни. И да… создай мне базу данных погибших.

Маг встал, собрал некоторые документы, лежащие на столе и вышел из кабинета. Направляться в библиотеку не было смысла, так как вся информация была уже собрана и тщательно проверена. Правда, какой -либо пользы это не принесло. Что ж, остаётся ещё вариант с проверкой архива. Может быть, хоть там разыщется что-нибудь да найдётся.

А ещё стоит подумать о официальном запросе на расследование убийств.

Эшли чихнул. В спёртом воздухе архива лениво кружились пылинки, движимые редкими дуновения ветра, проникающих сквозь старые оконные рамы. Идти осталось совсем немного – надо лишь пройти полутёмный коридор и он у цели. Некромант нахмурился: почему только сейчас власти направили запрос на специалиста? Что, надеялись, что кто-то чуток попсиховал, зарезал несколько горожан и пошёл домой, баиньки? Бред! Не совсем же дураки в управлении сидят?

 – Привет, Мышь, – ан Трой махнул анималии рукой. – Как работа?

 – Всё отлично, господин маг, – Мышь радостно шевельнула усиками. – Чем могу помочь?

– Мне необходима подборка материала по этим данным, – некромант положил аккуратно заполненный формуляр, – и, если возможно, поскорее.

Мышь кивнула и деловито зашуршала документами, разыскивая запрашиваемое. Эш терпеливо ждал. Никто лучше Сиры Белой Мыши не знал всех секретов хранящихся здесь предметов. Человек преклонял голову перед животным. Хотя анималий нельзя было считать простыми животными – в отличие от своих собратьев, анималии были большего размера, носили одежду, жили в городах и были совершенно разумны (Эшу иногда казалось, что они знали намного больше людей). Не смотря на отрицание со стороны части людей, анималий поддерживали иные расы, поэтому недовольные быстро заткнулись и изредка побуркивали. Эшли усмехнулся – не известно, правда ли ЭррНат Стальной Клык великолепный полководец, но Мышь была поистине незаменима. Теперь лишь вся надежда только на неё и на то, что она найдёт.

 – Комната 3-С в вашем распоряжении, – Мышь подняла от конторки остренькую мордочку. – Там все материалы, которые удалось обнаружить.

 – Спасибо, Сира, – Эш искренне поблагодарил мышь. Выпустив иллюзорных бабочек, освещающих пространство, некромант направился к рабочей комнате.

 – Эм, господин маг, – Мышь неуверенно обернулась к уходящему магу. – Сэр, удачи вам.

 – Спасибо, Сира. – Эшли улыбнулся и скрылся за дверью, ведущей в бесконечный лабиринт архива.

 

 

                                                                              ***

 

 

 

Голова болела. Нет, правильнее будет сказать, что голова не просто болела, она РАСКАЛЫВАЛАСЬ! О Боги, за что мне всё это. … Попробуем пошевелиться. Как оказалось, зря. Всё тело затекло – малейшее движение вызывала новые уколы боли. Шипя сквозь зубы, начала растирать ноги. Правда, связанными руками это не очень удобно делать, но иначе никак. Осторожно покрутила шеей – там что-то оглушительно хрустнуло, вставая на место и срастаясь. Кажется, это был таки перелом. Покрутила ещё раз, но на этот всё было нормально. Тут же, заживая, зачесалась свежая шишка. Забавно, я ведь ему нужна была живой, а он давай шею ломать, по голове бить… Сразу вспомнились перлы народной мудрости: «знание – это сила» и «сила есть – ума не надо». Похоже, таинственный похититель рассуждал также. Поесть бы.

Не знаю почему, но мне вспомнилась одна история. Моей соседкой по комнате является девушка-теоретик, редкостная лентяйка. Сессия у практиков и теоретиков начинается раньше, чем у некромантов. Так вот, пришла, значит сессия, всё – готовь верёвку и мыло (сознательные студенты) или шпоры и конспекты (оптимисты). Отпущенное время на подготовку Эси провела весьма приятно, не отвлекаясь на всякие там учебники и прочее. И вот, наступил час Х. Насмотревшись на сходящих с ума одногруппников соседки, я с удивлением воззрилась на соседку. Та, повздыхав пару минут над конспектом, сокрушённо сообщила мне, что экзамен завтра, препод зверь, а она, бедняжка, совсем не готова. Сию прочувственную тираду она завершила поистине гениальной фразой:

 – Пойду, что ли, маникюр сделаю, – и упорхнула из комнаты.

Видно, мне нехило настучали по голове.

Но что-то я отвлеклась от реальности. Сидела я не пойми где, не пойми на чём и вообще как. Снова захотелось есть. Как же я здесь оказалась? Так, вспоминаем по порядку: пообщавшись со стариком, я, в состоянии не свойственной задумчивости, пошла фиг знает куда, причём в буквальном смысле. Очнулась только тогда, когда споткнулась о какой-то камушек и проехалась носом по земельке. Оглядевшись по сторонам, до меня дошло, что я нахожусь в незнакомом месте, среди живописных руин. И вот тут-то на меня напали.  Точно, рыцарем маньяк не был, а жаль….

 – Эй, есть кто живой?

 – Есть и что?

Тут я выдала самое гениальное и невероятное, на что была способна в данный момент – я заорала и, ориентируясь на звук, ударила «соседа», сжав ладонь в кулак!

 

 

                                                                              ***

 

 

 Эшли очнулся от того, что какой-то маленький камушек довольно чувствительно упал на его и так многострадальную голову. Некромант опёрся затылком на стену и устало приоткрыл глаза. Всё правильно, всё логично – беспечность всегда наказуема.

 – Эй, есть кто живой?

 – Есть и что? – недовольно буркнул Эш, сплёвывая.

И тут произошло самое непонятное: «существо» дико завизжало, не иначе как пытаясь деморализовать мага, а потом и вовсе начало драться!

 – Ой, хорош! Ай, да стой….

Кое-как отбиваясь, ан Трой зажёг световой пульсар (если честно, то тоже кое-как). Увидев при свете своего противника, Эш заковыристо выругался. Дожили, её тут ещё не хватало! Стоп, тогда она и есть жертва? А зачем ему и Эш? Вот чёрт!

 – Эм, магистр, – увидев ласковый взгляд преподавателя, захотелось сразу заткнуться, причём навсегда. – Чудесная погодка, не правда ли?

 Маг обвёл взглядом полуразрушенную комнату, не найдя и малюсенького намёка на «погодку»:

 – Неправда, - хрипло ответил он. Как-то сразу похолодало.

 – А что вы тут делаете?

 – А вы?

 – Маньяка ловлю! – нагло соврала я.

 – Здесь? – на всякий уточнил маг. – Связанная?

 – Так на живца!

Некромант неожиданно громко расхохотался. Хохотал он минут пять – нервное, наверно….

Я понимающе на него посмотрела – всё, спёкся человек. Совсем крыша поехала. Жаль, такой молодой, такой …э перспективный.

 – А что вы тут делаете?

 – Маньяка ловлю, на живца, – ехидно усмехаясь, доверительно сообщил Эш. Я с умным видом покивала.

 – А у вас здесь уютненько, – жизнерадостно раздалось где-то справа от меня.

– Привет, Ригг, – Эш добродушно кивнул коллеге. – Добро пожаловать на наши посиделки.

Я недоверчиво переводила взгляд с одного мужчины на другого: да вы что, смеётесь? Какой унылый поворот сюжета.

 – Подождите! Вот он, - я тыкнула пальчиком в Марера, надеясь, что всё иначе, – он и есть маньяк-убийца, держащий весь город в тисках ужаса? Ну, или как там.

 – Хвалите меня, хвалите, – убийца застенчиво махнул мне ручкой.

 – Вот это слизняк? – презрительно бросила я.

 – Да, это этот слизняк, – Эш не выдержал и улыбнулся. Уж слишком бредовая ситуация, так и сойти с ума можно.

 – Ничтожество, говоришь? – Марер злобно прищурился и сжал пальцы в кулак.

 – Нет, слизняк, – педантично уточнила.

Но тут мне стал понятен весь ужас моего положения – я задохнулась от боли, теряя уплывающее сознание. Неправильно. Нелогично. Так не должно быть. Я не должна чувствовать боль. Моё нытьё по поводу затёкших конечностей и головы было сделано рефлекторно, как если бы я была человеком. Но я же Вестник Смерти! Дух, находящийся в чужом теле. В чужом мёртвом теле. Не понимаю.

 – Ох, что-то мы засиделись! Пора бы уже начать представление, – этот псих повернулся к нам спиной и развёл руки. – Так, а теперь подготовим арену!

И хлопнул в ладоши. Тут же вспыхнули факелы, нормально освещая нашу «камеру». Комната была ужасающе огромна – похоже, именно здесь раньше и проводились богослужения. Теперь же большая часть помещения была завалена, некоторые из межстенных перегородок были разрушены. Потолок не обвалился лишь по тому, что его поддерживали толстые колонны. Но, не смотря на разруху и беспорядок, храм сохранил остатки былого величия: пол был выложен цветной мозаикой, образующей невероятное сплетение линий; колонны некогда украшал замысловатый барельеф, изображающий разных мифических существ; стены же были разрисованы фресками с изображениями богов или каких-то сцен. Мы как раз были у обвалившийся стены, а перед нами, в нескольких метрах, стоял алтарь. Это была здоровенная плита из керта на подножии, с вырезанными «тёмными» знаками.

Моим вниманием завладела стена. Простая, крепкая стена, возле которой стоял алтарь, и фреска, изображающая людей из прошлой жизни. Кто бы мог подумать.

 – Ва-ха-ха-ха! Как же так? Аха-ха-ха! Ты меня развеселил!

 – Сбрендила, – хором сказали некроманты.

Я вытерла выступившие слёзы на глазах и снисходительно посмотрела на убийцу.

 – Всё это разыгрывалось ради идиотского бессмертия?

 – Идиотского? ИДИОТСКОГО?! – Ригг аж задохнулся от возмущения. Я даже знала, что он думает. “Что эта низшая тварь может понимать?!” “Бессмертие – это ключ ко всему!” “Ключ к могуществу, которого он, Риггерит Антони Кларк Марер, несомненно достоин!” “Бессмертие – это о-го-го!” – Чтобы вы поняли всё величие моего гениального замысла, я вам всё расскажу.

– А я-то думаю, чего нам не хватает для полного счастья, – недовольно пробурчал себе под нос ан Трой.

Вот интересно, почему злодеи всегда рассказывают о своих злобным планах? Нет чтобы сразу прикончить пленников, они начинают увлечённо вещать – пленники же за это время собираются с силами и свергают тиранов. Ладно бы, если бы так поступили несколько психов, а остальные, так бы никогда не делали. Но нет! Злодеи каждый раз наступают на одни и те же грабли. Идиоты? Или настолько одинокие товарищи? 

– Я родился лет этак сто пятьдесят в бедной семье. Надо мной частенько издевались более богатые дети. Жестоко издевались. Но потом проснулся мой дар – дар некроманта, и вот тогда я показал всё, на что способен. Ах, как же была сладка месть! Они так сладко плакали, умаляя меня. Хи-хи, это была самая прекрасная музыка для моих ушей! Да, на чём я остановился? Вспомнил! Так вот, после этого произошёл, конечно же, несчастный случай с моей семьёй и меня взяли на воспитание состоятельные родственники.

 – Даже родителей не пожалел?

 – Естественно! Тётя с дядей оплатили моё обучение. Я был одним из лучших, подавал надежды, смог бы стать великим, но нет. Кто-то донёс, что я провожу не совсем, м-м-м, гуманные опыты и это разрушило моё будущее! Ничего, этот человек уже за всё заплатил. Чтобы развеяться, я решил немного попутешествовать, к тому времени родственнички скончались, а другой родни не было – я обо всём позаботился. Так что всё наследство досталось мне одному. Стоит сказать, мне достался замечательный домик с не менее замечательными подвалами, – Ригг загадочно нам подмигнул, – где можно было развернуться, так сказать – масштабно.

 – Дай угадаю, плохо замёл следы и на тебя вышли Ищейка? – это такие серьёзные товарищи, которые ловят вот таких “гениев”.

 – Да, всё так и было! Меня выследили Ищейка и Судья, но как видите, я выжил, а вот они нет. И тогда мне стало страшно: что же, я могу умереть? Все мы смертны и всё такое, но мне жить хочется! Я не могу умереть – я же родился ради великой цели (ну да, как же иначе)! Знаете, в жизни надо ставить себе глобальные цели. Я себе такую поставил. Но чтобы добиться своего, мне необходимо бессмертие. Ведь имея бессмертие, я смогу обрести силу, способную всё изменить и тогда, да, тогда я стану поистине великим!

 – И о чём мечтаешь?

 – Я стану Богом!

 – Тю, а я-то надеялась, – в сойм Богов даже по блату не просто попасть.

 – Будут меня ещё всякие критиковать, – обиделся сумасшедший некромант, – гения всякий может обидеть. В общем, в своих поисках я набрёл на описание некого ритуала, который мог бы помочь.

 – Старая байка о создании мира и божественных дарах? – хмыкнула я. – Это же просто сказка.

 – Примитивное мышление, милочка. Данная “байка” действительно служит основой для выбора ингредиентов – органы служат платой за призыв. Но возникает другой вопрос – что же тогда надо отдать, чтобы исполнилось желание? Меня смущала одна строчка, обозначающая «оплату» желания – «тот, чья душа есть Тьма». Я начал экспериментировать: пробовал использовать душонки всякого отребья, которые и мать родную за медяк удушат, но не подошли; жрецы, служители Тёмных Богов – теплее, но нет; а вот с некромантами я попал в точку! Правда, жизнь продлевалась лишь на тридцать лет, да и временное омоложение. Совсем недавно я нашёл одну презабавную книжечку. В ней рассказывалось о том, как люди умирают. О Вестниках, Жнецах и прочем. И я подумал: почему бы нет?

 – Гениально, - я закатила глаза.

 – Но не всё так было просто – мне не удавалось поймать жертву, до сегодняшнего дня. Как же всё удачно сложилось! Я не мог пленить Служителей смерти – никто из них не имеет телесной оболочки. Разве что Вестники. Только они имели воплощение в этом мире, используя чужие тела как кожу.

 – Чего это вы на меня так смотрите? Ну, не моё тело и выгляжу я несколько иначе. Личность «хозяина» накладывается на мою, чтобы линия поведения не сильно отличается от прошлой. Я лишь влияю на понимание и осознание ситуации.

 – Всё так, как ты и сказала! Нет, ну надо же, как всё удачно сложилось! Я словил тебя, – псих тыкнул пальцем в Эша, – на неё, – теперь тыкнули в меня, – а тебя я поймал на него!

 – Что-то до меня не доходит…. – Эшли недоумённо смотрел то на бывшего коллегу, то на меня.

 – Он имеет в виду, что собирается прикончить тебя. Вернее, если я не «выйду» из этого тела.

 – Так не выходи! Зато появится хоть небольшой шанс схватить этого психа!

 – Ты не понимаешь, о чём просишь…. Даже если я хочу, то я не смогу. Вестник, который не поставит метку на умирающем, автоматически подписывает себе смертный приговор. Неотмеченная душа останется в этом мире как признак, то есть не сможет переродиться. Вестник же, попадёт в свой персональный Ад. Ха-ха, я не хочу туда возвращаться, не проси.

 – Ну, раз мы все определись со своими ролями, то пусть начнётся наше представление! – Ригг хлопнул в ладоши, изменяя пространство. На алтаре появились жертвоприношения, на стене и полу – пентакли с непонятными символами, даже воздух стал другим.

Маньяк начал заунывно читать какую-то фигню, жутко завывая (наверно, для усиления эффекта). Постепенно линии «нижнего» пентакля начали светиться всё ярче, нестерпимо режа глаза. Эш рядом вовсю дёргался, пытаясь освободиться. Зря, только остатки сил потеряет. Связан, в отличие от меня, верёвкой с вплетёнными в неё антиволшебными травками, не позволяющими впитывать и использовать магическую энергию. Так что, дёргайся-не дёргайся, а толку всё равно никакого. Ну что ж, а теперь очередь за мной. Ведь необходимо подготовиться к своему «выходу». Мда, совсем не весело.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Надо расслабиться, надо успокоиться (да, тут скорее упокоишься!). Позволить энергии беспрепятственно течь сквозь тебя, полностью ею наполниться. Вдох-выдох. Так, теперь надо осторожно отделить своё сознание от сознания Илии. Вдох-выдох, вдох – вот я снова я, без чужих воспоминаний. Осторожно покидаю это тело. Вдох-выдох, вдох….

Прячусь в тени, перестраиваясь. Изменяется всё: внешность, самосознание, чувства, пол. Как приятно снова стать собой!

 

 

                                                                                ***

 

 

Эш пытался избавиться от верёвки. К сожалению, сколько бы он не старался, ничего не выходило. Даже стало хуже – чёртова верёвка лишила последних крох магии. Теперь он был абсолютно беззащитен. Прислонившись к стене, восстановил сбитое дыхание и повернулся к девушке. Илия (ну или кто там) спокойно сидела, полуприкрыв глаза. Казалось, что взорвись всё тут, ничто бы не нарушило её концентрации. Но через несколько мгновений девушка вздрогнула, обмякла и …умерла.

 – Эй, Вестник! Где ты, покажись! – Марер докончил читать заклятье.

 – А что мне за это будет? – любопытно спросил некто из угла, скрытого тенью.

Линии «нижнего» пентакля вобрали в себя всю силу «даров», предоставленных сумасшедшим некромантом. Неожиданный порыв ветра, казалось, прорвал ткань мироздания, открывая дверь в иной мир. Опустевший алтарь треснул посередине, разваливаясь, открыл проход во Тьму. Потоки тёмной силы, вырываясь наружу, окутывали всё на своём пути, насыщая силой.

 – Больше, мне необходимо больше! А вас не интересовало, как я получу силу, обретя бессмертие?

 – А должно? – прошелестело в ответ. Кем бы не был этот Вестник, но характер у него был явно не самый лучший.

 – Ещё как! – Ригг зло оскалился в ответ. – Я займу место Повелителя душ!

Невидимка аж присвистнул:

 – Ну ничего себе! А нахр… э-э, как?

 – Вот с помощью этой штучки, – некромант продемонстрировал какой-то кулон. – Благодаря артефакту, я призову нынешнего Бога и когда получу долгожданное бессмертие, впитаю его в себя.

 – Фу-у-у, извращенец! – хором произнесли жертвы некроманта.

 – Много вы понимаете, ничтожества!

Марер повернулся к дыре. Достал из воздуха небольшой нож и полоснул себя по руке, так чтобы капли крови попали в проход.

 – О тот, кто владеет самым бесценным! О тот, кто повелевает ночью! О тот, в ком заключена Тьма! Приди на зов твоего смиренного раба! Приди же в этот мир! – я бы не пришёл, кто же так зовёт?

Потоки тёмной энергии закрутились вокруг прохода, образуя воронку, а потом и вовсе переросли в небольшой смерч. Он постепенно расширял свой радиус, становясь всё плотнее и плотнее. Не прошло и минуты, как чёрный смерч поглотил не только людей (и не людей тоже), но и весь храм. Но тут всё неожиданно закончилось. Возле алтаря, зависнув над ним, появился незнакомый мужчина, одетый в чёрный плащ и с большой книгой в руках. Лицо незнакомца было скрыто низко опущенным капюшоном. Но все взгляды приковывала к себе книга, которую держал «гость». Большая, инкрустированная драгоценными камнями и весьма древняя на вид.

 – Эээ… а где Повелитель? – видно, пришёл кто-то не тот. Ха, я же говорил, что зов дурацкий!

Незнакомец повернулся к Мареру:

 – Хозяин в отпуске, я за него. Что надо? И давай быстрее, мне ещё к врачу надо через полчаса, а то вечно эти бабки набегают и сиди до ночи, как дурак.

Повисло молчание. У Ригга отвалилась челюсть. Эш, не выдержав идиотизма сего момента, захохотал.

 – Ты – заткнись! А ты – привёл своего хозяина, я за всё заплатил! Я жаловаться буду! – разгневанный некромант потряс кулаками, угрожая всем подряд.

 – Ну-ну, успокойся. Нервные клетки долго восстанавливаются, – прошелестел знакомый голос. – Не переживай, я тут с самого начала был.

Воздух возле стены задрожал: казалось, что Вестник появился из ниоткуда, на самом деле же просто приобрёл видимую форму. Эш подавился собственным смехом.

 – Знаете, эту фреску называли раньше «Демон и Дева», – я указал на интересующую меня стену, – но на самом деле у неё совсем другое название, просто о нем все забыли. «Марина и Миррая». Если кто подзабыл, то Миррая был Повелителем душ. Ну, теперь веришь мне? – я повернул голову к Мареру. Тот заворожённо кивнул – не заметить моё сходство с нарисованным Богом мог только слепой. Рыжеватые волосы, нос с горбинкой, смуглая кожа, худая, чуть сутулая, фигура с небольшими крыльями за спиной. Я спокойно стоял, позволяя себя рассмотреть. Уголки губ были слегка приподняты, как если бы данная ситуация рассмешила меня, но черные, без зрачка, глаза были слишком холодными.

После, посмотрев на фреску, тихо пропел:

 – Вот и все мы сегодня собрались…. О твоих планах мне всё известно – благо, ты сам всё рассказал. Как это было любезно с твоей стороны, – голос сочился мёдом, правда, ядовитым. – Ну что ж, посмотрим, что я могу для тебя сделать.

Марер сильно побледнел – всё складывалось совсем не так, так он представлял. Я спокойно подошёл к алтарю и взял лежащий там артефакт.

 – Твоя “занятная штучка”. Жаль, жаль, – смял медальон как конфетный фантик, а потом выкинул его в проход – оттуда послышался довольный ик. – Слэм, будь добр, дай мне Книгу.

 – А ч-что это за книжка? – заикаясь произнёс убийца.

 – Книга прихода и расхода, – Мы с моим замом, господином Великим Судьёй (официальный титул Слэма), улыбнулись старой шутке. – Радуйся, смертный – сейчас мы будем вершить твою судьбу! Дружочек, ты что, не рад? – засюсюкал я.

 – Рад, рад! – на Ригга было жалко смотреть.

 – Тогда улыбайся! – жёстко. Сам этот цирк заказал, вот теперь и разгребай.

Хоть Миррая обращался исключительно к Мареру, Эш тоже чувствовал удушающее чувство страха и исходящий от Бога ледяной холод. Ригг попытался улыбнуться, правда его улыбка была похожа на оскал.

 – Как думаешь, что с тобой будет?

Этот вопрос застал всех врасплох, даже помощника Бога.

 – Хочешь, я расскажу? Ты так любезно поделился всей информацией, что мне как-то даже неудобно. Не бойся, я не трону тебя даже пальцем – слишком брезглив, чтобы марать об тебя руки, - я тихо шипел, но это было ещё страшнее, чем, если бы орал. – Нет, ничтожество, ты будешь страдать, обещаю. Правда, Слэм?

 – Конечно, Господин, – Судья почтительно поклонился. Тоже самое сделали рядом стоящие Ищейки и Судьи меньшего ранга, незаметно появившиеся в тени. – Риггерит Антони Кларк Марер, Высший суд приговорил вас к пожизненному заключению в туннеле Инеи, где для вас оборудована специальная камера.

Марер затравлено оглянулся – он был полностью окружён. Некромант не мог использовать пленника, так как тот был уже освобождён и сам представлял угрозу.

 – Почему…. Почему?! – некромант упал на колени, сжав кулаки. – Мой план …. Я всё просчитал…столько лет подготовки…. А моя миссия? Моя миссия?!

 – Какая миссия? Нет никакой миссии, – спокойно возразил я.

 – Так просто я не уйду!

Марер неожиданно вытянул левую руку с заранее заготовленной чарой, пытаясь спастись. И снова его ждало разочарование – вокруг него был сформирован барьер, защищающий всех. По его стенкам прошла рябь, окрасив их в чёрный цвет, а потом снова изменился на бледно-лиловый. Я почесал указательным пальцем брюшко довольно мурлыкающего “уголька”.

 - Фи, как всё предсказуемо! Не сопротивлялся бы для разнообразия, что ли….

 

 

                                                                                ***

 

Эшли стоял возле огромного старого дуба, росшего возле школьного озера. Прошла неделя после поимки Марера и суда над ним. Что с ним произошло дальше никто не знал, но догадывались, что убийца получит по заслугам. Сам Эш пытался забыть всю эту историю, правда, пока безуспешно. В память о погибших, городские власти установили мемориальные доски – красивые прямоугольники из керта, с витиеватыми надписями. Кто-то из горожан возложил цветы, кто-то зажёг свечи и благовония, кто-то просто помолился. Город ещё не скоро встряхнётся после пережитого ужаса, но ташкаррцы крепкий народ.

Что ж, чтобы окончательно проститься с этим делом, необходимо получить последние ответы на возникшие вопросы.

 – Вы вовремя.

 – Не люблю опаздывать, – Эш позволил себе улыбнуться. Посмотрел на парня, чуть склонив голову набок – он не помнил его при задержании Марера.

– Я Слэм, - длинноволосый юноша тоже улыбнулся.

 – Тот… в капюшоне? – как-то этот юнец совсем не походил господина Судью.

 – Он самый! – Слэм весело рассмеялся, глядя на вытянувшееся лицо некроманта.

 – А почему вы в таком виде? – ан Трой заинтересовано приподнял бровь. Аура юноши говорил о его высоком положении, но раньше Эш не чувствовал исходящей от него силы.

 – Восстановили в должности с полным списком регалий. Но вы ведь не об этом хотели поговорить?

 – Да…. Почему он мне помог? Ведь Вестник не попадает в Ад, если не пометит умирающего? – Слэм согласно кивнул. – Так почему же? Даже если бы меня убили, Ригга всё равно бы схватили.

 – Это долгая история, – Судья замолк, прислушался к чему-то и снова заговорил: – Вы знаете легенду о Миррае? На самом деле, это придуманная людьми история, так что расскажу вам правильный вариант. Всевышнему было скучно на Небесах, и он периодически спускался в Мир людей, ища приключений. После очередного подвига у Всевышнего родился сын от земной жизни. Очередной отпрыск никому не сдался, тем более, что парнишка ничем особо не выделялся. Разве что был рыжим, крылатым, да уроки прогуливал на речке с удочкой. Правда, божественный папашка на всякий случай приставил к ребёнку одного из младших духов – тот рос рядом и следил за своим подопечным, – Слэм на мгновение улыбнулся старым воспоминаниям. – Но, как оказалось, полукровка мог управлять призраками, использовать и перенаправлять их жизненную энергию, да много чего мог! Вот тогда-то Всевышний и решил познакомится со своим сынов. Видите ли, вечная нехватка Повелителей душ. Так что он взял сынка, против воли ребёнка и матери, на Небеса для дальнейшего обучения.  Но главному Богу было не до маленького мальчика и поэтому он спихнул его Богиням природы. Одна из них радостью взялась за воспитание малыша.

 – Марина? – Эшли вспомнил название фрески.

 – Да. Она отвечала за спокойное море. Мальчик быстро ко всему привык, всё также прогуливал уроки, подружился со своим тайным наблюдателем и прикипел сердцем к морской Богине. Она для него была как вторая мать, – Судья задумался о чём-то, но всё же продолжил рассказывать, – да и не только для него. Но тут осерчал Всевышний. Видя, что сын растёт слишком мягким, Верховный назначил сына командиром армии и отправил воевать, а после назначил Богом Смерти. Мирра был добрым, даже мягким, поэтому не воспротивился воле отца и его планам. Но потом Всевышний совершил ещё одну ошибку.

 - Что же произошло?

 – Что может быть хуже уже рассказанного?

– Он решил женится на Марине. Против её воли.

– У Марины уже был жених – Альден, Покровитель искусств. Об этом все знали, но кто же будет спорить с Ним? Альдена посадили в Небесную Тюрьму, а Марину заперли в башне. Вот тогда Мирра и психанул. Отцовское поведение совсем уже его достало, так что он решил совершить маленький бунт – помочь влюблённым сбежать. Сначала освободил Альда, потом отправился за Мариной. Всё прошло бы гладко, если б кое-какая тварь не сообщила о побеге Всевышнему.

По кривой ухмылке Слэм, Эшли понял, что предатель жил недолго.

 – Естественно, Верховный отправился вдогонку, пытаясь поймать беглецов. Во время погони, Всевышний, как Он думал, пронзил копьём Альда или Мирру, но Он не самый лучший воин, да с меткостью проблемы, да… Попал в Марину. Мы все искренне оплакивали её смерть. Мирра же, окончательно слетев с катушек от горя, напал на отца. Знаете, во время учебных боёв, Миррая выигрывал один из пяти. А тут, если бы Всевышний не призвал на помощь Лакроссу, Дуэ и Фароя с их солдатами, то у нас мог быть другой Верховный Бог. Именно Фарой остановил Мирраю. Потом был суд: нас с Миррой понизили до простых Вестников, забрав тела, Альдена отправили в ссылку. Вот и вся история. А почему Мирра спас вас... Этот храм когда-то построил Альден и ту фреску нарисовал тоже он. Если бы Миррая её не увидел, то поступил бы по вашему варианту развития событий. А так, в память о Марине, он решил всё переиграть. Вот и всё.

 – А что с ним теперь? – Эша почему-то волновал этот вопрос.

 – Его простили.

 – А когда появились тшэры?

 – О, вы и про них знаете?  По-моему, сразу после смерти Марины.

Эш кивнул, прощаясь – что ж, он узнал даже больше, чем хотел. Когда он скрылся из виду, Слэм опёрся спиной о дуб и глядя на воду задал вопрос, вертевшийся у него на языке:

 – Ты уверен, что поступаешь правильно?

 – Уверен, – буркнули откуда-то сверху. – Меня больше с ним ничего не связывает. Сам знаешь, когда убили Марину, я сохранил её душу. Фарой же пообещал позаботиться обо всём, если я…мм, успокоюсь. И он выполнил своё обещание и душа переродилась.

 – Галея? Богиня, покровительствующая морякам?

 – Да. Фарой сделал даже больше – отдал ребёнка Марины и Альдена хорошим людям, которые растили его в любви и заботе. И я помог ему, сохранив жизнь. Об остальном Эшу лучше не знать, пусть живёт себе спокойно, – невидимый собеседник помолчал. – Переродившись под именем Галея, Марина вышла замуж за Альда, радуется жизни и воспитывает с мужем кучу детишек, с которыми мне не терпеться увидеться! Как думаешь, им понравится дядюшки Слэми и Мирра?

 – Думаю, да, – Слэм улыбнулся.

 – Ладно, мы закончили наши дела здесь, так что полетели к нашей семье. Догоняй!

Чёрная птица выпорхнула из кроны большого старого дуба, растущего на берегу школьного озера. Прошло всего лишь мгновенье, а она уже скрылась из виду. Слэм постоял немного, глядя ей вслед, а потом задал вопрос, вертевшийся у него на языке:

 – Ты в этом уверен?